– Нет, спасибо. Я пас. – Я, конечно, не особо щепетильна, но не собираюсь расхаживать полуголой перед своими соседками. – Да ладно. Давай, – присоединяется Грейс. А мне-то она казалась порядочным человеком. – Вы это серьезно? – недоумеваю я. Похоже, девчонки вконец опьянели. – Конечно. Ничто так не помогает пережить расставание, как самоуважение и ощущение собственной сексуальности. И поверь мне, дорогая, я достала для тебя настоящий шик из кружева. Я все еще мнусь и тут, естественно, Эддисон подливает масла в огонь. – Трусиха, – заявляет она. – Ничего подобного. – Тогда давай! – кричат все трое одновременно. Я закатываю глаза и беру в руки пакет. Быстро бегу на кухню, снимаю одежду и пытаюсь, несмотря на не очень трезвое состояние, не упасть. Надевая белье, я понимаю, что Мира, будь она проклята, права. В изящном черном белье кажусь себе богиней. Кружевной бюстгальтер лишь слегка прикрывает грудь, однако это не уменьшает его приличную стоимость. То же самое касается и трусиков, благодаря которым моя попа выглядит гораздо сексуальнее. Вокруг чашечек пришито кружево, на спине сходящееся в красивый узор. С каждым шагом в сторону гостиной я чувствую себя все более пьяной и абсолютно непобедимой. Подруги любуются бельем и заверяют, что Миранда разбирается в женских штучках. Я делаю круг, улыбаясь и ощущая себя на коне, когда внезапно открывается дверь, и в квартиру заходит Дэниел. Увидев меня, он замирает с открытым ртом, и спортивная сумка со стуком падает на паркетный пол. Глава 11 Тейлор – Привет, Дэн! – с улыбкой кричу ему, но парень не издает ни звука. В замешательстве он разглядывает меня и мой откровенный наряд. От такого напряженного пристального взгляда на душе неожиданно становится теплее. И не знай я об его ориентации, подумала бы, что он пожирает меня глазами. – Привет, Дэниел, любимый брат! Посмотри-ка на эту катастрофу, – произносит Эддисон и дьявольски ухмыляется. Кажется, она хочет обратить его внимание на разобранную мебель. – Все не так, как кажется, – выпаливаю я и порываюсь подойти к нему, но меня шатает. Дэниел проводит рукой по густым волосам, выглядя слегка задыхающимся, а взгляд его все еще прикован к моему белью. – Нет? – Теперь он всматривается в мои глаза, а на лбу у него выступила испарина. – Нет. Ты не обязан даже пальцем шевелить, если не хочешь, но если все же захочешь, твоя помощь очень пригодится, так как все это невероятно тяжелое. Девушки прыскают от смеха, хотя я ничего смешного не говорила. – Да, Дэн. Ты не обязан помогать Тэй, но это будет много значить для всех нас. – Дэниел внезапно рычит и уничтожающе смотрит на всех троих. – Упс, девчонки, кажется, кто-то сердится. Нужно пойти в комнату Тэй и решить, где какую мебель поставить. Буквально двадцать секунд спустя мы с Дэниелом остаемся в гостиной одни. – Что это такое, объясни, пожалуйста? – бурчит он, а я неуверенно чешу руку, не представляя, как реагировать на исходящие от него волны гнева. – Что ты имеешь в виду? – Вот это, – указывает он на мое тело или, скорее, на нижнее белье. – Тебе не нравится? Думаешь, я выгляжу толстой? Как правило, у геев прекрасное чувство стиля, поэтому, возможно, мне не идет этот комплект. – Что? – Дэниел делает пару энергичных шагов в мою сторону, и я отступаю назад, пока не прижимаюсь спиной к стене. Она просто ледяная, и моя кожа сразу покрывается мурашками. Он это замечает и подходит ближе. Его взгляд мрачен и, кажется, парню больно видеть меня почти голой. – Я больше не хочу слышать подобное от тебя. Договорились? – Что? – выдыхаю я, попав в ловушку его карих глаз, которые словно не желают меня отпускать. – О твоей неуверенности. – А, но это так и есть. Я, конечно, пытаюсь быть сильной девушкой, которую ничто и никто не может разрушить, но в последнее время комплексы проявляются все чаще. Дэниел какое-то время ничего не говорит, просто смотрит мне в глаза, из-за чего у меня учащается дыхание. Уж слишком ситуация выходит напряженной и интимной. Такую сильную реакцию я списываю на алкоголь, который всегда делал меня немного легкомысленной. – Ты прекрасна, Тэй, – шепчет он, дыханием касаясь моей щеки. Кажется, внутри отдается глубокий бас его голоса. – И мне действительно нравится, как ты одета, – продолжает Дэниел и упирается ладонями в стену по обеим сторонам от моей головы. А потом наклоняет голову так, что мы дышим одним воздухом. Ого! Черт, почему меня внезапно так возбуждает его присутствие? Ведь после предательства Робба все мои эмоции должны были умереть. – Ага, – шепчу в ответ, не в силах произнести разумные слова. На скулах Дэниела ходят желваки, а его взгляд перескакивает с моих губ на глаза и обратно. Если бы не знала, что его привлекают мужчины, непременно решила бы, что парень хочет меня. – Думаю… – сглатываю я, когда он приближается, наши тела соприкасаются, и Дэниел облизывает губы, – ты должен мне помочь. – В чем