— Не все ли равно? — глухо спросила она, по-прежнему не глядя на него. — Зачем тебе это? — Просто интересно. Мы с… Виктором видели, как к вашим домам пошел мужчина. Мужчина в широкополой шляпе с серпом в руках, рядом с которым бежала огромная собака. Ты видела их? — Намекаешь на Жнеца? — хмыкнула Даша, а потом наконец повернулась к нему и встретилась с ним взглядом. — Хочешь знать, не я ли им управляю? А что если и так? — Если так, то ты натравила его на соседа, и он… пусть и не убил его, но определенно стал причиной его смерти. За что? — Да какая разница?! — зло воскликнула она, соскальзывая с табурета и обходя вокруг стойки. Никакой практической пользы в этом движении не было, она словно просто нуждалась в том, чтобы снова увеличить дистанцию между ними. — За дело. — За какое? — Да ты спятил, что ли? — Она посмотрела на него чуть ли не со слезами на глазах. — Ты себя послушай вообще: Кровавый Жнец, управляешь, натравила… Ты сам-то веришь в подобный бред? — Так ведь не я начал об этом говорить, — спокойно напомнил Нев. Даша отвернулась от него к окну, скрестила руки на груди и долго молчала, тяжело дыша. Нев терпеливо ждал, не забывая про кофе. В конце концов, Даша тихо сказала: — Я не могу тебе ничего про это рассказать, понимаешь? Это не моя тайна. Поэтому я либо сейчас должна что-то соврать тебе, либо ничего не говорить. Врать тебе я не хочу. Тебя это устраивает? Если да, то оставайся. Если нет, то уходи. Нев молча поднес к губам чашку, но встать даже не попытался, давая понять, что никуда пока уходить не собирается. Даша как будто расслабилась и снова обернулась к нему с немного смущенной улыбкой на губах. Потом ее взгляд упал на накрытую салфеткой маленькую тарелку. — О, совсем забыла, — пробормотала она, смущаясь еще сильнее и сдергивая салфетку с тарелки. Под салфеткой обнаружилось несколько кривоватых на вид печений. — Вчера пыталась изобразить в качестве ответной любезности, но ты не пришел, поэтому я почти все съела сама. Нев внезапно осознал, что ее приглашение на кофе не было обычной вежливостью, она его действительно ждала. А он не пришел. Ему отчего-то стало неловко. Больше, наверное, даже от того, что она не захотела ему врать, а он все время только это и делал. Ему вдруг стало интересно, как с подобным справляется Лиля. И ее облегчение от того, что он узнал о ней правду, ему тоже стало гораздо понятнее, чем было раньше. — Может, хотя бы попробуешь и сделаешь вид, что оно вкусное? — с сарказмом предложила Даша, садясь обратно на свой табурет. Ее голос вывел Нева из задумчивости. Он попробовал печенье, то действительно оказалось вкусным, о чем он сразу сообщил Даше, но она только криво усмехнулась, словно не поверила ему. — Значит, ради меня ты даже решила научиться печь? — внезапно спросил Нев, с интересом разглядывая ее. Она доверительно наклонилась к нему, словно ради равновесия положив ладонь ему на колено. — Знаешь, сама от себя такого не ожидала. Что-то в тебе есть такое, что мне очень нравится. Не знаю что, ведь ты действительно годишься мне в отцы. Ты часто производишь такое впечатление на женщин возраста своей племянницы? Нев наконец-то смутился. То ли от ее слов, то ли от прикосновения. — К-как раз наоборот, — честно признался он, а потом, повинуясь внезапному порыву, добавил, тоже наклоняясь к ней: — Но в одном ты права. — Он раскрыл ладонь, и маленький кувшинчик со сливками, стоявший на другой стороне стойки, медленно скользнул по поверхности к нему. Нев обхватил его пальцами. — Что-то с недавних пор, — над горлышком кувшина начал подниматься пар, — во мне действительно есть. 10 мая 2014 года, 12.24 д. Лесная, Богородский район Нижегородская область Даша. Саша протянула руку и коснулась кончиками пальцев имени, нацарапанного гвоздем на стене. В этот момент она как никогда жалела о том, что не обладает экстрасенсорными способностями Войтеха и сейчас чувствует только прохладную шершавую поверхность. Никаких тебе вспышек и видений, дающих подсказку о том, что происходит в поселке. Этим утром она проснулась в препоганейшем настроении. Засыпая после того, как они с Ваней проверили весь дом и тщательно заперли двери и окна, она даже не предполагала, что