Еще днем ранее в машине Волкова — Ты хочешь и этот город взять под свое крыло и выгнать Хмурого? — грустно ухмыляюсь, потому что всё идет не по плану. Я не планировал, что перехлестнусь с Волковым, но фортуна явно не на моей стороне. — Боно, ты разве не в курсе? — прищурился Назар. — Я уже взял этот город под свое крыло. Твой Хмурый пакует вещички и после вашей завтрашней сделки валит из города. Он тебе не передал? — Ты собираешься прийти завтра на нашу сделку? — по спине бежит холодок, но внешне я не показываю своего беспокойства по этому поводу. Волкова там быть не должно. — Зачем мне это? Завтра за меня всю работу сделают другие и ты это знаешь. Завтра Роман Боно станет легендой, — хохотнул мужчина и насмешливо посмотрел на меня. — я буду носить цветы на твою могилу. Какие твои любимые, Боно? — Розы. Оранжевые, — ухмыляюсь, замечая, как меняется выражение лица Волкова и он поджимает губы, — ты мне свой шрам простить так и не смог что ли? Нормально же общались! Хорош тебе обижаться! — «приятельски» хлопаю его по плечу и собираюсь выйти из машины, но чувствую, как мне в затылок упирается холодное дуло пистолета. — Не играй со мной, Боно, — рычит Назар, — ты сам прекрасно знаешь, какая мне отведена роль в твоей судьбе. Я буду твоим ангелом смерти, жди меня завтра. И не зли, а то я могу случайно промахнуться. Сейчас Неприятно ждать своей смерти, несмотря на то, что грудную клетку надежно скрывает бронежилет. Судя по всему меня «украли» из-под носа Волкова и это меня не радует. Намного престижнее погибнуть от пули «Беретты», выпущенной Назаром, чем на заброшенной промзоне, от лап майора. — Ты думаешь, передал свою шкуру в лапы Волкову, значит до нее никто не доберется? А ты знаешь, что она сейчас совсем одна, как моя Таня? И ей никто не поможет. За всё должны платить наши близкие и Доминика заплатит за то, что её возлюбленный убил мою любимую, — рыкнул Дэн, смотря на меня с превосходством. — Гнида, — если бы не дуло пистолета, упирающееся в мою голову и не автомат в руках Дэна напротив, удавил голыми руками падлу. Сейчас остается надеяться, что Руслан меня, всё еще слышит и сможет грамотно отреагировать. Они реально оставили Люцика одну? — твою Таню было не спасти. Ты думаешь, я специально это сделал, Дэн? Одна мысль что с Никой могут что то сделать, выводила на панику. — Пошел, вперед! — майор толкнул меня сзади, направляя к стене гаража напротив. — Развернулся! Хочу в глаза твои смотреть когда ты подыхать будешь! Дохожу до гаража и поворачиваюсь, с ухмылкой смотря в глаза Виталию Бойко, тому самому майору, который пытался Нику закинуть к себе в тачку. — Майор, ты ох@ел? — обращаюсь к нему, смотря на парня, которого я ударил дверью от авто. Он никак не мог прийти в себя, держась за голову. — Тебе этот олень не сказал, кто я на самом деле? — А кто ты? Роман Боно. Гнида и шестерка Хмурого. Я давно за тобой слежу, во снах вижу, как сажают тебя, — от эмоций у него проступил пот на лице, он обезумел, гоняясь эти месяцы за моей персоной. Небось, уже примеряет новые звездочки за поимку особо опасного преступника. Дэн предупреждающе клацает затвором, когда я собираюсь ответить. Ясно. Этот шакал ведет двойную игру. Помогает майору арестовать Боно, который оказал сопротивление при задержании и убил сотрудника полиции. Сейчас у каждого из них своя правда. — Ты сегодня подохнешь Боно, но перед этим узнаешь, с какой славой. Ты помнишь я сказал про организацию группового изнасилования? — продолжил