«Поздравляем с изменением имущественного статуса!» «Рекс из Галлии теперь ваш преданный раб!» «Предыдущий социальный и имущественный статус Рекса из Галлии [Кельтилл из Агединкума, раб Квинта Остория Джонса] предан забвению в мире смертных. Внимание! Не распространяется на избранных, героев и детей богов! Внимание! При огласке предыдущего социального и имущественного статуса Рекса из Галлии ответственность будет нести его владелец!» Может быть, идея с вольноотпущенником была не так уже и плоха. Рыжеволосые Талия и Далия получили имена Тэя и Вэя – фантазии у меня катастрофически не хватало. А вот с Радамантом возникли проблемы. Когда карлик прошел процесс инициации, имя он себе выбирал самостоятельно. Как это так получается, он не мой раб? «Поздравляем с изменением социального статуса!» «Перегрин Радагаст из Арморики теперь ваш преданный спутник!» Сделка земная – Почему так долго? – раздраженно поинтересовалась принцесса, уже пританцовывающая от нетерпения. Я лишь пожал плечами, взглядом выразив недовольство – ведь задерживаться в темном помещении подземного храма никто не собирался. – Как тебя зовут? – поинтересовался, прервав открывшую рот девушку. Видно было, что она хотела ответить резкостью, но в последний момент сдержалась. – Юлия. – Приятно познакомиться, – дежурно произнес я, обращаясь к ее спине – легко сбежав с крыльца, Юлия уже шагала прочь. Ускорив шаг, последовал за ней, лишь коротко оглянувшись и убедившись, что Рекс, рабыни и семенящий короткими ножками карлик двигаются следом. Вновь замелькала череда тесных переулков, по которым нас вела принцесса. Как она только ориентируется? Уличного освещения нет, темень хоть глаз выколи. Шли недолго – у одного невзрачного, покосившегося крыльца пятиэтажного, будто с силой стиснутого соседними строениями, дома Юлия остановилась. – Ждите, – бросила она рабам и жестом поманила меня за собой. Только за спиной захлопнулась дверь, как я оказался полностью во мраке. На улице хоть и было темно, но мелькали блики факелов и чадящих кое-где светильников, а через нагромождение балконов сверху пробивался мягкий свет луны. Столь немногочисленных и скудных отсветов там хватало, для того чтобы хоть как-то ориентироваться. Здесь – стоило захлопнуться входной двери – темнота стала кромешной. Неожиданно почувствовал, как Юлия взяла меня за руку и повела вперед. Двигалась она медленно – судя по всему – на ощупь. Заскрипели рассохшиеся ступени, и мы начали подниматься по кривой и ненадежной по ощущениям лестнице. На третьем этаже Юлия потянула меня в сторону и распахнула дверь, заходя в комнату. На пороге она отпустила мою руку – осталось только озираться, бессмысленно вглядываясь в темноту. Из-за стен раздавались странные стоны, неразборчивые голоса, приглушенные крики, а Юлии слышно не было. Я уже хотел окликнуть ее, но передо мной вспыхнула лампада, ярко осветив небольшую комнату. Юлия поставила светильник на пол и подошла к сундуку – единственному предмету мебели в комнате, не считая узкой кровати. Открыв крышку, девушка достала охапку скомканных вещей и кинула в меня. – Переодевайся, – деловито произнесла она и, не дожидаясь реакции, сама принялась раздеваться. Меня хватило лишь на то, чтобы мельком бросить взгляд на вещи в руках: белоснежная туника, широкий кожаный пояс и калиги – высокие кожаные сандалии. Юлия в это время кинула в открытую крышку сундука перчатки, плащ, пояс, куртку и присела, одним легким движением расшнуровывая завязки сапог. Под курткой у нее ничего не было. Когда девушка изящно изогнулась, снимая штаны, я невольно сглотнул. Нижнего белья под штанами тоже не имелось. У нее была не только красивая фигура; пусть даже идеальные формы груди, бедер – это все анатомия, учебник биологии. В ней горела огнем живая грация – девушка двигалась с врожденной или приобретенной пластикой, и ее движения невольно притягивали взгляд, заставляя любоваться. – Эй! – прозвучал резкий оклик – и я еле оторвал взгляд от маленьких ярких