– Согласна, – миролюбиво согласилась жена прокурора и тут же добавила: – Хотя некоторым и того не дано. Но главное – их воспитание! – Тоже мне, великая сложность! – Алёна не повелась на издёвку. – Да у меня мама – педагог-самоучка со стажем. У неё все враз становятся шёлковыми. Прокурор опрокинул рюмку, пожирая Алёну глазами: – Я не прочь бы стать шёлковым в ваших руках, Алёна. Алёна взглянула на Андрея, он усмехнулся: – Прокурор, брось. Тебе уже хватит. – Да, нам пора. – Жена прокурора встала и одёрнула его за пиджак: – Идём. Дети дома одни. Заместитель, пошатываясь, поднялся и закрутил горлышко недопитой бутылки: – Всё своё ношу с собой. Не возражаете? – Что за жалкие подобия людей, Андрюш? – спросила Алёна, когда они остались за столом одни. – Почему жалкие, Алён? Обыкновенные люди. – Ну да, обыкновенные. Он дрожащей рукой за бутылку держится, а она за него, будто он кому сдался. – Алён, жестковато ты с женой прокурора разговаривала. – Есть тебе дело? Может, теперь благодаря моим стараниям твой прокурор жене своей стоящее что-нибудь задарит. – На прокурорскую зарплату особо не разгуляться, – тихо заметил Андрей. – Вот и скажи, ты что здесь тогда делаешь? – воскликнула Алёна. – Когда могли бы жить как нормальные люди? Но тут двери концертного зала распахнулись, послышались аплодисменты, и народ повалил к гардеробной. – Мы тоже уходим? – с надеждой спросила Алёна. Андрей покрутил в руках пригласительный: – Написано, будет банкет, значит, будет. – Неужели за этими столиками? – Алёна придирчиво осмотрелась. Когда большая часть гостей схлынула, по динамику сообщили, что прочих ждут в главном холле здания. Двери в центральный холл распахнули, в вестибюль, где празднование начиналось, хлынул свет, делая его ещё более унылым. – Слушай, а ничего! – восхитилась Алёна, идя на блистающие огни. Огромный холл разделили на зоны, превратив в бальную и банкетную залы. В дальнем конце играл живой оркестр, перед которым отвели место для танцев. Ближе к дверям расставили сервированные серебром, хрусталём и фарфором столы, укрытые до пола льняными белоснежными скатертями. Служители-швейцары, взглянув в пригласительные, подсказывали, где гостям отведено место. Андрею с женой, а точнее Ивану Ивановичу с супругой, достался стол ближе к танцевальной площадке, в обществе двух степенных полковников со спутницами. Люди рассаживались, Андрей по привычке встал, чтобы осмотреться, но тут же резко сел. – Что? – спросила Алёна. – Отец, – тихо ответил Андрей. Алёна вскочила. – Сядь, – прошептал ей Андрей, оглядываясь на соседей. – Хочешь, чтобы у меня были проблемы? Откуда он здесь? Алёна неохотно послушалась, продолжая высматривать в толпе знакомое лицо: – Да ладно тебе. Никто и не знает, что вы с ним родня. Андрей осторожно поднялся, изобразив на лице удивление, а губами сложив вопросительное «папа», и сказал, выходя из-за стола: – Алён, отойду. Приходилось признать, что отец среди приглашённых не выделялся, многие пришли в штатском. Лишь намётанный взгляд распознал бы в его добротном костюме, неброских запонках и наручных часах простоту, что стоила в разы дороже модных излишеств. Андрей подошёл, поздоровался. Отец улыбался: – Ну, здравствуй, сынок. Какими судьбами здесь? – Что значит, какими судьбами? Я-то понятно. – Андрей усмехнулся: – Ты как здесь очутился? – Что значит как? Командиры твои – мои сверстники. Со многими лично знаком. С кем не знаком, познакомлюсь. – Отец пожал руку подошедшему в штатском: – Приветствую, очень приятно. – Кто это был? – спросил Андрей. – Начальство неплохо бы знать в лицо, – добродушно заметил отец. – Как сам? Можно поздравить тебя с повышением? – Откуда ты, интересно, знаешь? – удивился Андрей. – Так по звёздам! Аж слепят! – Отец тронул погоны Андрея. – Выйдем покурим? Вышли на улицу, отец распахнул портсигар стального цвета. – Бросил. – Отказавшись от сигареты, Андрей достал зажигалку. – Пап, извини, конечно, но тебе не кажется, что твоё присутствие здесь неуместно? – Что ты, Андрюша? – Отец знаком дал понять поднести огонь, прикурил. – Среди людей принято помогать кто кому чем. Вот и я подсобляю по мере скромных сил твоему ведомству. Неофициально, так сказать. – И как? – Андрей усмехнулся. – Принимают? – Чего не принять? Там помощи… Скрепки, бумажки, компьютеры. Мелочи, в общем. – Странно всё это… – Что ты – сегодня родился? Все в мире делятся на людей и блядей. Вопрос лишь в цене. Андрей хотел бросить отцу в лицо, к какому разряду он относил его мать, но он сдержался и только спросил равнодушно: – Поэтому-то ты, такой тёртый знаток человеческих душ, не вмешался, когда убийц мамы выпустили? Хотя было ясно, что кто-то за них деньги внёс. А я ведь тебе говорил! Отец прищурился, глубоко затянулся сигаретой и выдохнул, глядя Андрею в глаза: – Да и ты, как я посмотрю, не первый год в прокуратуре своей корпишь? И как? Кого посадил? – У нас теперь следственный комитет. – Андрей отвёл взгляд. – Один хер. – Отец молча сделал пару затяжек и сказал: – Ну, посадили бы ты тех уродов тогда, так они сейчас уже вышли бы за примерное поведение. Да не просто вышли, а ещё бы и вылечились от наркоты за казённый счёт. И что ты сейчас сделал? На свободе пусть ходят с чистой совестью? А так – сдохли давно скорее всего. Андрей повернулся уйти, но в дверях показалась Алёна. Она изобразила, что вышла случайно и не сразу увидела Андрея с отцом, а когда увидела, расплылась в улыбке: – Папа, здравствуйте! До чего же я рада вас видеть! А то ваш сын бросил меня одну среди каких-то стариканов-ветеранов. – Благодаря тем старикам ветеранам ты, моя милая, – отец картинно осмотрел Алёну и кончиком пальца тронул бретель её платья, – можешь позволить себе разгуливать без опаски в подобном наряде. В сопровождении мужа, конечно. – Вам моё платье тоже понравилось! Вот что значит настоящий мужчина! А я каждый день Андрея спрашиваю, как там папа, как там папа? Как вы? – Спасибо, – ответил отец. – Приехал знакомых поздравить, все – люди заслуженные. – Мы тоже, пока в зале с Андрюшей сидели, – делилась Алёна, – прямо заслушались! Уходить не хотели. Неужели и вы выступать с речью будете? – Увольте. Я поздравил приватно. – Так пойдёмте к нам за стол, папа? Соседей подвинем! Правда, Андрюш? Не всякий мужчина смог бы отказать Алёне. Андрей взял её под руку: – Алён, отец занят. Ладно, пап, извини, мы пойдём, был рад повидаться. – Служи, сынок. – Отец снова глубоко затянулся. – Ещё раз поздравляю. Едва они вернулись к столу, Алёна вскипела: – Ну почему ты всегда суёшь палки в колёса? Я почти отношения с ним наладила, а ты всё испортил. Давай вернёмся, пока не поздно, и уговорим его пойти с нами. Всё получится, надо только чуть поднажать. – Вы позволите пригласить вашу даму? – Седовласый мужчина склонился возле Алёны в намёке поклона. – Уважаемый, – ответила вместо Андрея Алёна, – если я соглашусь, вы же мне весь педикюр оттопчете! – Алён! – прошептал Андрей, когда незнакомец ретировался.