– Документ готов? – Уже должен быть готов, фотографии еще в обед сдал, – сказал я. – Как получишь, сразу ко мне. Оружие запишу, боекомплект получишь. Мотоцикл проехал через ворота накопителя, мы покатили дальше по грязной улице. Не удержавшись, спросил: – А как-то просто у вас с оружием, нет? – В смысле? – Ну, пришел человек только вчера, никакой проверки, и сразу ствол выдали. – Чудак человек, – засмеялся усатый. – Стволов тут и так пруд пруди, так что тут вопрос доверия не стоит, разве что ты его на базаре продашь. Проверка тут только на умение, что ты соседа случайно не подстрелишь и себе в ногу не закатаешь. – А вообще проверка? – Вообще? – покачал он головой. – За это ты не волнуйся, будет она еще. За тобой сейчас все время приглядывают. Важно то, что ты не под воздействием, к Тьме не склонился, если только в пользу какого дальнего города шпионить можешь. Но чего в Горсвете шпионить? Такие везде есть и у всех одно и то же. Так что все нормально, не боись. Я прибавил газу, разогнав машину. К вечеру я уже владел «харлеем» вполне нормально, все оказалось не так уж сложно. И к правым поворотам приноровился, и к вялому тормозу, а в остальном даже нравилось. И вроде уже при деле был. Вообще день был суетной. Пока добыл руководство на мотоцикл, пока инструмент получил, который запасливый Василь Иваныч выдавал под учет, пока мне шкаф выделили, где я все мотожелезо сложил – время так и шло. Попутно раздобыл мотоциклетные очки и синий рабочий комбинезон, который, со слов механиков, был куда как нужен. Техника по надежности до современной не дотягивала, в том же мотоцикле что-то постоянно требовало регулировки, а уж с машинами побольше возились постоянно. Обедал бесплатно, за талоны, в столовой, куда тоже сгонял на мотоцикле, да еще попутно двух мужиков с работы туда подвез. Кормили неплохо, хоть и без изысков, вроде как в обычной рабочей столовой. Пюре жидковато, котлета суховата, суп терпимый, компот вроде ничего, но в принципе все съедобно. Фанатом такой жратвы не станешь, но и отплевываться до вечера потом не придется. Замбой не обманул, и когда я приперся к нему с документом, больше всего напоминающим не паспорт, а военный билет, он тщательно вписал туда тушью номер карабина и револьвера, после чего я получил оружие на руки, а заодно и боекомплект – тридцать патронов к револьверу и сто пятьдесят к карабину, а заодно четыре пятнадцатизарядных магазина к нему. Еще выдали кустарного вида брезентовую подвесную, скорее даже разгрузку. Не ах, но нормально, будет куда магазины и прочее рассовать, даже рюкзак небольшой имеется. Гранат никаких не дали, замбой сказал: – Гранаты, каски и прочее – в оружейке, выдают дежурным мотомангруппам. А это забирай. – А как потом со всем, когда домой пора? – чуть растерялся от неясности. – Можешь на склад сдавать, можешь с собой уносить, – пожал он плечами равнодушно. – Оно на тебе числится, ты за него и в ответе. Большинство карабины с автоматами сдает, а короткоствол с собой уносит, с ним в общественные места ходить не запрещается. – Так…, – кивнул я, выслушав его. – А теперь мне куда? – В ПБУ иди, к Антонову, тебя еще к группе прикрепить должны. А дальше уже сам все поймешь. – Понял, спасибо. Дальше я как по рельсам покатился. На ПБУ было все так же суетно, да еще и накурено, даже открытые окна не справлялись с оттоком табачного дыма. Кто-то ругался по телефону, двое переставляли флажки по карте, а один громко читал им какой-то список с адресами, Антонов же изучал какие-то бумаги в паке. Увидев меня лишь спросил, получил ли документы и оружие, а затем отправил меня вниз, на первый этаж. – Караулка дежурной мотомангруппы, с караулом Горсвета не перепутай. Командира зовут Серегой Власовым, ему представишься. А остальное уже объяснят. Да, к слову, ты сегодня никуда не уходишь, так с группой на сутки и остаешься. Понял? – Так точно. – Тогда подгоняй мотоцикл к их сектору, там покажут, где машины дежурной группы, и дуй к ним. – Есть. На первом этаже обнаружилось аж две караулки, находившиеся рядом. Я вошел в ту, в которой на двери были написаны буквы «ММГ», и наткнулся на Федора Мальцева. – О! Вован! – поприветствовал он меня. – К нам определили, что ли? – Похоже на то, с вами на сутки остаюсь. – Нормалек! – обрадовался он. – Я к Антонову бегал, просил, чтобы с нами поставили. – А Власов здесь кто? – спросил я. – Мне бы доложиться надо. – Я