Керри снова напряглась. — Что именно? — Может, дом принадлежал Томпсону или Йорку? Такие новости бы ей подошли. — Сорок два года назад в этом доме жила Жаклин Роллинс, только тогда еще она была не Роллинс, ее все звали просто Джеки. Ее настоящая фамилия была Картер. Она изменила ее на Стивенс, когда переехала в Калифорнию. — Значит, это все-таки относится к матери. — Керри не очень удивилась. Теперь появился смысл. Она ведь нашла тот фотоальбом, доказывавший, что в молодости мать жила в Бирмингеме. Но как мог Бен Эбботт знать о Джанель и ее связи с Тео Томпсоном, но не знать всего остального? Нелогично. Почему Села скрывала это от мужа? — У вас три попытки угадать, на кого она работала, и первые две не считаются. Господи Иисусе. — На Томпсонов, — предположила Керри. — И у нас есть победитель! Жаклин работала на старика Томпсона, когда он был молодым сенатором. Но она поработала на него всего несколько месяцев, а затем исчезла. А через полгода появилась в Сан-Диего с новорожденной девочкой. Еще через пять лет она вышла замуж за Роллинса, отца Селы. Джанель была новорожденной девочкой. Это могло значить, что отец — Томпсон. Но почему Джанель захотела выйти замуж за человека, который мог быть ее собственным братом? — Значит, старик Томпсон трахнул ее, — предположил Фалько, озвучив мысль Керри, — а потом отослал подальше. — Возможно, — согласилась Кросс. — Но ведь не он поселил ее в этом доме, пока она работала в Бирмингеме. В том, который сгорел, я имею в виду. — Подожди. — Керри замерла от предчувствия. — Если это был не Томпсон, то кто? — «ДАТАКО». Фалько повернулся к Керри, когда она задавала вопрос, на который Кросс уже ответила. — Дэниел Эбботт поселил ее в этом доме? — Он самый. Дом все еще принадлежит его компании. Год назад его арендовала С. Картер. И до сих пор арендует. С. Картер. Села воспользовалась девичьим именем матери, чтобы снять дом. Теперь они знали. — Вот где она пряталась. — Керри вздохнула. Взгляд Фалько сказал ей, что он только что понял то же самое. Жертва, вынесенная из этого дома, скорее всего, Села Эбботт. Черт! Им нужен был отчет медиков по сгоревшему телу. Фалько прокашлялся. — Что-нибудь еще? — Это все. Теперь ты мне должен, Фалько. — Да, да. За мной не заржавеет, Кросс. Фалько завершил звонок и бросил телефон на консоль. — Нам надо поговорить с Дэниелом Эбботтом. — О да, — согласилась Керри. — Села приехала сюда не только затем, чтобы узнать, что случилось с ее сестрой. У нее была вторая цель. Расплатиться с мужчиной, от которого забеременела ее мать, позже выставленная им же за дверь. Как лучше отомстить, чем выйти замуж за его единственного сына? — Надо отдать ей должное, — сказал Фалько. — Провернуть такое… — Будем надеяться, что она не убила его из той же мести. — Или что она не сгорела в этом чертовом доме. Фалько сухо рассмеялся. — Самое главное, подонок знал обо всем с самого начала. Он знал, что женщина, выдающая себя за мать Селы, — самозванка. Черт возьми, сколько же секретов у этих людей? — Мы, скорее всего, никогда этого не узнаем. Фалько завел машину. — Я так понимаю, сейчас мы едем нанести старику Эбботту визит. — Сначала я должна все-таки попасть на тот ланч, который устраивает Тео. Это может быть единственная возможность поймать его тогда, когда он не сможет меня игнорировать. А потом сразу поедем к Эбботтам. — Керри пристегнулась. — Дэниел Эбботт мог сделать ребенка матери Селы и отослать ее подальше, но Тео Томпсон мог убить ее сестру. — Понял. — Фалько выехал на дорогу. — Убийство важнее мудачества. 