– Не находите ее вульгарной? – презрительным тоном спросила претендентка в невесты. В этот момент Алиса заметила приятеля со спутницей и состроила смешную рожицу, означавшую, что удивлена неожиданной встречей. – Вы правы, – улыбнулся колдун, следя за соседкой по дому. – Не нахожу. – Вы знакомы? – странным голосом уточнила невестушка. – Знаете главное правило людей с подмоченной репутацией? – Девушка изобразила живейший интерес, и мужчина закончил: – Держаться вместе. Походило на то, что ироничный тон собеседника сильно задел болтушку. Она все время косилась на Алису. Беседа не клеилась и досада, в конце концов, победила. Бросив на стол льняную салфетку с большим чувством, чем того требовали обстоятельства, невеста заявила: – Я отлучусь в дамскую. Марк кивнул, вдруг ощутив огромное облегчение от того, что получил хотя бы пятиминутную передышку от кошмара «вслепую», отчего-то названного свиданием. Она подхватила сумочку и произнесла неожиданно оскорбленным голосом: – Кстати, меня зовут Марина. С гордым видом, походкой фотомодели, блондинка направилась в туалетную комнату. Стоило Марине скрыться в противоположном конце ресторана, как Марк полез во внутренний карман пиджака за мобильником, но обнаружил, что оставил аппарат во Дворце, и достал ручку. На салфетке крупными буквами он накарябал «SOS», скомкал бумагу в кулак и отдал мысленный магический приказ. Вокруг руки завибрировал воздух, а когда колдун проверил салфетку, то надпись исчезла. По расчету мужчины она появилась на столешнице прямо перед Алисой. Через некоторое время приятельница опустилась на место Марины и пристроила сумку на соседний стул. – Твоя невеста не придет. Мы посплетничали, пока поправляли макияж. – Что ты ей сказала? – Что ты ужасно храпишь по ночам. Не уверена, что именно ее расстроило больше: твой храп или то, что об этом знаю я. В любом случае, она решила не возвращаться. – Вот как? – Марку не удалось скрыть улыбки. – Я ведь верно истолковала твой жалобный клич о помощи, появившийся на моем столике? – небрежно уточнила Алиса, взяв в руки меню. – Чем она не устроила Мистера Совершенство? Чавкала за столом? – Много болтала. Постой… ты сейчас меня назвала «Мистер Совершенство»? – Ты такой капризный. – Соседка закатила глаза. – Красивой женщине можно простить и насмешливость, и болтливость. Ты знаешь главный секрет в искусстве терпимости? Это избирательный слух. Алиса бросила на Марка смеющийся взгляд поверх с меню, и вдруг у мужчины сильно кольнуло в районе сердца. В груди стало так тесно, точно в ресторане закончился кислород. – Все хорошо? У тебя неважный вид, – встревожилась девушка. Она отложила меню, и взгляд Марк, точно намагниченный, остановился на обнаженном плече, кокетливо выглядывающем из выреза платья. Колдун закашлялся и залпом осушил стакан с водой, пытаясь смочить неожиданно пересохшее горло. Поскорее отвернувшись от завлекательного зрелища, он жестом подозвал официанта. Обеденные часы давно закончились. В ресторане заметно поредело и стало тише. Удивительно, но Алиса, обычно отличавшаяся хорошим аппетитом, едва-едва ковырялась в заказанных спагетти. – Ты правда женишься на девушке, которую тебе подберет семья? – спросила она с искренним любопытством. – Да, – кивнул Марк. – Взаимовыгодный брак – самый прочный. – А как же любовь? – Я уже был женат по любви. Алиса выронила вилку, звонко звякнувшую о фарфоровую тарелку. – Прости, иногда мне кажется, что люди вокруг говорят на иностранном языке. Ты сказал, что ты был… – Женат, – подтвердил Марк, в душе забавляясь реакцией подруги. – Мы были совсем детьми, едва школу закончили. Я полагал, что об этом скандале слышали абсолютно все. – Когда ты женился, я еще в куклы играла, – заметила она, давая понять, что не знала о событиях десятилетней давности. – Почему случился скандал? Она была из неофитов, а твоя семья желала колдунью властительских кровей? – Она была человеком. Марк сделал вид, что не заметил, как застыла Алиса. Ее лицо оставалось непроницаемым, но в глазах светилось неверие. – Твоя семья заставила вас расстаться? – с трудом произнесла она. – Нет. – Мужчина покачал головой. – Они отступились и позволили нам жить так, как мы пожелаем. – Тогда почему сейчас ты одинок и живешь по указке родственников? – Мы развелись по взаимному согласию через два года, и я сам стер ей все воспоминания о теневом мире. Банальный конец невозможной любви. Алиса подавилась едой. – Бабка оказалась права, называя мою женитьбу подростковым бунтом, – продолжил Марк. – Нам нравилось думать, что наши отношения – под запретом, а когда табу сняли, то мы не смогли сосуществовать в мире, где до нас никому не было дела. – Ты жалеешь? – О том, что развелся? – О том, что всем рискнул и проиграл? Слышала, что ты был первым претендентом на место властительного преемника. Где она училась задавать правильные вопросы? Вопросы, на какие был только один правдивый ответ, а все остальное звучало не более чем вариацией на тему правды. – Десять лет назад моя бабка преследовала нас, и я купил свободу. Мы подписали договор, что если я разведусь, то родительский дом отойдет ей, а я женюсь второй раз на подходящей колдунье. Теперь Модеста меня с большим удовольствием шантажирует – вот такие веселые семейные будни. Наверное, из деликатности собеседница сделала вид, будто не заметила, как он ловко ушел от ответа на вопрос, обнажавший душу. Они погрузились в неловкое молчание. Взгляд Марка блуждал по опустевшему залу. Из приватного ресторанного кабинета вышел Ким Чжун в сопровождении двух поверенных своей мачехи, представительных азиатов среднего возраста. Обычно после встречи с помощниками родительницы сосед по дому становился сам не свой и неделю рычал на окружающих. Сегодня его снова попросили приехать. Кореец заметил друга и поприветствовал коротким кивком. Затем холодный взгляд остановился на девушке, сидящей напротив Марка. – Ким здесь, – объявил колдун. – Ясно… – неожиданно смутилась Алиса. Не спуская взгляда с соседки, Чжун что-то велел спутникам, а потом решительным шагом направился через весь зал к их столику. В руках кореец нес черный файл с документами. – Разве ты не должна быть на встрече с директором Петровым? – без приветствий вопросил он и с раздражением натянул девушке на голое плечо съезжающий ворот платья. По-мужски собственнический жест лучшего друга неожиданно отозвался в Марке острым приступом досады. – Я перенесла встречу и сейчас еду в Высшую школу. – Ты закончила с едой? Алиса кивнула. – Тогда собирайся, я тебя отвезу. Изумленный Марк следил за тем, как строптивица, обычно огрызавшаяся на любой приказ, послушно подхватила сумку и поднялась. – Увидимся дома, – попрощалась Алиса, принимая из рук корейца снятое с рогатой вешалки пальтецо. – Спасибо за обед. На столе Чжун оставил файл. – Ким, ты забыл папку. – Марк протянул другу документы. – Я не забыл, – отозвался тот. – Попроси официантов выбросить это. Когда они вышли, то Вознесенский еще долго сидел перед опустевшим столом и таращился на черную папку, отчего-то чувствуя себя лакеем. Проклятый файл словно напоминал, что на самом деле Марку всего лишь позволяли не замечать бездонную пропасть, разделявшую друзей. Не справившись с досадой, он подтолкнул пальцем паршивый файл к краю стола. Бумаги перевесили, и папка сорвалась на пол. По проходу между столиками разлетелись документы на хангыль17 и фотографии Алисы. Не шелохнувшись, Марк разглядывал цветные снимки и ловил себя на неуместной мысли, что его новая подруга была на редкость фотогеничной. *** Элис украдкой подглядывала в сторону Ким Чжуна, с угрюмым видом управлявшего автомобилем. Они уже покинули центр города и выехали на шоссе, ведущее к Высшей iколе ремесла. Электронный женский голос навигатора говорил по-корейски, куда именно им стоило поворачивать, чтобы избежать пробок, ведь от заторов не имели страховки даже всемогущие колдуны. Вдруг машину Чжуна подрезал лихач, и обычно выдержанный кореец, поразив Элис до глубины души, с раздражением нажал на клаксон. Густой автомобильный поток огласил визгливый сигнал. Хамоватый водила посмел огрызнуться в ответ, и на несколько секунд дорогу накрыло непотребной какофонией. Ким Чжун скрипнул зубами. Вдруг грубиян сбросил скорость и принялся аккуратно перестраиваться на обочину. Они проезжали мимо, когда удалец с зачарованным видом вышел из авто. В зеркальце заднего виденья Элис проследила, как бедолага с силой, куда глаза глядят, зашвырнул ключи от машины, но уже через мгновение очухался и в ужасе от собственного поступка хватился за голову. Элис покосилась на корейца, продолжавшего путь с непроницаемым видом. Вдруг он заговорил: