— Меня. Оливия прерывисто вздыхает, и по её щеке скатывается слеза, показывая, что она меня услышала. Она протягивает руку и крепко сжимает мою ладонь. Девушка явно потрясена всем, что произошло, и я просто хочу вернуть её домой в целости и сохранности, чтобы мы могли закончить разговор о сегодняшнем вечере. Когда мы возвращаемся в квартиру, я провожаю её внутрь и сажусь рядом с ней на диван. Некоторое время мы сидим молча, не зажигая свет. Наконец Оливия нарушает оглушительное молчание: — Как ты можешь решать, кто монстр, а кто нет? Ты говоришь, что твои монстры причиняют людям боль, но и мои тоже. Я протягиваю к ней руки, а затем сжимаю её ладонь. — Я знаю, что поступаю неправильно, но эти люди причиняют боль невинным женщинам и детям, и им это сходит с рук. Прежде чем ты расстроишься, выслушай меня. Джон Браун был пьян и причинил тебе боль, я понимаю. Но это не значит, что парень разъезжает по округе, активно выискивая людей, которым можно навредить. Она вырывает свою руку из моей и встаёт. Я наблюдаю за её силуэтом, когда она расхаживает взад и вперёд перед окном. — Ты ошибаешься, — шепчет она, останавливаясь перед окном, глядя в ночь. — Это одно и то же. То, что мой монстр отличается от твоего монстра, не делает его незначительным. Я, наконец, понимаю, что она пытается сказать, и это заставляет меня чувствовать себя неловко. Я встаю и подхожу к ней сзади, желая утешить её. — Ты права, — признаю я шёпотом. Я делаю паузу, чтобы собраться с мыслями, а затем говорю: — В течении очень долгого времени я был поглощён местью. Маккензи была самой милой маленькой девочкой, и когда её вырвали из этого мира, я почувствовал, что подвел её. Я работал в социальной службе, и тьма этого мира поглотила меня целиком. Оливия оборачивается и кладёт руку мне на щёку. Лёгкое прикосновение, как будто проникает в мою душу, сияя таким ярким светом, что оно прорывается сквозь тьму внутри меня. — Я знаю, каково это — быть поглощённым тьмой, Мейсон. Поначалу это было всё, о чём я могла думать, — отомстить, воздав ему по заслугам. Но потом появился ты, и ты показал мне, что в этом мире всё ещё так много прекрасного. Мои планы мести быстро отошли на второй план по сравнению с тем, что я чувствовала к тебе. Я в замешательстве качаю головой. — Но раньше ты просила, чтобы я убил его. Что изменилось с тех пор? Лунный свет падает на её лицо, освещая легкую улыбку, появляющуюся на её губах. — Я ничего такого не имела в виду. Я просто хотела достучаться до тебя, чтобы ты понял, что делаешь неправильно. Ты не можешь быть судьёй и палачом в этой жизни. Я говорила всё это, потому что не так давно действительно это чувствовала. Я была поглощена ими, но потом ты ворвался в мою жизнь и всё изменил. Ты спас меня от поглощения моей тьмой, и я просто хочу спасти тебя от поглощения твоей. Я надеюсь, что я так много значу для тебя, что ты захочешь отпустить это и жить в свете со мной? Я не могу говорить и только смотрю на эту прекрасную женщину передо мной. Она самая сильная из всех, кого я знаю. Я наклоняюсь вперёд, пока наши лбы не соприкасаются. — Я никогда не спасал тебя, Оливия, — шепчу я. — Ты сама пришла во тьму, чтобы спасти меня. Ты рисковала потерять себя, чтобы найти меня. Я смотрю, как по её щеке катится слеза, и её теплое дыхание касается моих губ, когда она шепчет: — Стоило потерять себя, чтобы найти тебя, потому что до тебя я была лишь наполовину душой. Ты меня дополняешь, Мейсон. Она нежно целует меня в губы, а затем её слова прорываются сквозь последнюю тьму внутри меня, стоит ей произнести: — Если ты продолжаешь смотреть назад, как ты сможешь увидеть то, что стоит прямо перед тобой? У меня комок подступает к горлу, когда я пытаюсь вспомнить её слова, сказанные ранее. — А на что тут смотреть? Её руки обвиваются вокруг моей шеи, она встаёт на цыпочки и шепчет: — Пожалуйста, посмотри на меня, потому что, если ты перестанешь смотреть на меня, я боюсь, что перестану существовать. Я слышу сердечную боль в её голосе, и я всем своим существом желаю вырвать эту боль из неё, но я знаю, что это то, с чем она должна справиться, когда придёт время. Она должна исцеляться в своём собственном темпе, точно так же, как и я, пусть мне и потребовались годы, чтобы добраться до этой точки, где тьма больше не поглощала меня. — Ты никогда не перестанешь существовать, милая. Ты мой ангел-хранитель, и без тебя мои демоны поглотят меня. Я нежно целую девушку, вознося мысленные благодарности за эту удивительную женщину, которая могла бы осудить меня и уйти из моей жизни сегодня вечером, но вместо этого предпочла остаться. Глава 19 Оливия Выйдя из душа, я роняю полотенце на пол и надеваю трусики. Я уже собираюсь потянуться за платьем, когда слышу, как в коридоре звякнули ключи. Я хватаю одеяло с кровати и быстро накрываюсь им. Когда я вижу, что это Мейсон, меня охватывает облегчение. После нашего разговора он