– Нет, не продать! Мы думали, может, нам положено какое-то поощрение за такую ценную информацию? Но мы же и так все рассказали, верно? По собственному желанию. Можно нам просто уйти? Таможенники будто и забыли, что не собирались пускать на станцию пришлых, которые не могли оплатить пошлину. – Дядь Вась? – подал голос верзила. – Отведи их в карцер, надо бы разобраться. Рюкзак забери. – Там вода и немного еды, – сообщила Кристина, отдавая рюкзак. – Забери-забери. А вы – без фокусов. Разберемся и отпустим. По дороге к станции Леонид попытался заговорить с Кольцовым, но верзила, передернув затвор автомата, весьма доходчиво дал понять, что этого делать не стоит. Оставалось только гадать, чем им аукнется эта выдумка. Карцер находился рядом с блокпостом, поэтому толком рассмотреть станцию не удалось. Поразило Читу то, что она оказалась двухэтажной. Путевые стены верхнего зала, в котором они находились, были облицованы белым известняком, пол выложен серым гранитом. Впечатляли торшеры, проходящие с нижнего яруса на верхний через отверстия, огороженные круговыми скамьями. Однако больше всего поражало огромное свободное пространство. Парень не сразу сообразил, что подобный эффект достигался благодаря отсутствию колонн. На троих чужаков в сопровождении охранника косились с любопытством, которое, впрочем, было не настолько сильным, чтобы отвлекать жителей станции от повседневных хлопот. Хотя, на первый взгляд, хлопот у последних было не так уж много. Люди, по большей части, никуда не спешили, сидя на порогах добротных деревянных домиков, длинные ряды которых уходили в другой конец платформы. Компания молодежи, собравшаяся в кружок, играла в какую-то игру, бросая ярко-красные кубики с белыми точками на деревянное поле. Проводив пленников взглядом, ребята продолжили игру. Карцер оказался не то крохотной комнатушкой, не то большим шкафом. Кафельный пол, темно-зеленые стены. Лампочка на длинном проводе посреди комнаты. У противоположной от входа стены – покосившийся стул. – Когда нас отпустят? – Кристина замерла на пороге, не желая заходить внутрь. – Я хочу видеть коменданта. – Увидишь, – пообещал верзила, толкнув девушку в спину. – Мы запомнили тех челноков, – попытался заинтересовать верзилу Кольцов. – Мы можем быть полезны. Таможенник хмыкнул и захлопнул дверь. Щелкнул замком. – На что вы надеялись? – Кристина присела на край стула. Стул скрипнул, заметно просел на разъехавшихся в стороны ножках, но выдержал. – На станции интересная иерархия. – Иван прошелся по помещению, разглядывая стены. – Двухъярусная архитектура создала искусственное разделение общества. Верхи живут хорошо, если не зажиточно. Овощи, грибы, торговля с приморцами, до которой не допускаются низы. Нарочно, чтобы они не могли поднять уровень жизни и оставались в зависимости от верхов. При таком разделении общества в умах обездоленных низов непременно должны царить бунтарские настроения. Насколько я знаю, периодически здесь вспыхивают мелкие бунты. Весть о мятеже должна была как минимум заинтересовать таможенников и обеспечить нам проход на станцию. – Так и вышло, – вздохнула девушка. – Думаете, нас отпустят? – Думаю, да, – кивнул ученый. – Но на случай допроса по отдельности показания должны совпадать. Скажем, на Петроградке мы стали свидетелями того, как челноки со Спортивной договаривались с наемниками об участии в мятеже. Сообщим, что видели двух челноков – мужчин среднего роста, пузатых, бородатых. Главное – никаких отличительных примет, чтобы начальство Спортивной додумало за нас все остальное. А уж бородатых да брюхастых везде хватает. Наемники… – Расскажем, как выглядел главный из них, – вставил Чита. – Высокий, лицо гладко выбрито, волосы длинные, черные, ухоженные, зачесаны назад. Власова, думаю, все смогут описать? – Отличная идея, – похвалил Кольцов. – Его задержание нам только на руку. Еще бы самим легко отделаться. Про продажу информации вы хорошо придумали. Корыстный мотив добавит нашей истории правдоподобности. Замок щелкнул. В комнату вошел верзила. Посторонился, пропустил вперед человека, выглядевшего по сравнению с ним карикатурно. Вошедший был низкого роста. Маленькие руки с толстыми пальцами он держал на объемном животе, торчавшем из-под короткого свитера. – У вас есть для меня информация? – Вы – комендант? – Кристина вскочила со стула. – Информация о мятеже. – Мужчина просканировал комнату цепким орлиным взглядом. Леонид подумал, что лицом он и впрямь походит на орла, каким того изображали в книгах. Выдающиеся надбровные дуги, длинный и острый, словно клюв, нос, внимательный, сосредоточенный взгляд. – Товарищ комендант… – Не вы. – Мужчина отмахнулся от девушки и ткнул толстым пальцем в грудь Читы. – Говорите. – Что именно? – Тот вытянулся по струнке под хищным взором. – Откуда