— Черт! — Саша внезапно вскочила. — Там же все наши документы и распечатки остались! Она рванула в гостиную, Сидоровы последовали за ней. Когда в пять утра они закончили склеивать порванные Светланой документы, у них уже не осталось никаких сил куда-то прятать их, да и никто не ожидал, что в гостиную зайдет кто-то, кроме них. Вдобавок к тем документам об усыновлении там же лежали и просто распечатанные Ваней статьи из газет о трагедии, произошедшей двадцать лет назад. Обычной семье, въехавшей сюда ради тишины и спокойствия, незачем было собирать всю эту информацию. Случилось то, чего они больше всего боялись: Яна сидела на диване, увлеченно играя во что-то на планшете, зато Марьяна стояла возле стола, держа в руках статью из какой-то газеты с фотографией всей семьи. Правда, при ближайшем рассмотрении оказалось, что ночью кто-то из них, вероятнее всего Нев, уходивший спать последним, все документы по усыновлению сложил в стопку, до которой Марьяна пока еще не добралась. — Что это такое? — спросила она, подняв испуганный взгляд на хозяев дома. — Фотография той семьи, что погибла двадцать лет назад в этом поселке, — невозмутимо констатировал Ваня. Отрицать очевидный факт неумелой ложью было глупо. — Но… зачем вам это? — Да мне ночью не спалось, решил почитать, уж больно много на пикнике о них рассказывали, — он пожал плечами, словно не видел в этом ничего странного. — А читать с ноута неудобно, поэтому я распечатал себе. — Ясно. Марьяна положила листок на стол и торопливо направилась к двери, бормоча о том, что она и так уже слишком сильно задержалась. То, что она вообще-то зашла поцеловать Яну, она уже как будто забыла. — Штирлиц еще никогда не был так близок к провалу, — прокомментировал Ваня, когда за Марьяной захлопнулась дверь. — А вы заметили, как она испугалась? — спросила Лиля, складывая все распечатки и документы в коробку, чтобы убрать и больше не вызывать ненужного интереса у соседей, если вдруг кто-то еще нагрянет в гости. — Что неудивительно, если они все тут верят, что ту семью грохнул Кровавый Жнец, а теперь типа снова вернулся, — хмыкнул Ваня. — Эй, але, народ, тут ребенок, — прошептала Саша, скосив глаза на Яну, по-прежнему сидящую на диване и не проявляющую никакого интереса к разговору взрослых. — Да ей пять лет! — возмутился Ваня, правда, уже тоже шепотом. — Вот именно, ей пять, а не два. Кстати, как мы будем устанавливать расписание дежурств присмотра за ней? — Саша заметила скептические взгляды Лили и Вани и поспешно добавила: — Вы же не бросите меня одну, правда? — Айболит, ты посмотри на нас, какие из нас воспитатели? — Ваня демонстративно скорчил рожицу. — Нам нельзя детей доверять, — поддакнула брату Лиля, — мы бестолковые, а ты прекрасно с этим справишься. И вечно спорящие по любой мелочи брат и сестра удивительно слаженным дуэтом выскользнули из гостиной, оставив Сашу наедине с ребенком. 11 мая 2014 года, 20.46 д. Лесная, Богородский район Нижегородская область — Давай ты будешь моим пони? За тридцать четыре года своей жизни Войтех слышал разные предложения от женщин разных возрастов, но пятилетняя Яна оказалась первой, кто смог вогнать его в ступор на долгих десять секунд. Он даже забыл, зачем вообще спустился на первый этаж. — Это как? — Очень просто, — девочка закатила глаза, давая понять, какого она мнения о его умственных способностях. — Ты будешь ходить на коленках и руках, а я буду ехать у тебя на спине. — Заметив скептическое выражение на его лице, она изобразила просительный взгляд и протянула: — Ну, пожа-а-алуйста… Ну, у меня никогда не было пони-и-и… Ее глаза были готовы наполниться слезами, и Войтех понял, что отказаться