Юля открыла глаза и обнаружила, что лежит на каком-то чрезвычайно жестком и неудобном ложе. При ближайшем рассмотрении оказалось, что ничего удивительного в том, что у нее затекла спина, а тело казалось сплошным синяком, нет. Судя по состоянию ее одежды, последние несколько часов Юля провела на металлическом полу, к тому же очень грязном, покрытом слоем то ли мазута, то ли машинного масла пополам с грязью. То ли и тем, и другим, и третьим вместе. В результате новенькие бриджики и дорогущий, из эластичного хлопка, топик оказались безнадежно испачканными. Кроме того, и Юлькина кожа в тех местах, где она соприкасалась с полом, тоже покрылась какими-то противными маслянистыми грязными пятнами. Юлька поспешно, насколько позволяло затекшее тело, приняла сидячее положение и, к своему удивлению, обнаружила, что пол хоть и металлический, но совсем не холодный. Напротив, он был даже выше температуры человеческого тела. А внизу что-то равномерно гудело, словно гигантский мотор. К тому же пол на ощупь был вовсе не грязным. Так что девушке оставалось только удивляться, откуда же в таком случае взялись пятна мазута у нее на одежде и теле. В помещении было темно. Но все же кое-какие предметы Юле удалось различить. Например, неподалеку от нее что-то темнело. Некоторое время Юля пыталась сообразить, что ей делать. Остаться на месте и ждать или все же попытаться разведать, куда она попала и что же там темнеет на полу. Минуты через полторы Юля пришла к выводу, что хуже того положения, в которое она попала, вряд ли что-то может быть, и осторожно на четвереньках, потому что голова все еще кружилась, направилась к темному предмету. Добравшись до него, Юля протянула руку и осторожно дотронулась. Предмет был мягким и теплым на ощупь. К тому же, визуально, это было человеческое тело. А узнав знакомую пряжку на стройной ножке, Юлька радостно взвизгнула: – Инна! Ты тут! Ты жива! При ближайшем рассмотрении оказалось, что это и в самом деле крепко спящая Инна. Убедившись в этом, Юлька осторожно затрясла свою подругу, стараясь пробудить ту от спячки. Наконец ей это удалось. Инна открыла глаза и уставилась на Юлю. – Господи! – пробормотала она. – Вот уже и видения начались! Теперь, значит, скоро. И она сделала попытку отвернуться в сторону и снова уснуть. – Инна, это я! – настойчиво теребила ее Юля. – А где Мариша? Нас должны были вместе сюда привезти. Услышав знакомое имя, Инна снова открыла глаза и еще раз посмотрела на Юльку. – Это и в самом деле ты? – осторожно поинтересовалась она и неожиданно схватила подругу в объятия. – Юлька! Ты! Живая! А я уж думала, что головой повредилась, и у меня видения начались! А что Мариша? Ты что про нее говорила? И она тут? – Должно быть! – неуверенно сказала Юля. – Я ничего не помню после того, как нас запихнули в черную «Ауди». Мне какую-то вонючую тряпку на физиономию бросили. И я отключилась. – Со мной была та же история! – вздохнула Инна. – Интересно, что им от нас нужно? – А ты еще не догадалась, кто за всем этим стоит? – спросила у нее Юлька. – Игорь! – Тот хромой убийца, который украл Ленкиного дельфина и убил ее саму? – ахнула Инна. – Надо же! А ведь я видела его, когда он шел за мной следом. Но не поняла, что это он! Да и нет в этом ничего удивительного. Я ведь с ним раньше ни разу нос к носу не сталкивалась. И фотографии его у нас с Маришей не было. Была одна, да он там спиной сфотографирован. Так что, сама понимаешь, толку от нее немного. В это время неподалеку раздался стон. Подруги устремили взгляд в ту сторону, но ничего, кроме круглой толстой тумбы, не увидели. Тем не менее тумба еще раз издала стон. Подобравшись к ней, Инна с Юлей обнаружили Маришу, свернувшуюся калачиком и обнимавшую трубу, как лучшего друга. Мариша еще спала и во сне горестно постанывала. Растрясти подругу оказалось довольно сложно. – Что с ней такое? – озабоченно спросила Юля. – Уверена, что нам с ней дали понюхать одну и ту же гадость. Но я уже почти отошла, а она все еще спит. А ведь масса тела у Мариши гораздо больше моей; пока она спит, я смело могу это сказать. Выходит, что и отрава должна была на нее подействовать слабее, чем на меня. – Не знаю, – ответила Инна. – Может быть, ее организм так отреагировал. Ты не знаешь, у Мариши есть на какие-нибудь вещества аллергия? – Да ты смеешься, что ли? – обиделась Юля. – Все известные аллергии есть у меня! Ты ведь знаешь, я же весной вообще носа из дому высунуть не могу. Сразу же валюсь с насморком и головной болью. И глаза делаются как щелочки, что вообще ничего порой не вижу. Так и лежу дома, пью супрастинчик и надеюсь, что не задохнусь. А Мариша здоровая как лошадь! Она и в детстве никогда и ничем не болела. Так что я просто не понимаю, что с ней. Инна, а вода тут где-нибудь есть? – Должны выдать на обед всем по кружке вместе с хлебом и каким-нибудь супчиком в пластиковой мисочке, – сказала Инна. – А может быть, это будет уже ужин. Или завтрак. Не знаю. Тут в темноте время путается. А все вещи у меня отобрали. И часы с мобильником тоже. Если бы я знала, что вы тут появитесь, то я бы приберегла воды для вас. И Инна замялась. – Но вообще говоря, – наконец произнесла она, – мне кажется, они в воду что-то добавляют. Потому что после каждой еды я сразу же засыпаю как убитая. Вот и ваше появление проспала. А вы ведь не могли тут прямо из воздуха материализоваться. Применив все средства воздействия – пение на ухо военных маршей, щекотку, поколачивание по щекам, подруги убедились, что Мариша просыпаться не желала, и потому уселись с ней рядом и стали ждать, когда снотворное прекратит свое действие. Ждать пришлось долго. Юля успела потихоньку рассказать Инне, какие поиски они предприняли для ее розыска. Она как раз дошла до того момента, когда они получили письмо от Георгины на Маришиной почте и как их похитил Игорь со своим сообщником. И тут подругам принесли еду. Как и говорила Инна, это были три пластиковые тарелки с белыми одноразовыми ложками. И три пластиковых стаканчика с водой. От еды и питья подруги пока что воздержались. Им хотелось все же дождаться пробуждения их третьей подруги. А если Инна была права и в еду было подмешано снотворное, то они могли, отведав супчика, снова заснуть. Мариша бы проснулась, увидела спящих подруг, а рядом с ними еду и воду, выпила бы ее и тоже заснула заново. Так бы они и спали друг за другом, пока… Вот о том, что с ними может случиться в самом ближайшем времени, подругам думать даже не хотелось. А потому жизнь, даже в этом каземате, казалась им слишком драгоценной, чтобы тратить ее на сон. Они сидели и ждали, пока наконец Мариша не пошевелилась. – Маришка! – кинулись к ней подруги. – Вставай! Просыпайся! – Отстаньте! – сонно бормотала еще не сбросившая с себя до конца сонную одурь Мариша. – Дайте же поспать! Но Инна с Юлей не отставали. В конце концов им удалось растормошить подругу, и она радостно заголосила: – Инка! Ты жива, старая перечница! После этого Мариша слегка придушила свою вновь обретенную подругу в своих объятиях, из которых Инна вышла со слегка побледневшим от боли лицом. Мариша на радостях помяла ее довольно сильно. – Рассказывай! – потребовала она у Инны, не обращая внимания на ее жалобы и стенания. – Рассказывай нам все! С самого начала и до конца. Как ты тут очутилась, что удалось заметить по дороге, где нас держат. И самое главное, что с нами намерены делать? – Не знаю, – лаконично ответила Инна. – Знаю только одно, что мы куда-то едем. Это ясно по гулу мотора. Как давно едем, этого я сказать не могу. Потому что почти все