– Не устану, – ответил он. – Я столько лет ждал… Да какое там ждал! Даже надеяться не смел, так, мечтал вечерами. А теперь смотрел бы на тебя и смотрел! Лора потупилась в ответ, избегая его пылкого взгляда. И дальше они ехали молча, лишь иногда она ощущала руку Лунева на своей руке и его ободряющие пожатия. Ване Лорка позвонила тогда, когда увидела свою машину целой и невредимой. Вид милой ласточки так ее обрадовал, что она почти без содрогания набрала его номер, несмотря на все то, что узнала о нем в последнюю пару часов. Доложила: – Ванечка, машина передо мной, все хорошо! И ключи на месте. – Прекрасно, Лоретта. Ну, тогда набери меня еще раз, когда уже будешь возле дома. И все, прощаемся. – Не прощаемся, я тебе еще деньги должна вернуть. – Вернешь, как сможешь, но сегодня обязательно позвони. – Вань, мне очень неловко тебя лишний раз беспокоить. Я и так… – Лоретта, – перебил он ее, – если я за что-то берусь, то довожу это до конца. Поэтому отзвонись, это много времени не займет. А с деньгами и в самом деле можешь потом не торопиться. Все, жду звонка, а сейчас звони в полицию, если еще не сделала этого. – Он отключился. Лунев, внимательно слушавший их разговор, согласно кивнул: – Звони, Лорик. Вряд ли они станут с тобой заморачиваться, у них таких висяков до фига, но раньше начнешь – раньше закончишь. А что заяву все-таки надо сделать, чтоб к тебе потом не цеплялись, – это Ледоруб прав. Как выяснилось, правы были они оба. Ваня – своим советом, а Лунев – предположением, что никто в полиции не станет долго возиться с возвращенной машиной. Так что Лора в конце концов села за руль, сама не веря своему счастью и не думая сейчас о том, что машина вышла ей в итоге дороже где-то на треть. Куда больше в данный момент ее смущал посторонний запах, витающий в салоне. Долго ли машина была в чужих руках? А уже вся успела им пропитаться! Так что срочно надо повесить сюда «вонючку»! – Может, давай, я поведу? – предложил Лунев, тоже усаживаясь в машину, без приглашения. – Нет, я сама! – взволнованная и счастливая Лора мотнула головой, отвергая его предложение и сожалея о том, что не может с такой же легкостью отмахнуться при этом от самого Вовки. Бестактно она этого сделать просто не могла, характер с воспитанием не позволяли, а тактично не видела возможности. Впрочем, большая радость, как и пережитые ранее крупные неприятности, просила, чтобы Лора взялась ее с кем-нибудь разделить. Поэтому когда она припарковала машину в своем дворе, не решаясь ее сразу оставить, чтобы идти домой, Лунев уже не казался ей таким уж нежеланным гостем. – Поверить не могу! – поделилась она с ним, стоя возле возвращенной машины и гладя ее по крылу. – Ну так что, может, обмоем счастливое возвращение? – Он достал из внутреннего кармана куртки красивую бутылку с каким-то темным содержимым. И застыл, с пристальным откровением глядя Лоре в глаза. – Ну… если только в меру, – замялась она. – И сразу предупреждаю, что завтра опять придется вставать по будильнику. – Да, у тебя не забалуешь, – усмехнулся он. – Мне теперь работать надо, чтобы долги возвращать, – напомнила Лора. Не зная, как он связан с компанией угонщиков, она не стала его обвинять, что он тоже в этом замешан. Но он и сам догадался о ходе ее мыслей: – Сейчас я ничего не могу разрулить, потому что эти деньги ушли в общак. Но в будущем постараюсь тебе помочь. В будущем? Нет, Лора видела свое будущее без него. Все, что вчера у нее с ним произошло, было просто случайностью, нелепой ошибкой. Которую Лора сегодня, тем не менее, готова была повторить. Потому что не хотела сегодня оставаться в одиночестве. И еще потому, что любовник из Лунева был великолепный. У Лоры имелся не слишком обширный опыт общения с мужчинами, однако здесь его и не требовалось, чтобы распознать виртуоза. А еще она вспомнила, как льнули к Луневу разбитные девчонки из его компании в теперь уже далекие школьные годы, когда старшеклассники собирались по вечерам во дворе. Только теперь Лоре открылась