– Спасибо, но мы уже собрались уходить. Алёна бросила взгляд на Олега. Тот подошёл и поцеловал её руку: – Что ж, буду рад новой встрече. – Взаимно, – сказала Алёна и посмотрела на Диану. Та взглянула на Андрея: – Не могу утверждать, что буду рада, Андрей Анатольевич, но наша встреча, боюсь, неизбежна. – Диана развернулась и пошла к своему столику. Гроздья острых разноцветных лучей, то и дело вспыхивая в её волосах, пронзали полумрак зала, а Андрей засмотрелся невероятным вырезом её платья, открывающим спину намного ниже талии. Андрей расплатился по счёту, и они с Алёной ушли, позабыв оба, что им ещё не приносили десерт. – Говорила же я, что она – жена, – затараторила Алёна, садясь в машину. – А ты мне не верил. – Утром она была другая, – согласился Андрей, – джинсы, кофта какая-то. Я даже не помню, какая у неё была причёска. Стой, а вы куда выходили? – Он посмотрел на жену. Лицо Алёны погрустнело: – Мне стало нехорошо. Душно в зале было, ты не заметил? Захотелось на улицу, Олег проводил. – Почему мне не сказала? – Андрей разволновался, Алёна никогда на здоровье не жаловалась. – Сейчас как тебе, получше? – Да не волнуйся ты так. На улицу вышли, стало нормально. – Вдруг ты правда беременна? – не сдержался Андрей. Алёна покачала головой и, сделав всего пару снимков, приклонила голову к креслу. Увидев, что жена спит, Андрей решил проехаться длинной дорогой. Двойная сплошная неслась с бешеной скоростью среди темноты. Андрей пожимал облатку руля, тепло кожи напомнило о танце с Дианой. Сидеть стало неловко. – Тьфу ты! – Андрей встряхнулся, отгоняя невольные мысли. – Уже дома? – спросила Алёна, не размыкая век. – Нет. Андрей осмотрел её голые ноги и плечи, вспомнил платье Дианы и понял, что проскочил поворот. Ударить по тормозам – единственное, что пришло в голову. Алёну рвануло вперёд, хорошо, что ремень был застёгнут. – Что случилось? – Алёна открыла глаза и потёрла лоб. – Поворот проехал. – Включив аварийную сигнализацию, Андрей сдал назад. – Ты что, уснул? – Алёна осмотрела своё лицо в зеркале: – Шишки нет? А то как фотки делать? – Вроде нет. – До Андрея дошло наконец, что можно было развернуться чуть дальше, на светофоре метров через двести. Едва вошли в прихожую, Алёна сказала, что устала, хочет спать, и попросила её не будить. Пришлось тоже лечь. Как только Андрей выключил свет, перед глазами возникла Диана. Она стояла к нему спиной в платье с соблазнительным вырезом. Андрей подошёл, прижался к прохладной коже и стал разминать хрупкие плечи, борясь с невыносимым желанием потянуть ткань вниз. Желание победило, и мечты мгновенно утратили остатки пристойности. Глава 4 Портрет убийцы Андрей проснулся за час звонка будильника и встал, стараясь не потревожить Алёну. Вчерашний вечер в ресторане казался ему таким же нереальным, как ночные видения. Умывшись, одевшись, Андрей решил было приготовить завтрак себе и Алёне, но, открыв холодильник, полный контейнеров разных фасонов, захлопнул его, посчитав, что Алёне полезно поспать, а он может поесть на работе. Утренний город – с солнцем, искрящимся в лужах дорог и зашторенных окнах – встречал новый день. Парковка возле работы ещё пустовала, в здании, кроме охранников, виднелись только уборщицы. Влажный пол вестибюля и лестницы пах сырым камнем. Андрей зашёл в кабинет, вскипятил чайник и сделал себе крепкий кофе. Затем разложил бумаги по делу Янины. Перечитывая собранное, он просчитывал версии, но мысли против воли возвращали его то в ресторан, то к вчерашним фантазиям. – Кто бы в серой мыши сумел разглядеть королеву? – произнёс Андрей и вдумался в то, что читал. Естественная смерть Янины отпадала, медик во время осмотра указал отравление самой вероятной причиной. Значит, убийство. Могло быть, конечно, самоубийство. Но если верить словам Дианы, эту версию нужно проверять последней. А с чего он, спрашивается, должен ей верить? Если бы она убила, хотела скрыть умысел и наплела бы Андрею про несчастную жизнь Янины, кто бы её опроверг? Диана не так глупа. Это бросило бы на неё тень – если б она оказалась единственной, кто знал о страданиях Янины. Отпечатки, конечно, расставят всё по местам, но пока что имеем? Сокрытие следов преступления налицо – раз. Два – убийство совершено по личным мотивам, так как золотишка на Янине осталось достаточно и к кошельку не притронулись. То есть имеем психологический портрет убийцы – хладнокровный расчётливый эгоцентрик. Очень скрытный. Но женщина. Отравление – типичная женская месть. И кто лучше прочих подходит под нашу картинку? Стрелки настенных часов показали начало рабочего дня, Андрей набрал номер