Взмах широким рукавом, звон разбившегося на осколки стекла. Я метнулась к висящему на стене оружию и ухватила вакидзаси. Сакура-онна оказалась в комнате, но тут же отлетела назад, уходя от моих лезвий. Зашипела, оскаливая острые зубы. – В гости с пустыми руками не ходят, – сказала я и кинулась на неё. Круговорот лепестков сакуры. Запах вишни и крови. Удар. Еще удар. Уйти от острых когтей. Бросок вперед. Шипение, от которого по спине пробегают ледяные мурашки. Резкий удар вакидзаси – лоскут белого шёлка падает на пол. Медленно-медленно, словно против всех законов природы. Порыв ледяного воздуха окатил меня с ног до головы. Глаза Сакуры-онны настолько черны, что страшно смотреть. Теряешь все ориентиры, не понимаешь, где верх, а где низ. Демон, который принял облик несчастной девушки, или несчастная девушка, которая оказалась замкнутой в проклятом облике мстительного призрака? Сакура-онна, не отводя взора, голодно смотрела на украшения Юичи. Украшения – это подарок жениха будущей невесте. То, чего, если верить легенде, она сама не получила. Жених был не богат. Перстень к ним не относится, но камень в нём тот же. Я сделала шаг к столу. – Хочешь их? На лице Сакура-онны появилось какое-то непонятное выражение. Но ясно было одно: хочет. Ей для чего-то нужны эти проклятые богами побрякушки. И сама она их взять по какой-то причине не может. Я быстро соображала: может, нужен дар? Я добровольно должна их отдать? Времени размышлять не было, поэтому я быстро сгребла подарок жениха и кинулась к окну, на ходу швыряя в него кандзи «Лестница». На такой скорости и с занятыми руками я чертила первый раз, поэтому лестница вышла кривой и рассыпающейся фиолетовыми искрами прямо под ногами, но проскочить нужную высоту я успела. Правда, на последней ступеньке нога пошла не туда, я ойкнула и покатилась кубарем по земле. Только намертво вжала в грудь украшения Юичи как самую огромную ценность. Зато меч отлетел в сторону. Цуми с ним, потом подберу. Голова загудела, наутро буду вся расцарапанная, словно ввязалась в драку благородных дам на приеме. Отплевываясь от травы, я вскочила на ноги и помчалась вперед. Судя по ледяному воздуху, Сакура-онна не теряла времени и неслась за мной. Я бежала, перескакивая камешки и ямки на дороге, про себя отмечая, что надо будет ткнуть ремонтникам в недосмотр, и молила всех богов, чтобы не нарисовался никакой защитник. Заминка – и Сакура-онна поймет, куда мы бежим. Сердце колотилось в ушах, острые кончики канзаши и гребней впивались в грудь, но я не останавливалась. Быстрей-быстрей-быстрей. Ветер свистел в ушах, позади слышалось шипение Сакуры-онны. Дыхание начало резать легкие. В какой-то момент я просто остановилась, опираясь на ствол первого попавшегося дерева. Свалиться прямо перед целью будет вообще позорно. Сакура-онна тоже отстала. То ли почувствовала неладное, то ли заплутала среди столбиков, расставленных возле дорожек поместья. Каждый из них Тайдзю лично расписывал кандзи-оберегами, отгоняющими злых духов. Работа была долгой и кропотливой, потому что духовник напитывал каждый из них своей персональной рёку. Как показала практика, работал он на совесть. Вон, Сакура-онна заплутала и не может проскочить стрелой вслед за мной. Невдалеке мелькнуло белое кимоно. – Давай-давай, догони, – выдохнула я и припустила снова. Сакура-онна взмыла в ночное небо и издала какой-то протяжный вой. Я немного сбавила шаг, потому что в паре десятков шагов от меня вспыхнули сумасшедшим фиолетовым пламенем тории. Ну, Плетунья, помоги! Я