Так он страдал довольно долго. Пока наконец не выяснилось, что посетители съели почти весь запас провизии. Потный взлохмаченный повар разводил руками. Нечем народ кормить. Ни мяса, ни требухи, ни овощей. Остались только горох и сухие бобы. И тут он спохватился и расстроился еще больше. Потому что пришлось закрыться гораздо раньше обычного. Повар с помощником был срочно отряжен на рынок. А «племянница»… Он смерил донну Иннелию, девицу из Таргота, придирчивым взглядом и сунул ей пять сольдо. Потом, скрепя сердце, добавил еще пять и буркнул: — Можешь сходить на рынок. Тибальд пойдет с тобой. Только, кхммм, не очень-то… В общем, трать аккуратно. * * * Честно? Инна не ожидала! Быстренько собралась и уже меньше чем через десять минут, в сопровождении тощего жилистого телохранителя, шла на рынок. От предстоящего шопинга настроение немного улучшилось. Что уж поделаешь, так женщины устроены. Правда, она пока не знала, что именно можно купить на эти десять сольдо. Однако стоило ей вернуться к цифрам, как мысли потекли в обратном направлении. Нет, все десять тратить нельзя, надо оставить что-то в заначку. После сегодняшнего у нее скопилось десять монеток чаевых. Что если потратить половину, а пять положить к ним? Потому что ей домой надо, а там ипотека, кредит… Потом подумала: «А пошло оно все». Да если так посмотреть, после общения с инквизитором ей вообще положена доплата «за вредность»! А положение, поскольку прямо сейчас она ничего не может сделать, надо принять и попробовать извлечь из случившегося максимальную выгоду. В отпуске она не была сколько? Три года, не меньше. И в конце концов! Что, она не может позволить себе маленькую покупку?! Вот и надо считать, что у нее случился внеплановый тур в экзотическую страну. Горящая путевка. А вот этот ее провожатый Тибальд — гид по местным достопримечательностям и охрана в одном лице. Впрочем, было в охраннике что-то цеплявшее ее интуицию. Хотя держался он ровно и мужского интереса в нем не чувствовалось, но взгляд какой-то непонятный, оценивающий. Легкая тревожность мелькнула на границе сознания, какой-то отголосок мысли. Но тут он шагнул к ней ближе и проговорил, мотнув головой: — Вот он рынок, мы пришли. — Где? — удивилась Инна, потому что никакого рынка не увидела, только арка в каменной стене, а перед ней горы мусора. Оказалось, за аркой открывался проход, выходивший к пристани. И перед этой самой пристанью находились торговые ряды. Ну… Тут было неожиданно живописно. День склонялся к вечеру, розово-золотой закат над морем. Она шла по дощатому настилу и вертела головой во все стороны. Странное такое чувство. Ведь незнакомое место, другой мир, а у нее никакого отторжения. Воспринимается так естественно, будто она здесь выросла. Из этого восторженного состояния ее вывел все тот же Тибальд. Он проговорил, глядя куда-то в сторону: — Если хочешь успеть что-то купить, надо поторопиться, скоро рынок закроется. В его словах действительно был резон. Инна остановилась и стала осматриваться. — Что ищем? — спросил тот. А действительно, что? Почему-то на ум пришли слова трактирщика: «На чулки себе заработала». Вот она и сказала: — Чулки. Он кивнул и повел ее куда-то вдоль рядов. Инна заметила, что тут, кроме открытых грубо сколоченных деревянных рядов, были еще лавки. Но сейчас времени не было детально разглядывать, что там продается, потому что Тибальд шел быстро. Тут было уже не так многолюдно, но она все равно боялась потерять его в толпе. Наконец ее провожатый остановился. — Вот. Перед ней был лоток, а на нем выложена всяческая женская галантерея. Суровая такая галантерея. И вся по одному сольдо. Инна пошевелила пальцами одну-другую пару толстых нитяных чулок грубой вязки, посмотрела швы и поморщилась. Не пойдет. А в стороне она увидела отдельно свернутую упаковку и показала на нее: — А это что? Хилый, плешивый сладкоголосый продавец тут же растекся улыбкой: — О, это особый товар, деликатный! Вот, смотрите, донна. Чистый шелк! Паутина! — и ловко вытащил из упаковки пару тонких кружевных чулок. Инна задумалась, глядя на это, потом спросила: — Сколько? — Для вас — двенадцать сольдо. — Дорого, — сказала она сразу. — Помилуйте, донна, вы посмотрите, какая выделка, какой узор! Любой мужчина будет у ваших ног, — нахваливал тот свой товар, потом махнул рукой. — Эх! Хорошо, только ради ваших прекрасных глаз… Берите за десять. Десять тоже было много, но только она собралась торговаться дальше, как рядом послышался низкий язвительный голос: — В монастырях теперь принято носить такое белье? Инна чуть не подпрыгнула. За ее спиной стоял инквизитор. 6 Стоял, сложив руки на груди, и весь его вид сочился сарказмом. Вот просто удивительно, как этот тип умел появляться не вовремя! Первый шок от неожиданности прошел, а на место растерянности пришла здоровая женская злость. Она смерила его взглядом, проговорила: — Именно. И отвернулась. На что он громко и презрительно хмыкнул и выдал: — Сомневаюсь. А у нее злость стала подкатывать к горлу. Так и хотелось сказать: «Шли бы вы лесом, уважаемый!» Однако Инна сдержалась, медленно повернулась и взглянула на него снова. Неизвестно, что этот тип подумал, но сделал один неспешный шаг, второй, пока не подошел почти вплотную. Сложил руки на груди и перевел красноречивый взгляд на крамольную продукцию. Повисла колючая пауза. Ее провожатый и продавец притихли, поглядывая на инквизитора исподлобья, словно кролики на удава. Вокруг них мигом образовалось пустое пространство в радиусе десяти метров. Ей бы тоже надо было испугаться, но в тот момент он вызывал такое горячее раздражение, что слова просто вылетели сами собой: — А вы, я так понимаю, лично инспектируете, что монахини носят под юбкой? Кажется, господина инквизитора перекосило. Однако Инна этого уже не видела, она повернулась к лоточнику и проговорила, показывая на чулки: — Заверните, я беру. — Да-да, конечно, донна, носите на здоровье, — начал мямлить тот, боязливо поглядывая на инквизитора. Но деньги взял, быстро спрятал в кошель на поясе, а ей протянул сверточек и забормотал: — Донна, у меня каждую неделю новый товар. Если что-то нужно, приходите еще. — Непременно, — кивнула ему Инна. Забрала покупку, с досадой думая, какого черта она спустила почти все свои деньги, и хотела уже уйти. Но не тут-то было. Широко расставив ноги и уперев руки в бока, дорогу ей перегораживал все тот же инквизитор. Они замерли друг против друга. Казалось, бородач испепелит ее взглядом. Но тут его внимание привлекло какое-то движение в другом конце рядов. Он резко развернулся и ушел. * * *