Он мрачнеет и сердито щурится. – Этот хрен еще у меня дождется. – Кристиан! Он мой босс. Он поджимает губы и становится похож на упрямого школьника. – Не говори им. – Чего не говорить? – Что я их купил. Соглашение о намерениях было подписано вчера. О сделке будет объявлено через четыре недели, когда руководство SIP выполнит кое-какие условия и внесет изменения в издательскую политику. – О-о… я могу оказаться без работы? – встревожилась я. – Искренне сомневаюсь в этом, – отвечает Кристиан, пряча усмешку. – Если я найду другую работу, ты купишь и ту компанию? – Но ведь ты не собираешься уходить, верно? – Он настораживается. – Возможно. Я не уверена, что ты позволишь мне выбирать. – Да, я куплю и ту компанию. – Он непреклонен. Я хмурюсь, не видя выхода. – Тебе не кажется, что ты переходишь все пределы разумного? – Да. Я полностью отдаю себе отчет в том, как это выглядит. – Спасибо доктору Флинну, – бормочу я. Он ставит на пол пустую фарфоровую плошку и бесстрастно смотрит на меня. Я вздыхаю. Мне не хочется воевать. Встаю и забираю посуду. – Десерт хочешь? – Конечно! Ты можешь мне что-то предложить? – интересуется он с обольстительной ухмылкой. – Не меня. – Почему не меня?.. Моя внутренняя богиня пробуждается от дремоты и садится, чутко прислушиваясь. – У меня есть мороженое. Между прочим, ванильное, – смеюсь я. – В самом деле? – Его усмешка становится шире. – Думаю, мы можем придумать что-нибудь интересное. Что?.. Я озадаченно гляжу на него, а он грациозно встает с ковра. – Я могу остаться? – Что ты имеешь в виду? – У тебя, на ночь? – По-моему, это предполагалось с самого начала. – Хорошо. Где мороженое? – В духовке. – Я мило улыбаюсь. Он наклоняет голову набок и с иронией замечает: – Сарказм – низшая форма остроумия, мисс Стил. В его глазах появляется сладострастный блеск. О черт! Что он задумал?.. – Я ведь могу и отшлепать тебя. Я ставлю миски в раковину. – Ты захватил с собой серебряные шарики? Он хлопает себя по карманам и разводит руками. – Знаешь, как это ни смешно, но я не ношу с собой запасной комплект. В офисе он мне без надобности. – Очень рада это слышать, мистер Грей. А еще, кажется, вы сказали, что сарказм – низшая форма остроумия. – Анастейша, мой новый девиз таков: «Если ты не можешь одолеть кого-то, присоединись к нему». Я раскрываю рот – ушам своим не верю, – а он выглядит довольным собой и ухмыляется. Потом открывает морозилку и достает пинту лучшего ванильного мороженого «Бен & Джерри». – Это нам подойдет. – Он глядит на меня потемневшими глазами. – «Бен & Джерри & Ана». – Каждое слово он выговаривает медленно и отчетливо. Ну и ну!.. Моя нижняя челюсть отвисает до самого пола. Кристиан выдвигает ящик стола и хватает ложку. Когда он поднимает на меня взгляд, в его глазах горит страсть, а язык касается краешка верхних зубов. Ах, этот язык! У меня захватывает дух. Желание – темное и сладостное – пробегает горячей волной по моим жилам. Сейчас будет весело. – По-моему, тебе слишком жарко, – шепчет он. – Ты перегрелась. Я буду охлаждать тебя. Пойдем. Кристиан протягивает мне руку, и я послушно следую за ним. В спальне он ставит мороженое на ночной столик, снимает с кровати пуховое одеяло и обе подушки, кладет их горкой на пол. – У тебя ведь найдется смена простыней, верно? Я киваю, завороженно наблюдая за его действиями. Он берет в руки «Чарли Танго». – Не испачкай мой шарик! – грозно предупреждаю я. Уголки губ дергаются в лукавой улыбке. – И не собираюсь, малышка. Я испачкаю тебя и эти простыни. Мое тело буквально заходится в конвульсиях. – Я привяжу тебя, согласна? Ой… Что-то будет… – Ладно, – шепчу я. – Только руки. К кровати. Мне так нужно. – Ладно, – снова шепчу я, не в силах произнести что-то другое. Он подходит, глядя мне в глаза. – Мы возьмем вот это. – Он берется за пояс моего халата и очень медленно, словно дразня меня, развязывает его и аккуратно вытаскивает из петель. Халат распахивается, и я стою как парализованная под его жарким взглядом. Через пару мгновений Кристиан снимает халат с моих плеч. Халат спадает и ложится возле моих ног, а я стою обнаженная. Кристиан гладит мое лицо костяшками пальцев; прикосновение отдается сладким эхом в глубине живота. Наклонившись, он быстро целует меня в губы. – Ложись на спину, – бормочет он. Его потемневшие глаза сверкают. Я послушно выполняю все, что он говорит. Моя комната погружена в полумрак, только от ночника льется робкий свет. Вообще-то, я ненавижу энергосберегающие лампочки – они такие тусклые. Но сейчас радуюсь приглушенному свету. Кристиан стоит возле кровати и глядит на меня. – Я могу смотреть на тебя весь день, Анастейша, – говорит он и тут же залезает на кровать, садится на меня верхом. – Руки над головой, – командует он. Я повинуюсь, и он обвязывает концом пояса мое левое запястье и продевает пояс через металлические прутья в изголовье кровати. Сильно дергает за него, рука вытягивается. Так же крепко привязывает и мое правое запястье. Теперь, когда я связана, он заметно успокаивается. Ему это по нраву. Ведь я больше не могу до него дотронуться. Мне пришло в голову, что ни одна из его прежних партнерш не прикасалась к нему – они никогда не получали такой возможности. Он всегда контролировал все действия и сохранял дистанцию. Вот почему он так любит свои правила.