– Хватит, Лем! Алисандер, ты выбыл. – Эдра посмотрел на Аннева. – Аннев, ты с Лемом. Южная сторона. Аннев направился к Лему, испытывая странное ощущение: всего несколько минут назад он помогал этому мальчишке – а теперь вынужден с ним драться. Лемвич встретил его широкой улыбкой. – А цепь-то неплоха, – произнес он, сматывая веревку. – Али чуть не поседел с перепугу. А твоя где? – Моя-то? А я ее на топор поменял. Думал, от него будет больше пользы. Я же не знал, то придется драться с тобой. – Хм. А я, пожалуй, оставлю себе цепь – не менять же ее на ошметки сосновой дубины. Вот смеху-то будет, если я побью тебя твоим же оружием. Не успел Аннев съехидничать в ответ, как в лицо ему полетела железная перчатка. Крепко схватившись за топор обеими руками, он выставил его перед собой и пригнулся. Перчатка, ударившись о преграду, по инерции сделала несколько оборотов вокруг рукояти. Аннев еще сильнее вцепился в топор, а Лем рванул веревку. За первым рывком последовал второй, и Аннева протащило немного вперед. Сопротивляясь, он дернул топор на себя, снова поддался силище Лема, потом еще раз потянул на себя, стремясь разорвать уже порядком разлохмаченную веревку, но та не поддавалась. Лем, довольно ухмыляясь, тащил его к себе, и Аннев уже приготовился к неминуемому поражению, как вдруг – веревка лопнула. Конец пеньки с привязанной к нему перчаткой повис на рукояти топора, а Лем, едва удержавшись на ногах, оторопело уставился на то, что осталось от его боевой цепи. Аннев, воспользовавшись его замешательством, бросился вперед. Лемвич машинально встал в стойку, выставив мясистые кулаки, которые все еще сжимали кусок веревки. Аннев низко пригнулся, ударил Лемвича топором по ноге и одновременно с этим толкнул мальчишку плечом в живот. Лемвич пошатнулся, сделал несколько неуклюжих шагов назад, но Аннев не дал ему времени восстановить равновесие. Никаких поблажек. Лем должен проиграть. Аннев снова кинулся на силача – а Лем действительно превосходил учеников не только по массивности телосложения, но и по силе. Лемвич, зарычав, снова начал было пятиться, как вдруг замер – и схватил Аннева за тунику. Только не это! Если Лем почувствует опору – пиши пропало! Отпрыгнув назад, Аннев вырвался из хватки Лема, зацепил его ногу зачехленным лезвием и дернул. Потом изо всех сил толкнул – и наконец опрокинул здоровяка на спину. Тут Аннев увидел, почему во второй раз не смог свалить Лема с ног: тот уперся в низенькую стенку парапета, рядом с которой сейчас и упал. Беспомощный, словно перевернутая черепаха, бешено вращая глазами от ужаса, Лем пыхтел и извивался, пытаясь отползти прочь, но вместо этого лишь приближался к краю крыши. – Лем! – закричал Аннев, бросаясь бедолаге на помощь. Но было поздно. Лемвич грузно перевалился через парапет и полетел вниз. Аннев, схватив конец веревки, успел накинуть на ближайший мерлон петлю, которая уже через секунду крепко затянулась. Снизу послышалось надрывное верещание Лема, веревка в руках Аннева быстро заскользила. Ругаясь, он крутанулся на месте, обматывая ее вокруг бедер, и уперся ногами в основания двух мерлонов. – На помощь! – завопил он. – Мастер Эдра! Помогите! Казалось, прошла целая вечность. Голоса мальчишек доносились до него словно издалека. Кольца пеньки неумолимо сдавливали туловище, мышцы ног чудом не лопались от напряжения, но Аннев не выпускал веревку из рук. Он снова и снова звал на помощь, еле удерживая тяжеленного Лемвича. Тут одной ногой он нечаянно сбросил петлю, накинутую на мерлон, и Лемвич резко упал еще на несколько футов. Аннева развернуло, веревка слетела с бедер и стремительно заскользила, обжигая ладони. Он отчаянно закричал: Лемвич был попросту слишком