От нервозного нетерпения меня бросает в дрожь. – Открытку? От кого? – От Дэвида. Повисает пугающая тишина. Даже ветер, кажется, утих. Значит, я была права. Именно Дэвид послал Дэну ту открытку, благодаря которой я в конечном итоге оказалась здесь. Но зачем? – От Дэвида? И что там написано? – Смотри. Порывшись в кармане куртки, он вытаскивает картонный прямоугольник. – Вот. Ее подсунули мне под дверь. Я беру ее трясущимися руками. На лицевой стороне фотография маяка на Крэг-Хеде. – Но он же до сих пор в полицейском участке! – Его уже отпустили. Я не знаю, где он сейчас. Читай. Я переворачиваю открытку. «У меня есть доказательства, не оставляющие вопросов. Я готов их предоставить. Передай, что буду ждать ее сегодня в восемь вечера. Пусть приходит одна. Только никому больше ничего не говори. Пожалуйста. Прости меня». – Ты показывал это полицейским? Этой Батлер? – Нет еще. – Почему? – Я все еще… Не верю, что Дэвид имеет к этому отношение… – А открытка? Похоже, он хочет во всем признаться. Брайан устремляет взгляд на облака: – Если Элли у него, то ей, скорее всего, ничего не грозит. Давай посмотрим, что он скажет. – Но… – Он сбежит, если заподозрит, что мы приплели к этому Батлер. Или еще что похуже. Я вспоминаю, что Брайан рассказывал мне про нервный срыв Дэвида. Может, он и прав. – Ты уверен, что эта открытка вообще от него? – Это его почерк. Я внимательно рассматриваю текст. Буквы мелкие и ровные. Открытка, которую послали Дэну, подписана другой рукой. – Где он будет меня ждать? – Я вскидываю глаза на Блафф-хаус. – Здесь? – Нет, – качает головой Брайан. – Думаю, он слишком напуган, чтобы возвращаться сюда после всего, что случилось. – Где тогда? – Я переворачиваю открытку. – У маяка? – Наверное. Меня охватывает нетерпение. Что это за доказательства и что именно они подтверждают? – Ты пойдешь со мной? – Он хочет, чтобы ты пришла одна. Нет. – Он послал эту открытку тебе, – уговариваю я. – Ты и так в курсе… Брайан неохотно кивает. Я должна пойти, ради Элли, но Дэвид знает обо мне что-то, чего я сама не знаю, и я не уверена, что готова услышать правду. Но мне уже доводилось переживать нечто подобное, напоминаю я себе. Я очнулась в Диле, понятия не имея, почему сбежала. Я лежала в больнице, потом меня перевели оттуда в клинику лечения нарушений памяти, к доктору Олсен. Там я стала Алекс, отыскала Элис в наркопритоне у вокзала Виктория и постепенно по кусочкам собрала воедино все свое прошлое. Или по меньшей мере какую-то его часть. Ради этого, видимо, я и вернулась сюда, ради этого сняла «Черную зиму». И похоже, ради этого я здесь. Ради того, чтобы узнать правду. Правду о том, что случилось тогда, и о том, что происходит сейчас. Тогда 35 Через несколько недель после того, как я поселилась в той квартире, они устроили вечеринку. Я все время ходила уставшая, живот был постоянно раздут, и тем не менее я все ела и ела. В тот день одна из девушек – она называла себя Кристал, с одной «л», – поинтересовалась, не показалось ли ей, что я ем за двоих. Я покачала головой, но без особой уверенности; месячные у меня стали такими нерегулярными, что я уже давным-давно не беспокоилась из-за каждой задержки. Остаток вечера я провела, читая в Интернете про признаки беременности, и к тому времени, когда явились приятели Дева с водкой, пивом и еще бог знает какой дрянью, была на взводе. Ги, которого на самом деле звали Гленном, зажал меня в углу в ванной. – Сэди, – сказал он таким тоном, будто крайне удивился нашей встрече. Он был пьян в хламину, двигался заторможенно, язык у него заплетался. – Сэди, Сэди, скорей мне дай ответ, – затянул он песенку, потом наклонился меня поцеловать. Рот его походил на открытую рану, и я сказала, что лучше умру. Вид у него сделался такой, как будто я влепила ему пощечину. – Думаешь, ты слишком хороша для меня? – процедил он. – Да ты просто жирная шлюха, которая дает всем подряд. Он положил руку мне на промежность и снова попытался поцеловать. Не знаю, что случилось дальше. Помню, как заметила наше отражение в зеркале над раковиной и не узнала ни его, ни себя. Я словно видела все происходящее сквозь видоискатель камеры или на экране, где актеры разыгрывали роли. На подоконнике рядом с унитазом стояла пустая бутылка из-под вина, и не успела я опомниться, как она оказалась у меня в руке, а в следующее мгновение Ги лежал на полу и по его лицу и шее текла кровь, собираясь в алую лужу. Я опустилась на корточки рядом с ним, но он не шевелился. Я выбежала из ванной и отыскала Дева: – Я убила Ги. Когда мы вернулись в ванную, Элис уже стояла на коленях рядом с распростертым на полу телом, прижимая полотенце к разбитой голове Ги. – Все не так плохо, как выглядит, – сказала она. Глаза Ги распахнулись, уродливый рот пришел в движение. – Я убью эту тварь. – Уведи ее отсюда, – бросила Элис Деву. Я будто приросла к месту. Я глядела вокруг, и мне казалось, что все происходит на экране и не имеет никакого отношения ко мне. Дев схватил меня и потащил сквозь толпу, собравшуюся в коридоре. У входной двери он сказал, что найдет меня, и велел ждать в парке напротив. Я повиновалась. Через час с небольшим он появился и дал мне мобильный телефон. – Вот, возьми. – Что это? – Один из моих запасных, – пояснил он. – Тебе надо валить. – Но мои шмотки! – Какие еще шмотки? – Он вздохнул. – Послушай, с Ги шутки плохи. Придется на какое-то время залечь на дно. Я забил в телефон свой номер, позвонишь мне. Только выжди несколько недель, ладно? Он спросит, где ты, и лучше мне этого не знать. Я включила телефон: – Какой у него пин-код? – Тринадцать семнадцать, – сказал он и поцеловал меня. – Мне надо идти.