— Он не влезет в детский батут. Не видишь, какой бычара? — кивнул в мою сторону Арчи и, оттолкнувшись от перил, о которые мы все облокачивались, наблюдая за движением внутри клуба из вип-зоны, затушил сигареты в пепельнице и глянул на наручные часы. — Поеду я к жене и дочери. А вы тут развлекайтесь. — Можно подумать, у тебя у одного есть жена и дочь, — деловито фыркнул Дэн и тоже оттолкнулся от перил. — Я тоже поеду к жене и дочери, а Поварешкин пусть тут в начальника дальше играет. — А ничего, что у вас у обоих пока нет ни жен, ни дочерей? — крикнул я им вдогонку и тут же получил четыре глаза, глядящих на меня в упор и с ненавистью. — И херли вы на меня вылупились? Ты женился на Даше? А ты женился на Полине? Кто-то из вас уже дал дочерям свою фамилию? Поехали они… — Во-первых, — с присущей ему холодностью и деловитостью начал Арчи. — Процесс запущен, остались только формальности, которые… — вздохнул он внезапно устало, что было не очень похоже на него обычного. Рука друга нырнула во внутренний карман распахнутого пиджака и вытянула из него бархатную красную коробочку. — …вытрахивают нервы и заставляют бояться, будто я пацан какой. — То же говно, — согласился с ним Дэн и тоже вытянул из кармана джинсов красную коробочку, в которую удачно поместилось кольцо. — Как подумаю, что может отказать… Хоть яйца себе грызи. — Долбоёбы, — заключил я, покачав головой. — Эти девчонки уже родили вам по дочке, хлебнули столько сортов дерьма, когда только начинали с вами, и, несмотря на всю эту хрень, обе всё ещё с вами. Какие, нахрен, могут быть сомнения? Не хотите вы делать предложения, тогда отдавайте мне брюлики, я всё сделаю сам, — на полном серьёзе вытянул руки, ожидая, когда они вложат в них коробочки с кольцами. — Отдавайте, что вылупились? Оба, как один, запрятали кольца в карманы. — Я передумал насчет кастрюльки для нашей поварёшки, — сказал Дэн, угрожающе сощурив глаза. — Этому пиздюку нужен пресс. — Согласен, — кивнул Арчи, и оба в раз обступили меня, шутливо наминая кулаками бока. — Ладно-ладно! — сдался я, смеясь. — Можете валить к своим жёнам и дочкам, а я оторвусь как нормальный холостой мужик. — Как? Подрочишь в раковину на гору грязной посуды? — заржал Дэн. — На твою фотографию, — показал я тут же ему экран своего телефона, где на заставке красовался Дэн в трусах-парашютах с сердечками. Ильич когда-то давно сфотографировал и разослал всем. — Заебал! — махнул Дэн рукой, пока Арчи сдержано смеялся. — Новое бы что-нибудь придумал! Старая шутка же! — Я еще не на все сердечки спустил, — потер я свой сосок кончиком пальца через ткань футболки и подмигнул Дэну, из-за чего мы все трое, не выдержав, рассмеялись. — Ладно, Жор, пока. Поеду я. Если что, звони, — пожал мне Арчи руку и похлопал по плечу, приобняв. — Мне не звони. Полине — тем более, и пошёл ты нахуй, — протараторил Дэн, но тоже обнял меня на прощание. — Пока-пока, домашние мальчики. Опять дяде Жоре всё за вас разруливать, — оперся я вновь о балюстраду и пробежался взглядом по нижнему ярусу гудящего весельем клуба. Глава 3. Варвара — Может, потанцуем, девчонки? — предложила Оля. — А-то я что-то уже устала пить и закусывать. Давайте, немного массой потрясем. — Не, я так не играю! — пошла Оксана на попятную, вскинув руки ладонями вверх. — У вас-то хотя бы сиськи есть, а мне чем трясти? — Тряхни стариной или волосами, на крайняк, — предложила я. — Или волосами на своей старине, — ухмыльнулась Оля. — Что ты, чем трясти не найдешь? Не смеши! Всё, девчонки, идём. Я чувствую застой женской алко энергии. Шальная императрица во мне крайне возмущена. Встала подруга и потянула меня и Оксану за собой. Ее не волновало, хотим ли мы танцевать, главное, что она хотела. — Если твоя шальная императрица опять полезет с кем-то выяснять отношения, то мы с ней не знакомы, — по мере приближения к танцполу приходилось говорить громче, так как музыка здесь тоже не особо жалела чьи-то уши. Самой первой в танец влилась Оля. Двигалась она так, будто снималась в каком-то музыкальном клипе, а я и Оксана были операторами ее снимающими. — Я бы сказала, что неприлично так двигаться после тридцати, но… — протянула Оксана мне на ухо. — Но когда тебе после тридцати и еще пару бутылок текилы спустя, то тебе вообще плевать, что о тебе скажут люди. Так что, похуй — пляшем, подруга, — присоединилась я к Оле. Вскинула руки, закрыла глаза, глубоко вдохнула и плавно выпустила воздух из легких, просто позволив музыке нести