ночное происшествие так выбьет ее из колеи. Кто-то невидимый бродил по их дому, открывал двери, ронял предметы. Это напомнило ей происходившее с ней полгода назад и вызвало воспоминания, которые она изо всех сил пыталась забыть, прекрасно понимая, что ей не удастся это сделать, пока она носит кулон своих прабабок. Она оставила включенной настольную лампу, но стоило ей закрыть глаза, как она снова слышала какие-то шорохи, а едва проваливаясь в неглубокий сон, опять стояла на балконе десятого этажа, глядя вниз, и чувствовала, как медленно разжимаются пальцы. Войтех тянулся к ней, но на этот раз не успевал ее поймать, и она падала вниз. Проснулась она с твердым, но совершенно невыполнимым обещанием самой себе записаться к психотерапевту. Когда она спустилась вниз, все уже сидели в столовой, тихо обсуждая ночное происшествие и при этом старательно улыбаясь. Сквозь незанавешенное окно она видела, что у своего забора стоит Светлана, о чем-то болтая с Надеждой Дмитриевной и женой старосты поселка. Все трое периодически бросали заинтересованные взгляды на их дом. Скорее всего, обсуждали тоже их. У Саши не было никакого желания изображать из себя счастливую сестру хозяина дома на радость трем сплетницам, поэтому она молча махнула рукой друзьям, налила себе кофе в чашку и вышла на улицу, спрятавшись от любопытных глаз на террасе. Она не успела допить кофе даже до половины, как услышала в кустах сирени уже знакомые шорохи. Яна, наверное, проводила там все свободное время, которого у нее, благодаря Марьяне, было неприлично много. На этот раз девочка поила куклу «чаем» из маленькой фарфоровой чашки, которую наверняка утащила из дорогого сервиза без ведома матери. «Так тебе и надо», — злорадно подумала Саша, понимая, что этим утром ее радуют чужие мелкие неприятности как никогда раньше. Белая чашка в Яниных руках еще больше подчеркивала неопрятный потрепанный вид куклы. Ее бы отмыть, постирать одежду, поправить в некоторых местах — и вышла бы вполне приличная игрушка для пятилетней девочки. Саша в очередной раз подумала о странном совпадении имен куклы, которое та «сама написала» Яне, и ведьмы, якобы жившей в убитой Жнецом семье. Никто другой этим совпадением не заинтересовался, но ей оно не давало покоя. Она и сама не понимала, почему это кажется ей важным. Даже если эта кукла действительно принадлежала той самой Даше, а Яна теперь ее нашла, что с того? И тем не менее это поганое утро показалось ей подходящим для того, чтобы выяснить хотя бы, где Яна ее нашла. — Ты обещала показать мне, где живет Даша, — напомнила она, когда весь «чай» был выпит. Яна с готовностью поднялась на ноги и подхватила куклу. — Мне как раз нужно отвести ее домой, — кивнула она. Вместо того, чтобы выйти со двора, Яна направилась в другой его конец, за дом. Оказалось, что там в заборе есть хитрый ход, если немного отодвинуть одну доску. Ребенок в образовавшуюся брешь пролез легко, а вот Саше уже пришлось поднапрячься, хотя она обладала далеко не самыми крупными параметрами, если не сказать больше. И тем не менее ценой поцарапанного плеча она оказалась за пределами их участка. Яна шустро шла вперед, и Саше то и дело приходилось догонять ее и пытаться не упустить из виду: девочка совершенно терялась в высокой траве, которую между дворами никто не косил. Последний двор, где жила Анна со своей семьей, давно остался позади, а Яна и не думала останавливаться. Саша уже даже не удивлялась тому, что ей разрешали одной гулять в соседнем дворе. Если Марьяна отпускает ее так далеко, то соседний двор — это почти ее собственная комната. Впрочем, едва ли Марьяна в курсе, что она выходит за пределы поселка. Когда они вышли на старую, давно заброшенную и заросшую дорогу, которая уже почти превратилась в едва различимую тропинку, Саша увидела впереди очертания темных развалин. В них легко угадывалась бывшая усадьба с полуразрушенным домом и какими-то хозяйственными постройками. Так значит, Яна нашла куклу в том самом сгоревшем доме? До этого момента Саша была почти уверена, что Яна приведет ее в дом «ведьмы», хотя сама не могла сказать, почему она так решила. Она обернулась и с удивлением обнаружила, что поселок остался