– Конечно изменены, но сама манера речи останется. Впрочем, по ней ничего нельзя будет доказать, можно только догадываться. Андрей начал манипуляции с компьютером. На экране засветился прямоугольник Телеграмма, открылось видеоокно с Николаем Жаровым, а в маленьком окне висело аниме Андрея. – Здравствуйте, Николай, – поздоровался Андрей. – Здравствуйте, Алан, – торжественно и немного испуганно отозвался Николай. – Вместе со мной мои друзья, – начал Андрей. – Я постепенно буду знакомить вас с ними, но сейчас у нас разговор по существу. Итак, у меня такое предложение. Давайте сделаем передвижную установку для лечения наркоманов – поставим её в переделанный автобус ПАЗ и будем ездить по деревням, в которых размещены клиники для наркоманов. Тут я счёл своим долгом вмешаться и конкретизировать задачу: – Будете проводить процедуры по договору с клиниками. Кстати, я – Кен, заместитель директора. Мы передадим вам несколько установок, будем называть их «Установка коррекции биоэнергетического поля (ауры)». Пару штук вам придётся отправить в Росздравнадзор для регистрации и сертификации. Наймите фирму, которая занимается этими вопросами, заключите договор от вашего ИП. Наша установка имеет только подключённый смартфон, который фотографирует пациента и снимает его отпечаток пальца, а затем передает в облачное хранилище по вай-фай, ну и заодно посылает нам сигнал, что нужно включить установку. При включении смартфон проигрывает определённую мелодию; после того, как она закончится – завершается и сам сеанс. При сертификации и проведении испытаний мы, разумеется, включать установку не будем, пускай над нами посмеются. – Покупайте ПАЗ – сиденья лишние снимете, где надо, окна закрасите, – поддержал отец, тоже представившись. – Можно купить и подержанный автобус. Николай попросил тайм-аут и быстро нашёл предложение о продаже бэушного “пазика”. Связался с продавцом – договорились об осмотре. Заодно спросил его насчёт водителя. Тот обрадовался: – Он у меня есть! На маршрутке работал, а теперь я уезжаю в другой город, поэтому и продаю. Водитель будет рад работе именно на этом автобусе. Уточнили зарплату водителя, доложили результаты отцу. Он дал добро – выдал денег на покупку. Для передачи денег Николай купил небольшой сейф – мы клали в него деньги, а он забирал. Дальше Николай действовал самостоятельно. Арендовал нежилые помещения под склад и офис, куда мы под покровом ночи перекинули четыре установки. Поехал на встречу с продавцом автобуса, попросил его взять с собой водителя. Встретились, познакомились – водителя звали Володей, возраст – за полтинник. Николай описал ему предстоящую работу и зарплату – Володю она устроила. Сказали ему, что эта установка биорезонансной терапии творит чудеса, излечивает от многих заболеваний и избавляет от вредных привычек. Ударили по рукам с продавцом, Коля отдал ему деньги, забрал ключи и документы на автобус и сказал водителю, куда ехать. Володе выписал доверенность у нотариуса, чтобы оформил автобус как положено. Затем нанятые лаборанты при активной помощи водителя сняли лишние сиденья и сделали по переданным чертежам кабинку с двойными стенами для прохождения процедур. На всякий случай оснастили сиденье для пациента ремнями – чтобы, не дай бог, не попал под край портала. Окно портала должно было перемещаться между стенами кабинки. Наконец, когда всё было готово, Николай пригласил водителя испробовать процедуру на себе. – Курить бросишь, пить бросишь. Давай-ка, Володя, садись! – Да вы что? – сопротивлялся тот. – На фига мне такая жизнь, если не пить и не курить! Николай объяснил Володе, что пить-то он в принципе сможет, просто сама тяга к алкоголю и к курению пропадёт. – Зато здоровье в целом поправишь, да и помолодеешь немного, – убеждал его Василий. – Все старые зубы выпадут и новые отрастут – прямо как у ребёнка! – Да разводите меня! – не поверив, засмеялся Володя, однако на сидение всё-таки уселся. Установку запустили всего лишь на одну десятую количества циклов по сравнению с тем, что досталось Василию. Надо было экспериментировать с дозой переходов. – Всё готово, можешь вставать. – Приколисты! – осерчал Володя. С его точки зрения, абсолютно ничего не произошло. Николай объяснил, что выздоровление будет происходить в течение месяца, и рассказал обо всех его этапах. В клинике для наркоманов их уже ждали. Николай переговорил с хозяином по поводу лечения, предложил условия: первый сеанс под названием “Проявление” (по аналогии с процессом фотопечати) устраивается бесплатно, после чего человек в течение месяца полностью теряет тягу к наркотикам, поправляет здоровье, а заодно приобретает новый комплект зубов. После следует оплата за лечение и проводится вторая процедура – “Закрепление”, без которой через год тяга к наркотикам может вернуться. Эту схему мы придумали, чтобы не было попыток надурить нас с оплатой. Цену за сеанс лечения назначили в восемьдесят тысяч