не сможет. Правда, ползать на коленях по гостиной ему совершенно не хотелось, поэтому он предложил: — Как насчет того, чтобы заменить скучного пони на ручного объезженного… динозавра. — Какого еще динозарва? — недоверчиво уточнила Яна. — Раптора, — не растерялся Войтех. — Хочешь покажу? Яна заинтересовано кивнула. Войтех присел на ступеньку лестницы, поскольку девочка поймала его рядом с ней, и достал смартфон. Яна села рядом, нетерпеливо заглядывая в экран. Найдя нужную картинку, Войтех протянул телефон ей, с сомнением заметив: — Правда, не знаю, не испугаешься ли ты? Большинство боится кататься на рапторах… — Я не боюсь, — предсказуемо заявила девочка, хотя выражение ее лица, когда она увидела картинку, говорило об обратном. Она нахмурилась и добавила: — Ты ведь будешь понарошку динозарвом. — Динозавром, — машинально поправил Войтех, убирая телефон в карман. — Что ж, отлично, тогда прыгай на спину. Она с радостным визгом обхватила его сзади за шею, он подхватил ее руками под коленки и, не без труда поднявшись на ноги, принялся катать ее по гостиной, в меру своих актерских способностей изображая раптора. За этим занятием их и застала Саша. В доме они находились только втроем вот уже несколько часов кряду. Сидоровы, обалдев от того, сколько шума может производить один ребенок, и сколько неутомимых идей рождается в его голове ежесекундно, заявили, что в доме заканчиваются продукты, а в местном магазине ничего приличного нет, поэтому они метнутся до ближайшего городка пополнить запасы. Не возвращались они уже четвертый час, из чего легко было сделать вывод, что делали они это нарочно. Саша не удивилась бы, если бы выяснилось, что они заодно и в кино сходили. Нев тоже куда-то исчез, пробормотав что-то про ведьму. Застав и Войтеха на пороге дома, Саша заявила, что если он тоже смоется, их дружбе конец. Войтех, конечно, вернулся, хоть и утверждал, что собирался просто подышать воздухом во дворе. Время уже приближалось к девяти вечера, а за Яной так никто и не пришел. Видимо, организация похорон оказалась не самым простым делом, потому что ни Марьяна, ни Ярослав еще не вернулись: в их доме не горел свет, а во дворе не было машины. На Сашин взгляд, они могли хотя бы позвонить. Насколько она помнила режим дня племянников своего мужа, в девять вечера детям полагался отбой. Впрочем, судя по бегающему по гостиной Войтеху с ребенком на спине, спать Яна еще не собиралась. — Я смотрю, вы нашли общий язык, — улыбнулась Саша, прислонившись плечом к косяку двери. Войтех остановился, на мгновение немного смутившись, а потом сгрузил Яну на диван, хотя та настаивала, что хочет покататься еще. — Чуть позже, — пообещал он. — Пони устал. — Ты не пони, ты раптор! — возмущенно поправила Яна. — И раптор тоже устал. — Иди на кухню, я приготовила тебе ужин, — велела Саша и, заметив мгновенно надувшееся лицо девочки, добавила: — Если все съешь, дам мороженое. Если Марьяна и не разрешала ребенку ужинать хлопьями и есть на ночь мороженое, то ей следовало забрать дочь до того, как разрешила Саша, поэтому совесть ее совершенно не мучила. — Что мы будем с ней делать? — тихо спросила она у Войтеха, когда Яна выбежала из гостиной. — В каком смысле? — не понял тот. — А что мы должны с ней делать? — Если я что-то понимаю в детях, ей уже пора спать, а ее так никто и не забрал. — Значит, нужно положить ее спать, — Войтех пожал плечами, как будто не видел в этом проблемы. — Если родители за ней приедут, разбудим или они так ее заберут. Если не приедут, разбудим утром и покормим завтраком. — Хорошо, что хотя бы один из нас знает, что делать, — пробормотала Саша. — Полагаю, лучше уложить ее в моей спальне, дети ведь боятся спать одни? — В чужом доме, наверное, действительно не стоит класть ее одну, — согласно кивнул Войтех. — Тем более еще одной отдельной спальни у нас все равно нет. Так что если ты не против ее компании… — Боюсь, выбора у меня немного, Сидоровы благоразумно слиняли, хотя от Лили я такого не ожидала. Так что я пойду, расстелю ей постель, а ты проследи, чтобы она все съела, раптор. Он улыбнулся и кивнул, отправившись в столовую. Судя по тому, с каким энтузиазмом ребенок уплетал хлопья, дома их не давали не то что на ужин, а даже на завтрак. Глядя на Яну, Войтех решил, что тоже проголодался. Сидоровы с обещанной едой так и не приехали, поэтому оставалось использовать, что было. А кроме яиц и молока в холодильнике он ничего не нашел. Поэтому когда Саша вернулась на кухню, он уже взбивал венчиком яйца с молоком. — Я собираюсь сделать яичный скрамбл. На тебя делать? — А мне обещали мороженое! — напомнила Яна и демонстративно допила остатки молока из тарелки. — Без малейшего представления, что такое «скрамбл», но если это можно есть, то на меня определенно делать, — кивнула Саша, вытаскивая из морозилки мороженое для Яны. Готовя для них подобие ужина и слушая болтовню Яны, которой, казалось, было все равно, слушает ее кто-нибудь или нет, Войтех поймал себя на мысли, что ему совершенно не хочется, чтобы Яну забирали, а Нев и Сидоровы возвращались. Он и так чувствовал себя хорошо. Это было опасное чувство, потому что он знал: все это лишь иллюзия. Саша никогда не будет его женой, у них никогда не будет дочери, и такой вот вечер, когда он готовит ужин, а пятилетняя девочка что-то увлеченно им рассказывает, больше никогда не повторится. И не стоит позволять себе этим наслаждаться, чтобы потом не жалеть. — Прошу, — он поставил на стол перед Сашей тарелку, от которой поднимался ароматный пар: поскольку к яйцам добавить оказалось нечего, он добавил в них специй. — Ты точно такое не будешь? — спросила Саша у Яны. — Пахнет вкусно. Девочка отрицательно покачала головой, демонстративно зачерпнув ложкой мороженое. — Я уже съела ужин, — ответила она. — Ну как хочешь, мы вот сейчас с Войтой все съедим, потом не проси. Войтех удивленно приподнял брови: он уже привык, что его на людях называют Виктором. Бросив взгляд на Яну, он убедился, что та либо не обратила внимания на Сашину оговорку, либо не поняла ее. Они еще не успели доесть, когда у Яны «села батарейка», как подумал про себя Войтех. Она вдруг поскучнела, начала тереть глаза и зевать. Поэтому едва закончив со своей порцией, Саша пошла ее укладывать, а он остался мыть посуду. Точнее, убирать ее в посудомойку. Когда Саша вернулась, он с задумчивым видом смотрел в окно, словно за ним происходило что-то очень интересное. — Милая девочка, — пробормотал Войтех, заметив, что снова не один. — Рано или поздно у тебя есть шанс заиметь такую же, а у меня, кажется, уже перебор милоты в организме, — чересчур ворчливо отозвалась Саша, из чего стало понятно, что она тоже считает ребенка милым. — И теперь мне нужна доза никотина, чтобы снизить ее количество. Она взяла с низкого столика свою сумку, которую бросила там еще днем, и принялась копаться в ней в поисках сигарет. Правда, вместе с ними из сумки вытащились вечно спутанные наушники, в которых запутался ярко-розовый резиновый монстр, похожий на тех, что подростки вешают себе на ключи в качестве брелоков. Саша не успела его подхватить, и он упал на пол. Войтех машинально нагнулся, чтобы поднять его. Уже почти вернув безделушку Саше, он вдруг поднес ее поближе к глазам и внезапно рассмеялся. — Надо же, ты его не выбросила? Саша заметно покраснела.