— К сожалению, нет. Керри это очень тревожило, но она ему верила. По крайней мере в одном. Как бы ей ни хотелось врезать ему за то, что он все это время столько всего скрывал от нее, она повернулась и пошла к машине. Фалько последовал за ней. Пока они отъезжали, Керри смотрела на Бельмонта. Он стоял в переулке и выглядел совершенно потерянным. В любом случае он явно не так представлял себе развитие событий. Фалько спросил: — Что дальше, напарник? — Томпсон — попробуем его поймать. — Керри заколебалась на мгновение. — Потом Йорк. Она не могла рассказать об этом Диане — по крайней мере, пока не удостоверится. Страх поселился в ее сердце и сдавил ей грудь. Мало того что дело было таким запутанным, но это было личное. — Знаешь, что не так с этой троицей? Бельмонт, Томпсон и Йорк? Адреналин вдруг испарился, и Керри почувствовала себя совершенно вымотанной. — Что? — Они адвокаты. Неважно, насколько они тебе нравятся, ты никогда не можешь им доверять на сто процентов. Она вяло засмеялась. — И то правда. Пока ее напарник вел машину, Керри отправила Амелии сообщение. К удивлению Керри, ответ пришел сразу: Ответа не последовало. Керри вздохнула. На экране появились большие пальцы вверх и сердечко. Керри хотела выдохнуть после сообщения от Амелии, но у нее не получилось. Она была в ужасе от того, что все это — убийства, обманы, предательство — каким-то образом было связано и Амелия оказалась в самой гуще событий. 38 18:00 Автомастерская Своннера Бульвар Ричарда Аррингтона-младшего, Юг Робби смотрел новости по телевизору, закрепленному на стене у него в мастерской. На экране мелькали фотографии Бена Эбботта, его пропавшей жены и мертвой тещи. «По информации, предоставленной департаментом полиции Бирмингема, — говорил ведущий своим прекрасно поставленным голосом, — расследование идет, но у следствия все еще нет серьезных версий». Робби выключил проклятый телевизор. Он больше не мог этого видеть. История о вторжении в дом, казалось, крутилась на каждом канале круглые сутки. Это сводило его с ума. Это не его вина. Он вдруг осознал, что стоит посреди мастерской, а его механики на него смотрят. Они все снова задержались допоздна. — Слишком депрессивно, — кивнул он на потемневший экран. Работяги побурчали и вернулись к работе. Робби вошел в комнату отдыха и закрыл за собой дверь. Прижался головой к двери и проглотил вопль, теснившийся у него в глотке. Много лет назад он совершил ошибку. Его отец чуть не лишился мастерской — прямо перед своим инфарктом. Когда он умер почти шестнадцать лет назад, Робби едва исполнилось двадцать четыре, у него были жена, ребенок и автобизнес, быстро идущий ко дну из-за плохих решений, принятых его отцом. Но однажды ночью все изменилось. Робби сидел в офисе один. Второй механик только что уволился, Робби его не винил. Он был не в состоянии платить ему столько, сколько тот заслуживал. Робби уже собирался закончить свой рабочий день, как в дверь постучал человек, которому нужна была помощь. До него дошли слухи, что Робби — просто волшебник, что он был самый лучший, и только самый лучший ему и был нужен. На самом деле этот человек слышал, что Робби был в отчаянии. Уже согласившись сделать работу, Робби понял, что ему заплатят не столько за ремонт, сколько за молчание. Но человек пообещал, что, если Робби все сделает правильно и будет держать язык за зубами, ему больше ни о чем не придется беспокоиться. Робби был дурак. И теперь та ночь вернулась, чтобы преследовать его. Он подошел к морозилке и достал оттуда коробку, которую нашла Джен. Может быть, он и дурак, но он не тупой. Все эти годы он хранил одно напоминание о той ночи. Просто на всякий случай. 39 19:00 Дом Льюиса Йорка Сэддл Крик-драйв В дверь Льюиса Йорка стучался Фалько. Йорку принадлежало целое поместье в одном из самых престижных районов Бирмингема. Огромный, в стиле колониального возрождения дом был таким же роскошным, как предполагал адрес. Но на Керри он впечатления не произвел. Она осматривала участок. Аккуратные газоны, много пространства между строениями. Гараж на пять машин. В каждом, вероятно, стоит что-нибудь стоимостью в одну или две ее годовые зарплаты. Впрочем, это не значило, что хозяин был не способен на всевозможные гадости. Есть вещи, которые точно нельзя купить за деньги. Честность. Порядочность. Этика. Дверь открылась — их приветствовал лично Льюис Йорк. Керри почитала про него по дороге. Под пятьдесят. Седеющие темные волосы. Среднего роста, среднего телосложения. Небольшой подбородок, но огромный носяра. Не классический красавец — в отличие от его друга, Теодора Томпсона-младшего. Будущего сенатора Керри также хорошо изучила. И очень, очень хотела с ним побеседовать. Но поскольку Томпсон был недоступен ни дома, ни на работе, этот тип был у Керри следующим в списке. — Я детектив Девлин. — Она показала удостоверение. — Это мой напарник, детектив Фалько. У нас несколько вопросов по поводу двойного убийства, которое мы расследуем. Не спрашивая, что за убийства и почему им понадобилось поговорить с ним, Йорк распахнул дверь. — Входите, детективы. Керри и Фалько последовали за ним в роскошный холл. — Поговорим у меня в кабинете. На этих словах он повернулся и пошел в глубь дома, повернул налево и остановился, чтобы раздвинуть красивые, деревянные со стеклянными вставками двери. Йорк зашел в офис и сел за свой стол. — Пожалуйста, садитесь. — Он указал на роскошно обитые стулья перед столом. Когда все уселись, Йорк спросил: — Чем я могу вам помочь? — Его взгляд чуть задержался на Фалько, прежде чем вернуться обратно к Керри.