меня и моё тело по своим волнам. Никакой скованности я уже не чувствовала. Не мялась и не жалась, как те молоденькие девочки, которым на вид едва ли исполнилось двадцать лет. Мне уже тридцать, и с годами я поняла, что всем глубоко на тебя плевать — делай, что хочешь, а тем более двигай задницей в такт музыке, как тебе будет угодно. Ты не являешься центром ничьего внимания, каждый зациклен на себе и срать хотел на твои заморочки относительно окружности бёдер, сисек и того, как ты ими двигаешь. Максимум, что может оказаться неприятным, — это подкат какой-нибудь смазливой обезьяны, чьи лапы я сейчас, кажется, ощутила на собственном теле. — Охуенно двигаешься! — прилетел мне в ухо восхищенный вопль какого-то смазливого малолетнего упыря. Похоже, хрень, вылетевшая из его воняющего дерьмом рта должна считаться комплиментом. — Лапы свои убери! — резко крутанулась в его руках и толкнула тощего выродка в грудь. Я была пьяна, но не настолько, чтобы вестись на подобного рода дерьмовые подкаты от малолетки, который только вчера школу закончил. Ощутив мой отпор, парень пошатнулся на месте, но, похоже, не принял мой отказ всерьёз. Этого чертового маленького извращенца, кажется, только раззадорил тот факт, что его отвергла дама, о задницу которой он только что потёр свой маленький, но гордо стоящий член под тканью джинсов. — Да ладно тебе, малышка, — ухмыльнулся этот тип, понимая, что из-за вспышки моего гнева мы стали центром всеобщего внимания. — Мы же просто танцуем. — Уроки иди делай, малыш. И не мешай взрослым тётям отдыхать. Нос еще не дорос, а член тем более, — указала я многозначительным взглядом на то, что гордо зовётся стояком. Сзади меня встали подруги, которые не спешили вступать в конфликт, из которого меня не мешало бы вывести, пока я не натворила глупостей. — За языком следи, курица! — вспылил парень и, вероятно, гонимый своим уязвленным на глазах у любопытной толпы самолюбием, решил во всей красе показать какой он крутой бой, раз может себе с легкостью позволить применить к женщине силу. — Это ты зря, говнюк, — прошелестела я нарочито нежно. В следующее мгновение мои ногти почти воткнулись к глотку парню. Резко. Как гребаная молния. Я знала, что ему нельзя давать время на то, чтобы одуматься, прийти в себя и оценить ситуацию, поэтому сразу влепила ему коленом между ног и с удовлетворением наблюдала за тем, как тощий сопляк оседал на пол, корчась от боли. — Варя, пойдем отсюда, — потащила меня за руку Оксана, которая боялась любых конфликтом, а от драк, вообще, впадала в панику. — Варя, пожалуйста! — Ты чё, сука, сделала?! — появились из-ниоткуда два таких же сопляка, как тот, который скулил на полу. Диджею эта сцена тоже показалась интересной, судя по тому, что музыка стала гораздо тише. — С мамой своей так разговаривать будешь! — это уже говорила не я. Так во мне говорил алкоголь, количество выпитого которого я не считала. Подогретая спиртом кровь кипела и шумела, нашептывая мне, что моей жопе уже много лет не хватало приключений. И эта тройка сопляков — просто подарок для моей уязвленной души, которая рада уязвить кого-то в отместку за всё то дерьмо, что мне довелось пережить до долгожданного развода. — Ну, ты, сука, сама напросилась, — самый прыткий дрыщ начал стремительно надвигаться на меня. Резко выкинула вперед кулак и попала ему прямо в открытую пасть. Зубами говнюка мне ободрало кожу с костяшек пальцев, но адреналина от этого в крови стало лишь больше, так как, взревев, парень с окровавленным ртом бросился на меня так, будто на меньшее, чем моё убийство здесь и сейчас, согласен не был. Приготовила второй кулак, готовя ему очередной «теплый» прием, но ничего не успела сделать, так как передо мне возник широкий татуированный бицепс, пальцы которого вцепились в глотку парню и отшвырнули на того, который только-только начал подниматься с пола, удерживая в маленькой ладони свой еще более мелкий член. Дальнейшее действо мне уже не было видно, но те трое явно получили знатных звездюлей от мужчины, от которого я видела лишь татуированные руки, невероятно широкие плечи и патлатые волосы, отдающие легкой рыжиной, которые можно было спокойно собрать резинкой в хвост. Глава 4. Жорик — Принеси холодную воду с лимоном. Без газа, — бросил я пробегающей мимо официантке и устало потер висок. Голова испытывала на себе тяжесть пережитого дня, который сегодня начался слишком рано. Грёбаный Дэн и его идиотские шутки с хлопушками в шесть утра. Чтобы я еще хоть раз поверил в его подарочки «просто так» в плотно закрытых коробках. Внизу на танцполе танцевали люди. Время перевалило за полночь, а у них всё ещё брались откуда-то силы на то, чтобы двигаться относительно бодро. Похоже, алкоголь — хороший энергетик, раз под его действием можно чувствовать себя так же бодро и весело, как толпа внизу. Но, разумеется, во всем должна быть мера, о которой забыли пару барышень, которых часа полтора назад вывезли из клуба сразу в больницу. Можно было бы отправить их домой, но они были настолько пьяны, что и имен своих назвать были не в силах. В больнице им помогут справиться с этой хренью без нежелательных последствий — пару капельниц, и они как новенькие. Стакан ледяной воды с лимоном довольно быстро оказался в моей руке. Прыткая официанточка пощелкала каблуке обратно к столикам, принимать заказы. Опираясь локтями о металлическую балюстраду балкона на втором этаже, продолжил наблюдение за залом внизу. Еще пять минут и пора валить домой. Дальше парни из охраны и админ справятся сами, я и так нахожусь здесь дольше, чем привык. Как же было хорошо стучать ножом по разделочной доске, а иногда и по рожам всяких ублюдков. Счастливые деньки… Лениво отпил половину чуть кисловатой холодной воды. Взгляд неосознанно то и дело возвращался к рыжей шевелюре высокой девушки. Закрыв глаза, она танцевала так, будто была одна или вовсе класть хотела на то, что на нее может посмотреть кто-то не так. Возможно, я бы и не заметил ее, не будь у нее такие яркие рыжие волосы, аналога которым на данным момент в клубе просто не было. Свои, густые, яркие и длинные настолько, что отлично намотаются на кулак. Но волосы — это лишь половин повода, по которому на ней хотелось снова и снова останавливать взгляд. Её платье… его будто и не было вовсе, хоть и имелись на нем какие-то блестяшки и висюльки, но они были практически незаметны, разве что сверкали, когда свет прожекторов падал на ее стройное тело. Если кто-то подбирает одежду под цвет глаз, то эта бестия явно решила, что платье на ней должно быть в цвет ее молочной кожи. Я не ошибся, когда подумал, что такие девочки в одиночку по клубам не ходят. Сзади к ней приблизился какой-то тощий шланг. Похоже, ее парень или даже муж. Глядя на его корявые действия и на то, как он скрючился, чтобы вжать свои яйца в ее зад, я скептически хмыкнул. Даже странно, что она ему дала. Но не мне судить. Возможно, у этого типа хуй толщиной с мою ногу, и поэтому ему позволено лапать рыжую как ему вздумается. Как только руки тощего парня легли на ее талия, я потерял к ней интерес. Поплыл взглядом дальше, но сразу вернулся обратно, когда стало понятно, что бестия не в восторге от того, что ее кто-то лапает. Резко развернувшись на месте и тряхнув волной рыжих волос, девушка всплеснула руками, явно сказав парню пару ласковых и толкнула его в грудь. Тощий говнюк лишь самодовольно улыбнулся и снова пошёл в наступление. Судя по меняющемуся лицу, рыжая сказала ему нечто такое, отчего мудила пришел в ярость и вцепился девушке в волосы. — Мудила! — оттолкнулся я от перил. Стакан с недопитой водой оставил на одном из столиков, мимо которых прошел быстрым шагом. — Музыку глуши, — рыкнул я в рацию. — И охрану к залу. Пулей спустился на первый этаж к танцплощадке и, готов поклясться, гребаный Купидон попал мне точно в грудак, когда я понял, что за короткие секунды, что я спускался вниз, рыжуля успела обезвредить одного и прямо сейчас резким ударом кулака всекла второму, заглушив нахрен его вопль. Я готов был смотреть и дальше на эту Амазонку, но пора было вмешаться. У говнюка, валяющего на полу, было слишком много пьяных дружков. Отгородив от них рыжулю, спрятал ее за своей спиной, поймал за глотку того, которому она, скорее всего, разбила губа, а может, даже выбила пару зубок, и швырнул его на того, который, держась за яйца пытался подняться с пола. На третьего было достаточно только посмотреть, чтобы он зассал и слился, потерявшись в толпе. Охрана быстро вывела из здания тех двоих побитых. Отдал приказ сделать им убедительное внушение, чтобы больше не распускали руки и не появлялись в клубе. Жестом показал диджею врубить музыку и продолжить веселье. Пробежался по залу и нашёл рыжую в компании двух свои подружек — полной и тощей. И обе они, какого-то хрена, тряслись от страха, в то время как та, которой действительно должно было быть страшно с бесстрастным лицом прижимала салфетку к окровавленным костяшкам.