– Пока, ангел. – Пока. Закрываю за ним дверь, но так и остаюсь стоять прислонившись к ней лбом. Словно меня магнитом держит около неё. Чувствую, что Денис тоже не уходит и стоит там. На холодной площадке подъезда, которая освещается лишь малой частью света из окна. Подтверждается это, когда я не выдерживаю и смотрю в глазок, только Денис уже разворачивается и уходит. По моей щеке катится слеза, но второй не дается шанса, как я слышу звук из своей комнаты. Захожу в неё и вижу, как на кровати лежит телефон, только это не мой. Вероятно Денис оставил его тут и забыл, когда пошел в ванную. Подхожу к кровати и беру телефон в руки, но моё сердце словно останавливается, когда я вижу на экране фото той девушки, что была с ним тогда. Телефон так и надрывается мелодией, а я стою и смотрю на фото. Красивая девушка, кожа оливкового цвета, черные волосы и карие глаза. На фотографии она улыбается и создаются впечатление, что она была сделана для какой-то обложки журнала. Телефон замолкает и заодно выводит меня из транса, но через секунду снова поступает звонок от этой девушки. Обида, больно, злость движет мною, что я провожу пальцем по экрану и принимаю вызов. – Алло, Денис, ты скоро? Я тебя уже минут двадцать жду, – говорит незнакомка нежным голосом. Ничего не говорю, а только сбрасываю и телефон выпадает из моих рук обратно на кровать. Так вот, что у него за важные дела, вот куда он спешил. Дура. Дура. Дура. Хватит уже убиваться по нему, он этого не стоит. Мирослава, очнись. А ведь сердцу то не прикажешь, оно не выбирает другого, когда есть родной ему. Мои мысли прерывает звонок в дверь и я уже заранее знаю, кто там стоит. Но почему-то лечу к ней словно дикая кошка. Открываю её и передо мной предстает Денис. По нему видно, что он хотел задать мне вопрос про телефон, но вид моих красных глаз из которых текут слёзы его останавливает. – Мирослава, что случилось? – протягивает ко мне руку и хочет войти внутрь. – Денис, ты забыл, – по моему лицу катятся слёзы, но также есть и фальшивая улыбка, словно я кукла. Быстро отдаю ему телефон и закрываю дверь прямо у него перед носом. Только на это меня хватает, как я уже скатываюсь по этой двери и задыхаюсь слезами. Всё равно, что он слышит, что чувствует и стоит рядом. Боль душит меня с каждым разом всё сильнее и сильнее. – Мира, открой дверь, – бьет кулаком по ней, но это ничего не дает. Он знает, что я тут сижу, именно поэтому не выбивает. – Пожалуйста….. пожалуйста, родная, открой её. Я первый раз слышу его голос таким. Тихим, нежным, с примесью тревоги и боли. Но видеть его и знать, что он едет к той девушке просто убивает меня. Поэтому единственное, что я могу ему сказать: – Денис, пожалуйста, езжай, тебя ждут. Снова удар. – Я никуда не поеду, пока ты не откроешь эту дверь. – Уходи… Последнее слово произношу настолько тихо, что я сомневаюсь в том, слышал ли он его или нет. Но второй вариант оказывается верным и оборотень покидает подъездную площадку. Сколько времени я так просидела, не помню. Когда подхожу к окну, вижу, что знакомая машины выезжает со двора. Он поехал к ней, он дорожит ею. Завариваю себе чай и устраиваюсь на диване. В тишине, в окружении своих мыслей. Только ближе к вечеру эту тишину нарушает звонок. Стас. – Алло? – подношу телефон к уху. – Привет. – Привет, Стас. Прошло всего чуточку времени, а такое чувство, что тысячу лет, как я не слышала голос брата. Я соскучилась по нему, по всем им. Зря я тогда уехала. – Что делаешь? – Чай пью. – Земляника со сливками? – слышу на том конце, как он улыбается. – Как ты узнал? – Я всегда и всё про тебя знаю, это твой любимый чай, что ты можешь пить его вечность, остальными ты давишься, но выкидывать тебе их жалко. И правда, вчера чай с гранатом был для меня ужасный. А всё потому, что я перепутала коробки, пришлось пить его, раз уже заварила. – И правда… – Мира, мы можем встретиться и поговорить? – голос дрожит от волнения. – Да. – Хорошо, я заеду завтра за тобой в три, ты сможешь? – К-конечно. – Прекрасно, как раз расскажешь мне кто тебя довел до слез. Я чуть не роняю кружку от этой фразы, ведь старалась не выдать себя. – С чего ты решил, что я плачу? – Сестренка, ты росла у меня на глазах, – последнее, что слышу от него перед тем, как он завершает звонок. «сестренка» он так называл меня в детстве, когда остальные всегда звали «мира». От этой фразы сразу становится теплее и боль от разбитого сердца заглушается. Когда иду относить чашку в раковину, то на на мой телефон поступает новое сообщение. Денис «Завтра в четыре приеду и ты мне всё расскажешь» Нет, Денис, не выйдет. Белый цветок на морозе, Он замерз и отчаялся вдруг. Что другие цветы укрывают, А про него позабыли тут. И ничто не способно согреть, Этот маленький милый бутон. Ведь белый цветок на морозе, Замерз и отчаялся в миг. Глава 11