тяжел, чтобы он мог вытащить его в одиночку! Вот-вот последний фут пеньки вырвется из его пальцев, и тогда… – Боги! – услышал он рев Эдры. Мастер оружия подоспел как раз вовремя. Он ухватился за конец веревки и начал тянуть изо всех сил. Аннев, помогая ему, снова навалился всем весом, и вместе им удалось поднять Лемвича на пару футов. Служители, сбежавшиеся на их крики, тут же бросились помогать, и вскоре над парапетом показались вцепившиеся в веревку пальцы Лемвича, потом – его широкое, белое, как простыня, лицо. Еще одно, последнее усилие – и здоровяка, целого и невредимого, втащили на крышу. Ноги у Аннева подкосились, и он тяжело осел на пол. Лемвич посмотрел на своего спасителя и медленно, благодарно кивнул. Аннев кивнул в ответ, поднял голову – и съежился под суровым взглядом мастера оружия. – Случайность? – Да. Я хотел… – Ты хотел его спасти, – закончил вместо него Эдра. – Это я уже понял. Но я не видел, как он улетел за парапет. Аннев с Лемвичем молча переглянулись, и это не ускользнуло от внимания Эдры. – Будем считать, виной всему послужила неосторожность, – он посмотрел на Аннева, – или некомпетентность. – Мастер перевел взгляд на Лемвича. – Как бы то ни было, вы оба лишаетесь преимущества на завтрашнем Испытании. Мальчишки сникли, а Эдра, явно довольный эффектом, который его слова произвели на бедняг, продолжил: – Лемвич, иди к проигравшим. Великан встал, поклонился и побежал туда, где стояли Янсон и остальные. Аннев тоже собрался идти, но Эдра его остановил. – На сегодня довольно с тебя поединков, Аннев. Ступай в храм и помоги мастеру Дювареку. – Но… я ведь и так уже наказан, зачем меня еще и прогонять? Эдра сжал зубы, так что по скулам заходили желваки. – Аннев, это тебе не шутки. Последствия должны быть очевидны для всех. Иначе в следующий раз кто-нибудь решит, что такое поведение в порядке вещей. Он отвлекся на шум: Кентон затеял потасовку с каким-то мальчиком, хотя тот не был назначен ему в соперники. – Вот, пожалуйста. – Эдра зло сплюнул. – Чтоб его, этого молчуна со шрамом. Вечно он нарывается. – Он посмотрел Анневу в глаза. – Так мы договорились? – Да. Вы отправляете меня к мастеру Дювареку, – покорно повторил Аннев, скривившись. Встречаться с мастером теней после их сегодняшнего столкновения ему вовсе не хотелось. – Да не бойся ты, – подбодрил его Эдра, по-своему истолковав его гримасу. – Дав тебе понравится – надо только привыкнуть к его запаху. – Он широко улыбнулся и похлопал Аннева по плечу. – Смотри на это не как на наказание, а как на возможность заработать преимущество в завтрашних состязаниях. Аннев, все это время смотревший в пол, поднял глаза на мастера: – Еще одно преимущество? Но Эдра уже шагал к сцепившимся мальчишкам. – Больше никаких вопросов! – рявкнул он. – Свободен! Глава 6 Аннев толкнул массивные, обитые железом двери, ведущие в храм. Вопреки ожиданиям, он не услышал привычного оглушительного скрипа – двери отворились совершенно бесшумно, а то, что он увидел за ними, и вовсе заставило его открыть рот от удивления. C высокого потолка, напоминавшего пещерный свод и обычно густо затянутого паутиной, спускались полосы черной ткани. Почти полностью загораживая солнечный свет, проникавший сквозь витражные окна, они образовывали настоящий лабиринт из более чем дюжины коридоров. Некоторые «стены» состояли из нескольких сшитых между собой полос, другие были совсем узкие – в фут или два шириной. Начинался лабиринт лишь от первого ряда скамей, что позволяло пройти вперед и как следует осмотреться. Аннев помнил, что всего в храме три ряда скамей, по пятнадцать каждый. Тяжелые занавеси спускались до спинок, а в проходах – до самого пола. Пройдя вглубь зала, Аннев увидел, что на спинках скамеек центрального и восточного рядов устроены платформы из деревянных досок. Этот искусственный пол выглядел не очень-то надежным: между несколькими досками оставались такие широкие зазоры, что в них можно было запросто провалиться. Через половину этих зазоров были пропущены черные шторы, и когда Аннев заглянул под скамьи, то увидел, что внизу, под досками, имеется еще один лабиринт. Аннев направился обратно к дверям. – Здесь есть кто-нибудь? – громко спросил он. – Мастер Дюварек? В ответ с западной стороны зала донеслось какое-то лязганье и постукивание, и Аннев пошел на звук. Здесь также висели шторы, но платформ на скамьях не было. У стены стояли десятки досок. – Чего? – проорал из-за черных занавесей Дюварек. – Мастер Эдра велел вам помочь. – Вовремя. – На этот раз голос звучал приглушенно. – Надо разложить остальные доски. Аннев подошел к стене и взял одну из досок. Это оказался грубо отесанный кусок дерева, трухлявый, грязный и немного влажный. – Да не стой ты столбом, – произнес возникший за его спиной Дюварек. – Хватай, сколько унесешь, и пошли. Аннев помедлил несколько мгновений, гадая, узнал его мастер теней или нет, но того, казалось, занимала только работа. Он взял три доски и, раздвинув шторы плечом, нырнул в черный лабиринт. Юноша, вздохнув, выбрал несколько трухлявых деревяшек. Когда он поднял всю охапку, оказалось, под ней сидит какой-то черный жук. Лишившись своего убежища, насекомое быстро скрылось под ближайшей шторой. Аннев стиснул зубы, понадежнее обхватил доски и двинулся за Дювареком. – Все хорошие доски забрал мастер Мурлах – они ему нужны для завтрашнего Испытания, – объяснил Дюварек, когда Аннев вошел в лабиринт. – А мне остался хлам. Ну да ничего. Прибивать их не нужно, просто клади сверху на скамьи да следи, чтобы не оставалось щелей. Ими я сам займусь. – Да, мастер, – пробормотал Аннев. Он взвалил грязные доски на плечо и, отодвигая в сторону висящие на его пути полосы ткани, стал бочком протискиваться между скамьями. Добравшись до первого ряда, он положил доски, длины которых хватило, чтобы соединить три скамьи, и тщательно прижал их друг к другу и доскам Дюварека. В этот момент из-за штор снова появился жилистый мастер теней с очередной охапкой в руках и с одобрением оглядел проделанную работу. – Неплохо. Продолжай. Нужно успеть до того, как явится Эдра с учениками. Аннев обрадованно кивнул: хвала богам, мастер его так и не узнал! – И постарайся не зашибить меня досками, – добавил Дюварек, направляясь в конец зала. – У меня после твоего утреннего фокуса до сих пор ребра болят. Аннев вспыхнул до корней волос и понуро поплелся за Дювареком. Они трудились не покладая рук: лавируя между черными «стенами», носили полусгнившие доски в западную часть зала, где укладывали их на скамьи, и ни один из них при этом не проронил ни слова. Когда они покрыли этим настилом около двух третей скамей, досок почти не осталось. Пока Аннев укладывал последние, Дюварек забрался на импровизированный пол и принялся ходить по нему туда-сюда. Если доска под его ногами проседала, он поддевал ее носком и сбрасывал вниз. Когда таких досок набралось с приличную охапку, он спрыгнул и отнес их Анневу. Работая, Аннев краем глаза заметил, как мастер куда-то отошел и вернулся с кусками черной ткани. Он начал ловко пришивать их к некоторым из тех штор, что висели над зазорами в полу, и вскоре западная часть храма уже ничем не отличалась от восточной и центральной. Еще через полчаса работа была закончена. Аннев вместе с Дювареком медленно прохаживались по лабиринту, внимательно оглядывая результаты своего труда. Аннев дернул одну из штор: та бесшумно колыхнулась.