– Да какой там мужик, – презрительно парировал наглец. – Ни мяса, ни рожи, один мозг. А таким девочкам разве умные речи нужны? Им бы объятия потеснее да трах подольше. Вот увидишь, она от него через неделю сбежит. Не ко мне, так еще к кому. Ну и смысл шанс упускать? Я же рарк свободный, личным вызовом не связан… Последние слова уже едва различила и с раздражением закрыла дверь. Пренебрежение в отношении Ньевора неприятно царапнуло. Вот ведь гад самонадеянный! Умные мужчины, видите ли, девушкам не по нраву! Круглоухим девушкам, – прагматично подсказала логика, заставив эмоции прижаться к полу и виновато вильнуть хвостом. Увы, но от местных стереотипов мне никуда не деться. Во мне все и всегда будут видеть легкомысленную вертихвостку. Обидно. С другой стороны, а стереотип ли это? Может, оно так и есть? И на самом деле недалекий ум и специфичное поведение круглоухих это факт… м-м-м… диагноз, из которого нет исключений? Тогда я, если начну выделяться, точно навлеку на себя подозрения. Невольно покрутила в пальцах карточку. Что с ней делать? Выбросить или оставить? Показать Ньевору, честно обо всем рассказав, или промолчать? Как поступила бы настоящая Дея? За невозможностью найти правильный ответ, пришлось рассуждать, отталкиваясь от своих потребностей. Мне ведь что нужно? Улететь с этой планетки, да побыстрее! А как это сделать, если живешь под прицелом? Охранник же может стать «ключиком» к свободе. Значит… Спрятала карточку в карман юбки – пусть лежит на всякий случай. Перевела взгляд на коробки, сгруженные в центре холла, потом осмотрелась и отправилась изучать новое пространство. Квартира действительно оказалась большой. И от прежней отличалась не только площадью самих комнат, но и высотой потолков. Бросалось в глаза и то, что отделка здесь была качественнее, мебель – удобнее, а техника – совершеннее. Кухонного дегидрирующего аппарата я не обнаружила, зато нашелся другой, на первый взгляд – что-то типа универсального комбайна для приготовления еды. А еще здесь в наличии имелся холодильник! Не вертикальный, а горизонтальный в виде выдвигающейся из шкафа для хранения продуктов полки, но я все равно ему обрадовалась как чему-то родному и знакомому! Самих продуктов в наличии не было – видимо, их покупать нужно или заказывать. Однако я не расстроилась. У меня столько дел! Со спальнями определиться, коробки разобрать, переодеться… Начала с последнего, а уже затем, в полюбившемся, потому что очень удобном, синем халатике и тапочках я порхала по квартире, обустраивая ее так, как мне казалось правильным и удобным. – Ух… – только и смог выдохнуть Ньевор, когда наконец появился дома. Я в этот момент расставляла на полке плоские коробочки с информационными носителями. Напряглась было, но, не почувствовав в интонации агрессии или недовольства, с улыбкой обернулась. – Мне показалось, это место будет удобным, чтобы ты мог дома работать. Вместо ответа рарк пробежал глазами по темно-синим стенам, отливающим перламутром, стеллажам цвета бело-серого мрамора, большому столу, выполненному в том же стиле, картинам, изображающим необычные пейзажи, диванчику для отдыха… – Да, это кабинет, все правильно, – похвалил меня и, подойдя ближе, присмотрелся к коробочкам. – Почему ты их именно так поставила? – заинтересовался выбранным мною порядком. – Потому что красиво, – не задумываясь ответила как есть. – Здесь черный кружочек один, без точечек внутри, и находится в самом низу, – ткнула пальцем в самый левый корешок. – А здесь он же, но чуть выше и с одной точечкой, – переместилась на следующий, а затем дальше. – Он поднимается, а количество точек внутри него становится больше. – А как же остальные символы? – прищурился Ньевор, словно что-то показалось ему подозрительным. – Никак, – скрывая нарастающее беспокойство, дернула я плечами. – Это же невозможно – учесть сразу все. Надо выбрать что-то одно, и только на него ориентироваться. – Это тебе дед говорил, – не столь вопросительно, сколь утвердительно прокомментировал услышанное Ньевор, в очередной раз доказав: логика – занятие не для круглоухих. – Да, – не стала отрицать я «очевидного». – Так что? Мне их переставить как-то