Власов, – сказал среднего роста круглолицый мужик, подходя к нам и протягивая руку. – Мотоциклист? – Ага. – Отлично, ввели в штат, значит. Пойдем, покажу где что и с пулеметчиком познакомлю. Караулка, как оказалось, состояла аж из трех комнат. В первой, в которую вошел, народ отдыхал и книжки читал, во второй спали, хоть бодрствующей смены здесь не было, на вызов кидались всей толпой, оставляя одного дежурного на телефонах, а третья комната была тесной, закрывалась решеткой и была оружейкой. – Карабин при себе держи, он твой постоянный, – объяснял Власов, – В вот гранаты, очки, шлемы, пулеметы – это все здесь хранится и переходит от дежурной группы к сменяющей. Он обвел рукой целый ряд незапертых оружейных пирамид, затем открыл одну из них. – Видал? Тут гранаты к карабинам…, – он указал на плоские ящики, – А, у тебя «американец», гранат не предусмотрено, бери ручные. В той пирамиде пулеметы, очки из шкафа берешь… а, у тебя свои есть, хорошо. Без очков на выезд нельзя, можно нарваться. Подвесную получил? – Ага. – Три «лимонки» и три немецких «толкушки» берешь, и вот так их распределяешь, – показал он на себе. – Загружайся, потом пойдем и пулеметчика покажу. Пулеметчиком оказался Паша, тот самый, что ехал вчера со мной в «пепелаце». Обрадовался, поздоровались. – Мобильную огневую точку решили добавить, а то иной раз не хватает поддержки с фланга, например, – объяснил он суть нашей совместной службы. – Все пулеметы на грузовиках, а если кто серьезный полезет, или сразу кучей, то прикрыть некому. Ну и разведка по маршруту. – Какой из меня разведчик, если города ни хрена не знаю? – поразился я. – Я знаю, буду подсказывать. А вообще надо учить где что, в нашем деле чуть не самое важное. Чай будешь? Я покосился на внесенный откуда-то самовар и решил не отказываться. – На будущее, ты обзаводись теперь своей кружкой, вилкой-ложкой и прочим, мы с дежурства не отлучаемся, тут едим. Ты с сахаром пьешь? – Две ложки. Паша кивнул, сыпанул в алюминиевую кружку пару ложек сахара, плеснул заварки, залил все кипятком из самовара. – Держи. – Ага, спасибо. – Вон диваны, вон полка с книгами, в общем, располагайся. Сухари к чаю вон, в вазе. Нам до десяти утра дежурить. – А вызовы часто? – Часто, так что не расслабляйся. А чем ближе зима, тем больше вызовов. – За периметр? – спросил я, усаживаясь на большой диван из неизменного бурого дерматина, и отхлебывая чаю. – Смеешься? – удивился он вопросу. – За периметром все дела днем делаются, там только плановые. А мы по экстренным вызовам, то есть внутри периметра. – Так вы же здесь все светите вроде? – удивился я. – Все не просветишь. А бывает так, что за сутки пробой в какой-нибудь подвал. То может месяц простоять без проблем, разве что травка пойдет, а то сутки, и какая-нибудь страхолюда лезет. – Народу много гибнет? Ну, в городе, в смысле, гражданских. – Не очень, – ответил Паша, присаживаясь на диван напротив. – Тут к такой жизни привыкли, так что не нарываются. Бывают уж совсем дураки из новичков, чаще всего, что могут ночью гулять пойти, такие долго не живут. Дома везде как крепости, подвалы даже просвеченные все равно запирают хорошо, так что мало гибнет. Мало. Ну и мы реагируем быстро. – В частном секторе никто не живет? – Почему же, живут. Колхозники, например. Жратва-то откуда? Но они же тоже знают что к чему. Каждый день обход с фонарями по всем закоулкам, деревни строят тесно, огородами наружу, а между домами заборы с колючкой, вроде как замыкают периметр. Привыкли. Кстати, пробоев никогда в трюмах не случается. – В трюмах? Каких трюмах? – не понял я. – В обычных, судовых. Если судно на воде стоит, правда, и к пристани не вплотную. Хоть метр промежутка, и можешь про фонари забыть, ни одна тварь не заводится и даже травка не растет. И чтобы дна не касалось, если на сваях – то уже не работает. – А чего не живут? – удивился я. – А на кой ляд? Переселись на реку, про город забудешь, а тут тогда такое разведется, что хоть не возвращайся, будет как в пустых городах, на каждом шагу дрожишь. На реке ведь всю жизнь не проживешь. Ну а пока здесь живем, то вынуждены чистить, ну и какой-то порядок поддерживается. Расслабляться просто не надо. – Правильно, наверное, – согласился с ним я. И верно, начнешь от опасности уходить все время – в привычку войдет. Это правило всего касается, не только местной ситуации. В комнату вошел Федя, спросил: – Чего, знакомы уже?