— Ну, тогда, ради Бога, сядьте на место и доверьтесь мужу! Он знает, чего хочет, и потому мы пока останемся здесь. — Надолго? — Вероятно, до утра. — Это правда? — взглянула она меня. — Да, — кивнул я. — И ты хочешь дать уйти этим Энтерсам? — Сегодня — да, но недалеко. Я ведь знаю, куда они едут! Или ты хочешь, чтобы мы прямо сейчас нагнали их, а потом волочились следом? Да для нас они своего рода источники, из которых мы черпаем информацию. Тем не менее я не считаю необходимым, чтобы они день и ночь постоянно были при нас. По меньшей мере это обременительно. — Тут ты прав. — Прекрасно! Стало быть, мы поскачем только завтра утром. А нагнать их сможем в любое время. Душенька согласилась. Теперь мы спокойно могли приготовиться к будущему отъезду. Об индейцах пока ничего не было слышно. Сторожевой Пес, похоже, не заметил пропажи. Напомню, что последствия подобной утраты может оценить лишь тот, кто хорошо осведомлен о происхождении, значении и цене индейского «лекарства». В дальнейшем мы еще узнаем, чем грозила пропажа талисмана старому Киктахан Шонке. Глава четвертая. НАГГИТ-ЦИЛЬ Мы покинули Ухо Маниту и были на пути к горам Магворт-хиллз, которые Виннету и его отец называли Наггит-циль. Оба Энтерса тоже стремились туда. Но мы знали более короткую дорогу. Кроме того, подготовлены были намного лучше, поэтому обогнали их, хотя и покинули Утес Дьявола гораздо позже. Теперь мы спокойно могли ждать братьев где нам заблагорассудится. Берега реки Гуальпы представились нам самым подходящим местом. Именнно там я после смерти Виннету наткнулся на Гейтса, Клая и Саммера. Там было все, что нужно: питьевая вода, корм для лошадей и густой кустарник, в котором мы могли укрыться так, что никто не заметил бы нас, прежде чем мы его. В самой гуще зарослей нашлась маленькая полянка, на которой когда-то часто жгли лагерные костры. Здесь мы и разбили палатку. Пока мужчины возились с палаткой, моя жена приготовила обед. Медведя, похоже, нам должно было хватить надолго. Кроме того, по пути мы настреляли индеек и курочек прерий. Таким образом, нам вовсе не нужно было заниматься поисками дичи, а оставалось лишь сосредоточиться на приготовлении жаркого. К вечеру с той стороны, откуда мы ожидали увидеть Энтерсов, показались два всадника. Их лошади явно были утомлены. Когда они почти поравнялись с кустарником, мы узнали братьев. Каждый из них был вооружен ножом, револьвером и ружьем — прямо как в лихие стародавние времена. Поскольку мы прибыли с другой стороны, наших следов они не заметили. Перед зарослями всадники спешились, пустили коней напиться, а сами занялись поиском хвороста для костра. Вскоре они разложили его, но не в укрытии, а снаружи. Все это они проделали специально, чтобы потом, когда наступит вечер, свет огня был виден издали. Наш уже давно потух. Учитывая, что костер Энтерсов мог выдать не только их, но и нас, я поднялся и уже готов был показаться им на глаза, чтобы предостеречь. Но тут раздался голос Паппермана: — Можно мне с вами? Хочу посмотреть на их физиономии, когда они увидят вас! — Идемте. Мы двинулись к Энтерсам. Высовываться сразу я не стал, оставаясь за густыми зарослями ветвей и дав братьям возможность сначала увидеть Паппермана. Тот как ни в чем не бывало вышел из укрытия и приветствовал их: — Добрый день, господа! Меня так и подмывает спросить: хотите ли вы быть оскальпированными сейчас или предпочтете умереть у столба пыток завтра, а может, послезавтра? Оба в ужасе подскочили. — Оскальпированными? Кем? — вскричал Зебулон. — Лишить нас жизни у столба пыток?! — вырвалось у Гарримана. — Это по чьей же воле? — По воле команчей и кайова, которые утверждают, что эта