Роберт снова выругался: — А рекламодатели? — Уже недовольно вздыхают. Отлично! Это было именно то, что ему чертовски необходимо. Роб залпом выпел всё содержимое бокала и махнул одной из девушек-бикини, подзывая к себе. И как по команде, одна из красоток забрала стакан и направилась к берегу за очередной порцией алкоголя. От каждого ее шага сиськи подпрыгивали в крошечном бикини. — Я сделаю несколько звонков, когда вернусь, хорошо? Просто держи оборону на этой неделе, пока я разбираюсь с делами здесь. — Есть успехи с Хокингсом? — Пока нет, но я надеюсь добиться некоторого прогресса, — рассеянно ответил Роб, наблюдая за шалостями двух девушек в воде. Они снова целовались, а затем посмотрели в его сторону, убеждаясь, что он обратил на них внимание. Одна из них, с коктейлем в руке, вернулась на свой надувной матрац. Роб осуждающе покачал головой. Нелепые создания. Он давно пресытился такими шоу, и эти две красотки не вызвали в нем никакой реакции. Он поерзал на надувном матраце и поправил наушник. — Я буду держать тебя в курсе. А пока я жду полную сводку всех ночных рейтингов и сопоставь доходы от рекламы. Пришли мне всё к утру. — Сделаю. — И выясни в какой момент упали рейтинги. Какое шоу провалилось? И перезвони мне. — Будет сделано. Он отключил связь и опустил голову назад, позволяя солнечным лучам проникнуть сквозь солнцезащитные очки Бугатти. Черт возьми. С пониженными рейтингами ему придется чертовски долго убеждать Логана Хокингса, что запуск нового кабельного канала, предназначенного для бизнесменов и топ-менеджеров из белых воротничков, принесет отличный доход. Для этого ему придется приложить гораздо больше сил. Не то чтобы Роб не мог сам финансировать канал. Миллиарды на его банковском счете говорили об обратном. Но он хотел заполучить лейбл Хокингса — ведь его знал весь Нью-Йорк, и Логан имел отличную репутацию, чего не было у Роба. Люди уважали Хокингса и его бизнес. Но не уважали Роба, независимо, как много денег он зарабатывал. Большую часть времени ему было на это наплевать. Дурная слава принесла ему столько же денег, сколько и всё остальное. И если он сколотил свое состояние спекулируя каналами и радиостанциями, предназначенных для среднего Джо (прим. пер. среднестатистического американца), тем лучше. Так что некоторые из его шоу были не совсем честные. И что?! Шоу «Сиськи или ПНХ?» всё еще было популярно. Пока есть девушки с низкой самооценкой, желающие попасть на камеру, он будет зарабатывать деньги, и не будет чувствовать себя из-за этого последним мудаком. Это хоть и разрушило его личную жизнь, но зато он купался в деньгах. Каждая женщина, которая интересовалась им, хотела заполучить его бумажник или попасть на одно из его шоу. Единственные девушки, которых он привлекал, были пустые идиотки вроде тех двух, которые сейчас целовались и прыгали в воде перед ним, стараясь привлечь его внимание. На самом деле ему было всё равно. Роб взял напиток, который принесла ему блондинка номер один, и попробовал его на вкус: крепкий, именно такой, какой ему нравился. — Спасибо, сладкая. — Итак, — сказала она, слегка покачиваясь в воде, стараясь привлечь к себе внимание. — Думаешь, у меня есть всё самое необходимое, чтобы попасть на одно из твоих шоу? — Может быть, — безучастно сказал он, делая большой глоток своего напитка. Господи, вот это был действительно крепкий алкоголь. Он сделал еще один глоток, почему бы и нет? Ему необходимо хорошенько напиться. Два гребаных рейтинговых очка. Другая девушка подплыла к нему: — Я слышала, что в Каннах ты нюхал кокс с живота Тиффани Уэст, — сказала она со сладкой улыбкой. — Да ты что? Как мило, — сказал он ровным тоном. Он даже не знал, кто такая Тиффани Уэст, и уж точно не употреблял наркотики. Алкоголь — да — легко. А вот наркотики просто сделают тебя чьей-то тюремной сучкой. Роб снова сделал глоток напитка, наслаждаясь тем, как начинает расслабляться под действием алкоголя. В нем уже имелось три таких коктейля, и номер четыре должен был хорошенько его взбодрить. И это было отлично, если рейтинги падали. Пышногрудые блондинки явно не собирались уходить. Одна подплыла к борту его надувного матраца, толкая его дальше по воде. Девушка игриво