кинулась к тории и остановилась на расстоянии вытянутой руки. Фиолетовое пламя опаляло. Чуть качнешься и не удержишься – сама попадёшь туда, куда надо скормить жертву. Позади раздался повторный вой. Сакура-онна смотрела на меня во все глаза, но не решалась подойти. Тории её пугали. Впрочем, они пугали всех, тут ничего удивительного. Я показала канзаши и гребни. Изящные цветы полыхнули рубиновыми искрами. Подвески зазвенели на ветру, заманивая и уговаривая взять их в руки. – Оно будет твоим, – произнесла я и протянула руку к ней. – Ты можешь взять это. Я дарю. Но надо подойти. Сакура-онна смотрела на меня чёрной бездной глаз. Смотрела так, что хотелось самой отойти от тории и вручить ей не только украшения, но и собственную голову. Стоять, Аска Шенгай. Как столбы-обереги, как колодец с родовой силой, как полуразрушенный храм Плетуньи. И я стояла. Уговаривая себя и убеждая. Приказывая хоть обернуться камнем, только не подчиниться гипнозу этой бездонной черноты. Губы Сакуры-онны дрогнули. Отдай. Меня словно прошило молнией с ног до головы. Я сделала шаг назад, приближаясь к тории. И все так же держала украшения на вытянутой руке. Не думать о напряжённых мышцах. Не думать, что рука уже начинает подрагивать. – Возьми, – произнесла я охрипшим голосом, но все той же уверенной интонацией. – Просто возьми. Сакура-онна каким-то рваным и нервным движением подалась ко мне. За её спиной появился Айдзи и ещё несколько человек. Не спят. Поняли, что рядом кто-то носится. Надо было как-то дать им знак, чтобы не лезли, однако в голову ничего толкового не приходило. Отдай мне их, девочка. – Возьми, – повторила я. – Они твои. И снова отступила. Спину опалило. Ещё чуть-чуть – и волосы на макушке вспыхнут огнем. Но я стояла на месте и смотрела на Сакуру-онну. Один шаг, второй, третий. Она шла ко мне, не в силах отвести взгляд от рубинов Юичи. «Давай-давай, – молила я про себя. – Ну же, иди быстрее». Сакура-онна, разумеется, это не слышала. А потом и вовсе замерла. Подняла руку и медленно вынула спицу из волос. Вместе с окровавленными лепестками сакуры вниз упал тяжёлый шёлк волос. Дар за дар. Я невольно вздрогнула. Сакура-онна протянула мне спицу, до этого постоянно поддерживающую её прическу. Капли крови с нежных лепестков медленно падали на земли. Запах вишни кружил голову. Дар за дар. Согласно древнему закону. Я могу принять что-то только после того, как отдам часть себя. Час от часу не легче! Но тут уж выбирать не приходится. Я взяла спицу. Мир не рухнул. Сакура-онна потянулась к украшениям Юичи. Пальцы с черными когтями практически сомкнулись на первом канзаши. Рывок. Вниз. Я что было силы кинула украшения прямо в пламенеющий зев тории. Не-е-е-ет! Бело-красные одежды шелковым росчерком пролетели мимо, отталкивая с дороги. Я не удержалась и упала на землю. Крик Сакуры-онны слился воедино с голодным треском огня торий, которые тут же закрыли за собой проход. Земля дрогнула. Ко мне подлетели Айдзи и молодой мужчина в одежде кузнеца. – Молодая госпожа! Тут же подхватили и оттащили подальше от беснующихся торий, которым только что перепал очень лакомый кусок. – Что произошло, пока мы устраивались спать? – тихо спросил Айдзи, стараясь скрыть тон: «Госпожа, вас можно оставить хоть на час?» – Как видите, ко мне в гости пришла Сакура-онна, – ответила я с совершенно невозмутимым лицом. – И даже подарок оставила. Мы одновременно перевели взгляды на спицу, которую я так и держала в руке, сжав, словно огромнейшую ценность. Хороший вопрос, что теперь с ней делать?