Подойдя почти вплотную, целительница направила амулет на меня и повела сверху-вниз, от груди и… ну, в общем, до того самого места. В финале данного действа, прозрачный кристалл, украшавший амулет, замерцал зелёным светом. – И что это значит? – хмуро поинтересовалась я. Целительница же наоборот просияла и заявила: – Девственница. Шок… накрыл резко и с головой. Как девственница? Опять?! Я распахнула рот, желая сообщить, что быть такого не может, но женщина вновь опередила. – Девственница, – повторила она. – Причём потомственная. Последняя фраза вогнала в закономерный ступор. – Потомственная? – переспросила я. – А это как? – Что значит «как»? – в голосе врача прозвучало искреннее веселье. – Мама была девственницей, бабушка, прабабушка… Мои глаза ну о-очень сильно округлились! Что эта дура несёт?! – Шутка, – пояснила гинеколог. – Узкий целительский юмор. Я… нет, всё-таки не прониклась. Вместо этого, выхватила амулет и принялась водить им туда-сюда в яростной надежде, что сейчас цвет грёбаного магического датчика поменяется, и диагноз «непорочная дева» с меня снимут! И цвет действительно изменился. Но лишь тогда, когда я направила амулет на откровенно ржущую надо мной тётку! Для неё кристалл светился алым. – Да что вы так распереживались? – рассмеялась врач. Я не ответила. Более того, едва не рухнула на пол. Девственница. Снова. И… и… – На кушетку ложитесь, – попыталась вернуть к реальности она. Требованию я подчинилась – легла, и даже самостоятельно задрала и мантию, и платье. Однако сознание моё было не здесь – в смысле, не в кабинете, а в каком-то космосе. Всё происходящее, вся пальпация и внешний осмотр интимных мест прошли мимо меня и никакого отклика не вызвали. Шок, посетивший Мари Брехунье, был слишком глубок. Слишком всеобъемлющ! Девственница. Я… я… Следующие несколько минут из памяти вообще выпали, а очнулась я от того, что целительница хлопала по щекам и звала: – Мари? Мари, что с вами? Вам нехорошо? С большим трудом я сфокусировала взгляд на нависшем надо мной лице и отрицательно качнула головой. Потом кивнула. А запутавшись в жестах, просто сказала вслух, что всё нормально, после чего переместилась в сидячее положение и, встав с кушетки, направилась к оставленному на стуле белью. Целительница глядела с неприкрытым недоумением, однако выспрашивать всё-таки не стала. Просто сообщила, что осмотр завершен, у меня всё хорошо, я – молодец. Вердикт «здорова», разумеется, порадовал, однако из лазарета я не шла, а выползала. Чувствовала себя так, будто на меня не то что пыльный мешок, а целый грузовик таких мешков упал! А чуть позже сознание посетила новая мысль, да такая, что мне совсем уж дурно сделалось. Я уже вышла в коридор и тут никаких лавочек не наблюдалось – пришлось добраться до ближайшего окна и бессильно рухнуть на подоконник. Увы, но ошибки не было. Достаточно вспомнить все те парные случаи, которое свалились на меня в этом мире, чтобы сообразить: девственность дана не просто так. Хуже того, это мой билет домой. Вернее, не только мой… а наш с Алексом. Эмоции хлынули через край, и я тихонечко взвыла. Потом взвыла громче и отчаянно вцепилась в собственную незамысловатую причёску. Вот за что? За что мне такое мучение и наказание? И самое несправедливое – почему девственности должна лишаться именно я, а не Волков, например? Здравый смысл тут же активизировался и шепнул что-то про каноны романтического жанра, но я отмахнулась! Тут же взвыла в третий раз и пришла к окончательному выводу – идеалом новый мир даже не пахнет! Да и все мои приключения в фэнтези – один сплошной баг! Словно подтверждая данную мысль, в конце коридора появилась статная широкоплечая фигура в чёрной мантии… Страдалицу фигура заметила буквально сразу и стремительно ломанулась к ней. То бишь ко мне. Через полминуты тишину нарушило выразительное рычание, после чего я услышала: – Мар-ри, ты совсем совесть потеряла? – Лорд Сирис, вы вообще о чём? – невзирая на желание промолчать, уточнила я. Ректор, который домчался до подоконника довольно быстро, напоминал этакого быка на корриде. Он щурил глаза, раздувал ноздри и… заметно пыхтел. Последнее могло показаться смешным, но мне смеяться не хотелось. Ну а когда услышала его ответ… – Мар-ри, мы уже обсуждали твоё поведение, и ночёвка в крыле старшекурсников… – У-у-у, – не выдержав, перебила я. Синеглазый замолчал, но взгляд был красноречивее любых реплик – лорд Сирис пребывал в бешенстве. Только мне, в свете полученной информации, выслушивать претензии категорически не хотелось. Более того, было глубоко плевать на всю эту ревность. Здесь и сейчас я знала лишь одно: все мужики – сво…! Именно поэтому я поднялась на ноги и прошипела: – Лорд Сирис, идите знаете куда? Уж чего, а такого от меня точно не ждали. Синие глаза мгновенно наполнились изумлением, ну а я ловко обогнула застывшего мужчину и продолжила путь. Направлялась, конечно, в подвалы, к Шшируму и Сскаруму. Ведь несправедливо назначенное наказание никто не отменял! Стремительная прогулка по одному коридору, второму, третьему… Забег по уводящей вниз лестнице, новый коридор и знакомый, заставленный стеллажами подвал… А дальше ждала несколько непривычная, но логичная картина – змеелюды, склонившись над столом, работали. Обрывали те самые засушенные цветки, которые были нашим алиби в прошлый раз. При моём появлении, оба парня повернулись и облегчённо выдохнули. – О, Мари, – сказал Шширум. – Это ты, – добавил Сскарум. Я удивлённо приподняла бровь, а друзья пояснили: – Ты опаздывала, и мы решили, что тебя сегодня вообще не будет. И когда сработала оповещалка… – Ясно, – перебила я. Змеелюды дружно кивнули и не менее дружно от гербария отступили. Потом вновь окинули взглядами и спросили почти хором: – Мари, что с тобой? Я хлюпнула носом и отрицательно качнула головой, поясняя, что обсуждать своё состояние не готова. Только мальчики оставить наедине с трагедией не пожелали. – Скажи! – в голосе Шширума прозвучали решительные нотки. – Вдруг поможем? – поддержал товарища Сскарум. В этот момент вспомнились Хрим с Лааримом – уверена, они бы отреагировали также. А лорд Сирис – мерзкую жабу ему в штаны! – даже внимания на мою грусть не обратил. Вот какой из такого невнимательного мужчины герой? Я опять-таки не хотела, но хлюпнула носом ещё раз, и змеелюды моментально смягчились. Сскарум стремительно шагнул вперёд в явном намерении обнять, только я не далась. Просто понимала, что если обнимемся, то непременно разрыдаюсь. Если же начну исповедоваться, то тогда и до настоящей истерики недалеко. В общем, я замотала головой и попросила: – Пожалуйста, не надо. Парни взяли короткую паузу, синхронно насупились, но с решением всё же согласились. – Тогда… чаю? – предложил Шширум. Я подумала и отказалась снова – увы, но чай с моим настроением тоже не сочетался. Хотелось или плакать, или убивать. И так как первое я себе запретила… – Лучше растениями займусь, – кивнув на гору сухоцвета, сказала я. Ребята глянули удивлённо, однако спорить не стали. Пронаблюдали, как сгружаю сумку с учебниками на ближайший стул и, закатав рукава, приближаюсь к гербарию. Потом подхватываю первый цветок и… аккуратно откручиваю ему «голову».