Никогда не думал, что буду рад тому, что она споткнется и сломает каблук. - Дай посмотрю лодыжку. - Мне оторвать ногу и всучить ее тебе? - Хватит огрызаться, Аль. А вообще у меня идея получше. Не кричи, пожалуйста, клянусь, пальцем тебя не трону без твоего «да». Видимо, молчала Аля только потому что не ожидала, что я подниму ее на руки. - Ты совсем дурак что ли?! - Ты говорила маньячина недоделанный. Не нервничай, Алечка, я тебя только отвезу домой, иначе, как ты со сломанным каблуком домой попадешь? - Автобус довезет, всяко лучше, чем ты, - в очередной раз огрызается Аля, как только я усаживаю ее на переднее сиденье. Сажусь на водительское место и, как ни странно, Аля не выпрыгнула из машины, а молча уставилась на свои ноги, а если быть точнее - на сломанный каблук. - Это были единственные нормальные туфли, и из-за тебя я их сломала. Ну и гад же ты! - Я куплю тебе новые, - отъезжая со стоянки, спокойно произношу я. - Кто ты такой, чтобы покупать мне туфли?! - Твой будущий муж, я же уже говорил или у тебя память девичья? - Лучше девичья память, чем быть психом. Это, увы, не лечится, - отворачиваясь к окну, тихо произносит Аля. И профиль у нее охрененный и вся она такая… такая… моя. Точно, просто моя. Тяну руку на заднее сиденье и достаю оттуда букет из белых пионов. Протягиваю их Саше, на что она сначала улыбается, а потом сразу же меняется в лице. - У меня еще первый букет стоит. Подари кому-нибудь другому. - Я их только тебе дарю. Держи, иначе мы сейчас куда-нибудь врежемся, я не умею следить за дорогой и за тобой одновременно. - Спасибо, - буркула себе под нос Аля. Вот уж чего не ожидал, так это ее тихого «спасибо». Пока она молчит, уткнувшись взглядом в букет, я останавливаюсь на светофоре и, открыв бардачок, протягиваю ей коробку конфет. - Съешь конфеты, говорят, шоколад заменяет секс. - Спасибо за ценную информацию. Вот ты его и ешь, а мне заменять ничего не надо. - Точно, ты же секс еще не пробовала. Ну, тогда просто съешь и получи эндорфины. - Помолчи, Стас. Просто помолчи. - Не получается, - со смехом произношу я, в очередной раз буравя Алин профиль. *** Не думал, что Аля окажется настолько крепким орешком. Порой мне казалось, что я так и не добьюсь ее ответной реакции. До дома довез, новые туфли, блин, купил. Я и туфли! Кому скажи - не поверят. Цветы дарил. Конфеты тоже. С гребаной подработки встречаю и провожаю до дома. А что в итоге - ноль. - Ты что тут опять делаешь, Стас? Я просила тебя так не делать, но ты упорно караулишь меня у работы. - Провожаю тебя до дома. Нормальные девушки не ходят в десять вечера по улицам, еще и по таким районам. Это небезопасно, Аля. - Я ненормальная и мне безопасно. А с тобой очень даже опасно. Так что отвали, последний раз говорю. Не для тебя мама ягодку растила. Еще раз увижу тебя у магазина – я на тебя заявление накатаю. Тут камеры есть, я быстро докажу, что ты меня домогаешься. Понял? Впервые в жизни я почувствовал себя полнейшим ничтожеством. Вот вроде бы все у меня есть для нормальной жизни, но главного, точнее главную, я получить не могу. Сказать, что это бесит – ничего не сказать. Я впервые за время нашего знакомства оставил Сашин вопрос без ответа, молча развернулся и ушел. ‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍Хватило меня ровно на неделю. Во всех смыслах этого слова – меня ломало. Когда-то я троллил сестру за всплески гормонов. Теперь же я комок заряженных нервов. Послать собственную мать на три буквы – это уже край. Я это понимаю, но поделать с собой ничего не могу. Равно как и на ее вопрос «Почему ты такой раздражительный» тоже ответить не могу. На седьмой день я понял, что все это бесполезно. Захочет накатать заяву – пусть катает. Хотя со стопроцентной уверенностью могу сказать, что Аля блефует. Храбрится и блефует. И упрямится, не пойми почему. Хотя, скорее всего – это результат падения ее дружка от моего толчка.Может она правда думает, что я псих? А может это и недалеко от правды… Вот только это осознание не помогло мне продержаться еще хоть один день. Правда, как назло, моя машина в очередной раз меня подвела. В итоге я приехал к магазину, в котором Аля стала подрабатывать, опоздав всего на несколько минут. Шутки-шутками, но ходить пешком в такое время и в таком дебильном районе – реально бред. Что там за мамаша, позволяющая восемнадцатилетней девчонке ходить одной, еще надо разобраться. Когда я стал догонять Алю единственным известным мне способом – бегом, я не думал показываться ей на глаза, но и подходить к ней сзади тоже не вариант, еще испугается. Вот только я и представить не мог, что через несколько минут мне придется не только показаться ей на глаза, но и мутозить двух ублюдков, один из которых пытается стянуть с Саши брюки, а второй прижимает ее к земле. Я никогда не умел драться, прослыв до восемнадцати лет чистейшим хлюпиком. Спасибо Владу, который затащил меня однажды в спортивный зал. Сейчас, отталкивая и мутозя поочередно весьма крупных, но обдолбанных ублюдков, я испытал искреннюю благодарность инициатору моих занятий. Потому что, если бы не эти самые занятия, я бы не только не помог Саше, я бы сам оказался в морге. Даже сейчас мне прилично прилетело от одного из мудаков в челюсть. Правда, это еще больше подстегнуло меня к еще более сильным ударам. - Стас, не надо больше. Они уже не могут отбиваться, ты в тюрьму что ли хочешь? Не надо, пожалуйста, - и только Сашины всхлипы приводят меня в чувство. – Пойдем. Пойдем скорее отсюда, - хватает меня за плечо, и я поднимаюсь с колен. Аля копошится в своей сумочке и почти сразу, трясущимися руками, достает влажные салфетки. - У тебя тут кровь, - шмыгая носом, произносит она и принимается сама протирать мои ладони. – Теперь точно пойдем. Они же живы, да? - Живы, Аля. К сожалению, живы. Но ты права, пойдем отсюда. Всю дорогу никто из нас не произнес ни слова. И вроде бы радоваться нечему, вот только от осознания, что Аля сама прильнула ко мне и крепко ухватилась за мою руку, вызывает во мне что-то сродни оргазма. Такая реакция, даже на самую, самую классную девчонку на свете – ненормальна по своей сути. И я это понимаю. Только ничего поделать с собой в очередной раз не могу.