Значит, это они приволокли меня сюда. Маленькая, лишённая окон комнатушка была освещена лишь сиянием белоснежного кокона, в который я была завёрнута, как куколка бабочки, и подвешена к потолку. Открытым оставалось только лицо. А мои ноги лишь самую малость не касались пола. Я попыталась дёрнуться, разорвать проклятый кокон, но у меня ничего не получилось. Ну разумеется! Хэг-Дааль и его сообщница не оставили бы меня здесь одну, если б эта белёсая дрянь не сдерживала мои силы. Совершенно очевидно, что кокон был магическим. И что же мне тогда делать? Да где я вообще нахожусь?! Тишина вокруг стояла такая, что невыносимо хотелось закричать, заплакать, ощутить, как горячие слёзы катятся по щекам. Я прикрыла глаза, чувствуя, как гулко стучит сердце, и услышала шаги в коридоре. Кто-то приближался неторопливой, мягкой походкой, и ещё до того, как Хэг-Дааль открыл дверь и появился передо мной, я знала, что это он. Мой взгляд скользнул по светлым пуговицам на серебристой рубашке, поднялся к спокойному, как всегда доброму лицу в обрамлении седых волос, серебрившихся в сиянии кокона. И, наконец, я уставилась в знакомые синие глаза. Неужели всё время это был он? Как могло таиться столько злобы и ненависти за приятной внешностью и учтивыми манерами? — Вижу, вам здесь скучно, — в руках Хэг-Дааль вертел какую-то резную шкатулочку. Перчатки были всё ещё на нём. — Скучно, — сдавленно произнесла я, и, не удержавшись, добавила: — Не хотите ли вынуть меня из кокона? Хэг-Дааль приподнял брови и рассмеялся. Я сжала зубы, не в силах слышать этот добродушный смех. — Увы, милая Ания, я ничем не могу вам помочь. Вы сами подписали себе приговор, когда нашли кристаллики иихр в подкладке доски из-под тейрока. Я рассчитывал на другое, — он подошёл чуть ближе, — сделать вас своим орудием и с вашей помощью отправить Ирр-Каэма в Ирлигард навечно — после того, как он, разъярённый, убьёт вашего ненаглядного Рикенна. Я судорожно сглотнула. — Вы сказали, что отправили вслед за Каэмом драконов из рода Хэг… — Я сделал это позже, чем вы думали, — безмятежно откликнулся глава квизари. — Они замешкались ровно настолько, чтобы ваш брат, с присущей ему изобретательностью, запутал их иллюзиями и скрылся. Так уж я рассчитал. Я прислушалась к себе. Нить дрожала и выводила еле слышную грустную мелодию, но ещё не оборвалась. Что бы там ни рассчитывал Хэг-Дааль, мой брат опомнился и не тронул Рика! В груди вдруг разлился неуютный холод. А если это означает, что, наоборот, Рик убил Каэма? Нет, только не Рик! Он обещал мне, он сказал, что кровь моего брата священна для него, потому что та же кровь течёт и в моих жилах! Я верила своему Ассту-Рикенну. Я была уверена, что он — не таков, как его родичи, а значит, оба живы, и Каэм и Рик! И мне надо продержаться до тех пор, пока они не спасут меня! Я спохватилась и обнаружила, что Хэг-Дааль очень внимательно наблюдает за моим лицом. — Не скрою, Ания, забавно видеть на вашей хорошенькой мордашке результаты мыслительного процесса, — усмехнулся он, поглаживая крышку загадочной шкатулки, на которой были вырезаны птички, сидящие на ветках. Обычно в такие шкатулки кладут подарки… чем же собирался облагодетельствовать меня Хэг-Дааль? — Однако, к сожалению, на долгие беседы у меня нет времени. Дела, дела ждут… Вы ведь так неожиданно пропали, и я должен лично руководить вашими поисками, не так ли? С каким удовольствием я врезала бы кулаком прямо по его улыбке! — Думаете, ваши преступления не будут раскрыты? Думаете… никто не заподозрит, кто вы на самом деле? — выплюнула я. Хэг-Дааль подошёл ещё ближе и потрепал меня отеческим жестом по щеке. Впиться бы зубами ему в руку, так я даже головы повернуть не могла! — Милая Ания, вы поразительно наивны. Даже если ваши брат и возлюбленный не поубивают