— Функциональное, мать его, состояние! — выругался Джейдер, наконец решившись на первую попытку подняться. — Всем бы такого функционального состояния! Скафандр был погребен под трехсантиметровым слоем ледяной пыли и силикатов. За то время, пока Джейдер находился в отключке, ледяное облако осело, густым слоем накрыв близлежащие поверхности. Именно это зрелище, предстало перед его взором, который все еще не мог вернуть себе былую остроту. И то, что он увидел, оправдало его наихудшие ожидания. — Я в заднице… — задумчиво произнес Джейдер, осматривая место катастрофы, которое чуть не стало его космической могилой. Но даже теперь оно вполне могло ею стать в самом ближайшем будущем, если принимаемые решения будут необдуманными. Конечно же, на случай аварии существовал так называемый регламент поведения в аварийной ситуации. Эту дурь вдалбливали в голову планетарных инженеров еще в учебке на далекой Земле. Наивно было полагать, что усредненный свод правил способен подойти даже под самые изощренные проблемы. «Не покидайте место катастрофы до тех пор, пока вас не найдут», — гордо гласило первое же правило этого чуда бюрократической мысли. — Пока вас не найдут… Найдут ли? — Джейдер с досадой осмотрел место катастрофы. Капсула была полностью уничтожена взрывом. Повсюду в радиусе нескольких сотен метров были разбросаны искореженный металл и разорванные лоскуты обшивки и термоизоляции. — Они даже шахту потеряли с поля мониторинга, стратегически важный объект для всей колонии. Чего же говорить о маленькой, никчемной капсуле, которая уже не существует, так как разлетелась на куски к чертовой матери! Искать нечего! Теоретически они могли зарегистрировать положение последнего сигнала от прыгуна, но связи не было слишком долго, отклонение от курса могло оказаться значительным, — Джейдер глубоко вздохнул. Все указывало на то, что уже буквально срывалось с языка. — Я один в открытом космосе. Я в заднице… Он в отчаянии осмотрел ландшафт в надежде вычленить хоть что-то, указывающее на близость шахты. Жалкая попытка, обреченная на провал. Обзорность преграждал высокий хребет кратера, волнами уходящий вдаль на многие километры. Его края возвышались над уровнем углубления не менее чем на 300 метров. О том, чтобы взобраться на него и как следует осмотреть ландшафт, было даже страшно подумать. Впрочем, о последствиях пассивного ожидания думать было еще страшнее. Ведь кислород не бесконечен. — Уилсон, на сколько мне хватит кислорода? — При сбалансированном уровне потребления запаса кислорода хватит на пятьдесят четыре часа. При текущем уровне на пятьдесят один час. Цифры прозвучали, словно приговор, который не подлежит обжалованию. Живи с этим. Джейдер постарался отвлечься от этой мысли. — Автоматика изолировала четвертый блок с кислородом. Итого у меня еще три. Не густо… Но жить можно. Можно… если не двигаться. Слабость по всему телу неимоверная. Видимо, последствия декомпрессии. Если бы не кислородная атмосфера, я бы уже отдал концы! В атмосфере скафандра действительно использовался только чистый кислород. Ее состав разительно отличался от земной атмосферы, где доля кислорода составляла лишь 21 %. Остальные соотношения делили между собой азот, чья доля съедала целых 78 %, и другие газы, чье количество было незначительным. Однако в скафандре поддерживалось давление всего в 0,4 атмосферы против 1 атмосферы на Земле. При таких условиях дышать земной воздушной смесью было бы настолько тяжело, что понять это могли разве что альпинисты, находясь на вершине горы высотой в 7000 метров. Казалось бы, решение проблемы — просто поднять давление до нормы в 1 атмосферу, но не тут-то было. В раздутом как шарик скафандр с таким давлением было бы просто невозможно работать. И вот тут-то и вступал в действие кислород. Увеличение его доли в атмосфере позволяло максимально снизить давление. Поэтому в скафандрах применялась только кислородная атмосфера. К тому же азот убил бы его, закипев в крови при случившейся ранее роковой разгерметизации. Джейдер сделал глубокий вдох. Его мысли занимали совершенно другие проблемы. — Если подняться на откос кратера и осмотреться, то, возможно, удастся увидеть шахту где-то поблизости. Наивно, конечно, но там я мог бы хотя бы запустить астровизор для анализа звездного неба и