помощника. Одновременно с телефонным звонком открылась дверь, вошёл Алексей. – Лёша, что у нас с опросом свидетелей? – вместо приветствия поинтересовался Андрей, снова налив себе кофе. – Пациентку последнюю вчера опросил, вот протокол, – ответил помощник, доставая документы из толстой папки. – Вот фотографии Агеевой и Пыжиковой. – Молодец. – Андрей взглянул на фотографии и убрал. – Что ещё? – У вахтёрши в крови алкоголя нашли больше промилле, так что насчёт её показаний большой вопрос. – Алексей выложил последний лист. – Всё равно посмотрю. Что по вскрытию? – Пока не звонил. – И чего ждёшь? – Андрей недоумевал. – Срочно звони. А ещё лучше съезди и привези мне заключение. А я полистаю пока. Андрей просмотрел допросы свидетельниц, не вникая в суть. Но отметил, что, судя по неровным росчеркам, обе – глубоко пожилые женщины. Вахтёрша к тому же, малограмотная – вместо росписи кривая заглавная буква. Пациентка последняя подписалась полной фамилией, тоже типичная характеристика – простая, ничем не примечательная женщина, без амбиций и выдумки. Позвонил Алексей. – Андрей Анатольевич, отравление, – отозвался помощник. – Яд – гиосцин. – Гио – что? Впервые слышу такой. Что за хрень? – Не хрень, а что-то вроде скополамина или даже он сам, эксперт объяснял, я так и не понял. Подсыпали в кофе. То есть подлили. – Скополамин? – Андрей подумал. – Который «сыворотка правды»? Он же запрещён в половине мира. – Скополамин запрещён, а гиосцин этот – нет. В аптеке не купишь, конечно, но достать в принципе можно. Эксперт говорит, жертве влили немного водицы с немеряной дозой разведённого препарата. Сказал, раствор специально готовили, потому что не бывает в природе такой концентрации. – Когда заключение по отпечаткам будет? – Криминалист сказал, не раньше начала недели. Перебои с фиксатором, говорит. Попросить ускориться? – Да, Лёш, попроси. Пусть придумает что-нибудь. Скажи, главный давит или ещё что-нибудь. Ты мне свидетельниц организовал на сегодня? – Ребята возьмут у них пальцы, часам к десяти к вам. – После них нужна мать потерпевшей. И ещё разыщи гражданку… – Андрей зачитал из протокола допроса фамилию, – что была назначена Агеевой к восьми утра и которой Диана Сергеевна отменила приём. Узнай почему. Андрей посмотрел на часы, до десяти оставалось немного, достал справочник ядов. – Гиосцин. Название вообще незнакомое. Вот он. Наркотическое вещество, аналог скополамина, без вкуса, цвета и запаха, по механизму воздействия близок к м-холиноблокаторам. Помнить бы ещё, что это такое. А вот, атропиноподобное действие. Список «В». Применяется для обезболивания и купирования приступов эпилепсии. Чрезвычайно токсичен. Зафиксированы случаи сильного отравления при попадании препарата в организм через кожу. Ого! При превышении дозы человек сначала засыпает, и, если не оказана вовремя помощь, возможен летальный исход. Хорошенькое – «возможен»! – Андрей захлопнул книгу. – Удобное отравляющее вещество. Достать только сложно. Ну и кто у нас имеет доступ к лекарствам? Правильно, медики. Ожил телефон внутренней связи. – Приглашайте, – ответил Андрей и приготовил листы протокола. Дверь открылась. В кабинет неуверенной походкой зашла чуть сгорбленная старушка, одетая в вязаную кофту, перехваченную вместо пояска простой бельевой верёвкой. На локте у старушки болталась авоська. – Иванова Агриппина Ивановна? – Андрей поздоровался, вышел из-за стола и помог женщине сесть. – Здравствуй, здравствуй, мне к твоему старшему. – Старушка прищурилась, отчего её глазки за толстыми стёклами превратились в две галочки. – Руководитель следствия в отпуске. – Андрей поправил свою почти невесомую оправу. – В каком ещё отпуске, – свидетельница достала повестку и прочитала с вытянутой руки, сдвинув оправу на лоб: – когда здесь по-русски указано: «старший следователь Андреев А. А.»? – Андреев А. А. – это я. Женщина осмотрела его, убрала повестку и опустила очки на глаза: – А поболе опытного в целой прокуратуре не сыскалось? – Вообще-то я начальник отдела, и мне лично доверили расследовать это сложное дело. Вас что не устраивает? – Да всё меня устраивает, – недовольно заметила Иванова и вдруг с напором добавила: – Такую страну погубили. А я – человек пожилой! Войну прошла. Андрей недоверчиво перепроверил анкету свидетельницы: – При чём здесь страна, Агриппина Ивановна? И какую войну? Когда вы в сорок третьем родились? – И родилась! – вспылила свидетельница. – Что мне довелось пережить, такого никому не приведи господь! Но этакого позора отродясь не доводилось. Милиция приезжает и увозит меня на глазах у людей, словно какую прости господи.