— А чего тогда таращитесь на меня? — уже сердито спросила у них Маша. — Ну, пошутила я глупо. Так ведь не умер же он от моей шутки в самом деле! И она снова расхохоталась, но как-то натужно. — Маша, — совсем уж замогильным голосом сказал Веня. — Валя умер. Женщина мгновенно, словно выключили звук, перестала смеяться и растерянно посмотрела на друзей. — Умер? — едва слышно прошептала она. Веня с Алексом снова кивнули. — Нет, — помотала головой Маша. — Вы меня разыгрываете. Валя не мог умереть! — Это случилось вчера вечером, — сказал Веня. — У него в загородном доме. Ты же знаешь… Маша машинально кивнула головой. — Мы все там собрались вчера вечером, — начал рассказывать Веня. — Ну, все наши. Галина со своим Петрушей. Боря с Мишей. Толя притащил какую-то шлюху. Сеня на кухне командовал. В общем, все было как обычно. — Как он умер? — странным глухим голосом спросила Маша. Кажется, она едва сдерживалась, чтобы не закричать во весь голос. Руки у нее были сжаты в кулаки так крепко, что пальцы побелели. — Он был здорово пьян, — начал Алекс и замолк. — Мы считаем, что Валя упал с лестницы, — продолжил Веня. — Ударился головой. И… — Так это несчастный случай? — тихо спросила Маша. Кажется, ей стало немного легче. Во всяком случае, она хотя бы разжала кулаки. — Нет, милиция считает, что это был не несчастный случай, — сказал Веня. И Машины пальцы тут же заработали, превращая в лохмотья край и без того потрепанной льняной скатерти. — Не несчастный случай? А что же? — спросила она. — Убийство, — мрачно сказал Веня. — Поэтому мы и приехали к тебе. Хотели предупредить тебя. Вдруг менты начнут приставать к тебе с глупыми вопросами. Так чтобы ты была готова. — Ко мне? — удивилась Маша. — А с какой это стати ментам приходить ко мне? Мы с Валей не живем вместе уже много лет. Мы с ним были совершенно посторонними людьми. До смерти Коти мы еще виделись с Валей время от времени ради сына, но потом… Потом у нас больше не было поводов общаться друг с другом. — Ну, я не знаю, — смутился Веня. — Только мы тебя предупредили. — Совершенно напрасно трудились, — холодно заметила Маша. — Мне нечего бояться ментов. Вчера весь вечер я провела в театре. И домой вернулась не одна. С этими словами она подошла к двери, ведущей в соседнюю комнату, и распахнула ее. — Вот, хочу вам представить своего близкого друга, Юрий! — сказала она. В соседней комнате, стыдливо завернувшись в одеяло, стоял мужчина средних лет. Ростом он был с Машу. То есть для мужчины был удручающе мал. Видимо, в качестве компенсации за малый рост у мужчины на лбу сверкала объемистая лысина. Но ножки и ручки, торчащие из-под его одеяния, были тоненькими, словно у какого-то насекомого. Мы с Катькой предпочитали мужчин в теле. Поэтому на Юру посмотрели с откровенным недоумением. Маша, несмотря на свой малость безумный взгляд, была женщиной интересной. И если бы дала себе труд последить за собой, то могла бы выглядеть этакой пикантной штучкой. И явно заслуживала более видного мужчину. Посмотрев на Юру, я с тоской вздохнула, вспомнив объемистого Серегу и нашу с ним ссору. И то, как они с Прапором потеряли нас в лесу, а потом еще имели наглость обвинять нас в том, что мы сами от них сбежали. А вот Юра, когда он приоделся в свитер, поношенные домашние брюки и разговорился, присоединившись к нашей компании, то стал очень даже ничего, во всяком случае, он никогда бы себе не позволил такого отношения к дамам, как наши охломоны. В этом я была уверена на сто с лишним процентов. Стоило посмотреть, как он вскакивал со своего места, чтобы подвинуть Маше стул. Как бережно держал ее за руку, с тревогой глядя на нее. Как подносил ей стакан с успокоительными каплями. Реклама «Моя семья», да и только! — Значит, Валя погиб? — в который раз спрашивал у нас Юра. — И милиция подозревает, что его убили? А в котором часу это случилось? Спрашивал он это с такой настойчивостью, что складывалось впечатление, будто он нам нисколько не верит. И считает наше появление дурацкой шуткой. Вполне в духе Алекса и Вени. Внезапно Маша побледнела и начала оседать со стула на пол. Мужики страшно засуетились. — Что с ней?! — кричал Алекс. — Боже мой! Ей плохо! — Она умирает! — вторил ему Веня. — Нужен врач! Мы с Катькой ринулись было в прихожую к телефону, но по пути нас перехватил Юра. — Не нужно врача, — твердо сказал он нам. — Пока не нужно. У Маши слабое здоровье. И малейшее волнение