— Никого не было, — ответил Барин, снова вздохнув. — Мой телохранитель Игнат отпросился на несколько часов. У домработницы был выходной. Поэтому никого не было. Я, моя жена и телохранитель, которого убили. Как и мою Нину. — Как удачно сложилось. Не считаете так? Вернемся к вопросу о телохранителе вашей супруги, — произнес Кузнецов и немного поддался вперед. — Вот вы говорите о благополучных отношениях с организациями, о том, что у вас нет конкурентов. Однако ваша супруга ходит с телохранителем, как и вы. — Это на всякий случай, — беззаботно ответил Барин. — У вашей жены были подруги, просто знакомые? — Нет, она вела уединенный образ жизни. После смерти нашего сына, она полностью замкнулась в себе и лишний раз ни с кем не общалась. — Как известно из материалов дела, ваша супруга состояла на учете у частного психиатра и проходила у него лечение. — Верно. Проблемы с психическим здоровьем у нее возникли после смерти сына. Она впала в депрессию и даже отказывалась есть. Пришлось показать ее мозгоправу, что говорит о том, что я не желал ей вреда, тем более смерти. — Какие отношения у нее были с соседями? — Никакие. Она с ними не общалась. — Сейчас телами убитых занимается судмедэксперт. После его заключения, может быть, картина будет яснее, чем сейчас, а может, и нет. Еще очень много работы предстоит сделать. — Работайте, — пожал плечами Барин, — вам за это и платят. Следователь бросил на него сердитый взгляд и посмотрел на ухмыляющегося адвоката. — Ваша соседка утверждает, что видела девушку, которая спешно села в автомобиль покойной и уехала. Ничего не хотите об этом рассказать? — перешел следователь к другому вопросу. Вопрос поставил Барина в ступор, но он быстро ответил: — Я не отвечаю за галлюцинации моей соседки. — Галлюцинации? Откуда вам знать говорит ваша соседка правду или нет, если вы все время находились в кабинете? — Я не знаю, о какой девушке идет речь. — Из окна вашего кабинета очень хорошо виден двор, — сказал следователь. — Вы бы заметили отъезжающую машину? — Заметил бы, но не заметил. — Почему вы не сообщили об угоне автомобиля вашей супруги? Мы узнали об этом от соседки. — Уважаемый следователь, убили мою жену. Вы думаете, я в тот момент мог думать о ее машине? Я до сих пор не верю, что ее нет в живых. Вы не понимаете, что я сейчас испытываю. А что сейчас чувствуют наши родственники? Кузнецов бросил его последнюю реплику мимо ушей и сказал: — В материалах дела есть сведения о тех, у кого есть ключи от ворот и самого дома. Это домработница, два охранника, вы и ваша супруга. Следов взлома на дверях нет. Может быть, вы или ваша супруга давали кому-нибудь ключи? — Нет, — твердо ответил Барин. — Это был самый глупый вопрос ко мне за сегодня. Если на воротах не было следов взлома, то это не обязательно говорит о том, что двери открывались ключом. Дверь могли открыть и специальным приспособлением, используемыми ворами-домушниками. Например, отмычкой. Вам-то не знать об этом! — Я должен проверить все версии. — Так мы можем тухнуть в вашем кабинете до бесконечности, — буркнул Барин. — Как часто ваша супруга пользовалась автомобилем? — Примерно один или два раза в неделю. В основном автомобиль вел телохранитель. Она сидела рядом. — Куда она уезжала на ней? — спросил Кузнецов. — Вам самому не скучно от ваших же вопросов? — спросил Барин. Кузнецов посмотрел на него испытующим взглядом и ждал ответа. — Просто выезжала на природу или в город, в салон красоты, — вздохнул он. — Представим на минутку, что эта девушка, на самом деле была в вашем доме, — начал следователь. — Возникают вопросы. Каким образом она получила ключи от автомобиля и отчего убегала? Могла ли сама Нина Степановна дать ей ключи? — Зачем? — спросил Барин. — Чтобы дать ей возможность убежать? — Отчего убежать? — Хороший вопрос, — сказал следователь и откинулся в кресле. В кабинете наступила тишина. Все переглядывались друг с другом. — Может, убийцей является эта девушка? — спросил адвокат и получил от Барина убийственный взгляд. — Все может быть, — сказал Кузнецов, покачав головой. — Ни о какой девушке я не знаю, — вставил Барин. — Если она и была, то я о ней не знаю. Другого ответа вы не получите. Странно, что вы не задаете вопросы о телохранителе. — Эти вопросы я задам не вам. Нам известно, что он проработал у вас всего лишь две недели, — ответил следователь. — Сколько у вас работает ваш телохранитель Игнат? — Около двух лет. Николай Григорьевич, понял, что дальше не имеет смысла задавать ему вопросы. Он услышал примерные ответы и знал, что ничего нового не услышит. Дальше он будет работать сам и выведет его на чистую воду. Когда Барин, дождался протокола допроса и подписал его вместе с подпиской о невыезде, он покинул кабинет, громко хлопнув дверью. Адвокат дождался, пока его шаги стихнут и спросил: — В чем именно обвиняется мой подзащитный? — Вышел вон из моего кабинета, — устало произнес следователь и кивком головы указал на дверь. — Здесь можешь не умничать. Ты сам знаешь, в чем он обвиняется и к каким еще делаем причастен. Дураком надо быть, чтобы не замечать очевидных вещей. Пусть твой подзащитный и дальше думает, что я съел всю его ложь. А теперь уходи. Я занят. Антон Дмитриевич важной походкой вышел из кабинета и хлопнул дверью. Кузнецов услышал в коридоре удаляющиеся шаги адвоката. В кабинете еще витал терпкий аромат духов Барина. Кузнецов открыл окно нараспашку. Свежий осенний холод вихрем ворвался в помещение и заставил его съежиться. Следователь опустился на место и посмотрел на очень большую подпись Барина. Будто этим тот хотел показать свою важность и особенность. Он закрыл дело, положил его в сейф и замкнул на ключ тяжелую металлическую дверцу. Кузнецов взял телефон и набрал номер, который знал наизусть. — Есть работа, — перешел следователь к делу, не поздоровавшись. — Надо найти одну девушку. Правда имени я не знаю, но могу сказать, где она была в последний раз. По камерам видеонаблюдения можешь посмотреть ее маршрут. От дома Барина она уехала на автомобиле. Когда найдешь ее, молча доставь ко мне. Есть вероятность того, что ей грозит большая опасность. Очень важно, чтобы именно ты нашел ее первым. Не навреди ей. Эта девушка сильно поможет следствию. Кстати, данные на автомобиль я уже достал. Она принадлежит покойной супруге Барина. Я уверен, что он сейчас все силы бросит на то, чтобы найти ее первым. Этого нельзя допустить. Главное здесь — это опередить Барина. — Ну, наконец-то! Тем более сам Барин! А то я думал, что сдохну от скуки. Хорошо, я сейчас приеду к тебе и все обсудим, — сказал грубый мужской голос. — Я знал, что ты свяжешься со мной. — Только не переоцени себя, братец. Жду у себя в кабинете, — улыбнувшись, сказал Кузнецов и выключил телефон. *** Алина высыпала содержимое первого пакета на диван и уставилась на одежду. Она посмотрела на брюки, футболки и кофты и поняла, что с размером он угадал. Алина достала все из второго пакета и уставилась на халат, носки и красивое нижнее белье. — Да уж, — вполголоса произнесла она, рассматривая кружевную ткань бюстгальтера и трусиков. — Интересно, о чем же ты думал, когда покупал белье? Алина приняла душ и надела новую одежду, решив для себя, что обязательно вернет ему деньги за покупку. Девушка вышла из ванны и пошла на кухню. Было примерно три часа дня, когда она услышала звук открывающейся двери, после которого последовали шаги. — Это я, — сказал Роман. — Привет. Он прошел на кухню и увидел Алину с чашкой в руке. — Привет. Спасибо за одежду. Она мне подошла, — произнесла Алина. — Как только все закончится, я верну тебе деньги. — Мы с тобой говорили о деньгах, Алина. Забудь об этом. Роман окинул ее взглядом с ног до головы. Алина заметила, как он отвел взгляд и включил воду, чтобы помыть руки. — Голоден? — Да, — ответил он и сел за стол. — У меня не было времени перекусить. — Куда ты убегал? Что-то случилось? — спросила девушка, ставя перед ним тарелку с запеченным кроликом. Роман попробовал мясо и ответил: — Очередная ерунда, не стоящая внимания. Я недавно встретился с мужем моей бывшей девушки, — пожал он плечами. Алине было неприятно об этом слышать. Ее что-то внутри кольнуло. Хотя она понимала, что девушка Романа ее не должна волновать. — И что было дальше? — осторожно спросила девушка, поставила на стол вторую тарелку для себя и села напротив него. — Он приехал в автосервис и устроил там представление, ударил Олега по лицу. Олег сказал ему, что он ошибся и написал мне сообщение. Когда я подъехал к автосервису, то этот идиот набросился и на меня.