- Где они? «Ну наконец-то». - Кто? - задала я самый глупый вопрос, на который была способна. Он поднялся и с чувством пнул меня по ребрам. «Вот козел. Ладно, ладно, я прониклась». - Сережа? - спросила испуганно. - Сережа, Сережа, - пропел скрипучий. - Так ведь ушел, минут за десять до вас, разминулись вы… - Один? - Ушел один, а второго ушли. - Что значит ушли? - начал злиться скрипучий и замахнулся, на этот раз рукой. - Второй сам уже никуда не уйдет, - быстро заговорила я, прикрываясь обеими руками. - Рассказывай. - Да чего рассказывать, рассказывать то и нечего вовсе, - заныла я, старательно вживаясь в роль идиотки. Скрипучий приподнялся и от души пнул меня еще пару раз, а я, поскуливая, заговорила быстрее: - В дверь постучали, совсем как вы недавно, я открыла, у нас нельзя не открыть, не принято так, открыла, значит, а там Серега стоит, на спине, как рюкзак, мужик какой-то без признаков жизни. Помоги, говорит, Василиса, - я старательно передразнила Серегу, - никто, говорит, не должен знать, что он мертв. А я ему говорю, ты дурак что ли, Сережа, на кой хрен ты мне труп припер, нормальные мужики с цветами к бабе ходят. Вот скажите, адекватный вообще? - трещала я, все больше увлекаясь.— Хоть бы раз сережки какие приволок, или там колечко, не знаю, да хоть розочку тщедушную, на худой конец, а он что? Мужика дохлого! Кто он мне, кот чтоли в доме деревенском, добычу к дверям подкладывать? Тоже мне, мышелов хренов! Да еще и выдает, что надо закопать его по-быстрому. У меня натурально глаза на лоб полезли, а он дальше свое гнет, давай, говорит, в сарае его зароем, там пол земляной, ни одна живая душа не сыщет. Совсем с ума сошел! - Зарыл? - перебил меня скрипучий. - Ага, зарыл, как же, так я ему и позволила! Он умотает, а мне живи тут как на кладбище, - возмутилась я. - Что за мужик пошёл? Пару раз трахнулись, и он думает, что я ему по гроб обязана буду. Да кто кому еще обязан должен быть... Скулил подо мной, точно щенок дворовый. Круглолицые противно ухмылялись, как будто со свечкой стояли, а я напряглась, а ну как это дружки Серегины? Не общественное мнение о моей личной жизни взволновало, а во что этот придурок влип. «Пропала дедова «Нива»...» – подумала с горечью. - Где труп? - Почем я знаю? Погнала я его, где хочешь, говорю, там и копай, только не на моем участке. Вон, плыви, говорю, на другой берег и там хоть всю ночь рой в свое удовольствие. А он хвать мужика своего как мешок, и выскочил через веранду. Лодку поди угнал, паршивец... батя с меня три шкуры теперь снимет… – добавила печально и задумалась ненадолго, сделав театральную паузу, – а, ну вот, о чем это я? В общем, выгнала его и убираться начала. Кровь если засохнет, потом не оттереть же, пробыл то пять минут от силы, а напакостил, пол ночи убираться теперь… а тут вы пришли, да давай с порога сразу драться, как будто я вам чего плохого сделала... Шмыгнула пару раз носом для полноты картины и сникла, скрючившись на полу и опустив голову. «Давай, соображай быстрее, дядя. Вся информация у тебя уже есть». - Что, говоришь, он сказал, когда пришел? Про то, что никто не должен знать. Я прикрыла рот рукой, якобы сообразив, что проболталась, и недовольно пробурчала: - Никто не должен знать, что он мертв. - Прямо так и сказал? - Прямо так и сказал. - А ты мне, часом, не вкручиваешь? - подленько поинтересовался скрипучий. - Что у меня, ребра что ли лишние? - насупилась я. - Ну-ну... - протянул он и задумался. - Скажи-ка, деточка, а подвальчик у тебя имеется? «Скажите пожалуйста, какой умник!» - А то, как же! Куда ж без подвальчика-то, соленья там всякие, компот на зиму, картошку, опять же... «И мужик раненый». - И где же он у нас? - расплылся скрипучий в улыбке. Хотя улыбкой это мог бы назвать только такой же псих. - Вон там люк, - мотнула головой в сторону кухни, - аккурат под собачкой. - Открывай. Я с трудом поднялась и пошла, почему-то прихрамывая. «Не переигрывай» - одернула себя мысленно и потрусила веселее. Согнала Палыча и открыла люк. - Проверь, - приказал одному из парней. Тот приблизился, заглянул в темноту и с сомнением покосился на скрипучего. Положительно, лезть ему туда не хотелось. - Свет есть? - спросил парень угрюмо, не особенно, впрочем, рассчитывая на удачу. - Конечно, конечно, - порадовала я его и суетливо метнулась к выключателю. Свет вспыхнул, и парень полез в подпол. Надеюсь, Серега про мешковину не забыл. Встала на колени и заглянула вниз. Не забыл. Парень медленно двигался по подполу с пистолетом в руках, а я с интересом наблюдала. Дошел до картошки… Еще пару шагов и мой гость будет обнаружен. - Простите, - пискнула я, - а вы картошечки не прихватите? Вон