– Ну ка, ну ка! Теперь по подробнее, кто интересуется девушкой? И в этот момент я почувствовал, что внутри меня появилось напряжение. Как напряжение тонкой струны, очень тонкой, но ведущей меня как путеводная нить. И я мог ее неосмотрительно оборвать. Где-то я поступил неправильно. И надо было срочно исправляться свою ошибку. «Где? Где? Где? – подгонял я себя мысленно, – в чем я ошибся»? В моем сознании возник образ болтливого дворфа. «Он то тут причем»? – отмахнулся я от набежавшего видения и вдруг окаменел. – Стой, Лия. – Остановил я дворфу открывшую рот, чтобы, что-то мне рассказать. – Сюда заходил Бурвидус? – Эээ… Да, милорд. – Кто его пустил? – Милорд! – Девушка ухватила мне за руку. – Я слышала как мой непутевый жених ругался со стражником и хотел пройти и я приказала его пустить. Я не могла поступить по другому, милорд. Он бы попытался прорваться с силой. – А что мои приказы здесь уже ничего не значат? – Я опасно прищурился. Страшный, опаляющий огонь ярости стал заливать мою душу и тут же прошел, оставив пепел из моих мыслей и надежд. – Стража! – закричал я. Забежал молодой стражник нехеец. – Тут я, Ваша милость! – Почему Бурвидус прошел в лазарет? – Милорд, – растерянно проговорил стражник, – его приказала пропустить госпожа управляющая. – А что тебе велел сержант? – Никого не пускать. Но… – Ты уволен. Сдай оружие, снаряжение, получи у сержанта расчет и чтобы к вечеру тебя не было в моих владениях. Если ты не поспешишь, то умрешь с позором. Ждать, что он будет говорить, я не стал. У меня не было времени. Я чувствовал как натянулась и зазвенела струна. Мне нужно было перехватить Бурвидуса, пока не поздно. Приходилось положиться на интуицию и действовать по наитию. А оно меня никогда не обманывало. Еще не понимая в чем дело. Я телепортировался в казарму. Старый вояка проверял амуницию и оружие бойцов в пирамиде у стены. – Сержант, постройте свободных людей! – Приказал я. Тут же раздался тревожный звук рога и в казарму стали забегать свободные от службы стражники. Когда все построились, я спросил: – Кого нет? Сержант сурово оглядел строй из одиннадцати воинов, нахмурился и сквозь зубы доложил: – Молодого Бринга. Он доложен был отдыхать после ночного патрулирования. – Где Бринг? – спросил он строй. – Так он ушел сразу, как только ушел дворф Бурвидус, – отозвался один из воинов. – Давно? – Ридок десять назад. – Как ушел? – Не знаю. Воин был растерян. – Сходите к воротам и спросите: «Выходил молодой Бринг или нет» и доложите! – приказал я тому же воину. – Что рассказывал дворф? – спросил я оставшихся воинов. – Что тан Жуль и его невеста пошли на поправку и он Бурвидус обязательно найдет предателя и разорвет его на куски. Спрашивал видали мы каких либо посторонних? Я чуть не застонал. Болтун Бурвидус не мог сдержать свой радости и не разболтать тайну. Ну не может он держать язык за зубами. Шерлок Хомс недоделанный. Я вновь закипал от гнева. Если бы сейчас тут появился Бурвидус, то он лишился бы языка. В его положении лучше лишиться языка чем головы. Но на его счастье он был где-то в другом месте. – Слушайте меня внимательно. – Я уволил стражника, что охранял лазарет. Он пропустил туда Бурвидуса. Если мои приказы будут не исполняться, то каждого кто ослушается, впредь ждет позорное изгнание. – Сержант! Если провинившийся стражник до заката солнца будет в моих владениях, казнить его как опозорившего своего тана. – Кто был в патруле вместе с Брингом? Шаг вперед! – Я был, – вперед на шаг вышел такой же молодой нехеец. – Как зовут? – Шангор, ваша милость. – Шангор, Ты видел как Бринг встречается с девушкой? – Э-э. Откуда вызнаете?… Простите. Видел, ваша милость. Почему не доложил по команде, что Бринг вместо несения службы встречается с девушкой? – Я… Я думал… Думал… Что это не важно… Они любили друг друга и она прибегала к нему всегда когда он был в патруле. – Не важно! – покачал я головой и уничтожающе посмотрел на воинов. – И это нехейцы! Не ошибусь если скажу, что сегодня ночью ее не было. Ведь так? – Не было. – Молодой нехеец опустил голову. – Вы знаете, – теперь я обратился к строю, – что на управительницу и ее сопровождение напали… Погибли ваши товарищи, а воин, что должен охранять покой живущих в замке, говорит: «Он думал что служба это неважно». А второй рассказал шпионке, о том что утром поедет повозка в сопровождении маленькой охраны… Я вновь сокрушенно покачал головой. – Как такое могло произойти?… Вы кто? Нехейцы или беззаботные жители долин? У вас осталась хоть капля чести горца?. Я резко развернулся и пошел прочь. Время отпущенное мне уходило как вода сквозь песок и я чувствовал это. Все таки враг нашел слабое место. Молодые парни сидящие в замке клюнули на девичью красоту. «Кто же это мог сделать? Снежные эльфары? Вряд ли. Тут чувствуется рука их старших собратьев из Великого леса. Парня околдовали или опоили зельем», – другого предположения у меня не было. Даже неземная красота не толкнет нехейца на предательство. Но зачем лесным ушастикам помогать снежкам?.. Додумать я не успел, струна лопнула и меня обдало холодным потом. Буквально выскочив из казармы, телепортами устремился к поселку, что стоял в двух лигах от замка, на перекрестке дорог. Одна из дорог была оживленным торговым путем и соединяла Северный королевский тракт с провинциями находящимися на востоке. Предки прежнего владетеля этих мест знали где поставить замок. Поселок со временем разросся. Появились трактиры, постоялые дворы и торговые лавки, кузни. Была даже почтовая станция. Содержать которую должен был местный барон, а теперь уже я. Лавку алхимика я увидел сразу. Приметная вывеска, ухоженный домик. Но сама лавка была закрыта. Я осторожно подошел к двери и подергал ее. Она оказалась закрытой на висячий замок. Выломав его и отворив дери, я увидел, то что в общем то и ожидал увидеть. Глава 2 Граница между Великим лесом и Снежными горами Рабе ощутила горький привкус во рту. Голова кружилась и была тяжелой словно наполнена свинцом. Ее тошнило. Перед мысленным взором стояла решетка, через которую она не могла выбраться. Сознание медленно, тягуче, словно неохотно возвращалось к ней. Рядом слышались чьи-то тихие голоса. Они будили ее, заставляли выплывать из тяжелой дремы в боль и муки. Рабе, не открывая глаз и не шевелясь, прислушалась. Она хоть и с трудом продолжала притворятся, что находится без памяти. Больше всего она хотела забыться и не слышать этот противный вызывающий тошноту и головную боль шепот. – Долго еще ждать? Это тихо спросила женщина и в ее вопросе слышалось недовольство. – Сколько надо столько и будем ждать. – Отозвался мужской, весьма приятный с бархатными нотками голос.