не так далеко позади, как она думала. Видимо, высокая трава, по которой с трудом удавалось переставлять ноги, создавала иллюзию длинного пути. Вблизи усадьба оказалась еще больше, чем выглядела с дороги. Большой двухэтажный деревянный дом, почерневший от огня и времени, в некоторых местах сохранил не только стены, но и потолок первого этажа. Стекол в окнах, конечно же, не осталось, как и крыши, однако в него определенно можно было зайти. Саша даже представить не могла, чтобы пятилетний ребенок гулял здесь в одиночестве. Однако Яна не стала заходить в дом, а сразу же отправилась к гораздо меньшему строению, в котором Саша предположила сарай или хлев. В нем совсем не было окон, а большая деревянная дверь висела на одной петле, зато огонь до него так и не добрался в тот злосчастный день. Там-то в углу Саша и обнаружила выцарапанное на стене имя. — Значит, так ты и узнала, что ее зовут Даша? — спросила она у Яны, присаживаясь на корточки у надписи: та находилась на уровне глаз сидящего на земле человека. Яна кивнула. — Я нашла ее здесь. Она здесь живет. Только сейчас Саша заметила, что на почерневших остатках соломы заботливо расстелена темно-красная ткань, разложены какие-то небольшие игрушки, чашки, тарелки и даже в маленькой вазе стоит завядшая ветка сирени. — Я хотела, чтобы у нее в домике было красиво, — пояснила Яна, заметив, что Саша разглядывает плоды ее стараний. — Мама говорит, что девочки должны всегда украшать свой дом. — У тебя превосходно получилось, — похвалила Саша, снова возвращаясь к имени на стене. Едва ли кукла принадлежала самой Дарье, все же ей на момент трагедии было уже около пятнадцати лет. Скорее, ее оставил кто-то из младших детей, но вот свое имя на стене нацарапала она сама. Не нужно быть экстрасенсом, чтобы представить, как она часами сидела на этом месте и от скуки развлекалась, как могла. Она рассказывала Неву, что в ту ночь пряталась в сарае. Наверняка делала так и раньше. Саша оглянулась на дверь. С этого места она хорошо просматривалась, а вот в темноте сарая девочку могли и не увидеть. Прекрасное место, чтобы спрятаться от ненавистных приемных родителей, заставляющих мыть посуду. Они вышли на улицу, оставив куклу лежать в ее «домике». Саша даже не стала спрашивать, почему Яна не заберет ее домой, это и так было очевидно. Она еще раз посмотрела на останки сгоревшего двадцать лет назад дома. Любопытство, заложенное в ней скорее самим дьяволом, чем просто природой, требовало зайти туда и хотя бы поверхностно осмотреться. — Ты когда-нибудь заходила туда? — поинтересовалась Саша у Яны. — Там страшно. Все сгорело. «Войтех тебя убьет», — предупредил внутренний голос. «Войтех слишком сильно меня опекает», — огрызнулась Саша. «И у него есть на это все основания, — не сдавался внутренний голос, — ты ведешь себя так же неосмотрительно, как Яна, но ей пять лет и ей можно. Ты вечно суешь свой нос, куда не следует, будь то заброшенный дом или чужая жизнь, и нарываешься на неприятности. Ты…» Чтобы заткнуть его, Саша вытащила из кармана мобильный телефон и нашла в списке контактов Войтеха. Позвонить ему едва ли удастся, поскольку покрытия сети почти не было, но вот на смс ее вполне хватит. Быстро написав ему о том, где находится и, проклиная внутренний голос, о том, что собирается делать, она отправила сообщение, но прятать телефон не стала: его фонарик вполне мог пригодиться в доме. — Подождешь меня здесь? Яна послушно кивнула. Внутри дом выглядел еще хуже, чем снаружи. Время убило даже то, что пожалел огонь. Черные обугленные стены покрылись какими-то серо-зелеными пятнами, ноги почти по щиколотку проваливались в грязь и мох. Чтобы не удариться головой об обрушившиеся перекрытия, приходилось внимательно оглядываться вокруг. Подниматься по шаткой лестнице на второй этаж Саша все же не рискнула, уж слишком велик был риск сломать себе шею, поэтому ограничилась только осмотром первого этажа. Впрочем, осматривать оказалось особо нечего, поскольку все комнаты походили друг на друга как близнецы: черные, обугленные, с кучей мусора под ногами. Различались только размером и наличием или отсутствием окон. В одной из комнат, размером с небольшую кладовку, Саша внезапно обнаружила дыру в полу. Она присела на корточки, разглядывая ее внимательнее. При ближайшем осмотре дыра оказалась не в полу, а небольшой деревянной двери, которая почти сливалась с полом. Наверное, в лучшие времена она была совсем незаметной, и лишь обрушившиеся перекрытия пробили в ней дыру. Саша попыталась открыть ее, но она держалась слишком крепко. Попрощавшись с новыми джинсами, которые купила за несколько дней до отъезда, Саша встала на колени и засунула мобильный телефон в дыру, чтобы лучше осмотреть то, что скрывалось за дверью. Фонарик осветил каменную лестницу, ведущую вниз, но до дна луч света не доставал. Саша уже почти легла на пол и просунула телефон еще дальше, но внезапно вторая рука, которой она опиралась о дверь, потеряла точку опоры и скользнула вниз. Саша больно ударилась подбородком о пол и машинально разжала пальцы. Телефон выскользнул из ее ладони и с тихим стуком покатился вниз по лестнице. — Твою мать, — выругалась Саша, снова принимая вертикальное положение. Оказалось, доска, о которую она опиралась рукой, совсем прогнила, не выдержала ее веса и сломалась. С другой стороны, это проделало в двери отверстие, достаточное для того, чтобы в него могла пролезть довольно миниатюрная девушка. — В конце концов, мне нужен мой телефон, — вслух сказала Саша, залезая в дыру. — Это подарок Макса на Новый год. Каменная лестница сохранилась не в пример лучше своего деревянного собрата, поэтому вниз Саша добралась без приключений. Телефону повезло меньше: для него падение закончилось трещиной во весь экран, но он все еще работал. Саша подняла его с пола и огляделась. Она находилась в большом пустом помещении без окон и дверей, зато с уходящим куда-то вглубь темным коридором. В нескольких местах на стене кто-то вбил большие проржавевшие крюки, а к ним привязал толстые веревки, от которых теперь остались только обрывки. На стене напротив вместо веревок к крюкам были приделаны железные цепи. — Что это за хрень? — пробормотала Саша, со страхом оглядываясь по сторонам. Внутренний голос снова завопил, что нужно поскорее убираться отсюда, но она напомнила ему, что если здесь что-то и происходило, то не вчера. Ржавые цепи и пыль под ногами красноречиво говорили о том, что здесь давно не ступала нога человека. Саша включила камеру в телефоне и сделала несколько снимков, а затем решительно направилась в темный коридор. Тот оказался достаточно коротким и уже через два метра закончился тупиком, зато в него выходило две двери по обе стороны. Одна оказалась заперта на большой амбарный замок, а вторая открылась от первого же толчка. Саша вошла внутрь, снова ожидая увидеть цепи, но в маленькой комнатке, напоминающей размерами чулан Гарри Поттера, кроме почти истлевшего матраса на полу, ничего не было. Сфотографировав и его, она вернулась к лестнице. Нужно вернуться домой и показать снимки друзьям. Впрочем, Саша подозревала, что, получив ее смс, Войтех и остальные уже явились в усадьбу. Однако на улице не оказалось ни Войтеха, ни, что самое страшное, Яны. — Яна? — позвала Саша, оглядываясь по сторонам. — Яна! Девочка не отзывалась. Решив, что она могла вернуться к кукле, Саша направилась к сараю, но тот оказался пуст, только Даша лежала на том же месте, где ее оставила хозяйка. Снова выйдя на улицу, Саша остановилась и огляделась, пытаясь представить, куда мог деться ребенок. По всему выходило, куда угодно. Яна наверняка знает усадьбу гораздо лучше нее. Внезапно где-то за домом она услышала шорохи. Не тратя времени, Саша бросилась туда, но уже через два метра что-то произошло: земля внезапно ушла из-под ног, по затылку что-то больно ударило, а свет исчез, как будто наступила ночь. Саша пришла в себя буквально через несколько секунд от страшной вони. Она подняла голову и где-то далеко над головой рассмотрела кружок голубого неба без единого облачка. Она лежала в затхлой ледяной воде, которая и издавала этот противный запах. Кажется, она провалилась в заброшенный колодец. — Прекрасно, — проворчала Саша, поднимаясь на ноги и с радостью отмечая, что умудрилась их не сломать, упав примерно на пятиметровую глубину. Видимо, бог бережет не только береженых, но и идиотов.