– Фигляр, – буркнул Эон, спускаясь по лестнице. – Кстати, Эон, не сочти за труд, одолжи мне часы еще буквально на минутку, – попросил господин Аяк. – Зачем это? – Хочу вернуться во вчерашний день, сегодняшний мне категорически не нравится. Воздух не такой свежий, да и звезды какие-то тусклые. Вчера было определенно лучше. – Еще что удумал, обойдешься и сегодняшним днем! – возмутился Эон. – Когда-нибудь ты доиграешься и разобьешь Время. – А ты разбиваешь мне сердце! И все же я был прав, сказав, что к вечеру у тебя портится характер. С утренним тобой сложно, а с вечерним вообще невыносимо. Флинн больше не слушал пререканий двух судей: все мысли заняла монета, блестевшая в свете фонарей. Его судьба отныне в его руках, как и сказал господин Аяк. Флинн пытался вспомнить свою жизнь. Сколько хорошего и плохого он сделал за свои неполные семнадцать лет? В какую сторону склонится чаша весов? Поглощенный внутренними переживаниями, он и не заметил, как к нему подошла Сфинкс. Флинн никак не мог понять ее настроения: сперва казалось, что женщина-кошка улыбалась, но стоило чуть повернуть голову – и вот она будто злилась. Нечто неуловимое и изменчивое было в ее лице. – Твоя надежда цвета неба и тоньше крыла бабочки, – таинственно промолвила Сфинкс. Ее черные круглые глаза видели Флинна насквозь. У него задрожали руки, и Монета Судьбы вновь упала – опять на ребро. – А твои тайны горько пахнут, – сверкнув глазами, сказала она напоследок и растворилась в воздухе. Флинн остался наедине с терзающими мыслями. Он так виноват… 5. Служба психофоров Когда люди начали расходиться, Флинн заметил, что все они пошли в разные стороны, словно у каждого была своя дорога. Он раскрыл путеводитель и услышал мелодичный голос: – Здравствуйте, меня зовут Ариадна. Чем могу помочь? – спросила невидимая женщина. – Доб-брый вечер, – с запинкой произнес Флинн. – Мне нужно попасть в службу психофоров, – и поспешно добавил: – Пожалуйста. – Подождите немного, я проложу вам дорогу, – учтиво ответила она, и книжечка захлопнулась. – Готово. Под ногами Флинна засияла золотая тропа, точно такая же, как и тогда, на пристани. – Спасибо, – с опозданием поблагодарил он и отправился в путь. Служба психофоров располагалась в двухэтажном здании, выкрашенном в желтый. Из окон лился мягкий свет, а деревянная дверь была настежь распахнута. Изображенный на вывеске воробей пристально наблюдал за Флинном. Ему даже показалось, что эта маленькая нарисованная птичка пару раз моргнула. Тряхнув головой, Флинн переступил порог и очутился в длинной узкой комнате, больше похожей на коридор. Он готовился увидеть очереди из усопших и снующих туда-сюда работников, но никого не было. По обе стороны от входа тянулись ряды лакированных столов, на которых стояли чашки с дымящимся чаем и громоздились кипы бумаг. Многие документы находились в ужасном состоянии: помятые, с пятнами от кофе, а некоторые и вовсе с обгоревшими краями. – Эй, есть кто-нибудь живой? – громко спросил Флинн и тут же понял, насколько нелепо прозвучали его слова. Но ни живых, ни мертвых по-прежнему не наблюдалось. Взгляд Флинна зацепился за плетеные корзины, стоявшие на последнем столе. Они были доверху заполнены свежеиспеченными булочками с корицей. Он подошел к ним вплотную и настороженно огляделся. Никто же не заметит пропажу одной булочки? – Если возьмешь ее без разрешения, то в твоем личном деле появится еще одна запись. Поверь, оно и без того выглядит крайне паршиво, – промолвил кто-то за его спиной. Флинн медленно повернулся и увидел парня, который сидел на столе, скрестив ноги. На нем были джинсы, красная толстовка с капюшоном и такого же цвета кеды с нарисованными белыми крыльями по бокам. Из-под серой шапки с кошачьими ушами торчали темные кудри. В руках он держал папку, внимательно изучая ее содержимое. – Воровать для тебя привычное дело, ведь так? Думаешь, раз начал однажды, то можно и не останавливаться, хуже от этого не станет? – спросил незнакомец, подняв смуглое лицо. – Ты кто такой? – Тот, кто сделает из тебя нормального человека. Парень в шапке криво улыбнулся, закрыл папку и спрыгнул со стола, на ходу взяв ту самую булочку, к которой раньше тянулся Флинн. – Дай угадаю, ты и есть мой консультант по загробной жизни, – простонал Флинн. – Да ты, брат, гений – сразу понял, что к чему, – с набитым ртом пробормотал парень. – А булочки только для сотрудников. – Не очень-то и вежливо, – сказал Флинн. – Вежливость не входит в список моих