— «Лимонка», говоришь, закатилась? — Ага, под машину, — подтвердил Петр. — Ну-ну… — задумчиво проговорил Стас. Затем встрепенулся, точно что-то вспомнил. — Я сейчас, — сказал он и кинулся обратно в подъезд. Через пару минут он вернулся. — Надо было старика предупредить, — объяснил он свое неожиданное исчезновение. — Ну и что? — Я чувствовал, что снова придется лезть в сумочку, а мои руки уже ее расстегивали. — Да, в принципе, ничего страшного. Пятьсот сверху таксы. Естественно, баксов и притом сейчас. Сумочка у меня из очень мягкой кожи, но не резиновая. Денег не жалко, но я боялся, что их может не хватить на «производственные» нужды. Отсчитав нужную сумму, я протянул деньги Стасу. Взяв их, он снова исчез. Вернувшись, молча открыл переднюю дверцу и вопросительно взглянул на нас. — Ну, так мы едем? — Конечно, — ответил Петр, обходя машину и садясь за руль. Я устроился на заднем сиденье возле сумки с оружием, которую предусмотрительный Петр переместил из багажника в салон. Дождавшись, когда я захлопну дверцу, Петр тронулся с места, сразу набирая скорость. — От «хвоста» оторваться сможешь? — спросил его я. — Как два пальца обо…ать, — ухмыльнулся он. Несмотря на ранний час, машин на дорогах прибавилось: кто ехал на работу, кто на рыбалку, а кто и… из гостей. Лишившись маячка, нашим преследователям пришлось приблизиться к нам для визуального контакта. Используя отличное знание города и хорошие навыки вождения, Петр быстро отделался от навязчивых наблюдателей, и уже через полчаса мы прижались к обочине на окраине города. Вопрос о том, чтобы ехать к кому-нибудь из нас домой, даже не стоял. Любой из нас прекрасно понимал, что людям, устроившим на нас охоту, понадобится не так уж много времени, чтобы вычислить Стаса, тем более что личность он в городе известная. Что же касается Петра, то его несложно вычислить по номерам машины. — Слышь, Петь, а по номерам тебя не вычислят? — как бы между прочим спросил я. — Ха! — презрительно ухмыльнулся он. — Пусть попробуют. Знаешь Кирпичный поселок? — Да. — Так вот, я там прописан. — Ну, тогда можно быть спокойным. В данном случае действительно можно было не волноваться, поскольку Кирпичный поселок — это нечто похуже Гарлема в Штатах. Кирпичный полностью состоит из частного сектора: узенькие улочки, не знающие асфальта, полнейшее отсутствие освещения, старые, готовые в любой момент развалиться дома. Кирпичный сконцентрировал в себе все самое «лучшее»: наркоманов, всевозможные «малины»… Каждый дом — это склад оружия, самогонный цех или цех по производству наркоты… Если хочешь спрятаться, чтобы тебя никто не нашел, — нырни в Кирпичный, и это будет самое надежное. Там свои законы — ни мафия, ни «органы» не смогут что-либо предпринять, не согласовав свои действия с местным, скажем так, правлением. — Кроме того, в нашем доме только старший брат остался — он недавно после пятой ходки откинулся. Мы с братом абсолютно разные, но, как ни странно, любим друг друга. Каждый из нас за другого пасть порвет обидчику, если найдется человек, который сможет нас обидеть, а братишка, к слову сказать, покрепче меня будет. Так вот, тот, кто осмелится против нас пойти, на одних ушах уходить будет, да и то если мы ему уши оставим. Я нисколько не сомневался в словах Петра. — Эх, пожрать бы! — не выдержал в конце концов Петр. — Так в чем проблема, подкати к магазину, и купим. Единственное, — я осмотрел себя, — я не смогу в магазин зайти — видок у меня, как у Джека Потрошителя. Действительно, мой спортивный костюм выглядел не лучшим образом: на правом колене расплылось огромное кровавое пятно, олимпийка, надетая на голое тело, тоже носила следы моего общения с «краснорубашечниками». — Ну-у, нашел из-за чего расстраиваться, купим тебе спортивный костюмчик — сейчас всякое дерьмо на каждом углу грузовиками продают, — произнес Стас. — В том-то и дело, что дерьма мне не надо, да и от спортивного костюмчика придется отказаться… — проговорил я, перебирая в уме различные варианты одежды и решая, на каком из них остановиться. — Вот что, — сказал я, — остановимся на спортивно-деловом стиле, чтобы и удобно, и солидно было. — Ну, «удобно» я понимаю, а «солидно» зачем? — поинтересовался Стас. — Да так, пару визитов надо будет нанести, а у вас здесь, как я понял, сначала смотрят на одежку, — уклончиво ответил я. — А пока давайте за