майор. — Я помню Васильеву, которую ты замочил и ее дочь, повесив на меня. Ты болен, тебе лечиться надо. Идя по моим следам в попытках меня посадить, ты сам нарушаешь закон. Я за это время ни одного человека не убил, а ты? — Я делал все чтобы тебя потопить но ты изворотливый. Но вернемся к изнасилованию. Ты знаешь, где мои друзья? У Доминики Фрязиной, которую мы специально внедрили, а она, дура, поверила. Девка так мечтала тебе отомстить, что не раздумывая согласилась, — возбужденно говорил майор, вытирая льющийся пот. Он сейчас того гляди кончит от удовольствия, держа меня на прицеле, — за то что она слила тебя, ты попросил своих друзей ее изнасиловать и жестоко убить! Круто я придумал, а?! ‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍— Я убью тебя, — цежу, но удар прикладом по ногам, заставляет осесть на землю. Упав шепчу, надеясь что Руслан меня слышит. — Спаси Нику, прошу тебя. — Тебя завалят, Ром, — отвечает Руслан. — Плевать, — сейчас меня волнует только Ника. Лучше бы я отдал ее брату, чем так. — Ром, я рядом, потяни время. — Езжай к Нике. Я справлюсь. — Что ты там шепчешь? Молишься что ли? — хохотнул майор. — У него гарнитура, сука! — догадался Дэн и вырвал из уха гарнитуру, ударяя меня ботинком по лицу. — Надо было тебя завалить еще когда ты Хмурому рассказал про моего сына, — сплевываю кровь и, не обращая внимания на пистолет, встаю на ноги, — это ты угрожал мне звонками, сыкло? Ты угрожал убить Нику? — Нет, Боно. Я не звонил. Но знаю, кто это делал. У меня к тебе другие счеты, — процедил "товарищ", — я слишком долго ждал, когда появится та, кто приструнит твои яйца, Ром. И дождался. — Паршивый пёс, — прикидываю, как можно выкрутиться, оставшись живым. Наметанным глазом оцениваю марку ствола в руках майора и поджимаю губы. ГШ-18. Его высокоимпульсная пуля прошибет мой броник. Можно было не надевать его с утра. — Стой на месте! — рявкнул Виталий, видя, что я хочу шагнуть к нему. — Я не хочу, чтобы ты просто сдох, мне нужно видеть, как ты страдаешь, а боли ты не боишься, — я был на прицеле у Дэна и Бойко и осознавал, что рыпаться — затея не лучшая. Мне оставалось стоять у стены и ждать, пока появится возможность на маневр. На себя было плевать. Главное, чтобы Руслан успел к Нике. — Вы на месте? — Дэн говорил кому-то по телефону, косясь с превосходством на меня. — Погоди ее трахать, вези на место, тут все зрители в сборе. Не хватает главной героини нашей трагедии. — Что ты удумал? — интересуюсь, ловя на себе довольную улыбку «друга». — Я хочу чтобы ты видел, как у тебя на глазах неотесанные мужики будут драть твою шлюху. Ты же сам говорил, что у нее аппарат рабочий, предлагал попробовать? Сейчас мы наглядно убедимся в его профпригодности. — Одумайся, Дэн. У тебя еще есть время все исправить, — я не теряю надежды, что он одумается. Все-таки столько лет в органах и всегда работал без нареканий. Но жажда мести испортит любого. — Ты прав, — согласился «друг», не убирая оружие, — у меня есть время, а у тебя его уже не осталось. Третий парень, которого я вырубил, оклемался и тоже подошел к нам. Майор обратился к нему: — Держи его на мушке. Он очень прыткий, может отчебучить что-нибудь, — он вручил ему пистолет. — Ты серьезно? Вы втроем боитесь меня одного? Ай ай ай, как не стыдно то, а? — надменно цежу, сплевывая на землю скопившуюся во рту кровь. В их глазах смешались страх и ненависть. Каждый ненавидел меня, но еще сильнее боялся. А я ждал осечки. Любого шанса для атаки. — Я знаю, как его угомонить, чтобы меньше дергался, — сказал Дэн, доставая из кармана шокер. Денис профессионал, так же как и я. И в на этот раз он оказался чуточку быстрее. Это "чуточку" сыграло со мной злую шутку, после которой тело разорвала жуткая боль, отзываемая в каждой клетке. Организм, измотанный постоянным стрессом и болевым шоком, начал сдавать, и я прислонился к стене. Майор что-то говорил, судя по его блаженной роже, слова сочувствия, но я его не слышал. В уши словно воткнули беруши и все звуки стали приглушенными. Слух вернулся, когда заговорил Дэн. — Ты слышал что я говорил? — Прослушал, повтори, если не сложно, еще раз, — язвительно отвечаю сквозь стиснутые зубы, тщетно пытаясь прийти в себя. — Я сказал, что сначала убью твою девку, а потом сына. Ты же не думал, что он пропал просто так? — Ты бредишь, — мое волнение выдает болевую точку, — я тебя с того света достану, если ты к нему прикоснёшься хотя бы пальцем. — Проверим твои возможности, Боно. Правда ли говорят, что ты бессмертный? А вот и твоя девочка. Недалеко от нас тормозит белая иномарка, из которой за волосы вытаскивают Люцика. Рефлекторно дергаюсь в ее сторону, но три ствола, направленных на меня, обуздывают мой порыв, и я остаюсь на месте. Физическую боль замещает моральная, которая смешивается в коктейле с яростью, когда я вижу, как мою маленькую девочку, швыряют грубо на землю. Вздрагиваю, проживая её боль. Она настолько хрупкая, что я всегда боялся сломать ее неаккуратным движением, что говорить о том, чтобы нарочно швырнуть малышку. Не мигая наблюдаю за Люциком, которая испуганно озирается по сторонам, поджимая под себя колени и сталкивается со мной взглядом. Я вижу, на дне ее глаз плещется ужас, так же как и в моих. — Рома? — она шепчет губами, после чего ее снова грубо хватает за шкирку один из парней и вопросительно смотрит на Дэна, ожидая указаний. — Работай, Серж, — удовлетворенно кивает ему Денис, — прямо тут. Мы смотрим, — он показывает в мою сторону. Главным зрителем являюсь я. Всё представление создано специально для меня. — Прямо тут? — Серж растерялся, удерживая за шкирку слишком покорную Нику. Ей это несвойственно и меня это настораживает еще больше. — Прямо здесь. Устрой для него представление. А ты, — Дэн повернулся ко мне, — на колени. — Да пошел ты, — отрезаю, но удар под колено с новой порцией разряда шокера заставляет меня повторно осесть на землю. Контуженного заставляют встать рядом, и я чувствую, как холодное дуло пистолета прижимается к затылку. Я всегда защищал девушек. Заступался. За каждую. Потому что так было принято в нашей семье, к этому приучил отец. И Дэн про это знает, специально давя на самое больное. Если я чужих оберегал, сложно описать, что сейчас чувствую, глядя, как унижают мою женщину. Не могу смотреть на то, как грубые руки разрывают халат на Нике и лапают её тело. Меня режут живьем крики моей любимой о помощи и собственная беспомощность. Я ничего не знал о боли до этой минуты. Не представлял, что буду проживать тот момент, когда двое решат изнасиловать мою девочку возле тачки, а я стоять напротив, на коленях, как конченный мудак и ничего не смогу сделать. — Смотри, Боно, смотри! — с запалом прокричал мне Бойко. — Ты же сам захотел, чтобы она подохла. Это только начало, потом я возьмусь за твоего сына. Ты сдохнешь и на том свете не сможешь найти покой, потому что все, кто тебе дорог, страдают из-за тебя! — Ром, помоги! — Ника выла в голос, пытаясь