время провела во сне. Но уверена, что в путь мы двинулись уже после того, как вас поместили в эту камеру. – Другими словами, последние пассажиры заняли свои места, и поезд тронулся! – воскликнула Мариша. – А ты, Юля, что-нибудь толковое можешь сказать? Что это за место? Но Юля покачала головой и развела руками. Ей было стыдно разочаровывать подруг, но она ничего не сумела заметить. – Не, девки! – воскликнула Мариша. – Пропали бы вы без меня! Юля с Инной уставились на свою третью подругу. – Я-то не спала уже давно! – хмыкнула Мариша. – Как это не спала! – возмутилась Инна. – Ты дрыхла так крепко, что мы тебя разбудить не могли. Хотя и очень старались. – Это я уже, оказавшись на корабле, выпила какой-то дряни, которую мне подсунули как воду, – махнула рукой Мариша. – Выпила и снова уснула. Наверное, они снотворное туда подмешивают. – А я тебе что говорила? – обернулась к Юле Инна. – Мои слова! – И что ты видела, Мариша? – не обращая внимания на Инну, спросила Юля у Мариши. – Ты вообще уверена, что это корабль? – Ну, какой именно, я сказать вам точно не могу, – вздохнула Мариша. – Не разбираюсь в них. Но я точно помню, что нас выгрузили из той черной «Ауди» в уединенном местечке, где, кроме наших похитителей, было еще три человека – их сообщники. Потом нас погрузили на небольшой такой катерок. И этот катерок поплыл. И плыли мы недолго. Минут двадцать, от силы полчаса. Потом нас с этого катерка перегрузили на катерок побольше и снесли вниз, где и устроили в трюме. Заперли дверь и ушли. А меня черт дернул выпить воду, которая стояла на полу в кружке. И вместо того чтобы искать пути к спасению, я бездарно продрыхла все это время. Но точно вам могу сказать только одно: пол в той первой камере был другой. Холодный и деревянный. – Хм, выходит мы сейчас уже на третьем корабле, – задумалась Инна. – И куда-то плывем. А нашим похитителям выгодно, чтобы мы проводили время в сонном оцепенении и особенно не шумели. – Без пищи мы бы еще могли обойтись, – вздохнула Юля. – Но не без воды. Так что если мы не найдем другой источник чистой воды, то рано или поздно нам придется пить отравленную воду. И спать. Потом просыпаться, снова пить и снова спать. – И как долго это будет продолжаться? – Пока наши похитители не решат, что с нами делать, – снова вздохнула Юля. – Мы не можем лежать тут как животные, предназначенные на убой! – сказала Мариша. – Давайте пока осмотрим нашу темницу. Может быть, нам удастся найти выход из нее. Инна, куда они приносят еду? Инна показала маленькую прорезь в гладкой металлической двери. Но если бы подругам даже каким-то чудом и удалось бы отковырнуть крышку, то все равно отверстие было до того крохотным, что туда едва пролезла бы одна рука. – Все равно во время кормления или как только эта щель откроется, мы можем позвать на помощь! – заявила Мариша. – Вдруг на этом корабле есть еще честные люди. Они могут услышать наши крики и прийти нам на выручку. – Дерзай! – предложила Инна. – Лично я уже весь голос сорвала, пытаясь дозваться подмоги. Пока безрезультатно. Мариша осталась ковырять окошечко для подачи еды, а Инна с Юлей отправились осматривать стены темницы. Увы, ничего интересного они не нашли. Всюду какой-то странный, однородный, без швов и клепок металл, не поддающийся на простукивание. Да и вообще, много времени на осмотр не понадобилось. Темница была невелика. Почти шесть шагов в длину и четыре в ширину. – Учитывая, что каждый мой шаг в среднем пятьдесят сантиметров, то получается, что наша камера где-то три метра на два, – пробормотала Юлька. – То есть примерно шесть квадратных метров. – Вполне приличный для нас троих метраж, – сказала Инна. – К тому же учитывая полное отсутствие мебели, тут даже просторно. Один-единственный на троих биосортир можно