— Что робот может сделать с деньгами? — поинтересовался Артем скептически. — Вот именно, что — робот… — Вышеслав сжал кулаки, металлические суставы отозвались едва слышным скрипом. — Я решил вновь стать человеком. ИК-47 остановился и посмотрел на друга. В нем затеплилась надежда. — Расскажи, может, я тоже попробую. Вышеслав двинулся дальше, под металлической ногой хрустнула раздавленная игрушка, оброненная кем-то из приходивших на шоу детей. Игрушки старого образца еще популярны в трущобах. Они двинулись обратно к ангару. Артем шел рядом. — Мне вырастят тело тридцатилетнего парня. Пересадят туда мой мозг. Снова буду полноценным человечком. ИК-47 покачал головой. — Мозг — штука хрупкая. Один раз его уже нам спасли. Но теперь ты можешь стать «овощем» или вообще умереть. Об этом ты думал? — Риск, конечно, велик, Тёмка. Но сейчас — технологии. Думаю, если за полгода вырастят тело, то уж мозг-то пересадить и подключить смогут. Так, чтобы все тип-топ. Но это обойдется в громадную сумму. Артем кивнул. — Это все понятно. Только что ты заработаешь в нашем балагане? Я тебя знаю, ты приехал не просто так повидаться. Тебя ведь Роберт позвал, да? Тоже будешь драться? Они остановились на пороге фургона мастерской. Два массивных робота в лунном свете выглядели странно и устрашающе. — Нужна твоя помощь, Тёмка. Но я учел и твой интерес. — О чем это ты? — Заходи, объясню. Когда разбогатеем и получим тела, ты сможешь вернуться к семье. *** Удар пришелся Артему в корпус, оставив вмятину. ИК-47 выбросил вперед руку, но Вышеслав увернулся. Его модифицированное тело более гибко и двигается быстрее. Собравшаяся вокруг арены толпа с замиранием наблюдает за битвой титанов — двух легендарных роботов, как их представили в рекламном плакате. Билеты по цене втрое выше обычной. Артем бросился на Вышеслава, человеко-машины с лязгом столкнулись и покатились по сухой земле, поднимая пыль. Артем был зол. Из головы не выходил ночной разговор. — Давай работать в тандеме, Тёмка! Недельный тур здесь, а потом — будем выступать в телешоу. Представляешь, какие будут ставить деньги?! Бабло — пополам! Артем свалил Вышеслава, громадный кулак принялся опускаться на бывшего друга со скоростью отбойного молотка. Однако противник вывернулся, ударил. Артем с грохотом упал на спину. — Ненавижу телешоу! Я чувствую себя бойцовым тараканом, на которого все ставят и орут, чтобы бежал быстрее! — Будем драться и в одиночку. Давить простых роботов как слизняков! Сколько я их уже перебил! Просто будем — делиться! Вдвоем заработаем быстрее! Ты разве не хочешь тоже купить себе тело? Снова стать человеком?! Снова увидишь жену и дочь! Вышеслав швырнул Артема на землю. В солнечных лучах танцуют мириады пылинок. Робот с лязгом бьет ногами, ИК-47 только успевает закрываться. Он закрылся, отбил атаку и быстро поднялся. Роботы смотрят друг на друга, от страшных ударов у обоих деформированы головы и тела. Из пробоин, точно кровь, сочится масло, ярко блестит на солнце. Благодаря дополнительным пластинам металла, мозг каждого невредим. Крики зрителей бьют по аудио-сенсорам. Кулаки сжимаются и разжимаются. Оба как быки, готовые броситься на тореадора. — Стать человеком?! Какой смысл, если придется убить сотни таких же робото-людей, как мы?! Да как я после этого Наташе с Диной в глаза посмотрю?! — Тебе не один хрен?! Приз получает сильнейший, а слабаков — не жалко! Их в избытке как раз, чтобы сильные карабкались по ним вверх! Тебе нужна семья или нет?! Хочешь остаток жизни провести в этой консервной банке?!! По сигналу рефери они ринулись друг на друга. Артем врезался в Вышеслава плечом, с размаха ударил. ИК-47 чувствовал, как пелена ярости застилает разум. Он вдруг забыл, где находится. Забыл, что он робот. В ушах застыл звук на высокой ноте. Такое уже бывало во время редких припадков после контузии. …Окопавшись на вершине холма, он в одиночку отстреливается от штурмующих высоту китайцев. У них приказ брать живым, поэтому они не стреляют, а пытаются задавить числом. Отбросив опустевший автомат, Артем принялся колотить узкоглазых саперной лопаткой, попадая по головам и рукам, заставляя отшатываться, проламывая черепа, ломая пальцы… Внезапно все вернулось — зрители, арена, бой. Только слепящее солнце осталось прежним. Кисть левой руки у Артема смята. У лежащего на земле ИЖ-35 проломлен череп. ИК-47 в ужасе опустился подле друга. Поднес руку к пластине, за которой должно работать механическое сердце. Датчик на кончике пальца подсказал, что мотор не функционирует. Поверхностный анализ не выявил и мозговой активности. Вышеслав — мертв. Мозг Артема — единственное оставшееся в нем живое место — сжался от шока и ужаса. *** Ночь прошла без сна. Артем разрывался между чувством вины и злостью, что не смог сдержаться именно в этот раз. Пусть Вышеслав хотел подняться по трупам других, но смерти он не заслуживал. Перед глазами промелькнули наиболее яркие воспоминания — с войны, потом, после операции, когда уже были роботами. Все то, что было и чего больше никогда не будет, ведь Вышеслава уже нет… Его мертвый мозг кремировали. В тело хозяин цирка наверняка пересадит мозг другого бедолаги. Это нечестно. Несправедливо. Неправильно. Смотреть на хорошо знакомое тело и лицо, пусть и из металла, и знать, что это не твой лучший друг, а — кто-то другой. Дверь с грохотом распахнулась, и вошел Роберт. Скулы полыхают от ярости, он сжимает и разжимает кулаки. — Будь ты проклят! — рявкнул он. — Зачем убил?! Не мог ты что ли совладать со своим бешенством, как делаешь обычно?! — Я знаю… я… Артем вдруг понял, что не может говорить. К горлу подступил едкий ком. — Ни черта ты не знаешь! — Роберт повернулся к нему, на глазах дрожат слезы. — Ты понимаешь, что бои с вашим совместным участием могли принести мне деньги? Деньги, что спасли бы мою дочь?! ИК-47 замер. — Что? Вот оно. То отчаяние, что Артем читал в глазах Роберта всякий раз, как тот его отчитывал за плохо проведенный поединок. Горечь и тоска в его взгляде. — Да!! А ты думал — я деньги на взятки собираю? У дочки опухоль в мозжечке! Его удалили, метастаз нет. Но — купить мозжечок и пересадить стоит баснословных денег! Тело за несколько месяцев, может, вырастить и могут. Но мозг — это все еще terra incognita. Он слишком плохо изучен, его нельзя вырастить искусственно! У меня была надежда, но ты… ты ничего от нее не оставил… Роберт опустился на корточки у стены и закрыл лицо руками. — Будь ты проклят, контуженная консервная банка… Сукин ты сын… Сволочь…. Подобно катку для укладки асфальта, на Артема навалился шок. Скорлупа, которой этот делец постоянно закрывался, разлетелась вдребезги. Остался обычный человек со своими страхами. С разбитыми надеждами. С мечтами, которым теперь не сбыться. И всему виной оказался — Артем. Он невольно задал себе вопрос: чем он теперь лучше Вышеслава, который был готов убивать людей-роботов на арене сотнями, чтобы купить себе новое тело? Но ладно бы людей-роботов, они — гладиаторы и знают, на что идут. Они — осознают риск. Но он отнял будущее у… девочки, которая сейчас не может ходить, двигать руками и держать равновесие. За все это отвечает мозжечок, который ей удалили. В памяти Артема промелькнуло лицо дочери. Дина уже который год растет без отца. И никогда его не дождется. — Как зовут девочку? — спросил он негромко. Голос Роберта был глухим и злым. — Аня. — Я отдам свой мозжечок, — произнес ИК-47 хрипло. — Принеси бумагу, я подпишу. Нотариус заверит. Роберт вскинулся, брови изумленно приподнялись. В глазах мелькнуло недоверие. — Ты? Но… почему? С какой стати? ИК-47 развел могучими металлическими руками. — Я люблю детей. К тому же не хочу депрессовать по поводу того, что случайно убил лучшего друга. Криозаморозка пойдет мне на пользу. Давно было пора отдохнуть. Роберт поднялся, просветлел лицом. — Я обязательно заморожу твой мозг! А когда технологии позволят, верну тебя к жизни. Можешь не сомневаться! Ты не представляешь, в каком я перед тобой долгу! — Теперь — иди, — кивнул Артем. — Я хочу спать. Роберт вышел, счастливый, точно воскрес из мертвых. Проводив его взглядом, ИК-47 сел, прислонившись спиной к стене. Вышеслава он не вернет, но хотя бы спасет другую жизнь. Кто знает — вдруг после криозаморозки ситуация поменяется, и он все же сможет купить себе тело. Настоящее, человеческое. ИК-47 позволил оптическим сенсорам отключиться. Еще никогда не чувствовал на душе такой тяжести и… облегчения одновременно. Сергей Калабухин. Посмертный раб