— Я не… Как вы могли такое подумать?.. — Ну, это же очевидно. Ты так старательно пытаешься это скрыть от людей. Ты настоящий борец. Крис рассказывала мне про день пробников. Это было в первый день занятий в средней школе. Учитель физкультуры рассказывал о том, как будет от нас вонять, и о том, как принимать душ. Нам выдали бесплатные наборы пробников от какой-то компании: бесплатный дезодорант, зубную щетку, а еще брошюру про перемены, которые происходят с нашим телом, и про то, что купить, чтобы все исправить. Я обрадовалась новой зубной щетке — моя домашняя была уже старовата. Но у меня никогда раньше не было дезодоранта, только видела их по телевизору. Я не знала, когда ими начинают пользоваться; думала, может, это только для взрослых. Зря я сказала об этом Кристи. То выражение ее лица я никогда больше не хотела бы увидеть. Когда пробник закончился, я стала покупать такой дезодорант в магазине «Все за доллар». — Она сказала, что никогда не была у тебя дома и что иногда у тебя такой вид, словно ты совсем не спала. Она говорит, что тебе приходится все время заботиться о братике. Я больше не могу это пить. В моем желудке кишат змеи. Python regius — королевский питон. Dendroaspis polylepis — черная мамба. Agkistrodon piscivorus — водяной щитомордник. — И когда я наконец все сопоставила, я поняла, в чем дело. — Я не бездомная, — говорю я с такой интонацией, словно это нелепая идея. Она тихо вздыхает: — Только потому, что у тебя есть местечко в заброшенном здании, или в сарае, или что-то… — Да нет же. Мы живем в квартире. Моя мама работает в управляющей компании. Ее идеальные брови слегка приподнимаются: — Ты не должна мне врать, дорогая. Я знаю, что тебе неловко. Но вам, ребята, нужна помощь. Я смотрю мимо нее, на очередь, которая перекрывает выход. — Кристи разозлилась, потому что я сказала, что мы должны что-то сделать. Она не хочет, чтобы я тебя смутила или добавила тебе проблем. Но, Лейла, дорогая, я должна поговорить с кем-нибудь. Позволь мне помочь вам. — У нас есть квартира. В ней две спальни. Мы живем там уже больше года. Она смотрит мне в глаза: — Тогда пригласи меня к себе. В любом случае я бы хотела поговорить с твоей мамой. — Я отведу вас к маме. — Это худшая идея из всех, что когда-нибудь приходили мне в голову. — Отлично. — Бетти уже стоит, забросив большую бежевую сумку на плечо. — Давай это сделаем. Я выкидываю почти полный стакан кофе в мусорный контейнер. Во рту вкус карамельной желчи. Интересно, трудно выпрыгнуть из машины на ходу? Я прошу ее остановиться на парковке, где висит знак «Будущие жильцы», прямо рядом с офисом. Через большую раздвижную стеклянную дверь я вижу маму. Она положила ноги на стол, читает книжку в мягкой обложке и курит. Бетти открывает дверь: — Вы курите в офисе? Это разрешено? Прекрасное начало. Мама смотрит на нас поверх книги: — Вы из полиции? Бетти еще больше выпрямляется и подходит к столу, протягивая руку: — Меня зовут Элизабет Сандерсон. Наши дочери ходят вместе в школу. Я надеялась поговорить с вами о Лейле. На меня мама даже не смотрит. — Хорошо. — Она убирает ноги со стола и откладывает свое чтиво. — О чем бы вы хотели поговорить? — Она складывает руки в замок и немного наклоняется вперед. О боже. Начинается. Бетти напугана. Я читаю это по ее глазам, как читаю книжки Энди. Это так просто и так очевидно, что никакие слова не нужны. — Что ж, я… я даже не знаю, с чего начать. Лейла — одаренная девочка. Изучает углубленно все предметы. Я помню, она победила в конкурсе по орфографии два года назад. — Знаю. Я там была, — говорит мама. Нет, ее не было. — Ну, я хотела сказать, посмотрите, в каком виде она ходит в школу. Ее волосы похожи на ужасное крысиное гнездо, одежда грязная. Вы знали, что она моется у меня дома? Я думала… думала, что она живет на улице. Бетти оглядывается через плечо с виноватым видом, будто проверить, слышала я это или нет. Увидев мое лицо, она становится на пару сантиметров ниже. Каждое ее слово протыкает меня иглой. Я знаю, как я выгляжу. Я не хочу здесь стоять, но и уйти не могу. Я должна знать, что ответит мама. — Она не живет на улице. Она просто ленивая грязная девчонка. Она не младенец, чтобы я ее купала. О, отлично. Получается, во всем виновата я. Бетти делает глубокий вдох: — Простите за мою прямолинейность. Я просто расстроена. Я хотела помочь ей — помочь вам, правда. Если вам некуда идти, в городе есть приюты, где никогда не откажут женщине с детьми. Минуту мама сидит молча. Глаза у нее как у акулы. — Вы ведь понимаете, что находитесь в офисе аренды жилья? Вы думаете, я заведую этим местом, но моим детям негде жить? Бетти немного запинается: — Я не знаю, что и думать. Взгляд акулы никогда не дрогнет. — А я думаю, вам следует заняться своими собственными делами, миссис Сандерсон. Я вся горю, но меня трясет, как от озноба. Я хочу забраться в машину Бетти и никогда не возвращаться домой. Буду жить у нее в комнате для стирки и ни слова не скажу. — Миссис Бейли… — Это не моя фамилия. Это фамилия Лейлы. Не моя. Сколько же раз я это слышала. Для нее очень важно, что у нас с Энди фамилия Бейли, а у нее — другая. — Тогда Дарлин. Верно? Мама ничего не отвечает. — Мона Монро — моя подруга. Она дежурная медсестра в начальной школе Максфилда. Она сказала мне, что у вашего младшего сына, Эндрю, точно те же проблемы. А он еще маленький, и его можно искупать, почему вы этого не делаете? Почему он приходит в школу грязный и измученный? Почему он такой голодный, что раз в неделю его ловят за тем, что он ест из мусорного контейнера? Вот черт. Я никогда не говорила ему, что так нельзя. Даже в голову не приходило. У малышей нет гордости. — Я абсолютно уверена, ее уволят хотя бы за то, что она обсуждает это с вами. — Акулы не прекращают двигаться, даже во сне. Carcharodon carcharias — белая акула. Бетти предпринимает последнюю попытку: — Пожалуйста, Дарлин. Я пришла сюда не воевать с вами, и я не пытаюсь выставить вас плохой матерью. Вам явно нужна помощь. — Мне ни черта от вас не нужно. Ни от вас, ни от Моны Монро. Убирайтесь из моего кабинета. Бетти застывает, лицо под макияжем покрывается красными пятнами. Она проходит совсем рядом со мной. Мама берет телефон и просит позвать начальника медсестры Монро. В мою сторону она не смотрит. Я иду следом за Бетти. Через минуту она оборачивается: — Почему бы тебе не переночевать сегодня у меня? А что потом? Я же не могу остаться навсегда. Я слишком большая, чтобы влезть в корзинку и оставить себя на пороге чьего-нибудь дома. Даже такой милый человек, как Бетти, не может забрать меня к себе, как котенка, которого нашли в коробке. И даже если бы она сказала, что может, нас ведь двое. — Я должна остаться дома, Бетти. Нужно присмотреть за Энди. Кажется, она вот-вот заплачет.