обязанностей, – ухмыльнулся парень. – А почему здесь только мы? – решил сменить тему Флинн, разглядывая пустую комнату. – Где другие души? Нас же на площади было много. И где сотрудники? – Представь, какая очередина образовалась бы, если бы все пришли в одно время. – Парень облизал пальцы. – Сам подумай, город хоть и огромный, но не безграничный. Каждый день умирает куча людей! Как бы вы все тут уместились? Поэтому вас всех раскидывают по разным временным веткам, чтобы не было путаницы и столпотворения. – Какая хитроумная система. И как же здесь можно найти кого-то? – Началось! Еще не успел побывать у Всевидящего, получить задания, а уже ищет кого-то. Повремени немного, братишка. – Парень тяжело вздохнул. – Души из года в год становятся все наглее. – Танат сказал, что это возможно, – почти прорычал Флинн. – А я и не говорю, что это невозможно, – ответил парень. – Теоретически я могу тебя провести к тому, кого ты ищешь, если он еще в Чистилище и не против встречи с тобой. Но заруби себе на носу: сделаю я это лишь в обмен на твое хорошее поведение. – И что же подразумевает под собой «хорошее поведение»? – спросил Флинн, пытаясь держать себя в руках. Загробный консультант начинал бесить. – Быть послушным и забыть о глупостях. Ты их и при жизни совершил предостаточно. Не стоит делать эту папку еще толще, – серьезно произнес парень, бросив его личное дело на стол. Флинн напряженно перевел взгляд с папки на своего консультанта. – Я постараюсь, – сжав зубы, процедил он. – Тогда дай руку, – сказал парень, прищурив зеленые глаза. Флинн нехотя подчинился. Рукопожатие было сильным и обжигающим, как прикосновение к раскаленной кочерге. Он отдернул руку и посмотрел на нее. Посреди ладони появилась татуировка в виде крыльев птицы. – Не бойся, она не навсегда, это временный контракт. – Парень продемонстрировал свою ладонь. – Видишь, у меня теперь такая же метка. С этого момента наши души связаны. Я буду чувствовать все, что чувствуешь ты, так мне будет легче контролировать твое состояние. – Души? – удивился Флинн, дуя на руку (она еще горела). – Хочешь сказать, что ты тоже когда-то был человеком? – Ребенком, – коротко ответил парень. – Ты – душа ребенка? – не поверил Флинн, подумав, что его консультант над ним подшучивает. – На вид мой ровесник. – Вот именно, что на вид, – заявил парень, поправляя наехавшую на глаза шапку. – В загробном мире можно принять любой облик. Но сразу предупреждаю: тебе и пытаться не стоит. – Почему это? – Взрослые слишком привыкли видеть себя такими, какими их видят окружающие. Ты можешь попробовать, но вряд ли у тебя получится. Для этого нужно откинуть все условности, но люди держатся за них мертвой хваткой, боясь утонуть в чужом неодобрении. Чем старше человек, тем больше он зависим от постороннего мнения. Мы же – дети – не видим рамок, потому что не создаем их. Это удел взрослых. – Да, взрослым быть непросто, – согласился Флинн. – Но зачем мне ребенок-консультант? Какая от тебя польза? – Ой, только не называй меня консультантом, – скривился парень. – Я – психофор. Это нечто большее, чем обычный советчик. Я проводник твоей души. – Ладно, но я все равно не понимаю. Ты и жизни толком не видел. Какие советы ты можешь мне дать? – Простые и правильные, – ответил парень. – Дети смотрят на мир иначе. Вот скажи, если бы тебе понравилась девушка, что бы ты сделал? – Ну, не знаю… – Флинн пытался вспомнить, как поступал в подобных ситуациях. – Подошел бы к ней, начал шутить. – А ребенок бы сказал прямо: «Ты мне нравишься». – Суперсовет от того, кто девчонку и за руку не держал, – хмыкнул Флинн. – Думай как хочешь, – отмахнулся парень. – Кстати, меня Тайло зовут. Ударение на «а». Терпеть не могу, когда мое имя коверкают. – Вовремя представился. Тайло на что-то отвлекся. Он повернул голову к выходу, а после хлопнул в ладоши и громко крикнул: – Эй, бездельники, время обеда давно прошло! Работа сама себя не сделает! В воздухе залетали папки, застучали клавиши печатных машинок, зашуршала бумага. Чашки с чаем и кофе поднимались и опускались, глухо ударяясь о столешницы. Сотни невидимок упорно трудились на своих рабочих местах. Тут Флинн вспомнил, как Танат говорил, что чужих психофоров увидеть нельзя. – Эй, Тайло, а все ли психофоры дети? Или ты один такой? – спросил он, наблюдая за парящим в воздухе белым мелком. Кто-то нарисовал на стене зверька (почему-то безухого). – Коллин, милая, что ты делаешь?! – воскликнул Тайло. – Как так можно?