определить, где я. Проблема в том, что любое движение многократно увеличит расход кислорода. Без усилителей я не поднимусь, а они тоже на водородно-кислородном источнике питания. Прекрасно! Джейдер в ярости хотел пнуть кусок обшивки, лежащий под ногами, но не нашел на это силы. — Теперь что бы я ни делал, ждал или двигался, кислород будет быстро уходить, и в этом моя главная проблема! Огромная проблема! Проклятая автоматика! Все-таки она тупая, как кусок бесполезной руды! Спасла мою жизнь для того, чтобы потом сделать смерть медленной и мучительной! Законсервировать полный баллон с кислородом из четвертого блока! Неужели нельзя было придумать дублирующую аварийную магистраль подачи? Теперь я буду сидеть и умирать от гипоксии, с радостью осознавая, что за спиной у меня еще целый баллон, под завязку наполненный кислородом, которым я просто не могу воспользоваться! Джейдер кинул еще один взгляд на крутой откос кратера. Его волнистые края испещряли пласты льда и неровные ступени уступов. Вероятно, кратер был древним и его рельеф был частично разрушен более мелкими метеоритами и эрозией, длящейся миллиарды лет. Именно столько, по ощущениям, могло длиться ожидание Джейдера, если оставаться здесь один на один с призрачной надеждой на спасение. — Нет! Нет здесь никакой надежды! Дерьмо! Нужно идти, карабкаться, ползти, и, если повезет, найти шахту или хотя бы сориентироваться. А если нет… А если нет, то и к черту все! Лучше умереть быстрее, чем растягивать этот суррогат жизни по капле. Уилсон! Включить сервоприводы! — наконец произнес Джейдер. — Питание на сервоприводы подано. Должен предостеречь, что использование сервоприводов серьезно увеличивает расход… — Да заткнись ты! Джейдер двинулся к далекой осыпи у самого основания откоса границы кратера. Наиболее эффективным способом передвижения по поверхности тела, чья гравитация составляла лишь 15 % от земной, были прыжки. За один такой прыжок можно было покрыть значительные расстояния, впрочем, главная проблема заключалась в том, чтобы вовремя остановиться. За время жизни на Каллисто, чья сила гравитации была примерно сопоставимой, Джейдер приловчился к подобной манере передвижения. Однако торможение никогда не было его коньком. Чтобы это понять, достаточно представить, что сила сцепления с поверхностью была полностью пропорциональна гравитации и так же была равна лишь 15 % от земной. При таких условиях, если не рассчитать скорость движения, порой единственным способом торможения могло быть только прямое столкновение со стеной. Джейдеру не очень нравилось влетать в стены, поэтому свои движения он старался просчитывать заранее. Откос кратера ощетинился протяженной осыпью из глыб льда и обломков силикатов. Миллионы лет он разрушался, скидывая все ненужное вниз, к своему основанию. Пройти по этому участку было бы тяжело даже на Земле, не говоря уже о Ганимеде, будучи при этом в массивном скафандре. О древности кратера говорило также то, что он был не одинок. Целый выводок более молодых и небольших кратеров успел изрядно потрепать старца, местами обрушив его края. Наложение краев ударных кратеров образовывало ребра, тянущиеся практически от самого основания до вершины кромки, за перевал. Взобраться прямиком по одному из них было самым простым из возможных решений. Тяжелая подошва скафандра вонзилась в лед. Наконец сервоприводы могли поработать на полную мощность! Примерно с такой же мощностью они же начали прожигать кислород, который подавался на водородно-кислородный реактор скафандра. Даже в условиях низкой гравитации он был достаточно тяжел для того, чтобы Джейдер не сомневался в использовании усилителей. И не мудрено: в полной комплектации, оборудованный сервоприводами, инструментами для работы, системами жизнеобеспечения и баллонами со сжиженным кислородом, его вес доходил до 160 килограмм. Да, конечно, 160 земных килограмм на Ганимеде превращались в жалкие 24, но масса скафандра оставалась прежней. В колонии существовал регламент использования усилителей, который, правда, носил лишь рекомендательный характер. В условиях низкой гравитации мышцы колонистов неумолимо стремились к атрофии, а снижение и без того слабых физических нагрузок сводило к минимуму действие даже самых передовых средств космической медицины. — Совсем