вы знаете о мятеже? Леонид покосился на верзилу, мельком зацепил взглядом Кольцова. Иван еле заметно кивнул. – Мы с Невского, были на Петроградке. – С какой целью? – уточнил мужчина. – Знакомый моего отца давно звал нас в гости. – Чита посмотрел на ученого. – Мой друг с Петроградской давно мечтает поселиться в Альянсе, но у нас сложно получить гражданство, – быстро проговорил Иван, будто бы опасаясь, что ему не дадут закончить. – Он завел небольшой бизнес… Не очень легальный… – Говорите прямо, – потребовал коротышка. – Да-да, конечно, – закивал Кольцов. – Товар у Иваныча всегда забористый и качественный. Он надумал продать свой небольшой… садик, чтобы оплатить гражданство Альянса. Я помогал ему с продажей. Мне должна была перепасть копеечка. Небольшая, но… – Мятеж, – напомнил «орел». – Сына и дочь я взял с собой. Видите ли, приучаю их потихоньку к торговле. Мы завтракали на Петроградской и стали невольными свидетелями беседы… – Мы не подслушивали, – вставил Чита. Иван говорил складно. Леониду уже и самому верилось в то, о чем рассказывал ученый. – Конечно, нет, – кивнул Иван. – Ваши челноки… Я видел их пару раз на Невском, торговались с наемниками. Говорили про мятеж. – Что за наемники? Сколько? – Не знаю, мы видели одного. Высокий, бледный мужчина. – Понятно. Сашка, Чеснок с братом на станции? – Вчера ушли. Как раз на Петроградку, – ответил верзила. – Значит, они, – кивнул сам себе коротышка и бросил через плечо, обращаясь к верзиле. – Чеснок – дурак. Мы бы своими силами справились. Теперь надо спешить. Когда дядя Вася смену сдает? – Через полчаса, – ответил Сашка, взглянув на наручные часы. – И пойдет сразу на доклад к коменданту. Кольцов театрально присвистнул. «Орел» с недовольством покосился на него. – Начинаем. Поднимай всех. На нижнем уже все готовы. Этих… – Мы – законопослушные граждане Альянса, лояльные действующему на станциях соседей режиму, – сообщил Кольцов, выделяя голосом слово «действующему», и пожал плечами. – Если режим сменился, это внутреннее дело Спортивной. Куда важнее – сможет ли новая власть удержать прежние отношения с соседями? Иван замолчал, наблюдая за реакцией коротышки. Дождавшись разрешающего кивка, ученый продолжил. – Я – не последний человек в Альянсе, и мой рассказ о бескровном и эффективном перевороте, а также о том, что новая власть позаботилась о моей семье, будет много значить. «Орел» обернулся на дверь, около которой стоял Сашка. Верзила вопросительно приподнял бровь. – Этих запереть, нам есть о чем поговорить. – И, уже обращаясь к Кольцову, поинтересовался: – С вами хорошо обходились? – Весьма, – не задумываясь, ответил Иван. – Отлично. Вы немного нарушили мои планы, но, стоит признать, вы и впрямь поступили так из благих побуждений. Как только закончатся наши небольшие внутренние распри, мы побеседуем. Здесь вы в безопасности. Коротышка быстро и четко, по-военному, развернулся на пятках и шагнул к выходу. – Позвольте один вопрос? – Кольцов подался вслед за уходящим, несмотря на то, что верзила преградил ему путь. – Зачем вам мятеж? Мне казалось, это удел низов. Леонид не думал, что коротышка ответит. Однако тот, остановившись на пороге, произнес: – Искусственное разделение общества на нашей станции сыграло злую шутку. По сути, подобное имеет место на любой станции. Но из-за деления на ярусы у нас на Спортивной оно слишком уж бросается в глаза населению. Вот и приходится собственноручно стравливать давление, чтобы избежать по-настоящему взрывного общественного резонанса. – Гениально, – невольно восхитился Иван, когда дверь в карцер закрылась. – Контролируемый мятеж. – Угораздило же нас… – Кристина плюхнулась на заскрипевший стул. – Да уж, кто бы мог подумать. – Ученый заложил руки за спину и принялся мерить комнату шагами. – Думаете, отпустит? – Чита привалился к двери, прислушался. Кажется, с той стороны никого не было. – Не факт, – ответил Иван. – Опасный тип. Из тех, кто реально выбирает курс корабля, а не просто стоит у руля. Сомневаюсь, что он метит в коменданты. Отпустят нас или нет, будет зависеть от того, как пройдет мятеж. Если относительно бескровно, нам ничего не грозит. Но если все выйдет из-под контроля, то мы – ненужные свидетели. Леонид в который уже раз пожалел об отсутствии часов. Сидеть в ожидании было невыносимо. Он прикрыл глаза и попробовал задремать, но был слишком взволнован. Кольцов думал о чем-то своем, нарезая круги по комнате. Девушка рассеянно покусывала ногти. – Кажется, стреляют. – Чита подошел к выходу. – Точно, стреляют! Все сгрудились у двери. Кристина оказалась лицом к лицу с Леонидом. Несколько секунд она старательно не замечала его, затем просто отвернулась. – Помогите! – неожиданно закричал Иван и забарабанил в дверь. – Вы чего? – Чита с испугу толкнул ученого в грудь.