рублей: половина клинике, половина нам. Хозяина (фамилия его была Березин) это вполне устроило – лично он ничем не рисковал. Тут же определил пять платежеспособных пациентов, с которыми, не мешкая, и были проведены первые сеансы проявления. Через месяц договорились встретиться на процедуре закрепления. В назначенное время Березин ждал Николая уже с тремя десятками пациентов и с деньгами. – Ребята, вы просто кудесники! Я вам вперёд платить буду, только приезжайте со своей установкой!.. Николай пропустил всех пациентов через установку с теми же параметрами, что и месяц назад, забрал деньги и уехал в другую клинику. Там были аналогичные результаты. Через три месяца он получил все необходимые медицинские сертификаты на установку: теперь её можно было стационарно ставить в клиники на абсолютно легальных основаниях. *** Через полгода, когда городские клиники пропустили через нашу установку всех городских пациентов в Томске, настала очередь сельских локаций. К тому времени Николай уже взял на работу десяток медсестер и операторов установки, купил десять новых автобусов, переоборудовал их и нанял водителей. И поехали наши автобусы по деревням, где были расположены лагеря с наркоманами – по-другому эти «санатории» трудно назвать. Мы обозначили Николаю следующую задачу: открыть отделения по сдаче в аренду установок в Шантарске, Новосибирске и Екатеринбурге. Разумеется, далеко не у всех желающих нашлись деньги на процедуры. Договорились с владельцами клиник, что предоставим услугу в кредит, отложив процедуру закрепления на год: пациент сможет устроиться на работу и постепенно выплатить кредит. Мы уверяли, что если не сделать процедуру закрепления через год, весь эффект пропадёт – чтобы ни у кого не возникло мысли нас обмануть и не выплатить долг. Врали, конечно, напропалую, но деньги любят счёт. Конечно, мы были готовы к тому, что деньги отдадут не все. Психология человека не меняется: если он был мошенником, то им и останется, никакой портал его не исправит. Ну хоть положительный эффект от нашей деятельности будет – и то ладно. К сожалению, не всё шло так гладко, как нам хотелось. Вначале понаехали чиновники от здравоохранения: как это так, без их разрешения мы лечим людей от наркомании? После предоставления документации о биорезонансной терапии новым методом (придумали название для затуманивания сути процесса), которая не касается человека, а только воздействует на его ауру (над этими формулировками чиновники от души повеселились), мы показали им все необходимые сертификаты – вроде бы отстали. На всякий случай мы предложили пропустить через установку их самих и членов их семей – абсолютно бесплатно, пусть убедятся в её безвредности. Согласились далеко не все, а у кого-то были серьёзные проблемы со здоровьем – терять всё равно нечего. Надо ли говорить, что через месяц-другой все они стали нашими ярыми адептами! Тем временем опытным путём мы постепенно выяснили, что одна двадцатая часть полного цикла даёт около восьми лет омоложения – но только в том случае, если сам человек старше двадцати пяти лет. Если же моложе – никакого омоложения не происходит вовсе, только поправка здоровья. Для наркоманов мы сократили количество циклов примерно до трёхлетнего омоложения. От тяги к наркотикам и от всех болезней эта процедура излечивала, а эффект молодости был практически незаметен. Уже через три месяца все наркологические клиники Томска были привязаны к нашим процедурам – спрос сдерживала только высокая стоимость. Видя такие эффектные результаты, многие врачи клиник сами прошли через все процедуры, благо их доходов на это хватало. Выручка в Томской области от нашей деятельности была невеликой, но работа себя окупала, и делали мы благое дело. В Томске располагался филиал московской клиники «А-Нейро», которая обслуживала состоятельных людей. Они опробовали нашу установку и захотели её приобрести. Мы предложили им только аренду установки с оплатой за каждое использование, причём с нашим оператором, который через видеокамеры наблюдает за процессом и даёт разрешение. Списки пациентов с фотографиями должны быть предоставлены нам заранее – не хотелось раскрывать омолаживающий эффект установки. Москвичи поломались недолго и согласились на наши условия, только попросили восемнадцать часов работы в сутки. Мы также ответили согласием. Организовали работу операторов в три смены, установили мощный компьютер с системой распознавания лиц и отпечатков пальцев, чтобы никто не попал на установку повторно. Две камеры фиксировали лицо пациента и процесс прикладывания большого пальца к сканеру. Пациент заносился в базу под идентификационным номером с датой прохождения процедуры. Чтобы сохранить анонимность, каждому пациенту выдавался свой индивидуальный номер. Медикам мы объяснили большую опасность повторной процедуры ранее, чем через три года. Естественно, всё это подавалось под соусом биорезонансной терапии. По договору