сосков, смотревших прямо на меня. – Ты чего уставился? Голую девушку не видел никогда? Юлия специально сделала вид, что стряхивает с груди невидимую пылинку. Не отвечая, я потупился. Сняв сумку, положив меч на пол, и, сбросив плащ, накинул на себя тунику; подпоясавшись, присел, обуваясь. Завязывая ремешки высоких калиг, краем глаза наблюдал, как Юлия накинула на себя длинную – до щиколоток – белую тунику и подвязала ее под грудью. После достала из сундука два широких золотых – едва ли не на все предплечье – браслета. Ее наряд завершили высокие греческие сандалии и накинутый сверху плотный ярко-красный плащ. Поднявшись, я вновь перекинул через плечо ремень сумки, взятый с убитой матроны. Юлия была уже рядом – передала мне красный плащ, такой же, как и у нее. После того как я накинул его на плечи, она сама закрепила его фабулой в виде взметнувшего крылья синего орла на белом щите. – Держи сумку, – протянула она мне кожаный мешок – точь-в-точь как тот, что уже висел у меня на плече. – Да? – удивилась Юля, когда я показал свою сумку. – Где взял? – А… – Так, ладно, – ответ на этот вопрос ей был неинтересен. – Смотри, – раскрыла девушка мешок, который держала в руках, и поочередно начала доставать разные предметы. – Интерфейс, – в ее руке появилась массивная книга в кожаном переплете. – Прочитаешь в первую очередь, понял? – Понял. – Карта, – книга исчезла в сумке, а в руке у Юлии появился длинный и желтый от времени сверток. – Как только будет возможность, сразу покупай информацию, полезно. – Хорошо, – кивнул я, пока Юлия убирала его обратно. – Здесь еще штаны и сапоги, их уж отличишь по виду. Наденешь, когда отплывете в Академию. «Куда отплывать? Какая академия?» – Мне нельзя уплывать. У меня еще дела здесь! Вопрос о том, как в подобную небольшую сумку помещается немалых размеров книга, свиток, сапоги и штаны, отошел на второй план от перспективы ближайшего отплытия. Без Кати я с места не сдвинусь. – Какие дела? – У меня… девушка здесь. – Какая девушка? – удивленно взметнулись брови. – Катя… – я замялся, не зная, как в несколько фраз уложить все то, чему стал свидетелем и участником. – Шавченкова? – Откуда ты ее фамилию знаешь? Вопрос, несомненно, прозвучал глупо. Да и отвечать Юлия на него не стала. – Шавченкова сейчас не в Империи. – Как не в Империи? Катя здесь, ее только что купил этот Гай Юлий Орлов! Юлия прикрыла глаза и глубоко вздохнула. – Подруга твоя уже не в Империи, – после паузы произнесла она. – И с Катей Шавченковой все отлично, можешь мне поверить. – Мне необходимо ее увидеть. – Как окажешься в Академии, ты ее увидишь. Обещаю. – Ты ее… – Да. Пошли, некогда объяснять. Юлия шагнула вперед и вдруг убрала сумку, которую держала в руках, в мою. Которая при этом совершенно не увеличилась в размерах. Вот как это? Девушка уже потянула меня за руку и направилась вверх по лестнице – освещая дорогу – из комнаты она очень кстати прихватила светильник. Поднявшись на пятый этаж, толкнула одну из неказистых дверей и зашла внутрь. Миновав тесную прихожую, мы оказались в освещенном масляными светильниками рабочем кабинете… нотариуса? По стенам расположились длинные шкафы, сгибающиеся от тяжелых, переплетенных в кожу томов; в центре кабинета за заваленным бумагами столом сидел сухопарый старик в выцветшей шерстяной тоге. Увидев Юлию, он суетливо поднялся и, выбравшись из глубокого кресла, подбежал к нам, гостеприимным жестом распахивая руки. – Сальве, госпожа! Я уже давно вас ожидаю! – Документы готовы? – резко спросила Юлия. В голосе ее чувствовались странные нотки – вроде бы раздражения и спешки. Она явно нервничала, хотя только что, переодеваясь, сохраняла удивительное спокойствие. – Конечно, госпожа! – нотариус посеменил к столу и выудил один из свитков. – Это… тот самый господин, о котором шла речь? – поинтересовался старик. – Да, – кивнула Юлия. Повисла небольшая пауза. Нотариус смотрел на меня, я на Юлию. Она некоторое время молчала, погрузившись в свои мысли, после чего встряхнулась: