Черен виноватое кивнул. — Простите, Ваше сиятельство, что мне командиром велено, то и делаю. — Ну, поскольку я теперь не пленник и мне охрана не нужна, то мы закончим совместные прогулки. Кстати, видел в лавке кожаное полупальто, зачарованное, сколько такое может стоить в городе? — Дорого, не меньше семи золотом, а может, и все десять. Сколько толстый Пан пытался с вас содрать? — Четыре. — Значит, скинул, раньше шесть требовал, никто его тут не возьмет, даже за половину. А кто мог взять, размер не подошел. Ладно, Ваше сиятельство, пойдемте, провожу, и вещи донесу, и там распрощаемся. Я могу еще чем-то помочь? — Можешь, мне замок нужен на обе двери, и щеколда внутри. Как этот дурачок Зор жил без запоров? — Здесь многие так живут, хотя внутри запоры всегда есть. Я все сделаю, есть у меня дома необходимое. — Тогда вот, как поступим. Давай рюкзак и двигай до дома, берешь необходимое, и ко мне. Думаю, вдвоем мы быстро все сделаем. Черен кивнул и, передав Воронцову его имущество, направился к центральной улице. На крыльце показалась Авия в сопровождении Аркада, она столкнулась взглядом с Воронцовым, и довольно приветливо ему кивнула, после чего направилась в сторону харчевни. — А вот это шанс, — подумал Константин. Он отошел за угол пристройки к торговой лавке, там никто не увидит, что произойдет, ему любопытные ни к чему. — Беляш, ты хотел помочь, есть возможность. — Слушаю, хозяин, — мгновенно отреагировал прислужник. — Вот тебе задача — на глаза никому не попадаться, никого не убивать, попробуй украсть сферы тьмы, запертые в сундуке у атаманши. Нехорошо, конечно, она ко мне вполне по-человечески отнеслась, но это мое по праву. Сможешь сделать это, не оставляя следов, хорошо, но никто не должен тебя обнаружить. Заберешь половину, половину ей оставишь. Ты все понял? — Да хозяин, я все сделаю. У ног Воронцова материализовался клок тумана, а потом что-то быстрое, и не такое белое, как раньше, скользнуло в тень. Константин ощутил, как разматывается незримый никому, кроме него поводок, прикрепленный к безымянному пальцу. Через него он ощущал счастье, Беляш был в восторге от своего первого задания. Служить — вот его предназначение. Бывший детектив усмехнулся и направился к дому. Свалив свое добро в угол, он дошел до бани и извлек из тайника револьвер Зора. Прицепил на пояс слева кобуру, которую взял специально под этот ствол, затем извлек из рюкзака трофей с ночного гостя, все, теперь можно было не опасаться. Разобрав револьвер, который был в довольно плачевном состоянии, он принялся его чистить и смазывать. Удивительно, как этот недоумок вообще смог из него выстрелить? Патроны он осмотрел и два отложил в сторону, надежды на них не было никакой. К моменту, когда появился Черен, он заканчивал сборку. — Три минуты, — произнес он, обращаясь к гостю, который сжимал в руках деревянный инструментальный ящик. — Сейчас соберу, и начнем. — Да я и сам могу начать, — заявил бандит и принялся выкладывать наружу все необходимое для работы. Константин пожал плечами и продолжил счищать ржавчину со ствола. Да уж, черт знает, в какой нычке валялся этот револьвер, но ему давно не доставалось внимания. Пощелкав курком вхолостую, Воронцов удовлетворенно кивнул сам себе и, снарядив барабан, сунул оружие в кобуру на правом боку. Обвязал веревочку вокруг ноги, чтобы не болталась, постарался быстро вытащить, но как у ковбоев не вышло, ну да ладно, дело практики, будет время потренироваться. — Откуда пистоли, Выше сиятельство? — поинтересовался Черен, который как раз размечал место под засов. — Тайники Зора, — отмахнулся