в качестве меблировки и не считать. – Только потолок низкий, – вздохнула Юля. – Мариша его просто зацепляет, когда в полный рост выпрямляется. – Кстати, потолок мы еще не осмотрели! – обрадовалась Инна. – С полом и стенами все ясно, они безнадежны. Но вдруг в потолке найдется отверстие. Или люк. Но даже Мариша, которая, задрав голову, хотя в темноте это было совершенно ненужно, ощупала руками каждый квадратный сантиметр потолка, не смогла найти в нем ничего, что походило бы на выход. – Остается ждать, когда нам снова принесут ужин или завтрак, – сказала она. – Тогда мы нападем на того типа, который приносит нам еду, придушим его слегка, а сами выберемся через открытую дверь наружу. – Но он никогда не входит сюда, – сказала Инна. – Пища появляется в прорезь на подносике. Туда же я ставлю и грязную посуду, которую забирают поздней. И все. На этом общение с внешним миром заканчивается. – Так было до сих пор, но необязательно, что так будет всегда! – воинственно заявила Мариша. – Ты находишься в плену дольше, чем мы с Юлькой. И я думаю, что хватит уже! Хорошенького, как говорится, понемножку. Пора нашим похитителям объяснить, с кем они на свою голову связались! Надо же, выдумали снотворное нам в воду подливать! Сволочи! Для тех, кто знал Маришу, было совершенно ясно: она объявила непримиримую войну злодею Игорю и всей его банде. И не успокоится до тех пор, пока все они не будут сами сидеть в такой же уютной шестиметровой камере. Только уже не втроем, а всем своим дружным коллективом. Глава одиннадцатая Тамара Ильинична и в самом деле Бритого не разочаровала. Несмотря на явное волнение, которое она испытала, когда ей позвонил Бритый и попросил в деталях и как можно более точно припомнить, о чем разговаривали Мариша с Юлей, она мобилизовала все свои внутренние ресурсы и вспомнила кое-что. А именно, что девушки в разговоре упоминали о том, что так взволновавших их писем должно было прийти два. И одно из них должно было быть адресовано Инне. А вот получила его Инна или нет, этого Тамара Ильинична не знала. Потому что и сами Юля с Маришей этого не знали. – Тамара Ильинична! – воскликнул Бритый, не в силах бороться с охватившей его симпатией к матери Мариши. – Дорогая вы моя! Да как же мы без вас жили бы! Все-то вы знаете! И он бросил трубку, оставив Тамару Ильиничну в легком сомнении относительно того, как ей стоит воспринимать слова Бритого. Как издевку или все же как дань уважения к ее неординарным способностям всегда быть в курсе дел своей дочери. Все же поразмыслив, Тамара Ильинична склонилась к последнему. Она слегка повеселела, но все же не совсем. Ведь как ни крути, а где сейчас Мариша, было ей все же неизвестно. Вооруженный ценными сведениями, Бритый летел на почту словно на крыльях. Увы, там его поджидал неприятный сюрприз. – И ходют тут всякие, и ходют, – в ответ на вопрос ворчливо начала выговаривать Бритому какая-то заплесневевшая старушонка, сидящая за окошком. – И чего ходют? Я вам еще давеча ясно объяснила: не приходило на имя вашей жены никаких писем. И с чего вы взяли, что оно должно прийти. Нету его! И все тут! Понимаете, русским языком вам повторяю, что нету! На этом месте она подняла глаза, которые за линзами очков оказались у нее огромными, как у летучей мыши, и воскликнула: – Милые мои! Да что же это на свете деется? Давеча один явился, муж говорит! Севодни другой пожаловал! Тоже, говорит, муж! Это где ж видано, чтобы у одной и той же бабы по два законных мужа бывало! Мы не на Востоке где-нибудь среди язычников поганых живем. У них там и по три, и по четыре жены иметь можно. А у нас нету такого обычаю! Так что показывай паспорт! Я охрану вызову! Ну, быстро! Бритый с готовностью продемонстрировал паспорт. И бабка прямо-таки впилась в него глазами.