вызывает у нее обморок. Такие приступы у нее уже бывали не раз. Справимся своими силами. И он действительно справился. Он сам перенес Машу в ее спальню. Затем погнал Алекса с Веней в аптеку за каким-то лекарством, которое Маше было просто необходимо, но которое таинственным образом испарилось из пузырька. — Вы успеете его купить быстрей, чем приехала бы «Скорая помощь», — такими словами Юра напутствовал Веню с Алексом. Сам он умчался на кухню готовить какой-то травяной сбор, который полагалось пить сразу же после приступа. А мы с Катериной остались возле Маши. — Наблюдайте за ее состоянием, — велел нам Юра, скрываясь в кухне. — Если у нее посинеют губы, немедленно дайте мне знать. Мы с Катькой уставились на Машины губы. Но вместо того, чтобы посинеть, они зашевелись. И мы услышали слабый Машин голос. — Это сделать должна была я, — сказала женщина. — Сколько раз я об этом мечтала. — О чем? — спросила у нее Катька. Похоже, Маша нас не узнавала. — Это я должна была убить Валю, — прошептала Маша. — Но я боялась. — Конечно, чего грех на душу брать, — с готовностью кивнула Катька. — Если бы я убила его, это было бы только справедливо, — произнесла Маша. — Ведь он убил нашего мальчика. Сначала отнял его у меня, а потом и убил. — Вы что-то путаете, — отказалась верить ей Катя. — Котя погиб в результате несчастного случая. — Мой сын покончил с собой, — неожиданно окрепшим голосом заявила Маша. — И сделал он это исключительно по вине своего отца — тупого жестокого зверя. О, как же я его ненавижу! Он отравлял все, к чему прикасался. Господи, почему я не убила его сама. И почему не умерла следом за моим мальчиком. Сейчас я была бы уже с ним. И опустившись обратно на подушку, Маша зарыдала. Почти сразу же из кухни примчался Юра. — Золотая моя, выпей это, — сказал он, гладя Машу по волосам. — Тебе станет немного легче. Тебе еще многое предстоит вынести. Выпей! Тебе нужны силы. Маша послушно, словно больной ребенок, взяла протянутую ей чашку двумя руками и выпила настой. От этого слезы течь у нее из глаз не перестали, но по крайней мере она прекратила трястись. И цвет лица у нее немного улучшился. — Пойдемте, — поманил нас Юра. — Сейчас Маше нужно немного полежать одной. Она скоро уснет. Мы на цыпочках вышли из Машиной спальни. Юра вышел вместе с нами. — Где эти ослы? — озабоченно произнес он, должно быть, имея в виду Веню с Алексом. — Аптека в соседнем доме. Куда они делись? — Скажите, а вы знали Машиного мужа? — спросила у мужчины Катька. — Валю? — удивился Юра. — Конечно. Мы проучились вместе почти шесть лет. — И что вы можете о нем сказать? — спросила я. — Сказать честно? — посмотрел на меня Юра. — Да, — кивнула я. — Конечно, лучше честно. — Девушки, вы же видели Машу, — ответил нам Юра. — Видели, в каком ужасном она состоянии. — И что? — А то, что это из-за него, из-за своего мужа она больна. Он измывался над ней все те годы, пока они были вместе. А это без малого семнадцать лет. Нет, физически он ее пальцем не тронул. Но Валя… Он, как бы вам получше это объяснить… Он любил манипулировать людьми. Наслаждался, наблюдая, как человек, повинуясь его приказу, послушно выполняет то, что ему противно. От чего с души воротит. И высшим наслаждением для него было проделывать все это с близкими ему людьми. Женой, сыном, друзьями. — Вы просто какое-то чудовище описали, — сказала я. — Нам он показался вполне нормальным человеком. Без психических отклонений. — Я знал его достаточно долго, — усмехнулся Юра. — А вы, я так понял, совсем его не знали. Поверьте, за его внешним обаянием скрывался настоящий дьявол. И честное слово, я рад, что нашелся смельчак, который положил этому конец. — Чему — этому? — спросила Катька. Но Юра поджал губы и сделал вид, что увлечен процеживанием заваренных трав и не слышит Катькиных слов. — Чему смерть Вали положила конец? — спросила я погромче. Боюсь, я немного переусердствовала, гаркнув у Юры над ухом. Потому что от моего крика он выронил из рук марлечку и перевернул стакан с процеженным настоем обратно в кастрюльку. — Не кричите! — сердито потребовал он у нас. — Я вас прекрасно слышу. И если не отвечаю, то просто потому, что не хочу. — Если вы не ответите нам, то все равно милиция докопается до правды, — сказала я. Судя по виду Юры, он в этом сильно сомневался. И он снова начал процеживать свой отвар. Не знаю, но меня это взбесило. Я схватила его за руку и прошипела прямо в лицо: