– Пока остаемся на месте. – Как бы не остаться на месте навсегда, – мрачно пошутила я. – Прекрати! – рассердился Дымчатый. – Не буду, не буду. Двое подошли на близкое расстояние, и один из них что-то крикнул, выбросив вперед руку. – Я не понимаю, что он говорит. Кажется, на английском? – На русском с дагестанским акцентом. Я выйду. – Дымчатый, – вцепилась я в него, – ты соображаешь, что делаешь? Ты один против них. Да они тебя подстрелят, не сходя с места. – Они хотят переговорить. Понимаешь, у них есть какое-то предложение ко мне. Я должен использовать этот шанс. – Я не верю им. – Брось эти бабские страхи, Инка! Но мне было не по себе. Я не верила никому, а тем более этим людям – я сидела, сцепив руки на коленях. Пистолет лежал рядом. Дымчатый подошел к тем двоим и остановился на расстоянии вытянутой руки. Я распахнула дверцу машины и напряглась. Я сидела и всматривалась в темноту, как кошка в западне, ничем себя не обнаруживая. До меня долетали обрывки разговоров. Дымчатый отчаянно жестикулировал, пытаясь в чем-то убедить своих собеседников. Они отрицательно качали головами и все время повторяли слово «документы». Они наседали на Дымчатого, а он пытался убедить их, что никаких бумаг у него нет. Я сидела и напряженно смотрела, ни на секунду не выпуская никого из поля своего зрения. От напряжения у меня затекли ноги. Внезапно Дымчатый отступил назад. Один из говоривших сунул руку в карман и… я выстрелила. Он обернулся ко мне и несколько секунд стоял на месте, а потом рухнул. Стоявший рядом с ним мужчина вскинул вверх руки. Я выпрыгнула из машины, держа пистолет в вытянутой руке. – Брось оружие! – приказала я. – Немедленно. Ну! – подстегнула я его. Он, не сводя с меня взгляда, нагнулся и вытащил из брючины пистолет. – Кидай на землю! – крикнула я. – И поживей. А то всажу в тебя пару пуль, не раздумывая. Я видела, как Дымчатый смотрел на меня: остолбенев, раскрыв рот. – Закрой варежку! – шепотом сказала я. – Отвалится. – Понял. Инка! Ты свихнулась. Определенно. Я разговаривал с Ансаром, а ты ни с того ни с сего выстрелила в него. – Ни с того, ни с чего? – усмехнулась я, подходя ближе к полному мужчине в черных брюках и черной рубашке. – Руки на затылок! Понимаешь, – сказала я ему. – На за-ты-лок. И на два метра назад. Он нехотя выполнил мои указания. Но, наверное, в моем лице было нечто такое, что ему ясно сигнализировало: со мной лучше не шутить, а делать все, как я говорю. Дымчатый пристально смотрел на меня. – Смотри! – я носком туфли перевернула Ансара. – Видишь пистолет? Если бы я не выстрелила, он бы разрядил его в тебя. – Шутишь? – у Дымчатого отвисла челюсть. – Ничуть. – И ты разглядела этот пистолет? – недоверчиво спросил он. – Я стоял рядом и ничего не видел. – Он бы выхватил его молниеносно… ты бы даже ничего и не понял, – пояснила я. – Стоять! – заорала я на толстяка, чуть шагнувшего назад. – Стоять на месте! – Стаю, стаю, – он говорил по-русски с сильным акцентом. – Получается, что ты спасла мне жизнь? – спросил Дымчатый, понизив голос. – Получается, что так. – И я перед тобой в неоплатном… – Даже и не мечтай! Ты со мной по гроб жизни не расплатишься, – ухмыльнулась я. – Отпустить, что ли, этого чувака? А что с ним еще делать? – Он побежит к тем, кто его послал. – Какая-то фора во времени у нас есть. Мы успеем убраться отсюда. – Ты права. Оружие ты у него отняла… – Ты забыла про нож. У него может быть спрятан где-нибудь нож. – Логично. – Я обыщу его. А ты держи под прицелом. Мужчина быстро заговорил на непонятном языке. – Что он говорит? Муж пожал плечами. – Я не спец по тарабарщине. – Он тоже дагестанец? Как и Мамедов? – Скорее, похож на местного. Сейчас мы это выясним. Но наш пленный отказался разговаривать, сделав вид, что не понимает. – Ясное дело, – cплюнул Дымчатый на песок. – Моя-твоя не понимай. В таких случаях так оно и бывает. Но времени искать толмача у нас нет. Говорит, что араб, но кто его знает. Нож нашелся во внутреннем кармане рубахи. – Есть! – крикнул Володя, вытаскивая нож. – Я был прав. – Как всегда. – А ты сомневаешься в этом? – Ничего подобного. – Приятно слышать. – Пока мы обмениваемся любезностями, наш пленник так косился на нас, что было понятно: он либо собирается удрать, либо задушить нас голыми руками. Дымчатый подошел ко мне. – Теперь можешь отпускать своего засранца. Крикни громче: пошел, пошел! Это у тебя хорошо получается. Невольно я прыснула. – Пошел! Пошел! – и замахала руками. – Гоу хоум. – О! Ты еще и по-английски говоришь? – Пытаюсь. Араб смотрел на нас, переводя взгляд с Дымчатого на меня. – Гоу хоум! – крикнула я громче. – Гоу, гоу! Мужчина попятился, а потом повернулся и побежал неловкой трусцой. – Покатился колбаской по Малой Спасской. Сколько у нас, по-твоему, времени? Я пожала плечами. – Полчаса. – Дели на два. Не больше пятнадцати минут. Через это время нас здесь быть уже не должно.