«Ты начинаешь меня по-настоящему бесить.» крикнула она. Никакого ответа. Она чуть не взвизгнула от отчаяния. Он уже дважды проделывал с ней такое. Тренировался с ней, приводил в свою комнату, чтобы исцелить ее раны своей восхитительно вкусной кровью, она возбуждалась и была готова на все, а он бросал ее ради своих «обязанностей» или дополнительных тренировок. Почему? Он не занимался с ней любовью со времени их небольшого дружеского разговора. И снова, почему? Они признались о своих чувствах друг к другу. Разве не так? Она знала, что хочет его, и несмотря на то, что могла бы его заполучить, но надолго ли. Бесполезно это более отрицать. Если у них ничего не получится, то она, по крайней мере, сделала попытку. В таком случае, это будет его вина, поэтому у нее не будет сожаления. Мысль обвинять его во всех будущих разногласиях, заставила ее разочарование исчезнуть, она усмехнулась. А мысль о будущем с ним, заставила ее мечтательно вздохнуть, прижавшись к подушке. Он был тем типом мужчины, которого все гарпии страстно желали. Властный, немного дикий, и такой безнравственный. Он мог убить врага без сожаления. Он не боялся тяжелой работы. Он мог быть безжалостным, беспощадным, и все же был нежен с ней. Единственный вопрос — будет ли для него Гвен превыше его войны? Погоди. Два вопроса: Хочет ли она его тоже? С еще одним вздохом, она поднялась и пошла к выходу. Солнце было высоко и пекло, когда она искала Сабина. Когда нашла его, то испытала чувство гордости. Мой. Он проверял два кинжала на остроту с заточенной стороны. Заниматься с бутафорским оружием глупо и непрактично, говорил он ей. Завтра, они планировали поработать с пистолетами. Золотистый свет ласкал его обнаженную грудь, усиливая его загар. Капли пота блестели на его мышцах, наполняя ее рот слюной. Ранки от ее зубов уже затянулись на его шее, хотела бы она, чтобы они навсегда остались там, как ее клеймо. И вся эта мощь была надо мной, внутри меня. Она хотела ее опять. Вскоре. Ночи были наиболее тяжелым испытанием из всех.