истинная причина такого внимания! Потому что раньше она приписывала все тому мастерству, с которым Лунев умел играть на гитаре. Лично она именно по этой причине иногда задерживалась возле тех скамеек, на которых собиралась луневская компания: послушать его! Издали, обняв за ствол какое-нибудь деревце, чтобы еще меньше бросаться в глаза. Но с замиранием сердца! Ведь любой деревянный дрын со струнами в Вовкиных руках становился волшебным! И он, гитарист-самоучка, выдавал на нем такие переборы, перед которыми для Лоры меркли все концертные записи популярных групп. То, что липнувшие к музыканту девицы иногда мешали ему играть, искренне возмущало Лору! Она же, чистое и неиспорченное существо, не могла тогда знать, что нужна им от него совсем не музыка! И что он виртуозно может обращаться не только с гитарой. Теперь знала! И хотела бы повторить те пережитые ощущения, в глубине души испытывая к себе отвращение за эту свою слабость. За то, что Лунев проник к ней, как вор, вначале в ее дом, а потом и в кровать просочился, подло пользуясь ее сном, а она его за это не выгнала взашей, но, наоборот, снова кидается в эту интрижку. Да еще и вот так, без всякого чувства… Хоть без какого-нибудь… Ведь даже в школьные, предрасполагающие к романтике годы она не была в него влюблена. Часто сочувствовала ему, а иногда еще все-таки опасалась, несмотря на его снисходительное к ней отношение. Еще порой возникало чувство благодарности за его покровительство, но и только! Наверное, потому, что Лора испытывала неосознанную брезгливость к тем девицам, которые вольно чувствовали себя в Вовкиной компании, – Лунев и сам на это провоцировал стороннюю зрительницу своим пренебрежительным отношением к ним. И становиться на них похожей Лора ни в коем случае не хотела! Но, кажется, ее время тоже наступило, теперь. И она снова впустила его в свою маленькую квартирку. Разделась – он и не подумал проявить джентльменство, приняв ее куртку, в отличие от предпоследнего Лориного мужчины, с которым у нее был совсем недолгий роман, запомнившийся ей именно умением кавалера вести себя с женщиной. Лунев был абсолютно другим. По-хозяйски водрузил свою куртку рядом с Лориной и хотел было прямиком идти с бутылкой к столу. Пришлось вдохновлять его личным примером, заманивать в крошечный закуток ванной на мытье рук. Которые в итоге не вымыла ни она, ни он. Вовка, стоя у раковины, у Лоры за спиной, снова начал играть с ее телом, как с гитарными струнами. Вначале легко, едва касаясь кожи, но так, что Лора вся затрепетала от этих касаний, будто и сама была натянутой струной. Замерла, забыв про намыленные руки. Вовка только воду перекрыл, разворачивая ее к себе лицом, все остальное уже не имело никакого значения ни для Лоры, ни для него. А опомнилась Лора и вовсе на том самом маленьком диванчике, что был у нее на первом ярусе. Вспыхнувшие на небе алмазы медленно гасли, таяли перед ее глазами. А Вовка, весь какой-то первобытно-неряшливый, небрежно расправлял на себе оставшуюся одежду, спрашивая между делом: – Лорка, у тебя есть что перекусить? – Сейчас… что-нибудь изобрету на скорую руку. – Лора поднялась, пытаясь переключиться на реальность. А заодно пытаясь вспомнить, что же там у нее есть, в ее нищенском холодильнике. 5 На следующий день, заехав по пути из одного офиса в другой к себе домой, на обед, – Лора могла теперь позволить себе эту роскошь! – она повесила в холодильнике копеечного плюшевого мышонка. Постояла перед открытой камерой, любуясь на него и между делом жуя незатейливый бутерброд с майонезом. Вовка вчера оказался не в восторге от закуски к его коньяку, или что там было в бутылке. Уже сидя за столом, ворчливо заметил: – Ну, бывали у меня деньки с хавчиком и похуже этого… – У тебя бывали, а у меня их еще впереди великое множество, – ответила Лора, неторопливо, чтобы надолго хватило, жуя свой бутерброд с дешевым плавленым сырком в качестве основного компонента. – Тебе ли не знать? – Ладно, мелкая, не ворчи, – ответил он