Воронцов, — случайно нашел. Хотя второй ствол запущен был жутко, может, и кому другому нычка принадлежала. — И ведь даже почти не соврал. Пока Черен был занят, Константин прислушался к прислужнику. Беляш, проник в дом через плохо закрытое окно, и теперь ходил вокруг сундука, прикидывая, как вломиться внутрь. Его смущал не замок, он чувствовал наложенные на хранилище чары, и вот они его беспокоили. Разорвав контакт, Константин посмотрел на Черена, тот крепил засов очень грубыми гвоздями, которые имели насечки, так что хрен выдернешь, практика дюбель-гвоздя была тут в ходу. Надо сказать, справлялся он ловко, и помощь ему не требовалась. Воронцов прошел на кухню и затопил печь, нужно было сварить обед, но сначала вымыть кастрюлю, в которой по-прежнему скисал отравленный суп. Супы не были его страстью, да и набор продуктов очень ограничен. Когда Черен закончил с обоими засовами, на плите уже кипел очень бедный аналог щей. Хотя, что можно сварить из капусты, лука, моркови вяленого мяса и четырех картошин? — Есть будешь? Черен отрицательно покачал головой. — Все, ваше сиятельство, я закончил, принимайте работу. Константин снял накипь и пошел смотреть два железных массивных засова. — Конечно, выбить не проблема, но все равно так просто уже не войти, я поставил петли снаружи двери, ведущей на центральную улицу. Но вот чего у меня нет, так это замка. Придется вам к Пану идти, у него найдется пара замков, старых, но вполне рабочих, он хоть и жадный, но за серебрушку отдаст. — Спасибо, Черен. Может, все же составишь мне компанию? — Нет, Ваше сиятельство, я перехватил, когда домой бегал. Жена покормила. Я очень сильно удивлен, что вы смогли что-то приготовить, учитывая бедный набор продуктов. Да и боярин у плиты, да еще так уверенно — вообще чудо. Благородные поголовно белоручки, без слуг ничего не могут, разве что дерутся на дуэлях и стреляют сами. Вы не такой, еще три дня назад пленником были в кандалах, затем привилегированным ходили, где хотели, делали, что вздумается. Не прошло и суток, и вы свободный человек. Это самый быстрый путь из рабов, про который я слышал, — он улыбнулся, — побеги не считаются. — Ну, спасибо. Ладно, благодарю за засовы, не буду тебя задерживать. И уж коли ты не хочешь мне составить компанию, я поем, проголодался. — Всего хорошего, Ваше сиятельство, приятного аппетита. Авии я скажу, она распорядится, чтобы вам продуктов доставили. — Буду благодарен, а то корзинка, доставшаяся в наследство от Дарии, дно показала. Черен почтительно кивнул и вышел за дверь. Константин задвинул массивный засов и вернулся к плите, очень не хватало половника, но и ложкой он справился. Жаль только, что у него осталась только одна миска, вторая разбилась, когда его отравили. О чем он думал, когда предлагал разделить с Череном обед? Похлебка вышла слегка солоноватой, скорее всего из-за мяса, но Воронцову было не до жиру. Что ж, план минимум он выполнил, он снова свободен. Имеется кое-какое имущество и оружие, вскоре он сможет покинуть эту крохотную деревеньку, потерявшуюся в лесах на отроге гор. Кто-то дернул дверь, та не поддалась. Несколько секунд было тихо, а затем раздался требовательный стук. — Ваше сиятельство, — крикнули с улицы, — поговорить надобно. Константин уже вполне смирился с этим обращением и своим фальшивым статусом боярина и реагировал на это, как на само собой разумеющееся. Он прислушался к прислужнику, нет, тот был в порядке. К сожалению, он не смог справится с чарами сундука, и теперь затаился под здоровенной кроватью, в надежде улучить момент и выполнить задание. Отступать Беляш не