Ефим, Дима и Римма адресуют мне радостные взгляды. – Давай подвезу до дома, – предлагает Степан Майе, – я же виноват. Майя кивает, соглашаясь через стеснение. Сегодня тот редкий случай, когда я, быстро выключив компьютер и сложив в сумку планшет с телефоном, выхожу из офиса раньше коллег – голова болит и кружится, хочется глотнуть свежего воздуха. Садиться за руль в таком состоянии я точно не стану – набираю номер такси, называю адрес и жду машину на стоянке у нашего офисного здания. Солнце стремительно скатывается к горизонту. Полупустая парковка напоминает шахматную доску с хаотично расставленными фигурами. Мой отремонтированный Эфом автомобиль здесь в безопасности, и я знаю, что до утра с ним ничего не случится. Эф… Он ни разу не звонил мне после того случая у дороги. Задумавшись об этом, ощущаю грусть и даже стыд. Ожидая звонка от Глеба, я совсем забыла про Эфа. Но оправдать мою душевную тягу к новому знакомому очень легко – то впечатление, которое произвел Глеб, я могу сравнить только с волшебством. Его проницательность, душевность, его поцелуй… – Да не знаю я, нет его! – голос Димы обрывает мысли. – Завтра приходите или звоните на мобильный. Оглянувшись, вижу, как Дима с Ефимом на выходе из здания разговаривают с какими-то амбалами – двумя плечистыми и строго одетыми мужчинами. Амбалы что-то спрашивают, но парни, быстро отвертевшись, шагают в мою сторону. Только сейчас замечаю, что стою совсем рядом с машиной Ефима. – Ты что тут застыла, тачка сломалась? – интересуется он. – Подвезти? – Нет, жду такси. Что хотели эти двое? – спрашиваю ребят, наблюдая за амбалами – помявшись, они разворачиваются и уходят. – Спрашивали, где Главред, сказали, что была договоренность, но они не смогли до него дозвониться. – Больше ничего не спрашивали? – по спине пробегает холод, разговоры с такими персонажами ничего хорошего не сулят. – Еще спрашивали, знаем ли мы, кто такой Великан, – засмеявшись, Ефим толкает локтем Диму. – Ага, нашли осведомленных! Где мы и где Великан! – весело отвечает Дима. У меня перехватывает дыхание. – Ия, ну, значит, тебя не надо подвозить? – еще раз уточняет Ефим. Я киваю головой в сторону подъезжающего такси. – Жаль, мне так не хватает красоты этим тоскливым вечером… – вздыхает Ефим. – Да ладно, посмотри, какой я красивый. Очень хорош! – Дима расправляет плечи и складывает губы уточкой. – Ой, отвали! – отмахивается Ефим. – Сам отвали! – Сейчас пешком пойдешь! – Ладно, ладно – отвалил. Как всегда препираясь, парни уезжают, а такси встает ровно на то место, где была машина Ефима. На парковке я одна – водителю несложно догадаться. Устраиваясь на заднем сидении, я прошу открыть все окна на полную и ехать побыстрее. Головная боль отступает медленнее, чем хочется, так пусть ветер и скорость окончательно избавят меня от нее. Глава 50 Демоны Меня бьет дрожь. Чувствую, как кровь отхлынула от лица, и на тело навалилась тяжелая слабость. Она говорила со мной так трогательно… Смотрела так радостно… Когда Ия взяла в руки стакан и сделала глоток, демоны внутри ликовали, а я впервые всем своим нутром осознала происходящее и, кажется, перестала дышать. Я словно проснулась, очнулась! И хотела только одного – выхватить этот чертов стакан из ее рук! Две крайности схлестнулись внутри, и даже сейчас я не могу понять свои чувства. Отголоски ненависти затуманивают мысли и не дают соображать. Или это радость? Радость от того, что Ия жива. Что она немыслимым образом спаслась, а еще… так искренне и по-доброму предложила мне дружбу. Ее доброта стала спасательным кругом. Если бы она не заговорила со мной, если бы не вывалила эту нежную искренность, так легко и по-простому не призналась мне в теплом отношении… Сама не ведая того, она растягивала кофе – а растянула жизнь. Когда ребята вернулись, я не думала, что в их присутствии я не смогу уйти и мое преступление вмиг вскроется. Я думала лишь о том, чтобы чертов стакан покинул ее руки. Так и произошло. Что же теперь? Неужели это и есть ее истинное лицо? Неужели на самом деле Ия… простая, добрая, чувствующая. Заходя в лифт вместе со Степаном, вижу свое отражение в зеркале – белое, абсолютно безжизненное лицо, серая кожа, блеклые волосы, серое платье с огромным пятном. Что же я сделала… Что я хотела сделать?! Яростно впиваюсь в отражение взглядом и понимаю – я ненавижу себя. Пальцы сжимают подол – я жалкая, я серая мышь, я урод! И, да, я завидую ей – красивой, яркой и такой… доброй! Стискиваю зубы до боли и отворачиваюсь к стене – я ничего не могу сделать с собой, со своей жизнью, с Ией! Эти таблетки нужно было выпить мне! Выпить и покончить с этим адом наяву, забыть все, что было, и не думать о том, что будет! Слезы подступают. Ненависть и жалость скручивают меня, и я опираюсь о стену, чтобы не упасть. – Какого черта ты хотела сделать?! – я вздрагиваю от резкого голоса Степана, как только двери лифта закрываются. – Ты ненормальная что ли?! – Взявшись за мое плечо, он с силой разворачивает меня лицом к себе. – Ты больная?! Он не кричит, но слова вырываются из его губ с такой силой, что мне становится страшно. – Говори! Черт тебя дери! Что… ты… хотела… сделать… – он шипит мне в лицо, глаза горят чистой яростью. Мне становится дурно. Страх липкими холодными щупальцами обвивает тело, и кажется, я сейчас упаду, потеряю сознание, провалюсь сквозь землю. Как он узнал? Как?! – Не понимаю. Ты о чем?.. – говорю шепотом, но знаю, что сейчас мои глаза все выдают, во всем сознаются. – Не понимаешь! – Степан жестко встряхивает меня за плечо. – Дуру не строй! – Второй рукой он нажимает кнопку «стоп», и кабина лифта замирает между этажами. В ужасе я смотрю на закрытые двери, на мигающую кнопку, на свои дрожащие руки. Это конец. Бросаю взгляд в зеркало. Две фигуры замерли в неестественных позах, одна большая и изящная, как охотник, хищник, ястреб над добычей, вторая – маленькая и ничтожная, как мышь, полевой суслик, крошечный воробей. Выворачивая меня взглядом, Степан ищет причину, хочет докопаться до самого дна, как это положено в нашей профессии, хочет понять, что могло толкнуть это маленькое серое создание из зеркала на преступление. Глядя на него, я чувствую, как силы покидают меня стремительно, словно желая отречься от моего бесполезного тела. –Ты не так понял. Тебе показалось, – говорю, еле шевеля языком и чувствуя, как к горлу подступают слезы. – Ни хрена… – цедит Степан. – Я давно за тобой наблюдаю, – он тычет пальцем мне в ключицу. – Я за всеми наблюдаю, но ты – отдельный экземпляр! Я вижу, как ты смотришь на Ию, как ходишь за ней по пятам, как сверлишь её глазами на планёрках, и как ты переменилась в последнее время – я тоже вижу! Столько ненависти! Злости! И эти таблетки – я видел, как ты покупала их в аптеке за углом, целую стопку стандартов! А сегодня намешала в кофе прямо у автомата – хоть бы упаковку в урну не выбрасывала! Я еле успел… – вены на его шее пульсируют, глаза смотрят пристально, в самую душу. – Говори! Что ты задумала?! Тоже догадалась, что она Великан? Позавидовала? Захотела на ее место?! Я едва держусь на ногах. Ужас сжимает мысли. Это конец.