вырваться, но замолчала после удара. Парни швырнули ее в очередной раз на землю. Я вздрогнул, опуская глаза вниз. От переизбытка эмоций боль уже не чувствовалась. Я был готов разорвать этих ублюдков за то, что они творят с моей девочкой, но ничего не мог сделать. Внутри распирало чувство вины, ведь всё это с ней происходит из-за меня. Если бы удержался и не подошел к ней, не дал чувствам одолеть верх, все было иначе. Ника была целой и невредимой. Моя слабость по отношению к ней сыграла злую шутку и теперь Люцик расплачивалась за мои грехи. За то, что я когда-то сделал выбор, отвечает она. — Рома, — Дэн снова решил привлечь мое внимание, — сказать, кто тебе звонил? Ты же должен перед смертью узнать имя. Считаю себя обязанным добить тебя правдой. — Сказать, кто тебе звонил? Ты же должен перед смертью узнать имя. Считаю себя обязанным добить тебя правдой. В висках набивает пульс и моя психика уже на пределе. Очередной крик Ники о помощи добивает меня и я слегка наклоняю голову в бок, наблюдая за реакцией контуженного. Видимо, парень совсем салага и обескуражен увиденным, или еще не оклемался от удара дверью, потому что на моё движение он не реагирует. Дэн ждет мой ответ, а мне неинтересно, что он хочет до меня донести. Уже и сам догадался, кто мне звонил, сопоставив факты. Напрягаюсь, когда Люцика поднимают с земли и нагибают над капотом авто. Еще минута и будет совсем поздно. Позволить, чтобы ее изнасиловали, я не мог. — Бонька? — усмехается Виталик. — Ты там что, затух что ли? — Задумался, — тихо говорю, хватая контуженного за руку, вырывая у него из рук пистолет. Пацан ничего не успевает сделать и я швыряю его в Бойко. Пользуясь секундным замешательством, нажимаю на спусковой крючок, целясь в Сержа, который держит Люцика. Матерюсь, когда у пистолета включается затворная задержка после одного выстрела, символизируя пустой магазин, и скидываю ствол, бросаясь на Дэна. У нас разная весовая категория плюс у меня пулевое, и всё что я могу — это закрыться Дэном, придушивая его автоматом. Майор начинает паниковать, потому что так у него не получится в меня попасть. Он боялся, как Хмурый боится Волкова, так и он боится меня, даже раненого. — Ты ничего не исправишь Боно, процесс запущен, твою малышку сейчас всё равно жестоко убьют. Она умрет, помня, что это всё из-за тебя. А потом ты отправишься к ней, — хрипел Дэн, пытаясь вырваться. — Ты там окажешься раньше, — шепчу ему на ухо, прикидывая, как можно выкрутиться, но понимаю, что мои шансы минимальны. Мне сложно справляться с Дэном, находясь под дулом пистолета — левое движение и майор меня убьет. И Дэн этим воспользовался, сумев освободиться из захвата. «Друг» сразу идет в атаку, нанося мне удары по лицу и корпусу. Несколько я пропустил, но сумел перехватить очередной, и заломить руку, ударяя кулаком по лопатке. Наслаждаюсть хрустом и криком от боли этого ублюдка. Люблю этот звук. Он, как бальзам для боли в моем плече, которую я от всплеска адреналина практически не чувствую. Поворачиваюсь к Бойко и хочу шагнуть к нему, но меня тормозит резкая боль в груди слева. Она подобно факелу разгорается внутри, размывая зрение и приглушая слух. Все-таки бронежилет меня не спас. Оседаю на колени, чувствуя себя в очередной раз за сегодня слабаком. Я смотрю туда, где стоял майор, но всё плывет перед глазами. Хочу что-то сказать, но вместо этого ощущаю во рту привкус крови. Вместо слов из горла вылетают хрипы и мне становится сложно дышать.