— Да, подожди меня, я быстро, — вытолкала я Тора за дверь и, вручив ему ключ от шкатулки Эрджи, плотно прикрыла за ним дверь, пока он не опомнился и не начал протестовать. Собралась с духом и с замирающим сердцем спросила у лекаря: — Мэтр Грызыш, скажите, а вот эти проклятия на Эрджи, Белле и Конни… они не могут… ну… быть связанными со мной? Вот и озвучила я свой самый большой страх! Ноги у меня дрожали, я вглядывалась в бледное лицо вампира, но ждала вердикта. Лучше узнать правду и обезопасить близких, пусть и изолировав себя от них, чем мучить себя догадками! — С вами, мисси? — изумленно вскинулись брови лекаря. — Каким образом? Я покосилась на сестрицу, но она словно в самом деле уснула: глаза закрыты, грудь мерно вздымается, рука расслабленно свисает с края койки. — Понимаете… Мы все трое жили в одном доме, с детства. А на мне проклятия нет. Зато я сама… ходячее проклятие. Нет, я зла никому не желала. Но, — я сглотнула и призналась: — со всеми, кто мне сделал что-то плохое, сразу случаются всякие неприятности. Я могу даже не знать, а они случаются. Мачеха зовет меня Злолушкой за дурной глаз. Это не могло случиться из-за меня? — Нет, мисси, — очень серьезно, без привычной брезгливой гримасы или насмешки ответил вампир. Вытащил мензурку, посмотрел на просвет и сунул обратно в карман. — На ваших друзьях было проклятие, созданное демоном. Его практически невозможно увидеть, как и самих демонов сложно опознать вне их боевой ипостаси, потому они считаются самыми опасными тварями. — А Сарвен с его светящимися глазами? — О, это одно из условий его пребывания в Академии Мрака в частности, и в Темном королевстве в целом. Он вынужден показывать свою кровь каждому. Во избежание. Я кивнула, принимая объяснение. Демонов невозможно опознать вне боевой формы! Так, может быть, я тоже полукровка? Вампир, отпив из мензурки отнюдь не крови, крякнул, занюхал чесночком и продолжил: — Ну а вы, мисси, не демон, — уверенно заявил он. — Мне и кусать вас не нужно, чтобы это утверждать. Особенность моего вида, — пояснил вампир. — Мы бы все давно прекратили свое существование, если бы тянули в рот всякую гадость, не понимая, подходит она нам или нет. До трапезы, так сказать. Я шумно выдохнула, а лекарь кашлянул, сдерживая смех. Похоже, мои переживания были для него как открытая книга. — Так вот. Особенно сильное и давнее проклятие — на Эрджине, видимо, с младенчества. И оно постоянно подпитывалось. И ее полнота тоже неестественного происхождения. Но разбалансировку энергий мы быстро поправим. Да и остальное… Через несколько дней вы подругу не узнаете. Далее. На Изабелле — тоже сильное проклятие и постоянно возобновляемое, но не такое старое. Скорее всего, она немного позже попалась тому же или другому демону. Лет на шесть-семь позже. И совсем свежее — на Конраде, он меньше всего пострадал. Ну, а на вас, милая мисси, проклятие наложить невозможно. Вы на занятиях с леди Шарлотой в этом еще убедитесь. — Почему невозможно? — Материнская защита на вас. Невероятно сильная. Подозреваю, предсмертная. Полагаю, ваша мама умерла при родах или чуть позже? — Да, — прошептала я. — Я так и думал. — кивнул вампир. — Она всю свою силу вложила в вашу защиту. Ее любовь будет хранить вас всегда и везде, где возможно. Даже отведет кинжал или яд. Я вздрогнула. Так это мамина душа привела ко мне моего рыжего? Как знать… Но мне стало тепло от этой мысли. — И будьте готовы к тому, что Совет магов попросит вас и ваших друзей рассказать о вашем доме и окружении, — серьезно закончил беседу мэтр. Я кивнула и вышла из палаты, почти сразу носом уткнувшись в широкую грудь Тора. — Не сбежишь! — подмигнул мне он. Я привстала на носочки, выглядывая друзей из-за его широкой спины. Солнце светило мне в лицо, мы стояли у высокого окна, но ни Беллы, ни Конрада, ни дракона с флари видно не было. — Все за шкатулкой ушли, — пояснил Тор и быстро убрал от меня руки. Да, удерживать меня силой занятие неблагодарное, он уже неоднократно в этом убедился при помощи различных и весьма тяжелых вещей. Какое счастье, что я не причинила ему никакого вреда! Ну, то есть, кроме физического… Я двумя руками обхватила его за талию и щекой прижалась к его рубашке. Кстати, а почему он без мантии? Рыжий даже замер от неожиданности и аккуратно, будто даже с опаской погладил меня по волосам. Я вздохнула, поднимая на него глаза и застыла. На миг мне показалось, что в вырезе на его груди, у самой шеи, мелькнул краешек нарисованного на коже чешуйчатого хвоста. Я нахмурилась, разом вспоминая все свои подозрения на его счет, его недомолвки, странную