пошёл в свою квартиру, чтобы принять душ и переодеться в чистое. Я рада, что мы наконец-то поговорили о наших демонах и что в нашей жизни больше нет тёмных тайн. Я знаю, что нам ещё предстоит долгий путь, и я знаю, что будут дни, когда я захочу убить Джона Брауна, но сегодня не один из таких дней. Сегодня я просто хочу любить Мейсона Кроу. Он идёт прямо ко мне и останавливается только тогда, когда у него перехватывает дыхание. Его руки скользят по моим щекам, он наклоняется и нежно целует меня в губы. В ту секунду, когда его язык касается моего, всё это заставляет моё желание взорваться в чистейшей похоти. Я хочу этого мужчину больше, чем дышать. Нельзя отрицать, что он моя родственная душа. Мы слишком много пережили вместе, чтобы не принадлежать друг другу. — Ты заставляешь меня чувствовать себя женщиной, Мейсон, — шепчу я ему в губы. — Ты заставляешь меня чувствовать, что я чего-то стою. Он берёт одеяло и позволяет ему упасть на пол, обнажая меня перед собой. — Ты самая красивая женщина, которую я когда-либо имел удовольствие поглощать, — рычит он, похоть кружится в его глазах. Он прижимает свой рот к моему в голодном поцелуе, который заставляет мои внутренности сжиматься от потребности в нём. Мне нравится всё, что связано с Мейсоном. Мне нравится, как он доминирует в любой ситуации. Мне нравится, как его рот творит волшебство на моём теле, и мне нравится, как его член наполняет меня. Я помогаю ему раздеться, желая почувствовать, как его кожа горит рядом с моей. Когда он обнажается передо мной, я позволяю своей руке пропутешествовать вниз по его мускулистому и сексуальному телу, пока не нахожу его член, твёрдый и готовый. Я беру его в руку и несколько раз провожу по нему, тем самым извлекая рычание из глубины его груди. Он толкает меня назад, пока я не упираюсь в изножье кровати, а потом поворачивает и наклоняет. Я ползу на четвереньках по матрасу, чувствуя бесконечный голод по удовольствию, которое, как я знаю, может подарить мне только он. Его рука ласкает горячую дорожку над моей попкой, а затем его пальцы касаются моего клитора. Я хочу, чтобы Мейсон уже сорвал с меня трусики. — Я хочу услышать это от тебя, милая. Скажи, что ты моя, — требует мужчина. Он начинает тереть мой клитор прямо через ткань, срывая с моих губ умоляющий стон. Я прижимаюсь задницей к его руке, и когда я чувствую твёрдый кончик его члена, я бесстыдно начинаю тереться о него. — Я твоя, — шепчу я с желанием. Он отодвигает трусики в сторону, а затем просовывает палец внутрь меня. Он начинает тереть мой клитор большим пальцем, в то время как ещё один палец трахает меня сзади, и, так или иначе, это самая горячая вещь, которую мы когда-либо делали. Это так эротично, чувствовать, как его твёрдый член скользит по моей заднице, в то время как его пальцы творят волшебство. Я отбрасываю все свои запреты и начинаю биться спиной о его руку. — Чёрт возьми, да, милая, — рычит он, двигаясь ещё быстрее, пока я не оказываюсь в облаке удовольствия. Оргазм бьёт сильно, и это заставляет мои колени дрожать. Но я жадная и хочу большего. Я всегда буду хотеть большего от Мейсона. Я просовываю руку в трусики, зная, что сейчас сведу его с ума. Глава 20 Мейсон Я тянусь к женскому запястью, а затем следую за её рукой в трусики. Чёрт, это так горячо. Ощущение того, как она прикасается к себе, — это самое большое возбуждение на свете. Я прижимаю свою руку к её, которая прижата к её киске, а затем толкаю палец Оливии вместе со своим. Я склоняюсь над ней, упираясь коленом в кровать. Чувствовать её жар вместе с тем, как она ласкает себя, — это почти слишком. — Ты чертовски горячая штучка. Держи руку там, — приказываю я, вытаскивая палец. Я надеваю презерватив и подношу свой член к её входу. — Я хочу трахнуть тебя, пока ты ласкаешь себя, — говорю я, а затем толкаюсь в неё, и это самая эротичная вещь, которую я когда-либо чувствовал. Как только мой член погружается глубоко в её киску, я обнимаю эту женщину и вновь накрываю её руку своей. Я толкаю свой палец внутрь Оливии и почти кончаю, чувствуя, как наши пальцы и мой член растягивают её киску. — Чувствуешь это, милая? — мой голос хриплый, когда я держу наши пальцы внутри неё. Я слегка отодвигаюсь назад и чувствую, как мой член движется внутри неё, заставляя мои яйца напрячься. — Трахни себя пальцем с моим членом в тебе, — приказываю я, отводя свою руку немного назад, так чтобы просто накрыть её руку. Я толкаюсь обратно в Оливию, и женский палец делает её киску намного плотнее. — Мейсон, — стонет она моё имя. — Чёрт, я сейчас кончу. Я сильно давлю на её руку, когда толкаюсь в неё, заставляя Оливию тереть клитор, пока она сама себя трогает. Её бёдра начинают двигаться, когда девушка трётся о меня задницей, и я чувствую, как её пальцы касаются моих яиц. Я смотрю, как Оливия выгибает спину, а затем начинает медленно и ритмично двигать бёдрами, чтобы оседлать мой член.