обленились, сукины дети! — бушевал в свое время председатель колонии, один из авторов регламента. — Совершенно не хотят работать! Посмотрите, в кого вы превратились: в стадо худосочных обезьян, из которых только труд сможет сделать человека! Мы тут, на задворках Вселенной, строим новый мир, пишем историю с чистого листа, а они со своими усилителями прожигают энергию и самих себя! Заботливость председателя о здоровье колонистов, конечно, не могла не умилять. Но основная причина была известна всем, и, как всегда, носила сугубо прагматичный характер. Сервоприводы потребляли слишком много энергии, а так как ядерная энергия в скафандрах не применялась, это сильно сказывалось на автономности работы всех систем и производительности труда колонистов в целом. Откровенно говоря, Джейдеру было плевать на существующий регламент и нотации председателя, особенно в текущих условиях. А вот потребление кислорода… Вот это было действительно проблемой. Словно по наклонной лестнице, которую прислонили к практически отвесной стене, Джейдер взбирался по ребру. Тяжелые ботинки врезались в породу, с каждым шагом выбивая из нее облако осколков и ледяных кристаллов. Они взмывали, разлетаясь в разные стороны, словно находясь в полной невесомости. Но вскоре сила тяготения настигала их, и, немного подумав, медленно, но неумолимо увлекала далеко вниз. Основная сложность такого восхождения крылась в крайне низком сцеплении с поверхностью, которое полностью зависело от силы гравитации. Оттолкнешься чуть сильнее — и с высокой долей вероятности место, куда ты хотел поставить свой следующий шаг, могло оказаться чуть дальше, где-нибудь за пределами гребня. Сделаешь шаг прежде, чем перенесешь весь вес на несущую ногу, — и ты обязательно соскользнешь, отправляясь в медленное и крайне неприятное падение с неизвестным финалом. Конечно, инженеры-проектировщики скафандра на Каллисто были прекрасно осведомлены обо всех этих проблемах и постарались приложить все возможные усилия, для того чтобы его хитроумная подошва буквально вгрызалась в породу. В этом плане колонисты достигли потрясающих успехов, опережая даже земные разработки. Система заключалась в следующем. Множество разнонаправленных зубьев внутри протектора, а также за его пределами выезжали из подошвы, как только датчики регистрировали грунт. Чем больше было давление на ногу, тем сильнее они вгрызались в породу, фиксируя положение космонавта на поверхности. «Какой же я болван! — тем временем думал Джейдер, постигая чудеса самокритики. — Выйти на поверхность и не додуматься захватить с собой запасной водородно-кислородный блок из капсулы! И чем я только думал?! Это же авария, черт бы ее побрал! Такой исход можно было предугадать. Запасной топливный блок… Это же еще двенадцать часов жизни! Двенадцать часов в лучшем случае… Спас корабль от неминуемого падения, но забыл спасти самого себя». Джейдер вспомнил, как чудом смог стабилизировать капсулу в последний момент. — Эй, Уилсон! Похоже, не ты один здесь глупец. Я забыл взять запасной баллон с кислородом. Какой уровень расхода кислорода на данный момент? — Текущий уровень расхода кислорода — высокий. При текущем уровне потребления запаса кислорода хватит на двадцать три часа. Рекомендую отключить сервоприводы и не покидать место аварии с целью экономии кислорода. «Звучит разумно, — с тоской в душе подумал Джейдер. — Вот только нет никакой уверенности, что на Каллисто знают об этой катастрофе. Они потеряли связь с шахтой. Очевидно, они потеряли связь и со мной уже на момент посадки, поэтому им ничего не известно о ее финале. Через несколько дней на шахту прибудет еще одна капсула, и лишь тогда они, возможно, спохватятся, что старина Джейдер-то исчез! К сожалению, у меня нет столько времени». Джейдер остановился и взглянул наверх. Кромка кратера была уже совсем близко. Там не было ничего, кроме ребристого оскала оголенных пород и ночного неба, невероятно глубокого и красивого. Но вид вниз был куда более глубоким с учетом того, как высоко уже смог подняться Джейдер. Любоваться видом сейчас было опасно. Узкая линия гребня, идущего к вершине, была не из тех, что прощает халатность. «Неужели это была халатность? — подумал Джейдер. — Эта капсула не могла просто так взять и выйти из строя. Человеческий фактор и халатность