улыбнулась ему: — Хочешь сделать дорожки на моем животе? — Я занят. С минуты на минуту должен был раздаться еще один звонок. — Можно оставить хорошие вещи на потом, если хочешь повеселиться. К черту всё это. Вечеринка из одного на надувном матраце, самое то. Он допил остатки своего напитка, наслаждаясь тем, как алкоголь обжигает рот, и передал стакан одной из девушек, которая выжидательно смотрела на него. Когда девицы всё же не ушли, Роб кинул на них взгляд: — Как насчет того, чтобы ты со своей подружкой, — сказал он, указывая на них обеих, — пошли вместе делать белые дорожки и оставили меня в покое? Одна из блондинок бросила на него яростный взгляд и направилась прочь. Другая же оказалась не такой милой. Она фыркнула, и ее фальшивые буфера приподнялись, а затем девушка яростно толкнула его надувной матрац. Тот перевернулся и Роб свалился, уходя под воду с головой. Просто превосходно! Его голова закружилась, и он не сразу вынырнул на поверхность. Он намеревался прокричать вслед уходящей девушке, о новой Bluetooth-гарнитуре, как… Одну его ногу свело сильной судорогой, и боль пронзила все мышцы. Роб снова ушел под воду и забился в конвульсии. Он не мог пошевелить ногами, голова не прекращала кружиться, и он не мог сориентироваться. Стараясь вынырнуть на поверхность, он лишь набирал полный рот воды и еще больше погрузился в морскую пучину. Поток утягивал его сильнее, чем он мог предположить себе. Роб старался выплыть, но все попытки были тщетны, и мужчина не мог достигнуть поверхности, и теперь вода тянула его всё дальше от берега. Ха! Разрывное течение. Он всегда считал, что для такого нужно находиться гораздо дальше от берега. Легкие болели, и все попытки выбраться на поверхность воды, потерпели фиаско — Роб дальше и дальше отдалялся от нее. Черт побери, неужели он собирается утонуть на пляже в местечке под названием Черепаший риф? Но ему не хватало воздуха. Его горло рефлекторно сжалось, и соленая вода наполнила легкие, рот, нос. Он задыхался, а мир начинал погружаться во тьму. Он действительно умирал. Его последней мыслью было то, что теперь он навсегда останется в таблоидах, как легендарный человек, утонувший в нескольких футах воды на пляже. Чернота заполнила его обзор, затем красный… и белый горошек. Горошек?.. Сильная рука схватила его, и внезапно лицо Роба уткнулось в пару грудей. Настоящих грудей. У него едва хватило времени обдумать это, как еще большая тьма поплыла в его сознании, и он послушно последовал за ней. — Дыши, — прокричал ему в ухо чей-то голос, а затем губы прижались к его рту. Воздух ворвался в его лёгкие, — и черт возьми, это было больно, — внезапно из его горла и носа потекла вода, и мужчина повернул голову в сторону, выплевывая морскую воду. Голова болела самым жутким образом, и эти белые горошины снова поплыли перед глазами. Но на этот раз под спиной у него располагался песок, и он медленно, сфокусировал туманный взгляд. На берегу над ним склонился ангел. Ангел с легкой россыпью веснушек на носу, волевым подбородком и взъерошенными мокрыми светлыми волосами, одетый в самый уродливый купальник в горошек, который он когда-либо видел в своей жизни. И она улыбалась ему сверху-вниз. Девушка спасла его. И взгляд, который она бросила на него, был таким застенчивым и гордым одновременно, что он почувствовал, как его сердце наполнилось радостью. Роб был влюблен. *** О боже, этот мужчина был великолепен. Но об этом чуть позже. Пытаясь вспомнить все правила искусственного дыхания, которые она не использовала с пятого класса, Марджори прижалась губами к губам лежащего без сознания мужчины и вдохнула воздух. Она надеялась, он не будет возражать против того, что такая девушка, как она, целует его — ведь спасение чьей-то жизни имеет большой приоритет над такими незначимыми вещами, как привлекательность спасателя. Поэтому она набрала полную грудь воздуха и вдохнула его в рот мужчине. На втором круге соленая вода хлынула из его рта в ее, и она отстранилась и выплюнула воду, когда перевернула мужчину на бок, позволяя ему освободить лёгкие от воды. Мгновение спустя он перевернулся на спину и ошеломленно посмотрел на нее. Марджори не могла сдержать улыбку, глядя на