грубовато. – Хуже сварливой бабы может быть только фригидная. – Я не ворчу, я тебе просто напоминаю о своей ситуации. А то ты как будто забыл, что деликатесов мне не с чего брать. – Хрен с ним. Говорю же, что и похуже бывало. Давай тогда хоть запьем достойно. – Вовка разлил им по рюмкам свой коньяк. Он был уверен, что Лора разбирается в дорогом спиртном и оценит принесенное по достоинству, а она практически ничего в этом не понимала, потому что крайне редко доводилось употреблять. Так что просто сделала вид, будто ей понравилось, но он заметил ее игру: – Мелкая, что не так? Мне сказали, бухло – первый сорт! – Да. Кажется. Только, знаешь… Ее откровение насчет выпивки он выслушал почти с такими же глазами, как в детстве, когда вдруг обнаружил перед собой первоклашку, способную не знать матерных слов. Покачал головой: – Ну ты даешь, принцесса! Неужели такие, как ты, вообще существуют? Остается лишь удивляться, что ты мне еще и девочкой не досталась. – Вов… – Лора смутилась, вспыхнула, чем привела его в еще больший восторг. Собственно, на этом их ужин был вчера и закончен. Место действия плавно переместилось на второй ярус, а само общение становилось все более жарким и тесным, пока оба не обессилели от этого безумного темпа. А потом Лора лежала рядом с крепко заснувшим Вовкой, испытывая к себе внутреннее отвращение от того, что, кажется, все вернее превращалась в одну из тех Вовкиных уличных «подружек», к которым когда-то сама же относилась с брезгливым пренебрежением. Раз неспособна ему отказать. И даже готова мириться с его неряшливостью: вещи были разбросаны как попало, а Вовке, по большому счету, неплохо было бы еще с вечера не только руки вымыть, но и вообще принять душ. Но все же Лора знала, что снова впустит его в свой дом, если он опять к ней придет. И от этого становилась сама себе еще противнее прежнего. Однако в следующий раз Лунев напомнил ей о себе не появлением, а телефонным звонком. Через пару дней полного молчания, в течение которых Лора очень усердно пыталась себя убедить, что все прекрасно закончилось и что ей ни Вовка, ни связанные с ним проблемы, типа той же организации ужина на фоне ее безденежья, никоим образом не нужны. – Привет, принцесса! – Привет, – Лора как можно спокойнее попыталась произнести это слово. Хорошо, что ее неистово забившегося сердца было не услышать в телефонной трубке! – Как дела? – Нормалек. А у тебя как жизнь? – Да тоже неплохо. – Вот и лады. Мелкая, а я ведь тебе по делу звоню. Можешь ты мне помочь? – Как именно? – Лора внутренне напряглась, ожидая просьбы про деньги. Но, к счастью, не угадала. – Я, кажется, у тебя дома кое-что выронил. Можешь посмотреть? Небольшая такая сумочка, типа борсетки. Все везде обшмонал, нигде ее не нашел, так что только у тебя остается. В машине или на хате. – Хорошо, сейчас поищу. Потом перезвоню тебе. Перезвонила она быстро, потому что была уже дома, а Вовкина пропажа обнаружилась за обувной полкой, у самых дверей. – Вов, я нашла, так что можешь не беспокоиться. – Хотелось бы. Только… принцесса, можно тебя еще кое о чем попросить? Я эту штуку должен срочно отдать, она не моя. Но я сейчас на другом конце города, и времени у меня в обрез. Могла бы ты ее сама отвезти? К переезду, а там к тебе подойдут. Еще и бабла отстегнут, за бензин и за беспокойство. – Ну… – Лора ненадолго замялась. Ехать куда-то после рабочего дня решительно не хотелось. Еще меньше хотелось бы встречаться с Вовкиными знакомыми. Но для отказа в помощи это были слишком ничтожные поводы. Так что она выдала в трубку: – Да, могу. Когда нужно ехать? – Да прямо сейчас. Остановишься на площадке возле шлагбаума, там такая одна, и к тебе подойдут, я номера твоей машины корешу скину. К переезду Лора подъехала так оперативно, что ее там, как оказалось, еще никто не ждал. Поэтому пришлось самой ждать, вырулив на указанную площадку и заглушив машину. Но это было совсем не то, что сидеть в ожидании встречи в холодном полупустом кафе, озаренном тревожным оранжевым светом! Здесь, в салоне машины, было тепло! И уютно, ведь это была личная Лорина территория. Откинувшись в кресле под тихую музыку, – беспокоиться было не о чем, ее сами должны были найти – Лора просто смотрела через лобовое стекло на улицу. На почти уже темное небо, проглядывающее через прорехи рваных туч, нижним краем отражающих в себе яркие огни города. И на полосатый шлагбаум, за которым тянулись рельсы. Несколько раз он опускался, мигая семафором, и тогда перед Лорой проносились поезда. Товарные, от которых земля содрогалась. И пассажирские, с тепло светящимися окошками, за каждым из которых были люди со своей дорогой, историей и судьбой. Лора любила поезда, хотя самой на них ездить ей почти не доводилось. Но, на ее взгляд, просто невозможно было не любить и мерный стук колес, и тихое позвякивание им в такт стоящей на столе посуды, и мелькающие за окном пейзажи, и станции, такие разные, по которым торопливо двигались люди, громко переговариваясь, катя за собой свои чемоданы. Люди, у каждого из которых тоже была своя судьба, вначале там, на перроне, а потом она втекала в вагон, становясь частью пестрого пассажирского сообщества, и нередко потом лилась из уст своих хозяев, слышная не только в одном купе, но и за ближайшими перегородками… Лора настолько задумалась, что даже вздрогнула, когда к ней постучали в закрытое окно машины. – Это ты, что ли, от Луня? – довольно симпатичный, даже красивый мужчина, лет на десять старше Вовки, заглянул в салон, когда Лора опустила стекло. Окинул ее откровенно оценивающим взглядом. – Он меня попросил, – отрезала Лора, которой понравилась внешность незнакомца, но не понравился произведенный им осмотр. – Вот ваша посылка. Туго набитая кожаная борсетка перекочевала из одних рук в другие. Чем таким она была набита? Оставалось только гадать. Заглянуть внутрь Лоре даже и в голову не пришло. Во-первых, это что-то могло бы при этом рассыпаться так, что она потом не смогла бы все уложить, как было. А во-вторых, заглядывать в чужие сумки было, на Лорин взгляд, как-то непорядочно. Почти как подглядывать в замочную скважину. – Спасибо, выручила, – прежде чем исчезнуть в темноте за переездом, мужчина бросил на Лору еще один цепкий взгляд, на этот раз прямиком на лицо, усмехнулся, а потом сунул в окошко бумажку: – Держи! Это тебе за труды. Лорино сухое «спасибо» прозвучало уже в пустоту, человек исчез так же стремительно, как и появился. А оставленная бумажка оказалась не самой мелкой купюрой, Лора оценила бы свои старания гораздо дешевле. Но она не стала этим заморачиваться, вспомнив, что луневской «братве» деньги достаются куда легче, чем таким, как она. На внезапную прибавку к бюджету Лора, подумав, решила заполнить свою почти пустую морозилку. На следующий день она взяла несколько килограммов мяса, из одного куска сразу же приготовив борщ. Давно его не готовила, даже соскучилась. Поэтому с ходу съела не одну, а две тарелки. Вторую – явно лишнюю, о чем ей заявил отяжелевший живот. Так что очередной звонок от Вовки, по закону подлости, прозвучал крайне не вовремя. Не мечтая ни о каких свиданиях, Лора сыто дремала, уютно развалившись на застеленной покрывалом кровати. И лишь когда он принялся названивать во второй раз, все-таки решила ответить. – Спишь, принцесса? – спросил он догадливо, услышав ленивый, с хрипотцой Лорин голос. – А мне нужно… я очень хочу к тебе приехать. Можно? Пожалуйста! Нужно? Вот это уже разговор! Ему нужно! И даже не спрашивая, а нужно ли это ей. Соскучился, потому что так уж влюблен? Или есть на это другая причина? Его голос показался Лоре полным не столько чувств, сколько какой-то непонятной тревоги. – Вов… Может, все-таки не сегодня? – начала она, ощущая, как внутри нее при одном лишь звуке его голоса уже начинают разгораться какие-то искры. Внизу живота, поднимаясь все выше, горячим и плавно кружащимся роем. – А может, все-таки откроешь? Я уже здесь, возле твоего дома. Через минуту буду у подъезда… если не прогонишь.