земля принадлежит им! — бесстрастно заявил старый вестмен. — Вы разожгли такой костер, словно хотите, чтобы негодяи схватили вас за глотку! Почему вы не спрячетесь в кустах? — Потому что не боимся ни команчей, ни кайова, — усмехнулся Зебулон. — Значит, вы в дружбе с ними? — Мы друзья всех, кого повстречаем, будь то белый или краснокожий. — Ладно. Стало быть, и мои! Но имена друзей мне обычно известны. Могу я попросить назвать мне ваши? — Наша фамилия — Энтерс. Я Зебулон, а это мой брат Гарриман. — Благодарю! А откуда вы и куда держите путь? — Из Канзас-Сити. Нам надо на Рио-Гранде-дель-Норте. А вы что за птица? — Моя фамилия Папперман, пришел сюда из Тринидада, а куда направляюсь — сам пока не знаю. Тут оба немало удивились, а Зебулон быстро осведомился: — Папперман? Может, Макс Папперман? — Да. Меня так назвали и, к сожалению, зовут до сих пор. — Вот так встреча! Мы ведь были в вашем отеле. Даже записались там в книгу постояльцев. — Ничего об этом не знаю. Отель больше не мой. — Об этом мы слышали и знаем, что до самого вашего отъезда вы жили у нового хозяина. Очень молчаливый и нелюбезный человек. Мы хотели навести справки, а он отказал нам. Нам пришлось обращаться к другим, но мы так ничего толком и не узнали. Может, вы нас просветите? — Это в чем же? — Речь идет о чете Бартон. Они раньше нас приехали в Тринидад, поселились в вашем отеле и должны были ждать нас там. Прибыв туда, мы услышали, что они уже уехали — буквально на следующий день. Куда — никто не знал. Может, вы что-нибудь скажете? — Хм! С этим вопросом вы обратились прямо по адресу. — Правда?! Тогда мы очень рады, очень! Итак, если вы тот человек, то скорее скажите нам… Тут Папперман перебил говорившего: — Я «тот человек»? Этого я не говорил. — Если не вы, то кто же… — Да вот он сам! Он указал на меня, поскольку как раз в тот момент я вышел из зарослей, чтобы положить конец этой комедии, ибо Папперман по простоте душевной легко мог ляпнуть что-нибудь вовсе не предназначавшееся для ушей Энтерсов. Мое появление поразило их довольно сильно, но не могу сказать, что они перепугались, — скорее, обрадовались. Я посоветовал погасить огонь и следовать за нами в укрытие вместе с лошадьми. Так они и сделали. Мою жену они приветствовали с подчеркнутой вежливостью, — Гарриман, похоже, искренне, в отличие от Зебулона, хотя он из кожи вон лез, чтобы оставить хорошее впечатление. Когда нас спросили, почему мы не дождались их в Тринидаде, я ответил без обиняков: — Потому что нашел возможность избежать вашей компании. Письмо попало в ваши руки? — Да, его дал нам хозяин, — ответил Зебулон. — Вы называете Корнера и Хоуи нашими друзьями, но это не так. У нас с ними были чисто деловые отношения в торговле лошадьми, пока не оказалось, что они люди нечестные. И как вам пришло в голову посчитать нас друзьями… Могу я спросить, куда вы направились из Тринидада? Не успел я и рта раскрыть, как Душенька выпалила: — На медвежью охоту. Ответ был не только кратким, но и исчерпывающим: у них отпали все вопросы в отношении Утеса Дьявола. — И ваша охота удалась? — осведомился он. — Да, — ответил я. — Теперь у нас есть медвежий окорок. Но мы приступим к нему только на Тавунцит-Пайа! — На Тавунцит-Пайа? — удивился он, бросив обрадованный взгляд на своего брата. — Вы знаете это место? — Да. Еще с прежних времен. — Нам тоже нужно туда! — Зачем? — По воле вождей сиу и юта. — А! Так вы их встретили? — Да. — На Утесе Дьявола? — Да. Жаль, что вы уехали. Мы охотно взяли бы вас с собой. — Не стоит сожалеть. Я бы не смог появиться перед ними. — Но вам представилась бы возможность взглянуть на них издалека или, может, даже что-нибудь услышать…