– Елене он не понравился, – вздохнула Ольга Гавриловна, – еле-еле уговорила ее попробовать. Обидно, ей-богу! Лена тем временем озиралась по сторонам, она явно хотела деть куда-то здоровенный ломоть, но не знала, где его спрятать. Светлана доела мороженое, выхватила у сестры тарелку, отрезала от здоровенного куска треть и стала лакомиться. Младшенькая взяла со стола салфетку и принялась ею обмахиваться. – Я старалась, – жаловалась тем временем старшая Мухина, – хотела всем угодить. А Елена такие глаза сделала при виде вкуснейшего авторского десерта, что можно подумать, будто я ей незнамо что принесла. Ольга Гавриловна продолжала сетовать на поведение Лены. Света отодвинула от себя пустую тарелку. Елена взяла ее и показала мне. Я быстро произнесла: – Лене понравился торт, просто она очень медленно ест. Она в восторге. Ольга обернулась, младшая сестра продемонстрировала ей пустую тарелку и подняла большой палец правой руки. Ольга Гавриловна, забыв обо мне, поспешила к сестрам. Я засмеялась. Матери Феди не скажут, что торт слопала Света, любительница сладкого. И тут раздался радостный визг: – Вау! Смотрите, кто на сцене! Я повернула голову и увидела известного американского певца. Народ ринулся к эстраде. – С днем рождения тебя, – запел кумир миллионов, – Федья! Иди сюды! Все засмеялись, именинник поднялся на подмостки, американец обнял его и вновь заговорил на ломаном русском: – Тавайте вмезте зпаем! – С днем рождения тебя, – завопили все присутствующие. Певец зааплодировал и стал исполнять один из своих хитов, за ним последовал второй, третий. Заокеанский гость честно отрабатывал свой гонорар. Минут через двадцать я увидела, как Лена ведет к выходу Светлану. Похоже, старшая сестра очень устала или у нее от шума началась мигрень. Жена Феди передвигалась медленно, пошатываясь. Когда женщины добрались до двери, их остановил Федор. О чем говорила троица, я не слышала. Хотя, судя по выражению лица именинника, тот был не рад желанию Светы сбежать с вечеринки. Но сестры все-таки ушли. А ко мне подсела секретарь Феди, и минут десять мы болтали о ерунде. В процессе разговора я видела, как Лена вернулась одна в зал, подошла к стройному мужчине, что-то ему сказала, а потом они вместе быстро ушли. Певец завершил выступление и стал снимать селфи со всеми желающими. В тот момент, когда я, поддавшись общему ажиотажу, тоже решила подойти к кумиру с телефоном, чья-то рука опустилась мне на плечо, я обернулась и увидела Майю. – Где Дегтярев? – с улыбкой на лице осведомилась она. Но я слишком хорошо знаю Петрову, чтобы обмануться ее веселым видом. – Что случилось? – Мне нужен Александр Михайлович, – сказала подруга, не меняя выражения лица, – просто необходим. Звоню ему, а он не отвечает. – Шумно здесь, не слышит, – ответила я и повторила: – Что случилось? Пять минут назад я видела, как Лена говорила с Невзоровым, потом они с доктором ушли. Теперь тебе нужен полковник. – Найди его, – по-прежнему улыбаясь, попросила Майя, – и идите в большой дом, я встречу вас в холле. Глава пятая – Точно сказать не могу, но предполагаю, что это отравление, – произнес врач, отходя от дивана, на котором лежала Светлана. Я попятилась. – Жена Феди умерла? Вы уверены? – Она не дышит, похоже, скончалась, – кивнул Невзоров, – искусственное дыхание не помогло, лекарства принесли из моей машины, но было уже поздно. Вон там бутылка и стакан. Думаю, их надо отправить на экспертизу. Дегтярев вынул телефон. – Володя, это я. Сейчас пришлю адрес. Бизнесмен Федор Мухин. Да, именно он. В доме тьма гостей, празднуют день рождения хозяина. Его жена только что умерла. Невзоров предполагает отравление. Да, он тоже здесь. Кто ее нашел? Майя подняла руку. – Мы с Леной. Светлана мне позвонила, я ответила. Она молчала, ну я и побежала ее искать. А тут Лена вышла из ванной… – Петрова и ее сестра, – уточнил в трубку Дегтярев, – ну да, все те же. Секунду. Александр Михайлович отдал телефон Майе и сказал: – Объясни, как незаметно попасть на территорию. Моя подруга рассказала, как добраться до ворот, через которые въезжают машины прислуги и рабочих, которые привозят в имение необходимые вещи или занимаются ремонтом. – Что делать? – растерялась я, когда Дегтярев спрятал трубку в карман. – Не знаю, – прошептала Петрова и подошла к дивану. Тут открылась дверь, и со словами: – Света, куда ты подевалась? – появился Федя. Я набросила на тело хозяйки плед, висевший на подлокотнике. – Что здесь происходит? – спросил Мухин. – Э… э… – забормотала я, – ну… ну… – Федя, только не волнуйся, – произнес самую глупую фразу на свете Невзоров. Хозяин приблизился к дивану, сдернул шерстяное одеяло и замер. – Она жива! – закричала Майя, стоявшая в изголовье. – Жива! – Пожалуйста, не надо, – прошептала я. Петрова показала пальцем на лицо покойницы. – Глаза открыты. Доктор обнял Майю. – Если человек умер, он не может сам их закрыть. Петрова вывернулась из рук врача. – Зрачок шевелится. – В смысле сужается? – уточнил Невзоров, потом достал телефон, включил фонарик и направил луч в лицо Светланы. – Так. Сейчас, – воскликнул он, открыл свой чемоданчик, вскрыл ампулу и набрал в шприц лекарство. Минут через пять доктор взял телефон. – Костя, срочно вышли по адресу, который я сброшу, «Скорую» с капсулой. Немедленно. Мы молча смотрели на Невзорова, а тот уже вытащил из своих запасов пластиковый пакет с раствором. Прошло, наверное, минут десять. – Она жива? – осторожно уточнила я после того, как капельница опустела на треть. – Пока да, – кивнул Невзоров, – не знаю, что случилось. Когда я осматривал Свету, она не дышала, зрачок не реагировал, я в шоке. Такое состояние, когда человек вроде умер, а потом ожил, бывает крайне редко, и, как правило, оно свидетельствует об отравлении. Федор взял жену за руку. – Кому понадобилось убивать Свету? Она просто моя жена. Саша, ты кого вызвал? – Владимира Шкафина, – ответил полковник, – я думал… ну… – …Что Светлана умерла, – договорил за толстяка Федор. – Шкафин надежный мужик? Полковник кивнул. – В каких вы отношениях? – не утихал бизнесмен. – Володя мой ученик, – пояснил Дегтярев, – мы не один год вместе проработали. Теперь просто друзья. – Отлично, набери его номер и дай мне телефон, – попросил Мухин.