жрачкой, а потом куда-нибудь на речку помыться, да и косточки погреем, мышцам отдых дадим, и покумекать мне надо, а то мозги от всего этого в разные стороны разбегаются. * * * Разложив на расстеленной газете еду, мы первым делом плюхнулись в реку. Ка-акой это кайф: птички поют, солнышко светит и греет, а водичка, несмотря на раннее утро, теплая как парное молоко. Окунувшись с головой, я словно оградил себя от внешнего мира, и так мне стало хорошо, что даже не захотелось выныривать… Вспомнив детство, мы слегка подубасили друг друга и чистые вылезли на берег. С жадностью, достойной изголодавшихся хищников, мы набросились на еду. — Подай колбаски, — попросил меня Стас, показывая на лежащую возле меня на оберточной бумаге нарезанную толстыми ломтями колбасу. Я, продолжая жевать, поднял ее и вместе с бумагой протянул Стасу. А потом я поперхнулся и закашлялся, увидев на первой странице газеты свою фотографию, поверх которой красовалась огромная надпись: «ВНИМАНИЕ, РОЗЫСК!!!» Чуть пониже и чуть помельче, но тоже жирненько, были выведены следующие слова: «Осторожно, маньяк!!!» И только за этой надписью следовали название статьи: «Частный сыщик из Москвы, лишившись отца, перевоплотился в маньяка» и непосредственно сама статья: «Граждане алексеевцы! Будьте бдительны!!! Частный детектив, владелец детективного агентства Влад Закриди, вернувшись на родину после длительного отсутствия, попал, как говорится, с корабля на бал. Бал, конечно, был грустным, поскольку дома частного детектива ждал гроб, в котором покоилось тело его отца… Станислав Григорьевич Закриди был настоящим Человеком, Почетным строителем, Почетным гражданином нашего города. Но! Не каждый человек смог адаптироваться в нынешних тяжелых условиях… Не смог и Станислав Григорьевич…. Он запил, что не замедлило сказаться на его здоровье. Так, после очередной попойки его сердце не выдержало… Сей достойный человек ушел из жизни как обычный алкоголик. Гибель отца пагубно сказалась на сыне и, подвинувшись рассудком, тот стал искать виновных. Ладно бы он пытался решить эту проблему официальным путем, как действуют все разумные люди, так нет!!! Возомнив себя судьей и палачом в одном лице, он решил сам казнить «виновных». Первыми жертвами КРОВАВОГО МАНЬЯКА стали давний друг и коллега его отца, председатель профсоюза строителей Хвыля Сергей Степанович и его водитель Юрий. Так же погибли трое из пяти молодых людей, оказавшиеся случайно на месте, где с отцом этого УБИЙЦЫ случился сердечный приступ. Погибли молодые люди, которые до приезда «Скорой помощи» боролись за жизнь старика, но увы… Двое оставшихся в живых молодых людей обратились в органы МВД с просьбой защитить их от ожидаемого ими насилия. Но поскольку наши прославленные органы и себя защитить не могут, охрану ребят взял на себя созданный лучшими гражданами нашего города «Народно-патриотический союз «Красная гвардия». В эту же ночь от рук Закриди, «в страшных муках» — со слов свидетелей, погиб и его бывший друг, работник уголовного розыска капитан Дучник, который занимался расследованием причин смерти старшего Закриди и, не обнаружив состава преступления, отказал в возбуждении уголовного дела. Как показывают свидетели: «УБИЙЦА, нанося жертве удары страшной силы, кричал, что тот (Дучник) виновен в гибели его отца не меньше остальных, а потом, взяв истерзанное тело за ноги, уволок его в неизвестном направлении». Где находится тело погибшего, до сих пор неизвестно. Берегись, УБИЙЦА! Народная месть страшна!!! ТЫ НАПРАСНО ПРИЕХАЛ В НАШ ГОРОД!!! Виктория Правдина». — Пра-авди-ина-а?! — прорычал я и врезал кулаком в газету. — Сукина! Удар. — Тварина! Удар. — Шлюхина! Удар, удар, удар. — Ты чего там прочитал? — спросил ошарашенно смотревший на меня Петр. Я швырнул ему газету. Петр принялся читать статью, а Стас заглядывал через его плечо. — Статья, конечно, мерзкая, ловко они подали материал: папа — алкоголик, а сыночек — чокнутый убийца, и все это жирным шрифтом, чтобы в глаза бросалось. Мооло-одцы-ы, — с угрозой в голосе произнес он. — Ты особо, Влад, не напрягайся, тут и меня задели за живое — мы ведь в обеих квартирах вместе были, а это значит, что вместе с тобой они и меня психом и убийцей назвали. Эт-то они нех-хо-рош-шо сделали. — Стас говорил очень тихо, но в его голосе появились нотки, от которых у меня по спине побежали мурашки.