за каждого пациента нам платили двести пятьдесят тысяч рублей, в сутки выходило до пятидесяти миллионов рублей – и для нас это было очень круто. Мы вышли на самоокупаемость по всем программам только за счёт одной лишь Москвы. Через месяц москвичи запросили ещё десять установок. За сутки установка могла обслужить двести человек, затрачивая примерно пять минут на каждого пациента. У них были филиалы в десяти крупных городах России, где тоже требовались наши услуги. Мы, конечно, удовлетворили их просьбу, как и просьбу другой московской клиники «В-Пламя» – передали им одну установку в аренду. Мы хотели демонополизировать рынок этих услуг в Москве, «А-Нейро» брала за лечение два миллиона рублей, что было доступно далеко не всем. Мы высказали пожелание установить цену пятьсот тысяч за процедуру, но «А-Нейро» не услышала нас. Клиника «В-Пламя» установила цену в один миллион – это была более доступная стоимость, но мы не прекращали поиск новых клиник. Наконец клиника «Прометей-МС» согласилась с нашим предложением, установив цену в пятьсот тысяч рублей за курс, – и начала перетягивать к себе поток пациентов. Мы были рады этому: во-первых, мы получали деньги за каждого пациента, а у «Прометей-МС» их было больше; во-вторых, наша цель – охватить как можно большее количество пациентов. Мы собирались снизить цену за сеанс, чтобы пациентов стало ещё больше. *** Нами была начата реальная борьба с наркоманией. Излеченные пациенты как огня боялись наркотиков – тяга исчезла, но осталось в памяти то жалкое состояние, в котором они пребывали до лечения. Разумеется, не всем это понравилось, что излеченные пациенты как огня боялись наркотиков. Семён Глорин, медбрат клиники «В-Пламя», хорошо зарабатывал, толкая «дурь» пациентам клиники, которые проходили в ней лечение. Но после приобретения установки биорезонансной терапии дела его пошли хуже некуда – люди забывали о наркотиках и больше не хотели их употреблять. На Семёна наехал дилер, мол, чего ты мышей не ловишь, у тебя снизился сбыт продукта. Семён объяснил ситуацию. – Не ты первый, – матерно выругался Виктор Зеленин, его дилер. – У меня таких, как ты, десяток, и у всех такой же результат. Разузнай-ка насчёт этой установки – кто её обслуживает? Может, дадим ему денег, и он её слегка… перестроит? Семён пообещал всё выяснить – и вскоре вышел на нашего Николая. Он сообщил об этом Зеленину, то подключил своего дилера, держащего под контролем весь район. “Коля, надо бы встретиться и поговорить, – раздался ночью звонок из Москвы; звонил некто по кличке Мутный. – Ты тут у нас свой бизнес мутишь, под ногами путаешься. Сидел бы у себя в Томске и не лез в столицу!” Мы предупреждали его о том, что могут быть наезды от криминала. Велели говорить, что он – всего лишь мелкая сошка, а боссы у него крутые, “кажется, тоже из криминала – вот с ними и разбирайтесь”. Пусть даёт им координаты Алана. Николай в точности выполнил наши указания. – Счас наберу, – Мутный отсоединился от Николая и набрал Алана. – Надо бы перетереть вашу тему насчёт лечения наркоманов – вы нам бизнес рушите в Москве, – сразу перешёл к делу Мутный. – У каждого свой бизнес, – отбил атаку Андрей, – у тебя дурь толкать, у нас - наркуш лечить, мы взаимно дополняем друг друга, – и хохотнул. – Слышь ты, весельчак, сворачивай свой бизнес в нашем дворе, а то больно вспоминать об этом будет, – прорычал Мутный. – Я не босс, а только помощник. Ты, как понимаю, тоже. Пускай наши боссы меж собой все перетрут – глядишь, и договорятся, – невозмутимо ответил Андрей. – Я тебе сообщение скину, когда босс сможет связаться, – пообещал Мутный и отключился. Утром Андрей оповестил меня о случившемся, и мы быстро собрали совещание. – Ну что, друзья, дождались мы признания своих заслуг в криминальных кругах, – пошутил я, – теперь нам положена награда в виде автоматной очереди. – Шутки шутками, а что делать-то будем? – спросил Олег. – Отбиваться придется, другого выхода нет, – отозвался я. – Мы же отвязаны от Николая, нам эти бандиты ничего не смогут сделать, – удивился Жора. – Нам-то ничего, а вот Николаю и нашему бизнесу – очень даже, – пояснил Олег. – А как отбиваться будем? У нас даже оружия обычного нет, – вздохнул Гоша. – Порешим их с помощью порталов? – С помощью порталов нельзя – сразу раскроется информация о них. С ними надо разбираться обычными средствами, – ответил я. – А правда, где мы оружие-то возьмём? – спросил Олег. – Да не это главное, – разволновавшись, вклинилась Люся. – Вы себя-то слышите? “Порешим”... Мы переходим в зону криминала, все это понимают? После этого дороги назад уже не будет. Труп не оживить, да и сами мы пострадать можем. – Люся права, – согласился я, – все ли готовы переступить эту черту? – Ну… я в принципе готова, – немного подумав, высказалась Вика. – Я тоже, – со вздохом поддержала подругу Люся. – А что ещё делать? – Готов, – мрачно ответил Жора. – Готов, – Гоша грустно оглядел нас.