желал. Если не зверек повлек за собой визит Аркада, а голос снаружи принадлежал именно ему, тогда что? Воронцов поднялся из-за стола и пошел к двери. Отодвинув засов, он отступил в сторону и слегка толкнул дверь. Делегация была внушительная — телохранитель Авии и двое незнакомых бандитов. — Чем обязан? — Тут вот какое дело, — начал Аркад, переступив порог и давая войти своим спутникам. Затем увидел рукояти револьверов, слегка приподнял бровь, но быстро пришел в себя. — А вы время не теряете, Ваша сиятельство. Ну да ладно. Хозяйка дала вам свободу, вы сами себе оружие добыли, не знаю, как, но меня это не касается. Мы пришли вернуть ваши вещи, которые нам в наследство достались, мы их с тел подручных Ждана взяли. Не хорошо будет, если ваше у нас останется. Вы — человек отмеченный Сварогом, а он сердится, когда обижают тех, на кого он взгляд свой устремил. Так что, вот. На кухонный стол легла кобура с револьвером из «Лавки братьев Силовых» и две пачки патронов. Второй бандит выложил три пачки винтовочных патронов, амулет, поднятый с трупа мародера, и серебряные часы. Третий мужик с косматой бородой положил рядом пару золотых червонцев, офицерский кортик в ножнах и серебряный портсигар. — Может, еще, кто что вернет, — виновато произнес он. — Часть народ уже продал или отдал за долги, — пояснил Аркад. — Авия отказалась расставаться с «Императором», назвала это глупыми суевериями. Не сердитесь на нее, Ваше сиятельство. Константин глазам не верил, эти матерые душегубы вели себя с ним крайне почтительно, заискивали, старались угодить. Да уж, странный мир. — Я не держу зла, и благодарю, что вернули. Аркад и остальные расцвели и, поклонившись, покинули дом. Константин опять запер дверь. Что ж ему так не везет с револьверами, которые он чистит? Стоит это сделать, как тут же появляется замена. И оба раза в виде хромированного длиноствола. Он снял кобуру с трофейным револьвером, который теперь можно было продать (на кой он нужен?), и заменил ее на тот, что вернул Аркад. День явно задался. Настойчивый громкий стук в дверь вырвал его из раздумий. Ну, кого еще там принесло? Неужели «сознательные» местные решили вернуть еще что-то. Снаружи снова постучали. — Иду! — поднимаясь, крикнул он и направился к двери. Он уже даже пожалел, что поставил запор, так ему еще и швейцара нанять придется. Засов лязгнул, дверь приоткрылась. Да уж, на ловца и зверь бежит, вот этого гостя он никак не ждал. Глава восемнадцатая Глава восемнадцатая Константин отошел в сторону, пропуская гостя, затем запер дверь и, пройдя к столу, открыл серебряный портсигар — целых пять сигарилл. Достав одну, он взял спички и, прикурив, обернулся, разглядывая посетителя, вернее посетительницу. — Чем обязан, сударыня? — выпустив несколько колец в потолок, поинтересовался он. — Хватит этих игр, сорок второй, — произнесла Лада. — Без понятия, что это значит, — произнес бывший детектив. — Может, вы обознались? Разрешите представиться — Константин Андреевич Воронцов, боярин, временно потерял часть памяти. — Ты такой же боярин, как я королева Елизавета, — проходя к столу и без занимая стул, произнесла женщина. Но уж коли ты представился, давай и я назову себя. Меня зовут Лада Калинина. Родилась на Земле в тысяча девятьсот девяносто седьмом году в городе Москве, мне двадцать восемь лет. В школе меня дразнили Калиной, и я ношу номер сорок семь. — Не может быть, — покачал головой Константин, — время не сходится. — В смысле? — Блин, выпить захотелось, — тяжело вздохнул бывший детектив, — но предложить, кроме воды и отвара местных травок, нечего. Как давно ты тут?