— А ногой лопнуть не надо? — ухмыльнулся и попытался меня поцеловать, но я сморщилась, отстраняясь. — Ты мне не веришь, — надуваю губы, — а я Люцифер, между прочим. Мне подчиняется этот черт. — Верю, красивая, верю. Только сейчас жуткий дождь и мы промокли. Если ты управляешь своим чертом, попроси его выключить этот ливень или пойдем скорее в машину. Податливо киваю головой и убираю от парня свои руки, решив, что лучше в теплом салоне, чем под ледяным ливнем. Делаю свой первый за наш отрезок пути самостоятельный шаг в сторону машины и снова подворачиваю ногу. На этот раз удержаться в вертикальном положении не получается и я оседаю на мокрый асфальт. — Ммм, — я застонала от боли в щиколотке, пытаясь увернуться от летящей с неба воды, — уйди, зараза. Хватит вечно лезть в мою жизнь! Иди к черту, Мефистофель! Катись в ад, я ненавижу тебя, кобелина! — слезы вновь хлынули из глаз, когда я поняла, что даже алкоголь, вызвавший во мне провалы в памяти, не сумел избавить от Ромы. Его будто под кожу шприцем вводили несколько раз в день, чтобы не забывала. В груди снова начало свербеть. Моя любовь к нему — это проклятье. Женя моментально подскакивает ко мне, суетливо помогая подняться, а у меня начинается истерика. — Как же ты меня достал, Боно! Черт, черт, черт! — пьяно кричу и топаю ногой по лужам, видя, как мой кавалер кривится от ткого поступка, но мной овладевает ярость, которая на короткое мгновение окончательно затмевает остатки разума. — Хорош тут черта звать, успокойся! Залазь в машину, я не собираюсь мокнуть, — рявкнул Женя, больно хватая за запястье. — Не трогай меня руками! — возмущаюсь, вырывая руку. — Я, вообще, Люцифер и всегда, когда ору черт, он появляется как из-под земли, — демонстративно топаю ногой и громко ору, — где же ты, гребанный черт?! Или только мочить меня дождем можешь и с бабами изменять? Как по щелчку пальцев дождь начинает утихать, и теперь я могу позади себя расслышать редкие хлопки. Кто-то аплодировал мне. — Браво! Я тронут. Крикни еще громче, а то я не услышал. Поворачиваюсь на голос и пытаюсь сфокусироваться на расплывающейся фигуре со сложенными на груди руками. Либо у меня галлюцинации или прямо передо мной, облокотившись на свою красную «Мазду», стоит Роман Боно. И судя по интонации в голосе, настроен он не особо дружелюбно. Глава 73 Боно Говорят, дикий зверь чует приближение своей жертвы. Хоть и не считаю себя добычей, но Волков набрал мне ровно в тот момент, когда я нашел на парковке аэропорта свою ласточку. — Боно, — низкий тембр говорил о том, что Назар не в лучшем расположении духа, — где тебя носит? — Рейс задержали. В течение получаса подъеду, — сообщаю и чихаю от количества пыли в машине. Придется гнать ее на мойку. Сегодня я впервые ступил на территорию этого города. Мне здесь было нечего делать с тех пор, как Доминика уехала в Питер. Но несколько часов назад мне написала Малена и срочно попросила приехать, забрать Нику. И я сорвался. Неизвестно, как сложатся мои дела в Питере после того как в отношении меня было инициировано разбирательство. Добрые люди донесли, что Руслан рассказал начальству о том, что я сотрудничаю с Волковым. Просто так от меня не отстанут. Чтобы увидеть Люцифера оставалось не так много времени. — Ясно, — протянул Назар и до меня дошло, что он выпил, — ну, бывает. — Ты там что отмечаешь? — Твои похороны, Боно, — пьяно хохотнул Волков, — твоя красавица, пока ты задерживался на своих рейсах, залезла ко мне в кабинет и переворошила там всё вверх дном. Теперь она знает, как ты с моей женой отжигал, — последнее предложение он буквально выплюнул. До сих пор мне простить не может, что я с его на тот момент бывшей супругой неплохо провел время, — если я тебя за это не завалил, то она ее ничто не остановит. — Где Ника, Волков? — спрашиваю, закрывая лицо ладонью. Только этого мне для полного счастья не хватало. Люцифер в гневе страшнее ядерного взрыва в Хиросиме. Также безжалостна и сметает всё на своем пути. — Ищи, Боно. Ты же хорошая ищейка? Вот и покажи свои навыки в деле. — Ты ее упустил что ли? — Я никого не упускаю, в отличие от тебя. Но искать Доминику — теперь твоя проблема Боно, — холодно процедил, а после добавил с усмешкой, — кстати, могилка на кладбище у тебя уже есть. Если что, обращайся. Возможно, она тебе пригодится. Смотрю на погаснувший экран мобильного и швыряю его на пассажирское сидение, а сам хватаюсь за голову и откидываюсь в кресле. Если всё так, как говорит этот демон — лучше бы я сдох во время одного из покушений. Порция свинца, разрывающая плоть, не так страшна, как ярость Люцифера. Где мне ее теперь искать? — Проклятье! — не могу держать себя в руках и ударяю по рулю ладонью. — Какого хрена, Доминика? Нельзя было дождаться, пока я доеду до Волкова? Хватаюсь за телефон и набираю номер. Параллельно прикидываю, куда могла пойти разъяренная Люцик, если отбросить ее подруг и парочку друзей. — Слушаю, — на том конце провода послышался заспанный голос Савелия. Вряд ли Ника будет у него. Слишком мало прошло времени, чтобы она угомонилась и легла спать. — Привет тебе с того света, брат, — грустно ухмыляюсь и завожу двигатель, — расскажи мне, куда может пойти разъяренная Доминика? — Чего? — недоверчиво протянул Савка. — Рома? — Сав, некогда объяснять. Ответь просто на вопрос, а потом мы с тобой нормально поговорим и даже можешь попробовать мне морду начистить, — у меня нет времени для болтовни. С каждой потерянной минутой увеличивается шанс, что Ника натворит дел. Уверен, что Волков пустил за ней своих людей, но пока лично не увижу ее, не успокоюсь. — Ко мне или к Насте, — растерянно отвечает брат и добавляет, — у меня ее нет. — Номер этой Насти мне скинь и адрес сразу, — скидываю вызов и через минуту забиваю в навигатор адрес этой подруги. Сава умеет быстро ориентироваться и не задавать лишних вопросов. Надеюсь, я доживу до завтра, чтобы с ним увидеться. *** Ника С трудом сфокусировавшись на аплодировавшем мне человеке я убедилась, что передо мной он — Роман Боно, мой ад и рай в одном флаконе. Человек, которого я сейчас хочу порвать на атомы за всё, что он со мной сделал. — Опа, — тычу в его сторону пальцем, с восторгом заявляя Жене, — я же говорила, что Люцифер, а ты смеялся. Звала черта, он явился. Или у меня третий глаз открылся и я вижу мертвецов. Хотя, ты же инсцениро… Инсце., — не могу выговорить сложное для меня на сегодня слово и закрываю рот ладонью, борясь с приступом тошноты. Исподлобья наблюдаю, как мощная фигура моего Мефистофеля приближается ко мне. Замечаю небрежный жест рукой, которым он показывает Жене, чтобы уезжал и тот предательски меня бросает. Оставляет одну, наедине с этим человеком. Еще один предатель. Все они такие. — Хватайся, — остановившись напротив, Рома протягивает мне локоть, гипнотизируя своим пронзительным взглядом. Чтобы увидеть его бесстыжие глаза, мне приходится запрокинуть голову наверх, от чего вестибулярный аппарат в очередной раз меня подводит, и я снова начинаю терять равновесие. Боно успевает меня поймать, обнимая за талию. Его ладони равносильны уколу тельсона, обжигают и парализуют на какой-то момент мое тело. Как же я мечтала о том, чтобы он оказался рядом вот так, как сейчас. Живой. Но сегодня вместо радости мне хочется убивать. Повинуясь порыву ярости, дарю ему оглушительную пощечину, звон которой меня на секунду пугает и отдает жаром в ладошке, после чего кожа начинает приятно зудеть. — Пошел к черту, Боно, — сквозь стиснутые зубы проговариваю, тряся ушибленной рукой. Мефистофель жмурится от моего удара и начинает мотать головой. Судя по всему, ему не нравится моя ласка, — зачем приперся? — недобро добавляю, убирая от себя его руки. — К тебе, — еле слышно отвечает и убирает ладони. Меня же возмущает его непробиваемость и наглость. Он стерпел пощечину, хотя глаза метают молнии. Представить страшно, каких усилий ему стоило проглотить мое приветствие. — Ко мне? — протягиваю, ухмыляясь. — А всё. Уже не надо. А раньше надо было! Катись к своей Камиле и воспитывай с ней вашего общего ребенка, предатель! — вспомнив строчки из желтухи, внутри снова начал пробуждаться вулкан эмоций, впрыскивая в вены порцию адреналина. — Пошел отсюда, Боно! ‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍Пытаюсь толкнуть этого гада, но теряю равновесие и оказываюсь в его объятиях. Боно сгребает меня в охапку, крепко прижимая к своему накачанному телу, вжимая в себя с такой силой, что мне кажется, будто он меня как катком расплющит. Синхронно мы с ним делаем шумный вдох, вдыхая друг друга, как долгожданный глоток спасительной порции кислорода. Год. Ровно год я грезила этим запахом, мечтая затянуться им, как курильщик сигаретой. Наполнить ароматом мускуса с цитрусом свои легкие. Полностью, без остатка. Дышать им, как воздухом, травиться, но всё равно продолжать вдыхать. Я среди ночи просыпалась и слышала его запах. Запах моего Боно, который сводил с ума и заставлял рычать от бессилия в подушку, потому что я больше никогда не смогу им насладиться. Никогда не проведу вот так подушечками пальцев по накачанной груди сквозь черную футболку, ощущая, как он вздрагивает от моих прикосновений. Не прижмусь к нему, такому горячему и родному. Это всё было мечтой, недосягаемой и такой сладкой. Моей маленькой тайной, с невыполнимостью которой никак не могла смириться. Выла раненым зверем, погрязая в пучине своей боли и утраты. — Я тебя похоронила год назад, — бурчу сама себе под нос, гладя такое любимое тело, которое пьянит сильнее, чем выпитый алкоголь, — думала, что тебя убили, а ты сейчас так спокойно заявляешься, живой и невредимый! Рычу последние слова сквозь зубы и начинаю колотить его по груди кулаками. Отчаянно и безответно. Но Боно безразличны мои удары. Моей силы не хватит чтобы пробить броню его мышц. Он их даже не замечает, стоит, как истукан, с грустью наблюдая за моими попытками его покалечить. — Ну, прости, Доминика. Прости за то, что не оправдал твоих ожиданий и выжил, — тихо сказал, когда я выбилась из сил и взяла паузу. — Не прощу, — отрицательно мотаю головой, ощущая, как силы стремительно меня покидают и на тело накатывается жуткая усталость, — за то, что предал и снова изменил, не прощу. Убирайся. Нам не о чем с тобой разговаривать. Я ненавижу тебя! В очередной раз замахиваюсь чтобы ударить его по лицу, но на этот раз Рома перехватывает мою руку в запястье. — Хватит меня мутузить! — резко бросает. — Я всё равно не уйду. Я к тебе приехал и просто так не отстану. Нам нужно поговорить и сейчас ты поедешь со мной. — Нам не о чем разговаривать. Ты мне никто и нас ничего не связывает. У меня своя жизнь, мне хорошо и без тебя. Убирайся вон и трахай своих шлюх дальше! — Не связывает? — он склоняет голову набок, самодовольно ухмыляясь, и подносит мои пальцы к своим губам, чтобы поцеловать. — Ты ошибаешься. Нас очень многое связывает, и ты это сама знаешь. — Связывало, — тошнота снова подступает к горлу и мне становится трудно дышать, — это всё в прошлом. А назад дороги нет, разбитую вазу не склеишь. — Или ты сама сядешь или я насильно посажу тебя, — невозмутимо произносит и притягивает меня к себе, — помнится, ты любила всегда погрубее? Ничего же не изменилось, Люцифер? — Отпусти, — мямлю, чувствуя, как тело окончательно перестает меня слушаться. Перед глазами всё начинает плыть, и я пугаюсь того, как асфальт резко пытается прыгнуть на меня. — Доминика? — где-то сбоку слышу голос Ромы. — С тобой всё в порядке? — Мне нехорошо, — шепчу, хватаясь за шею. Воздуха резко становится мало и тело бросает в жар. Ночью должно быть прохладно, но сейчас мне кажется, будто меня поместили в сауну, желая сварить живьем. Или это Боно утащил меня в свой ад и теперь мне тоже предстоит вариться в его пекле. Ощущаю его руки на своих щеках. Хочу посмотреть этого козлу в глаза бесстыжие и сказать, чтобы не трогал меня, но ничего не вижу. Под пугающий гул в ушах, пытаюсь сказать, что кто-то выключил свет, но лечу в пропасть. Последнее, что я слышала — взволнованный голос Ромы. — Ника. Ника? Твою мать, Люцифер!