— А ты всегда во всём равняешься на друзей? Нет, не отвечай, не позволяй разочаровываться в тебе, если это так! Теперь он усмехнулся совершенно открыто: — Ты меня буквально провоцируешь. — Только тем и живём, — тоже подарив краткую усмешку, отозвалась я. Автомобиль, тем временем, плавно притормозил у дома, неподалёку от того места, куда выходили окна моей квартиры. Впрочем, они всё равно были скрыты густой зеленью вымахавших кустов, и разглядеть отсюда невозможно было решительно ничего, вплоть до второго этажа. По всему выходило, что мне нужно было сейчас поблагодарить начальника, и за уже оказанную услугу и за ту, что он только собирался завтра оказать, а затем попрощаться, но делать этого совершенно не хотелось. Когда ещё выпадет такой шанс, верно? — Не хочешь зайти? — не теряя времени на колебания, нейтрально уточнила я, ловя внимательный и, как отчего-то показалось, ожидающий взгляд чёрных глаз. — Зачем? Вопрос был…интересный. Не из тех, кто задал бы реально не понимающий подоплёки предложения мужчина. Но и сказать, что я сумела легко разгадать подтекст, тоже было нельзя. Но, в конце концов, что я теряю? Ответит положительно — я, в перспективе, получу желаемое. Отрицательно — перестану пускать мысленно слюни и займусь поиском более подходящего объекта для внимания. А реально заниженной самооценкой или болезненной реакцией на отказы я не страдала никогда. Правда, крутившийся в голове прямой ответ оказался вдруг отметён в сторону вновь очнувшимся чувством юмора. — Борщом угощу. Кажется, это был первый и, наверняка, последний случай, когда мне удалось натурально ввести Ролена в ступор. Впору было задуматься, известно ли здесь вообще данное «блюдо богов», но буквально вчера Лисёнок с энтузиазмом уплетал свою порцию, выдав насмешивший меня, но явно весомый для него аргумент «вкуснее, чем у мамы». Так что, скорее всего, дело было совершенно неожиданном для Габриэля предложении. Надо полагать, обычно в качестве доводов для заманивания демона соблазнения в гости использовались совершенно другие. Томные взгляды, многозначительные обещания, ненароком продемонстрированный край кружевного бюстгальтера, наконец. Но, надо отдать должное, в себя он пришёл быстро. И улыбнулся лукаво, видимо надеясь поймать на лжи: — Ну, вот и как отклонить такое заманчивое предложение? А я, решив переходить от слов к действию и отстегивая ремень, поспешно отвернулась к двери. Потому как улыбающийся Ролен вызывал всё большее желание взять слова об ужине назад и пригласить его прямо в комнату, поближе к дивану. Хотя, кто сказал, что для исполнения моих фантазий обязательна горизонтальная поверхность? Спустя минут пятнадцать, не больше, Габриэль сидел за столом на моей кухне, поглощая разогретый борщ и закусывая куском сала, уложенного на хлеб. Такой себе демон советского пошиба, только пампушки с чесноком не хватало. Я проглотила улыбку, наклонившись над своей порцией. Вот, казалось бы, роста они с Аскуром были практически одинакового, а в размахе плеч блондин и вовсе бесспорно выигрывал, но почему-то именно присутствие Габриэля будто сузило стены квартиры, разом сделав её тесной. Правда ужинать в компании шефа всё равно оказалось вполне комфортно, хотя скажи мне кто об этом… да даже сегодня днём… точно не поверила бы. А тут, смотрите-ка, сидим, едим, и даже умудряемся переговариваться о чём-то неважном в те моменты, когда рот не занят едой. Причём мужчина уже даже перестал бросать недоверчивые взгляды вроде тех, которым меня наградили в процессе разлива борща по тарелкам. Очевидно, внешность Диметрис навевала скорее картинку чахлого салата и пары хлебцев, чем наваристого бульона на говядине и, о ужас, шматка сала. Причём последний впечатлил даже Вайса, присутствовавшего при покупке. — Спасибо, очень вкусно — отодвигая опустевшую тару, оценил Ролен. — Пожалуйста. Я поднялась, составляя посуду в раковину и щёлкая кнопкой чайника. Интересоваться выбором — чай или кофе — смысла не было, за время работы в Даре я успела привыкнуть к вкусам шефа, хоть и не могла их разделить. Вот только кофемашины дома тоже не имелось, значит, придётся обойтись растворимым. Звуки льющейся и закипающей воды напомнили похожий момент, когда мы примерно также находились здесь с Аскуром и он решил затеять эту свою проверку на прочность. Правда, Габриэль спокойно сидел на своём месте и даже попыток подняться не совершал. К сожалению. — Конфеты будешь? Ещё есть печенье, но оно с изюмом, ты же его не любишь? Обе кружки — его, с обжигающе горячим содержимым и моя, с плавающими на поверхности кусочками льда — опустились на столешницу. Мужчина кивнул благодарно, потянувшись к кофе, но тут же заинтересовано вскинул голову. — Откуда знаешь, что не люблю? Вместо того чтобы сесть на стул, я забрала кружку обратно, обняв её ладонями, и подошла к окну, облокотившись поясницей на подоконник: — Предположение. Обычно тем, кому не нравится виноград, не нравится и изюм. А ты очень уж демонстративно отодвигал его от других фруктов. В клубе, имею в виду. Глоток кофе, и он снова кивнул, правда, непонятно, то ли одобряя вкус, то ли имея в виду правильность моей логической цепочки. — Ты наблюдательная. — Просто хорошая зрительная память. Думаешь, почему все твои распоряжения записывать стараюсь? На слух воспринимаю, но могу и забыть, а так — точно нет. — А я думал, потому что пялишься в ворот моей рубашки и не слушаешь, а записываешь автоматически. Вот это, что скрывать, было более чем неожиданно. Особенно тон, который при наличии фантазии можно было даже принять за игривый. Правда для подтверждения пришлось выудить-таки взгляд как раз из озвученного места — цепочка опять интригующе демонстрировала наличие на ней подвески, но даже край последней виден не был. Судя по глазам, Ролен издевался. И заигрывал тоже, но больше первое. — Именно поэтому ты в Шабаше пялился в мой вырез? — отбивая подачу, поинтересовалась я в ответ. — Мстил?