Кажется, Титуса его заявление немного успокоило. – Значит, ты не… Невысказанный вопрос повис в воздухе. – Не воплощение зла? Не чудовище? Титус пожал плечами: – Ну да. Аннев со вздохом покачал головой: – Во мне зла не больше, чем в тебе самом, Титус. – Но ты ведь отмеченный, – возразил маленький стюард. Вид у него был совершенно несчастный. Аннев со злостью швырнул тряпку на пол. Как же ему все это опротивело! – Титус, пусть даже у меня всего одна рука – я все тот же Аннев, которого ты знал. И никакое я не чудовище. В этот момент в коридоре раздались голоса: – …Сказал, что делает свою работу, а я лишь хочу, чтобы мне не мешали делать мою. – Ну разумеется, мастер Нарах. Вы правильно поступили, что поставили меня в известность. Теперь можете идти – со мной останется мастер Кентон. – Но, старейший Тосан, мне совсем не тяжело… – Ступайте! – прогремел Тосан. – Ключи у мастера Кентона есть. Нарах проворчал что-то себе под нос и шаркающими шажками засеменил прочь. Брайан протянул Титусу факел: – Нам пора. Управляющий поднял бадью, в два быстрых шага пересек камеру и вылил воду в дыру у стены. – Да не оставят вас боги, мастер Аннев. – Пусть и к вам они будут благосклонны, мастер Брайан. Здоровяк подтолкнул Титуса к открытой двери, но не успели они выйти из камеры, как порог переступил Тосан. Через мгновение за его плечом возник Кентон. Пронзительный взгляд темных глаз скользнул по лицу Аннева и остановился на его левой руке. – Доброе утро, мастер Брайан. Стюард Титус. – Тосан коротко кивнул. – Мастер Нарах сказал мне, вы чистите клетку кеокума. – Так и есть, старейший Тосан. Брайан попытался протиснуться мимо старейшего из древних, но тот даже не пошевелился. – Если вы закончили, почему эта проклятая жижа все еще здесь? Рот Брайана, спрятанный в густых зарослях бороды, энергично задвигался. – Старейший Тосан, я ведь уже говорил: жидкий свет просачивается из Хранилища, и сделать с этим можно лишь одно – перенести его источник в другое место. Тосан вздохнул: – Неужели так тяжело просто-напросто задраить люк? Пока древний с мастером разговаривали, Аннев увидел на полу ковш, который принес с собой Титус. Он незаметно поднял посудину, рассудив, что в его положении стоит хвататься за любой шанс, который подкидывает ему судьба, – даже если пока неясно, как именно этот шанс сможет ему пригодиться. – …Перепробовали, – гудел Брайан. – Если хотите, чтобы это прекратилось, придется мне самому подняться в Хранилище и все там осмотреть. Аннев бочком прокрался к стене, по которой стекали золотистые ручейки. В голове у него уже забрезжила кое-какая идея, пусть пока и весьма смутная. Он сунул ковш в сливной желоб так, чтобы виднелся лишь небольшой краешек, и вернулся на место. Тосан устало потер виски: – Благодарю вас, мастер Брайан, но пока доступ в Хранилище имеем лишь мы с мастером Нарахом и наш новый мастер проклятий. Возможно, этим сможет заняться мастер Кентон. Брайан поклонился: – Как пожелаете, старейший Тосан. Тосан отступил в коридор и, когда Брайан с Титусом вышли из камеры, жестом приказал Кентону следовать за собой. Кентон переступил порог, держа в одной руке факел, в другой – кольцо с ключами, и предстал перед Анневом в новенькой темно-красной форме мастера-аватара. Анневу стало и горько, и завидно. Тосан прикрыл дверь и, повернувшись к Анневу, впился в него ненавидящим взглядом: – И давно ты это прячешь? Аннев быстро взглянул на Кентона, но тот отвел глаза. Он снова посмотрел на Тосана, думая, что же ему ответить, и в конце концов решил промолчать. Тосан ухмыльнулся: – Содару твое молчание не поможет. Как и твоя ложь. Так что если хочешь спасти своего драгоценного наставника – говори правду. Аннев закусил губу. Знать о том, что Содара тоже держат сейчас в тесной вонючей камере, было невыносимо. Но никакая правда его не спасет, это ясно как день. А врать Тосану бесполезно – у него на ложь сверхъестественное чутье. Скорее всего, благодаря кольцу, которое глава Академии носит не снимая, – наверняка это артефакт. Так какая разница, будет он говорить или продолжит молчать? Аннев выбрал второй вариант. Тосан с потемневшим от злости лицом ткнул пальцем в Кентона: – Мастер Кентон утверждает, что ты был вынужден отрезать себе руку, дабы избежать смерти в огне. Мастер Фиюнай в этом не сомневается – по его словам, ты был прикован к трупу Дюварека и избавиться от кандалов не мог. – Он презрительно фыркнул, давая понять, что думает о подобном заявлении. – Оба были уверены, что ты погиб, но ты каким-то чудом выкарабкался. Он умолк, ожидая от Аннева объяснений, но тот по-прежнему молчал. Тосан продолжил: – И я должен поверить, что ты отрезал себе руку, а потом добежал до Шаенбалу, опередив Кентона и Фина, скакавших на лошадях? – Он понизил голос: – И, кроме того, по пути непостижимым образом исцелился? Древний указал на округлый обрубок предплечья. Аннев, как и прежде, не произнес ни слова. Глаза Тосана яростно вспыхнули, уголки рта нервно задергались. – Но меня не проведешь, – заявил он, шагая туда-сюда по камере. – Я чую зловоние магии. – Он устремил на Аннева испепеляющий взгляд. – Ты заключил договор с Кеосом? Пообещал ему душу взамен на излечение руки? Аннев мотнул головой. Бред да и только. – Вот и я так не думаю. Все намного проще… и куда как отвратительнее. – В глазах древнего загорелся зловещий огонек. – Ты родился одноруким и всю жизнь прятал свое уродство, используя магию. Протез, который ты мог снять в любой момент, не так ли? Ответом ему стал молчаливый взгляд. Этот вопрос мог бы застать Аннева врасплох, вот только после разговора с Титусом он был к нему готов. – Отвечай! – крикнул Тосан и ударил его по лицу. Однако ответа не последовало, и Тосан пнул голого пленника по ребрам, отбросив его к стене. Аннев машинально вытянул руки, пытаясь сохранить равновесие, и его культя угодила в золотистый ручеек. Кожа тут же загорелась, но не успел он отдернуть руку, как тут же получил еще один пинок под ребра. – Как посмел ты осквернить мою Академию, прикасаться к моей дочери?! От следующего удара Аннев упал на колени, и его начало рвать. Кроме воды, которую он недавно выпил, отдавать его желудку было нечего. Над ним навис Тосан: – Я помню, как убил твоих родителей – Туора и Эген. Твоя мать тоже была кеокумом, верно? Аннев надрывно кашлял. С губ свисали тонкие нити слюны. – Я мог бы и сам догадаться. – Он схватил Аннева за волосы и притянул к себе. – Теперь мне известна твоя тайна. Все это время священник прятал тебя, кеокума, в моем доме. Ты посмел сделать предложение моей дочери. Обучался в моей Академии. – Он оттолкнул Аннева и ледяным голосом добавил: – Я велел привести священника на площадь. Он сейчас там. Связанный. Ждет нас. Вы сдохнете вместе. Аннев медленно повернул голову. Призвав на помощь всю свою ярость и боль, вспомнив все унижения, что ему пришлось вынести в этих стенах, он взглянул Тосану в глаза и прошипел: – А мне известна ваша тайна, Тосан. Я видел книгу… Оказывается, не только я скрываю свои способности. Древний резко отшатнулся, словно его ударили, и бросил быстрый взгляд на Кентона. Тот покачал головой, и Тосан снова влепил Анневу пощечину. – Ты лжешь! В коридоре послышался топот. Древний снова занес руку, но тут кто-то принялся барабанить в дверь. – Старейший Тосан! – раздался истошный крик Карбада. – Старейший Тосан, скорее! На Шаенбалу напали!