осведомленность, и удивительную способность появляться рядом и … спасать меня. “Какая разница, какие у него секреты, если он - это он?” — решила я, но все-таки спросила: — Так что ты хотел мне рассказать? — Тор! Рыжий! — вдруг крикнул, кажется, Валатор. Причем кричали откуда-то с улицы. Рыжий с сожалением выпустил меня из объятий и выглянул в окно. И точно! Вал стоял на траве, задрав голову и удерживая в руке что-то квадратное, замотанное в черную тряпку. Так вот где мантия рыжего! В нее, судя по всему, завернули шкатулку Эрджины. Мантия у Тора что, тоже ядоустойчивая? Я хихикнула. — Все как ты сказал! — показал дракон на сверток. — Без тебя не вскрывали! — Уже идем! — крикнул ему рыжий в ответ и повернулся ко мне. — А говорят, драконы любопытны, и их за хвост не оттащить от страшных тайн и проклятий, — с улыбкой покачала я головой. Тор ничего не ответил, только с шумом вдохнул, взял меня за руку и утянул в сторону коридора. А потом вдруг остановился, схватил в охапку и поцеловал. Неожиданно, и даже будто с каким-то отчаяньем. И мне бы спросить, что случилось, или хотя бы одуматься, но вместо этого я сама вцепилась в него, отвечая на поцелуй, зарываясь в мягкие огненные волосы, и расстегивая пуговицы на его рубашке. Он оторвался от меня, так же резко, как до этого поцеловал, обхватил руками мое лицо и строго спросил: — Третий раз спрашиваю, ты выйдешь за меня замуж? Я опустила ресницы и с улыбкой ответила: — Может быть... после получения диплома. Тор подхватил меня на руки и счастливо рассмеялся. — Образование — это очень важно, — согласно кивнул он, лаская меня взглядом. И снова я увидела кончик его татуировки! Только на этот раз это был не хвост, а хитрая мордочка саламандры! Очень знакомой мне саламандры. — У тебя татуировка! — обвинительно заявила я. — Вот это-то я и хотел тебе рассказать, — вздохнул рыжий, поставил меня на пол и вместо того, чтобы застегнуться, через голову стащил с себя рубашку, позволяя мне увидеть не только свою широкую грудь, но и симпатичную ящерку на гладкой медовой коже. Я коснулась его груди, пальцами обводя удивительно точно выписанный рисунок, и погладила ящерку по голове. — Красиво… — прошептала я. А Тор тихо приказал: — Выходи. Рисунок ожил. Я охнуть не успела, как саламандра обрела плоть и цвет, а затем юркнула мне в ладонь, обвивая пальцы длинным цепким хвостом. Теперь уже безо всякой опаски я поднесла ящерку к лицу. Впрочем, я уже давно перестала ее бояться! Рыжая проказница тут же лизнула меня в нос, и я рассмеялась. — Так да, или нет, Сандра? — свел брови Рыжий. — Тебе так важно мое принципиальное да? — сощурилась я, чувствуя, как саламандра обвивает мое запястье. — Очень, — серьезно ответил Тор и снова меня поцеловал. Так нежно, что я и думать забыла обо всех проблемах и неприятностях, а когда поцелуй закончился, решительно заявила: — Да, я согласна. На краткий миг мое запястье сжал теплый хвост саламандры, я опустила на нее глаза, и изумленно охнула, когда огненная ящерица в один миг превратилась в рисунок браслета теперь уже на моей коже. — Это что? У нас теперь одна татуировка на двоих? — от удивления выдала я какую-то глупость. — Почему на двоих? — гордо ответил мне рыжий и показал свое запястье. На его правой руке красовалась точно такая же саламандра! — И это что-то значит? — я погладила рисунок на своей руке. Рыжеватый, под моими пальцами он обрел объем и яркий пламенный цвет. — Твое "да", разумеется! — довольно улыбнулся Тор. — Ну и то, что я тебя люблю, тоже, — будто между делом добавил он. — Мы с тобой официально помолвлены, перед богами, людьми, прочими расами и живым огнем. У меня голова закружилась от его признания. Он любит меня! А потом, хоть и с опозданием, но дошел полный смысл его слов. — Подожди! Как живым огнем? — переспросила я. — Но ведь это, вроде бы, что-то из драконьих ритуалов… — И драконьих тоже, — тихо подтвердил Рыжий. Рыжий дракон... Ядоустойчивость. Огненная магия. Ручная саламандра... Сердце мое сорвалось куда-то вскачь, я вцепилась в полы мантии, и хрипло спросила: — Значит, ты — дракон, — сглотнула. “Подумаешь, дракон. Чего я так нервничаю? Это ведь он, мой Рыжий!” — уговаривала я себя, а перед глазами вставали картинки недавнего прошлого: то, с каким изумлением он смотрел на Валатора, когда тот назвал свое имя на экзамене. Короткое “Тор”, подозрительно похоже на “Валатор”, нежелание показывать документы, его изумление, когда я проболталась о необходимости писать мачехе отчет о соблазнении драконьего принца, и истерический смех Грегора на мое замечание, какой душка дракон Валатор!