53 12:15 Штаб-квартира Томпсонов Бульвар Ричарда Аррингтона-младшего К тому времени, как Керри добралась до штаб-квартиры Томпсонов, ланч за закрытыми дверями уже начался в главной переговорной. Хотя терпение никогда не было ее добродетелью, у Керри не оставалось выбора, кроме как подождать. На самом деле, это историческое здание Харриса, построенное в 1910 году. Ти-Ар Томпсон купил его сразу после колледжа и решил, что это будет его главный офис — прямо в центре, чтобы все видели. Здание принадлежало семье Томпсонов уже полвека. Скорее всего, мать Селы работала именно здесь, когда жила в Бирмингеме. И — дурное наследие — сестра Селы, Джанель, работала здесь же. Интересно, думала Керри, сколько раз Села ходила тут по коридорам и думала об этих странных фактах? Как она садилась за один стол с Дэниелом Эбботтом на семейных ужинах, зная, что он причинил зло ее матери? За полчаса, прошедших с тех пор, как они поговорили с Кросс, Керри постаралась переварить шокирующую информацию. Без сомнения, женщина, погибшая вместе с Беном Эбботтом, была самозванкой. Мать Селы умерла в Мехико. Учитывая историю дома на Тридцать третьей авеню, они решили, что Дэниел Эбботт был связан с матерью Селы, но ведь может оказаться, что это слишком поспешные выводы. Возможно, он пытался помочь ей. Возможно, это его дружок Ти-Ар подарил ей ребенка. Каждая новая порция информации вызывала новые вопросы — и новые потенциальные дыры в пазле. Керри на минуту отвлеклась от тревожных мыслей. Для встречи с Томпсоном ей понадобится свежая голова. Фалько отвез ее домой, чтобы она пересела в свой «Вагонер», поскольку ей придется задержаться в здании Томпсонов, а обоим ждать не было смысла. Фалько поехал обратно в тот дом, где много лет назад жила мать Селы, — еще раз осмотреться там в связи с тем, что они узнали нового. Он собирался показать соседям фотографию Селы и похожего синего «Плимута». Может быть, кто-то видел ее или машину. Копы, опрашивавшие всех в день пожара, еще не знали о машине. Сыщик, Нил Рамси, так и исчез из поля зрения. Он не отвечал на звонки ни ей, ни Бельмонту. Но адвокат, в отличие от Керри, все еще защищал его. Она объявила в розыск его машину. Керри полагала, что он мог где-нибудь держать Амелию заложницей для того неизвестного клиента. Керри не хотела рисковать. Беспокойство и страх, которые она сдерживала последние тридцать или сорок часов, грозили вырваться наружу, но она снова взяла себя в руки. Она не поможет Амелии, если потеряет контроль. Керри положила руку на свое правое колено, чтобы оно перестало дрожать. Отправила сообщение Диане узнать, как дела. У Керри сжалось сердце от желания все для нее исправить. Потом она послала Тори сообщение — узнать, как прошел ее день в торговом центре. Ответом была фотография многочисленных пакетов из магазина. Керри надеялась, что не будет жалеть о том, что дала дочери свою кредитку. Она глянула на ресепшен. Было бы неплохо приехать до того, как начался ланч, но им сначала сообщили про Китона, а потом позвонила Кросс. Вздохнув, Керри снова села проверять сообщения. * * * Ланч закончился около часа дня. Керри уже предупредила секретаршу Томпсона, что если он не уделит ей время в своем офисе, то она начнет задавать вопросы прямо в коридоре, где кто угодно сможет их услышать. Особенно пресса, которая как раз решила, что убийство Эбботта уже не столь интересно, как будущие сенатор и губернатор. Керри смотрела на Томпсона, когда секретарша передала ему сообщение. Он быстро пожал руки, попрощавшись со всеми, и отошел от гостей. Не глядя на Керри, он промчался в направлении своего офиса. За ним шла секретарша. — Сюда, пожалуйста, детектив. В отличие от Томпсона, секретарша, не торопясь, провела Керри по главному коридору и налево, в еще больший, который заканчивался у высоких двойных дверей. — Он ждет вас за этими дверями. Керри поблагодарила ее и вошла прямо в офис. Его офис был намного роскошнее, чем маленькая переговорная, где они с Фалько беседовали с его женой. Томпсон сидел за экстравагантным столом из красного дерева, положив руки на обтянутый кожей ежедневник. — Пожалуйста, садитесь. — Он показал на стул перед столом. — Чем обязан удовольствием, детектив? Голос у него был напряженный, но улыбка на лице — улыбка политика. Неудивительно. Он был рожден для этого. — Мистер Томпсон, вы, без сомнения, в курсе двойного убийства — Бена Эбботта и его тещи, Жаклин Роллинс. — Конечно. Такая трагедия. Я так понимаю, у вас все еще нет подозреваемых. Это правда?