него сверху вниз. Какой красивый мужчина. У него были темные волосы, зеленые глаза с необычными янтарными искорками и фантастически точеный нос. А прикоснувшись к его губам, она также ощутила привкус терпкого алкоголя — не самая любимая вещь Мардж — но это был курорт, и большинство отдыхающих здесь пили. Мужчина открыл рот, издавая какой-то нечленораздельный звук. Вероятно, он пытался поблагодарить ее?! Марджори похлопала его по плечу: — Скоро вы будете в полном порядке, мистер. Просто сделайте несколько глубоких вдохов и, возможно, откажитесь от текилы, когда в следующий раз пойдете купаться… Его брови сошлись на переносице, и он схватил ее за руку, что удивило Марджори. Губы мужчины шевельнулись, когда он посмотрел на нее, но затем снова закашлялся, но продолжал сжимать ее запястье, будто не хотел отпускать ее. Над ними нависли тени, когда зеваки спешили поглазеть на происходящее. Ничего удивительного — они, наверное, смотрели на стручковую фасолину вроде Марджори, вытаскивающую парня из воды. Благодаря своему высокому росту, она никогда не сливалась с толпой. Продолжая кашлять, мужчина до сих пор сжимал ее запястье. Она сжала его руку в ответ, гадая, что именно он пытается ей сказать. Прядь мокрых черных волос прилипла к его лбу, и у нее чесались пальцы, откинуть ее назад. В его лице было что-то такое притягивающее, и то, как он смотрел на нее с этим заинтересованным удивлением, и не было той инстинктивной дрожи, которую Марджори обычно замечала, когда возвышалась над мужчинами. Конечно, он, вероятно, еще не понимал, насколько она высока, так как в данный момент девушка сидела на песке рядом с ним. — Ты… — начал он, всё еще хрипя с каким-то странным звуком в горле. — Всем отойти, — проревел голос, и вперед протиснулся человек в красном спасательном костюме и таким же ярким спасательным поплавком. — Дайте ему больше воздуха. Марджори неохотно сжала его руку в последний раз и встала: — Думаю, с ним всё в порядке… — Я сказал, отойдите, — сказал спасатель, вытягивая руку и отталкивая зевак, столпившихся вокруг лежащего на песке человека. — Все, пожалуйста. Пусть спасатели делают свою работу. Марджори покорно стряхнула песок с колен и попятилась вместе с толпой. Ей отчаянно хотелось снова взглянуть на красивого мужчину, лежащего на песке, но это было бы глупо, не так ли? С легким разочарованным вздохом она нашла свою брошенную накидку, повязала ее вокруг бедер и направилась в сторону шаффлборда, чтобы встретиться со своей подругой Агнес. По какой-то причине Марджори чувствовала себя немного подавленной. Это эгоистично с ее стороны, но она хотела поговорить с человеком, которого спасла, хотя бы услышать, как он говорит, а не кашляет в ее сторону. Но Марджори полагала, что это просто тщеславие — чего она хотела? Благодарности за спасение человеческой жизни? Она обдумывала это, пересекая длинный извилистый пляж, направляясь обратно к отелю. Погода на Черепашьем рифе стояла просто великолепной, но Марджори не могла долго оставаться на пляже. Когда девушка добралась до площадки для шаффлборда, ее настроение однозначно улучшилось, возвращаясь к норме. Как оказалось, не так уж и многое держало Марджори на берегу. Агнес помахала ей с дальнего конца площадки шаффлбординга. На ней была белая широкополая соломенная шляпка, на ястребином носу красовался такой же белый цинковый мазок, и женщина носила свободные цветочные многослойные наряды, которые предпочитали многие пожилые люди. — Вот ты где, милая, — сказала Агнес, когда Марджори подошла к ней. — Мы уже подумывали, не бросила ли ты нас. Рядом с Агнес стояла ее подруга Эдна в огромных красных солнцезащитных очках и таком же наряде. — Не то чтобы я обвиняла тебя в чем-то подобном, — хихикнула Эдна, — но здесь так много красивых мужчин. — Не говорите глупостей, — сказала Марджори, хватая палку для шаффлборда. — Я бы вас никогда не бросила, ребята. Вы мои друзья. И я прекрасно провожу с вами время. — Разве ты не предпочитаешь тусоваться с отдыхающими твоего возраста? — Вовсе нет, — ответила Марджори и наклонилась к ней. — Хотя я опоздала, потому что целовалась с мужчиной на пляже. Обе женщины одновременно рассмеялись. — Ты что? — сказала Агнес.