– Откуда ты тогда знаешь? – усомнился Андрей. – Таких людей, как Авдей или я, в округе – по пальцам. Знакомы мы довольно давно, чтобы доверять друг другу. В какой-то мере. Не дружить, конечно, семьями, но в баньке хочется с равным попариться. Не с охраной же трепаться? – Получается, со стороны Агеева брак был чистый расчёт? – Единственный верный выбор, если думать о детях. Обычно спасает от неожиданностей. – И как, спасло? – Андрей понял, что сказал лишнего, выдав себя не вопросом, а интонацией. Отец взглянул с недоверием: – Ты что-то имеешь ввиду? – Ничего, ничего, – торопливо ответил Андрей. – Просто спросил. Угадал? – Угадал, угадал. – Отец снова расслабился. – Нормально жили «Авдей» с женой, так он влюбился, аж до чёртиков, что решил развестись. Седина, как говорится. – Отец усмехнулся. – А без повода как? Сидели мы тогда в баньке, Авдей и поделился, мол, жена у него до того идеальная, ни к чему не придраться. И пошутил, мол, не мочить же её из-за этого ради развода. А с нами сидел один молодой и сказал, что мочить ни к чему, потому как баба любая – хоть идеальная, хоть какая, всё одно – блядь. Авдей засмеялся, я, признаться, тоже. А молодой спокойно сказал, что раскрутил недотрог замужних и всяких – до чёрта. Со счёта сбился. А от некоторых, сказал, потом долго не мог отвязаться. Ну, Авдей и предложил к его жене подкатить. Мол, у него повод к разводу появится и отступные удастся зажилить. Отблагодарить даже обещал ходока – тот и согласился. – И кто такой только выискался? – спросил Андрей, не понимая, почему злится. – А что в этом хитрого? В своё время и я бы сгодился. Но был нужен молодчик. Митя Король, слыхал про такого? – Митя? – Андрей разыграл изумление: – Я всегда думал, что он у вас главный. – Кто? Митя? Да Митя – сопляк против меня. Или, к примеру, Авдея. Хотя до наших годков дорастёт, может, и покруче станется. Если доживёт, конечно. – Почему же у него кличка такая? – Митя блядей всех своих на французский манер именует, отыскался Людовик, на хрен, Четырнадцатый. Он ни одной путной юбки не пропустил. А тут, смотри, интересно как складывалось – риска вообще никакого, а нервишки, согласись, щекочет. – И каковы результаты? – Каковы… – Отец взял портсигар, постучал сигаретой о корпус, Андрей поднёс зажигалку. – Ты Митю-то видел когда? Хотя бы на фотке? Андрей молча кивнул. Отец прикурил и продолжил: – Ну и как, на твой взгляд, красивый он? – Откуда мне знать? – Тебе, может, и неоткуда, а бабы на него вешаются, – отец затянулся и, выпустив три кольца дыма, пронзил последнее пальцем, – как игрушки на ёлку. А наша барышня устояла. – То есть как устояла? – опешил Андрей. – То есть так устояла. – Отец вновь глубоко затянулся. – Авдей сам в шоке был. Думал, беспроигрышный козырь. Ан нет, получил наш ходок от ворот поворот. – То есть Агеева с тем Королём не стала встречаться? – Какое – встречаться? Малейшей вольности не позволила. А уж он вокруг неё кругами ходил, обхаживал, цветами да безделушками задаривал, стихи, песни посвящал. Полгода убил. Не дала. Андрей взглянул искоса: – Пап, откуда ты всё это знаешь? – Так мы ж тогда сразу в баньке поспорили, выгорит или нет. Авдей тогда на жену поставил, думая, что проиграет, но хорошо поднялся. Митя на себя втрое больше выставил. – И ты ставку ставил? – Конечно. На Митю. Думал, не родилась на свете бабёнка, которая сможет такому гулёному отказать. – Интересно, а сама Агеева знает, какие на неё ставки ставились? – Андрюша, зачем маленькой женщине те заморочки? Живёт она, о муже, о сыне заботится – вот в чём её счастье. Тем более что Авдей после того пари разводиться с женой и не думает. – А если бы спор по-другому вышел? – спросил Андрей. – Авдей бы ставку свою проиграл. – Да я не о том. – А о чём? – Если б жена ему изменила? – Тогда бы, сынок, – отец положил тяжёлую руку на колено Андрея, – мы бы с тобой здесь не сидели и не разговаривали. – И много людей о том пари знало? – Только мы трое. Я у них наподобие секунданта был. Лишние уши тут ни к чему, сам понимаешь. – И давно у вас спор тот вышел? Отец призадумался: – Лет шесть-семь прошло, а может, и все восемь. Точнее не вспомню. – Ну, – протянул Андрей. – Папа, я же спросил, как сейчас Агеевы ладят. – И кто из нас следователь? Я ему такие тайны открыл, знай только выводы делай. – Ладно, пойду. Интересная у вас жизнь, папа. – Так интересной, сынок, жизнь мы делаем сами. – Отец кивнул на прощание. Андрей вышел из ресторана с тягостным чувством, что случалось после их каждой встречи с тех пор, как похоронили маму. Они с отчимом и до этого близки не были, хотя, надо отдать ему должное, тот всегда баловал пасынка, не поминая родство. И без вопросов взялся следить за счётом Андрея, унаследованным после смерти матери, но их общение стало сухим, как выписка операций по вкладу, которую они чаще всего обсуждали. Когда отец рассказал о себе, Андрею подумалось, что Алёна права и надо наладить общение. Потом отец рассказал о пари, и Андрей пытался разобраться в том, что ему больше противно – что Олег выбирал жену словно лошадь породистую, на которую позже поспорил, или то, что отец в том пари участвовал. Неяркий свет в их окнах горел, но Алёна в прихожую не вышла. Андрей заглянул в спальню, жена склонилась над ноутбуком в наушниках. Андрей включил свет. Алёна, вскочив от неожиданности, выдернула провод наушников из разъёма компьютера. По спальне полилось развесёлое: «Рыбка моя, я твой глазик». Андрей присмотрелся к мультяшным героям: – Нравится? – А то! Это же классика. Не всем же оперу слушать. – Алёна, не сводя взгляда с экрана, воткнула штекер в отверстие, музыка смолкла, и перед тем, как надеть наушники, спросила: – Есть будешь? Андрей покачал головой: – Алён, а что, если нам по святым местам прокатиться? Жена сдвинула ухо наушника и удивлённо взглянула: – Ты чего? – А что? Мы с тобой нигде не бывали, а ведь многим помогает, у кого нет детей. – Съездим, Андрюш, обязательно. – Алёна кивнула, но её жест не походил на согласие, и вернула наушник. – Только сначала в Швейцарию. Что слышно с поездкой? – Ничего. У меня главная подозреваемая пропала. – Агеева? – Жена нахмурила лоб. Андрей вздохнул: – Агеева на месте. Старушка, будь она неладна. Иванова. Точнее, она не Иванова. – Как не Иванова? – Алёна вновь смотрела на экран. – А кто? – Вот это теперь мне предстоит выяснить. А если не выясню, отпуск мне светит не скоро. И это ещё в лучшем случае. – Я одного не пойму, твоя потерпевшая что, настолько важная шишка? Как там её? – Знаешь, у меня ощущение, что Пыжикова здесь вообще ни при чём. – Да? А кто тогда? – Агеева. – Андрей снова вздохнул. По лицу жены скользнула гримаса: – И что, из-за этой мадам мы не можем поехать? Вот повезло нам!