там и ведерочко стоит... Мне немножко совсем, - парень повернулся и одарил меня тем самым особенным взглядом, что я сразу же поняла – картошки мне не видать, как своих ушей без зеркала и, конечно, загрустила, а он пнул ведро, резко развернулся и пошел обратно. «Придурок самодовольный». - Простите, просто я сама собиралась, а раз уж вы там, ну я и подумала… самой-то страшно, хоть и свет… - бормотала я, отползая на четвереньках. - Пусто, - констатировал парень с сожалением, вылезая. - Черт! - выругался скрипучий, видимо, в самом деле рассчитывал, что два мужика сидят их в подполе дожидаются. - Проверь, на месте ли лодка? Парень подорвался и побежал на причал. Вернулся через полминуты. - Лодки нет и капли крови в ту сторону. Уплыл гад! «Ну наконец-то. Сыщики доморощенные. Да я бы вас к себе в уборщики не взяла». - Черт! Быстро к машине! - скомандовал скрипучий, - Не мог он далеко уйти. Сука, Испанца бы притопить не успел, - услышала я уже с улицы. «Так-так... Интересно. Подумаем над этим позже». Открыла окно, села на пол, привалившись спиной к кухонному гарнитуру, лениво почесывая Палыча за ухом и прислушиваясь. Ночью в лесу звуки хорошо разносятся. Я слышала, как гости бегут, как хлопают дверьми машины. Звук заработавшего двигателя, постепенно удаляющегося. Больше ждать смысла не было, я неохотно поднялась и начала спуск в подвал. - Гости уехали, – сказала громко и привалилась спиной к лестнице. Мешковина полетела в сторону, мужик поднялся, пряча пистолет за пояс джинсов. - А ты актриса, – хмыкнул он и пошел мне на встречу, слегка покачиваясь. Надо отметить, вентиляция в подвал идет прямо из кухни, так что, если он был в сознании, а он был, слышал все мои ужимки прекрасно. - Кто бы говорил… – едва слышно пробубнила я и полезла из подпола. - Куда? - Прямо и направо, – кивнула я в сторону комнаты, из которой шла дверь в ванную. Взяла дежурную аптечку, ножницы и пошла следом, присматриваясь. В первую очередь, никаким мужиком он не был. То есть, конечно, пол мужской, но лет ему тридцать с небольшим, так что правильнее сказать, парень. Со спины он был хорош: высокий, под два метра, широкоплечий, с развитой мускулатурой. Если оценивать привлекательность моими мерками (то есть на вес, как барана), то он был определенно в топе. Впрочем, в этом они с Сергеем похожи, уступал он ему буквально кило на пять. Пока я таращилась, он умылся одной рукой и сел на край ванны. - Заштопаешь? Я кивнула, подошла почти вплотную и стала деловито резать рубашку от рукава к плечу, придерживая ткань с внутренней стороны, и стараясь не касаться его руки. Тщательно промыла раны и набрала в шприц обезболивающее. - Колоть или героически потерпите? – не удержалась я от язвительности. По непонятным причинам парень меня раздражал. - Коли, – кивнул он сдержанно. Такое ощущение, что я его раздражала не меньше. Я мысленно ухмыльнулась и с удовольствием сделала пару уколов вблизи ран, представляя, как это должно быть неприятно. Немного выждала, наложила несколько швов и повязки. - Принесу во что переодеться, – пробубнила едва слышно, резко развернулась на пятках и вышла, а когда вернулась с отцовой футболкой, он все еще воевал с первой пуговицей. Крови он успел потерять прилично, руки не слушались, на лбу снова выступила испарина. Язвить больше не хотелось, я отложила футболку, подошла и начала расстегивать пуговицы, аккуратно сняла рубашку и помогла с футболкой. - Спасибо, – процедил он почти не шевеля губами. Было очевидно, слово это ему знакомо в основном понаслышке, произносить его он не привык, но ситуация обязывала. Мог бы и не утруждаться, на самом деле. - Спать можете лечь в комнате, – кивнула я на открытую дверь и посторонилась, пропуская его. Набрала в шприц лекарство, подумала, набрала еще один шприц и подошла к кровати, на которой он успел улечься, пристроив пистолет на тумбочке рядом. – Антибиотик, - указала я кивком на шприц в руке. Он как-то странно посмотрел, но кивнул утвердительно. – Внутримышечно… - пробормотала я и почему-то покраснела, хотя вообще то стеснительностью не страдала, скорее наоборот, а он снова кивнул. Испытывая неловкость, расстегнула молнию на его джинсах, приспустила их, быстро сделала укол и, не глядя на него, вернулась в ванну, прикрыв за собой дверь. «Какого хрена?» - бормотала про себя, тщательно натирая пол, - «Нашлась тут барышня кисейная». Убравшись, вышла из ванной, мазнув по нему взглядом, и спокойно прошествовала через всю комнату, усиленно демонстрируя своим видом безмятежность. Выждала полчаса, зашла снова и сделала еще один укол, теперь уже действительно антибиотик. Так что, в целом получилось практически не вранье.