друг друга, в скором времени они оба окажутся в Ирлигарде, уж я об этом позабочусь. Обвинение для Каэма уже готово, а Рик… его можно обвинить в том, что он, желая отомстить за свой род, похитил и убил вас. Пару улик ему подкинут мои слуги, — Хэг-Дааль снова заулыбался. — Кто ещё может разоблачить меня? Служанка? Её наверняка уже отдали в жертву демонам. Да и что значит слово человека против слова дракона? Я не сразу поверила своим ушам. Нет, нет, быть того не может! Эсимэ не могла погибнуть, она же… Она вплотную подобралась к тайнам Хэг-Дааля, вспомнила я. И тот наставник… серый… тоже, выходит, был в сговоре с ним? — Это всё из-за неё? — Слёзы душили меня, голос дрожал. — Из-за Ари-Нейи? Взгляд Хэг-Дааля стал холодным и жёстким, будто он, наконец-то, сбросил маску притворного благодушия. — Да, из-за неё. Ваш брат и невестка Алана, и род Ассту, впутавший Нейю в свои делишки — вот кто виноват в том, что она умерла! Нейя боялась, что её заставят выдать меня, я ведь тайно помогал ей во всём, был её правой рукой… и любил её, как не способен любить никто из вас. Признаться, сначала я рассчитывал, милая Ания, — Хэг-Дааль прошёлся туда-сюда, — что юный и порывистый Рикенн убьёт вас. А затем я бы подстроил его встречу с Каэмом, тот прикончил бы Рика или погиб сам, — рассуждал глава квизари, которому я совсем недавно доверяла, как другу. — Оставшегося мы бы отправили в Ирлигард как нарушителя закона и убийцу. Алану я бы не тронул, всё же мать четверых детей, но после всего этого она определённо повредилась бы в уме… как думаете, Ания? Я смотрела на него с ужасом и отвращением. — Какое же вы подлое, мерзкое чудовище! Из-за одной преступницы… — Молчать! — неожиданно рявкнул Хэг-Дааль, поворачиваясь ко мне. На миг показалось, что он сейчас запустит мне прямо в лицо шкатулкой, но нет, сдержался. — Не смей так говорить о ней. Я снова попыталась пошевелить хоть рукой или ногой. Бесполезно. Моё тело как будто превратилось в каменную статую, и живой оставалась только голова. — Что, нравится вам мой кокон, Ания? — Хэг-Дааль, склонив голову набок, с лёгкой полуулыбкой смотрел на меня. Кажется, к нему вернулось душевное равновесие. — Неучтённый артефакт. У меня здесь таких хватает — целая небольшая сокровищница. В своё время собирал везде, где мог. Ваш камушек на шее, — Хэг-Дааль цокнул языком, — тоже туда прихватил. Не огорчайтесь так сильно, Ания, после смерти он вам всё равно не понадобится. Я молчала, не зная, что ответить. Хэг-Даалю ответ и не требовался. Взвесив в руке шкатулочку, он нахмурился: — Совсем я заболтался с вами. Всё пытаюсь оттянуть неизбежное… Это, видите ли, милая Ания, миг слабости. Мне послышалось, или в голосе расчётливого злобного чудовища, одержимого местью, действительно просочилась грусть? — Вы были хорошей девочкой, приятной собеседницей и не такой уж плохой квизари. Иногда я жалел о том, что вас придётся убить. Я подняла на Хэг-Дааля глаза и чуть слышно шепнула: — А может… не поздно ещё остановиться? Признаться во всём, покаяться перед альгахри Ниарвеном, отвести подозрения от моего брата… спасти Эсимэ, пока она ещё жива? Если вы отступитесь от мести, я обещаю заступиться за вас и Ингерис перед судом. Хоть вы… и не заслужили. Хэг-Дааль как-то устало посмотрел на меня, сгорбился и вымолвил: — Поздно уже. А затем опустил шкатулочку на пол и раскрыл её. Я увидела там чёрных с жёлтыми пятнами пауков — тех самых знаменитых бланкастрийских тэа, чей яд способен убить не только человека, но и дракона. — Прощайте, Ания из рода Ирр, — выпустив пауков и сделав прощальный жест, Хэг-Дааль вышел из комнатушки и плотно закрыл за собой дверь. Зарисовка про Хэг-Дааля и Ари-Нейю, если кому будет интересно: https://litnet.com/ru/blogs/post/401597 XVII Мне казалось, что я напрягаю все свои силы, чтобы выбраться из кокона, а на деле… На деле я билась и разрывала его стенки только в своём воображении. И неподвижно смотрела в реальности, как тэа ползут всё ближе. Теперь им оставалось прыгнуть… и ползти, перебирая лапками, вверх… добраться до моего лица… Я не выдержала и пронзительно закричала. Тут же уловила сбоку движение. На одного из пауков бросилась серебряная змейка! Как, как она здесь очутилась?! Неужели пролезла в какую-то щель? Я готова была благословлять и змейку, и Каэма, подсунувшего её мне через Шиилит. Второй паук тоже пал бездыханным. Третий успел-таки вскочить на мой кокон и проворно побежал ко мне. Скосив глаза, я видела тёмный пушок на приближающихся лапках и буквально чувствовала, как голоден паук, как сосредоточен он на том, чтобы взяться за добычу… Но змейка прыгнула! И, схватив тэа, вместе с ним очутилась на каменном полу. В считанные мгновения с пауком было покончено. А моя прекрасная, чудесная, замечательная змейка закружила вокруг кокона, будто примериваясь. — Помоги, — с надеждой прошептала я. — Порви его… Глаза артефакта вспыхнули красным. Подпрыгнув, змейка вцепилась острыми зубами в кокон… оторвала лоскут, упала с ним на пол! — Ещё, — бормотала я, — ещё. Скорее, пока кто-нибудь не появился! Змейка трудилась над коконом, отрывая от него всё новые и новые куски. То и дело её узкое тельце серебристой лентой шлёпалось на камень и снова взмывало вверх. И чем больше дыр появлялось в коконе, тем больше оживало моё тело. Я уже начинала чувствовать правую руку; дождавшись, пока отверстие станет достаточно большим, я высунула в него пальцы и попыталась зажечь пламя. С очередной попытки мне это удалось, и я чуть не запела от радости. А затем подожгла кокон. Собственное пламя дракону не страшно! Я вышла из огня нетронутой, зато кокон горел на славу! Представив себе изумление и ярость Хэг-Дааля, я закружилась в танце, подхватив змейку на руки. А затем надела её, обратившуюся в браслет, на запястье, и погладила чёрные камушки, вплавленные в серебро. — Ты меня славно выручила! Ну, а теперь прогуляемся по коридору, — я одёрнула на себе изрядно помятое серое платье. — Хэг-Дааль сказал, что у него тут есть небольшая сокровищница неучтённых артефактов. Заберём своё, а потом, может, для нас что-нибудь интересное найдётся! Я старалась идти бесшумно, и хорошо, что мои кожаные башмачки были без каблуков. До сокровищницы я дошла не сразу — сначала меня ждала пара пустых комнат, богатых разве что пылью. Зато третья дверь оказалась заперта, а это уже значило, что за ней скрывается нечто интересное! С помощью магии я сотворила плотную иллюзию подходящего ключа и открыла комнату. Да, это была сокровищница. Внутри я и правда обнаружила не так много артефактов; свой, выявляющий истинную суть вещей, я нашла довольно быстро и повесила на цепочке обратно на шею. Мой взгляд скользил по жезлам на подставках, скромным и тусклым на вид камушкам в шкатулочках, а затем перешёл от совершенно обыкновенных, казалось бы, песочных часов к плотно запечатанному пробкой сосуду. Э, нет, простым разглядываньем тут не обойтись! — Сейчас я узнаю вашу суть, — сказала я артефактам, по очереди направляя на каждый из них свой камушек. На десятом артефакте я невольно вскрикнула: какая это была невиданная, замечательная вещь! Да я же знаю, для чего она может пригодиться! В коридоре раздались лёгкие шаги. Я схватила чудесный артефакт и дрожащей рукой спрятала к себе за пазуху; успела сделать это как раз вовремя перед тем, как дверь распахнулась. И в меня полетели зелёные путы. Я увернулась. А затем вскинула руки, творя иллюзии, в которых и запутались волшебные верёвки. Ингерис, стоявшая на пороге, с искажённым яростью лицом взмахнула рукой, и меня чуть не обожгло пламенем. Еле увернулась.