именно заключается помощь, я почему-то забываю. – Как тебе помочь, Тэй? – Мебель… но сначала ты должен раздеться. – Да? – Уголки его губ поднимаются, и парень вскидывает брови. – То есть я должна тебя раздеть… – Из-за собственных слов я качаю головой и пытаюсь думать, игнорируя лукавую улыбку, которая кружит мне голову. – Если хочешь собирать мебель, то тебе нужно сначала снять пальто. – Мебель? – Теперь Дэниел отходит на шаг от стены и осматривает хаос. – А, ты про это, – с каким-то смирением произносит он. – А ты про что подумал? Скрещиваю руки на груди, Дэниел прослеживает глазами это движение, а потом снова смотрит на меня ясным взглядом. – Ни про что, забудь. Но Тэй, еще кое-что. – Ммм? – бормочу я, откровенно пялясь на его губы. – Если я разденусь, то тебе стоит одеться. Мы же не хотим замерзнуть, не так ли? * * * Перехожу на воду, так как из-за шампанского мой мозг в присутствии Дэниела отключается. Нельзя больше такого допускать. И на это есть масса причин. Не только потому, что Дэниелу нравятся мужчины, и моя близость сбивает его с толку. Кроме всего прочего я сама желаю избегать парней. Геи или нет, я больше не собираюсь разговаривать с ними дольше положенного, поскольку в последние время все мои неудачи так или иначе связаны с противоположным полом. Подруги оживленно обсуждают премьеру какого-то фильма, но я слушаю вполуха. Неожиданно вибрирует мой телефон, и я обращаю внимание на экран. Робб отправил мне какое-то изображение. Делая глубокий вдох, открываю послание. Это наше совместное фото в рамке. Мы сделали его на прошлое Рождество, когда гостили у папы. Бывший даже написал что-то под фотографией. «Оставить или выбросить?» Сердце начинает колотиться словно безумное, а руки – дрожать. Никто этого не замечает. Кроме Дэниела, который хмурится и с тревогой взирает на меня. «Все нормально?» – одними губами произносит он, и я не представляю, что ему ответить. С тех пор, как мы с Роббом расстались, прошла всего пара дней, и в моменты слабости, как, например, сейчас, ярость превращается в тоску. Наши отношения состояли не только из плохого. У нас были и хорошие моменты. Все начало рушиться, когда стала расти его популярность. Эту тенденцию стоило заметить сразу, но я была слишком влюблена. Измена уже сама по себе непреодолимое препятствие, однако тот факт, что он лгал мне, я не смогу простить. Ненавижу лжецов. Я смотрю на Миранду, которая, невзирая на мои трудности с Роббом, продолжает со мной дружить, Грейс и Эдди, которые вместо наших посиделок могли бы отправиться гулять в город, и Дэниела, который продолжает глядеть на меня так, словно готов горы свернуть. И все это ради меня, некогда лучшей подруги. Безо всяких эмоций снова обращаю внимание на наше совместное с Роббом фото и решаю, что той девушки, которая улыбалась подонку, больше не существует. Моя жизнь в корне изменилась, и, хотя происходящее для меня в новинку, положительный эффект налицо. Поэтому пишу бывшему, что он может выбросить фото и, полагаю, мы оба понимаем, что речь идет о наших отношениях. Он растоптал все, что у нас было и теперь я уверена, что заслуживаю большего. Поднимаю голову, чтобы сообщить Дэниелу, что со мной все хорошо, но он уже закончил сборку мебели и присел на корточки рядом, внимательно глядя на меня. – Точно все нормально? – спрашивает он нежно, из-за чего мое сердце снова начинает лихорадочно колотиться. Дурацкий алкоголь! – Да. Уже да, – отвечаю я, и это касается многих аспектов моей настоящей жизни. * * * На следующее утро я просыпаюсь с таким ощущением, будто мне буравят мозг. Боль в голове такая, что, едва открыв глаза, я всхлипываю. – Все так плохо? – зевает Дэниел, и его низкий голос мгновенно вырывает меня из полудремы. Я тут же поднимаю одеяло, убеждаясь, что не лежу рядом с ним полуголая. Но, к счастью, на мне любимая фланелевая пижама с северными оленями. Легкое напоминание о приближающемся Рождестве. – Без паники, Тэй. Твоя добродетель в сохранности. – Очень смешно, – бурчу я и пытаюсь сесть, что вполне закономерно лишь усиливает боль. – Вот, возьми. Он протягивает мне две таблетки аспирина и стакан воды, который стоял на его тумбочке. Я проглатываю лекарство так же быстро, как вчерашнее шампанское. Потом тру ноющие виски и бросаю взгляд на сидящего рядом со мной Дэниела. Вспоминая вчерашний день, испытываю единственное желание – спрятаться под одеялом и больше не высовываться. Стоя в одном белье, я практически приставала к нему! Или же все было наоборот? Все равно! Этого больше не должно повториться! – Мне очень жаль, Дэниел, – бормочу, теребя нитки на одеяле. Я все еще лежу в его кровати: мою хоть и поставили в комнате, до конца еще не собрали. – Не стоит. Твоя комната будет скоро готова, и нам не придется больше спать в одной постели. – Я знаю, но… стой! Ты здесь ночевал? Только теперь я поднимаю взгляд на заспанного Дэниела. Это вообще реально?