иначе? – Не надо. Ты удобно рассортировала, пусть и не совсем привычно, – похвалил рарк. – И вообще ты молодец, все успела разобрать. Я пустые коробки видел в коридоре. – Только поесть не приготовила, – повинилась я. – Продуктов не нашла. Совсем. – Не страшно, – отчего-то радостно улыбнулся Ньевор. – Мы с тобой в ресторан сходим поужинать. Я теперь могу себе это позволить. Только ты переоденься. Ресторан? Тут есть такой вид общественного питания? Ух… Мое изумление сравнялось с предвкушением, и вот на этих самых «крыльях» я полетела в комнату, которую выбрала для себя, уверенная – Ньевору нежно-сиреневые с беленькими цветочками обои, воздушный тюль и белая резная мебель вряд ли приглянутся. Куда больше подойдет строгий колорит практически черного спального гарнитура, строгий декор гладко окрашенных в шоколадный цвет стен и благородный пурпур тяжелых портьер. Торопливо скинув халатик и вновь надев блузку с юбкой, метнулась к зеркалу. Стянув резинку с хвостика, расчесала волосы, темно-русой волной обрамившие лицо, собрала было снова в хвост, но, заметив в отражении за спиной заостренный нос и глаза, прячущиеся под длинной челкой, вздрогнула и замерла. – Оставь распущенными, – попросил рарк. Проследил, как медленно я разжимаю пальцы, и аккуратными касаниями поправил рассыпавшиеся прядки, закрывая ими уши. – Мне так больше нравится, – пояснил свои действия. – У тебя очень красивые волосы. Комплимент… Однако у меня ощущение, что он за ним скрыл истинную причину своей просьбы. Неужели таким, как я, нельзя посещать общественные места? Но ведь по городу он меня вел совершенно спокойно. И в магазине никто на нас пальцем не показывал… Значит, дело в самом Ньеворе? – Волосы красивые, – повторила я со вздохом. – А уши не очень. И тебе они не нравятся. – Хочешь, чтобы я доказал тебе обратное? – поинтересовался Ньевор с совершенно непередаваемой интонацией в голосе. В нем было одновременно и негодование, и предостережение, и какое-то непонятное предвкушение. Но самое поразительное, что я с таким уже сталкивалась! Когда мы с рарком на балконе пререкались! Получается… Получается, я ему новый вызов бросила? А сейчас своим вопросом он требует подтверждения, чтобы поставить ответное условие и начать действовать? Набралась храбрости и пусть через зеркало, но все же посмотрела Ньевору в лицо. Вздрогнула, напоровшись на буравящий взгляд, и поняла – мне страшно даже представить, как он собирается доказывать, что я не права. Значит, никаких вызовов! – Я есть хочу, – пожаловалась, сделав вид, что так ничего и не поняла. На мгновение мне почудилось мелькнувшее в глазах разочарование, однако рарк быстро линию поведения изменил. Снова спрятался за своей челкой и безразлично пожал плечами. – Ну так идем, – совершенно буднично отозвался, словно ничего не произошло. Наверное, я этих рарков не пойму никогда. Не удивительно, что о них и сведений-то толковых нет – это же нереально общаться, когда все, что ты говоришь, может обернуться против тебя. Я думала об этом всю дорогу, пока мы шли по очерченной яркими световыми бордюрами дорожке. Черная громада главного здания, к которой мы направлялись, в легком туманном сумраке была видна ничуть не хуже, чем днем. Она бликовала и отражала свет, но ярче всего на ней сиял сине-голубой разбивающийся кристалл… Логотип… Символ… Фирменный знак… Я даже не знала, как это правильно назвать, и потому решила проявить непосредственность и восхититься: – Какая красивая штука! А что это? – Эмблема компании, в которой я теперь работаю, – с готовностью ответил Ньевор. – Эм-бле-ма… – завороженно повторила я «необычное» слово. Спешно прикинула, как у круглоухих с абстрактным мышлением. Наверное, не очень хорошо развито, раз ни читать, ни писать не умеют. По всему выходит, спрашивать, что кристалл означает, нельзя. Жаль. Придется идти иным путем. – Такая большая. И блестит, – уважительно похвалила. – Значит, компания важная. Это хорошо. У тебя теперь не будет проблем. Правильно? – Еще утром я в этом сомневался, – сдержанно хихикнул мой спутник, которого наверняка насмешили мои наивные рассуждения. – Но теперь понимаю, что переживал напрасно. Работа именно та, что мне по душе. – Я помню, ты говорил о своей профессии. Ты ею будешь заниматься? Инженерить? – выдала с «умным» видом и сама едва не расхохоталась вслед за окончательно развеселившимся рарком. – Это называется «проектировать», Дея, – успокоившись, все же объяснил. – То есть планировать, как сделать придуманное реальным. – То есть когда я думаю о том, что приготовить на ужин, то тоже проектирую?! – изумилась я и, воодушевленная его «ну, можно и так сказать», рванула в наступление: – А ты что будешь проектировать? – Я буду совершенствовать то, что нас всех защищает и спасает, – мечтательно, подняв лицо к небу, сообщил Ньевор. – Купол от этих… нейтронов? – запнулась я, «вспоминая». – Нет, тут все уже давно налажено. – Тогда от чего же еще защищаться и спасаться? – потрясенно прошептала я, чтобы рарк проникся моими страхами и решил успокоить-просветить. – Вот разместимся, закажем ужин, и я тебе расскажу. Мы пришли. Хоть и хотелось мне получить ответ немедленно, а пришлось любопытство приглушить. Точнее, сменить его направление, потому что в местных ресторанах я еще не была! По сути, я и в земных-то всего два раза ужинала, когда меня кавалеры-неудачники приглашали. Ресторан оказался своеобразным. В чем-то знакомым и понятным, в чем-то отличным. Располагался он в небольшой пристройке к основному зданию, внутри был похож на лестницу с очень широкими ступенями. На каждой размещался полукруглый диван и стол, в форме половинки круга. Освещения здесь почти не было – лишь приглушенное, идущее исключительно от маленьких светильников на столах. И потому рассмотреть дизайн стен и потолка не было никакой возможности – все терялось во мраке. Часть столиков была занята, в основном нижние – вероятно, тут шла аналогия с выбором жилья, однако Ньевор повел меня выше. Сели мы под самым потолком, чему я была даже рада, ведь мимо нас никто не ходил и мы могли спокойно разговаривать! Обслуживающего персонала я не увидела и потому с интересом ждала – как именно примут заказ и откуда появятся блюда. А по факту все оказалось до смешного просто. Уточнив, хочу ли я чего-то конкретного, и получив в ответ голодное урчание желудка и уверенное: «Я все-все съем», Ньевор быстро что-то написал на лежащей перед ним пластинке и бросил ее в отверстие стола. К этому самому отверстию, размером с голову, я давно уже присматривалась. Теперь же приподнялась, пытаясь заглянуть. – Там кухня, – торопливо сообщил рарк. – Сядь. Я послушно вернулась на место, понимая, что привлекать внимание точно не стоит. И злить своего кормильца, по совместительству источник информации, тоже. Сложила руки на коленях, выпрямила спину, вздохнула и услышала тихое, но раздраженное: – Дея, я же просил! Так я ж ничего еще и не сделала! Вот что ему сейчас не понравилось, а? Пока я растерянно хлопала ресницами, в отверстии появились края стаканов. Поднялись, показывая, что они и не стаканы вовсе, а бокалы на ножках. Последним торжественно всплыл поднос, на котором они стояли. И как ни старался остаться незамеченным тот, кто нам это подал, удерживающие плоскую поверхность растопыренные пальцы я все равно увидела. Стремление заглянуть под стол загасила на корню. Ясно же, что не увижу ничего сверхъестественного – там наверняка толстая ножка, через которую нам передают заказ. Зато не получу нового выговора от рарка, невозмутимо забравшего напитки и стукнувшего пальцем по подносу. Тот исчез, чтобы через минуту вернуться, уже с тарелкой, полной еды. Затем второй. И еще с двумя, но очень маленькими, наполненными крупными зелеными шариками. – Ешь, – приказал Ньевор, распределив блюда между нами. Меня дважды просить не пришлось. Сказалась суточная голодовка, ведь последний раз я ела вчера вечером – утром не успела, настолько быстро мы собирались. Рарк от меня не отставал, с аппетитом уминая жареные мясные пластинки и запеченные овощи. Лишь когда съел больше половины, вспомнил о своем обещании. Причем опять начал с вопроса, вместо того чтобы сразу нормально все рассказать. – Тебе дед говорил, что мы в космосе не одни? – Говорил, – осторожно подтвердила я, с быстро дожевав и проглотив кусочек. – Вот от этих самых чужаков мы и защищаемся.