при сборке? Устаревшее оборудование или черт весть что еще?!» Конечно, аварийные ситуации случались и раньше. Джейдеру было известно, как минимум, о нескольких подобных случаях. Полноценные бортовые самописцы не предусматривались для установки в капсулы по все той же старой как мир причине: экономии и без того незначительного свободного места. Да и зачем? Катастрофы были крайне редким явлением. Полная автоматизация управления и прочих систем полностью вытеснила человека как самое нестабильное звено, чаще всего приводящее к авариям. Комиссия по расследованию катастроф, собираемая каждый раз в подобных ситуациях, по правде говоря, даже не понимала, зачем ее собирают. В эпоху сложных автоматизированных систем сам черт не разберет, что же могло стать истинной причиной. Ею могло быть все что угодно. Даже самые надежные системы порой давали сбой. И хоть вероятность подобного сбоя была равна примерно 2×10-3, такие выводы вполне удовлетворяли комиссию. — Какие выводы вы еще от нас ждете?! — заключал глава комиссии на докладе о причинах аварии. — Это же космос, а не Земля! Порядок скоростей здесь настолько велик, что в случае катастрофы от капсулы мало что остается. Мы работаем с тем, что имеем! То же произошло и в этот раз. Взрыв уничтожил капсулу, раскидав обломки на сотни, а, быть может, и на тысячи метров. В одном Джейдер был согласен с неизменным мнением комиссии: произойти могло все что угодно и найти ответ уже вряд ли когда-то удастся. Но сейчас он в первую очередь ждал ответа из другого источника, который мог пролить свет на его ближайшую жизнь, а, быть может, и смерть. Еще один уступ — и он окажется на вершине, вид с которой и станет началом конца или слабым лучом надежды. Глава 4. Ганимед — Твою же мать! — этому возгласу явно было тесно под забралом шлема скафандра. Он вырвался бы наружу, разрушая все на своем пути, если бы не предательский вакуум. Джейдер тоскливо осматривал безжизненный серый пейзаж Ганимеда, жадно пытаясь вычленить хоть что-то, что могло указывать на существование шахты. Испещренный бесконечными каньонами и оскалом грозных хребтов, этот вид нес в себе нечто величественное. В первую очередь величественный конец, крах всех его еле теплившихся надежд. Шахты нигде не было видно. Да, рассчитывать, что где-то среди угольно-черных утесов будет мигать спасительные габаритные огни антенн шахты, было равносильно надежде, что через пару суток тут появится спасательная бригада. И вот уже Джейдер оказывается в мягком и просторном кресле корабля, обернутый в термоодеяло, и потягивает колониальный самогон Drunken Mamed, ведь дегазированное пиво в этой проклятой колонии не могут сварить уже какой год. Джейдер в ярости пнул ледяную глыбу, выплескивая весь свой гнев и отчаяние, накопившиеся за последнее время. Выбросив кучу мелких осколков, глыба сорвалась с места и медленно начала падение вниз, отражая гранями желтые блики. Огромный Юпитер висел в ночном небе, излучая грозный теплый свет. Частицы играли в его лучах, склонялись перед его могуществом и исчезали в пелене бесконечной тьмы. Глаза налились свинцом ярости, плохо скрывая горечь поражения. Джейдер с ненавистью смотрел в это мертвое ночное небо, безмолвное, чужое. Его красота ничуть не заботила его, не трогала душу, не пленяла взор. Огненный диск Юпитера враждебно озарял поверхность спутника. Его свет нес в себе смерть. Он ложился огнем на кирасу скафандра, струей стекал вниз по руке, сочась сквозь пальцы. Кулак медленно сжался. Взгляд скользнул вниз, вслед за медленно падающей глыбой льда. Кружась в причудливом танце, она набирала скорость, удалялась и наконец исчезла в тени, словно ее никогда не существовало. «Я как эта падающая глыба», — грустно подумал Джейдер. Он долго смотрел ей вслед, задумываясь о смысле своей борьбы за жизнь. Возможно, никакого смысла в борьбе не было. — А-а, к черту! К черту такие мысли! Уилсон! Что у нас с кислородом? Визор залило зеленым свечением. — Так. Кислорода на двадцать часа. Без усилителей — на пятьдесят один час. М-да. Похоже, выбора нет. Даже при самом удачном раскладе, если на Каллисто уже в курсе трагедии и спасательная бригада в пути, полет до Ганимеда займет минимум семьдесят два часа. Минимум семьдесят два… Не двадцать два и даже не пятьдесят один, а семьдесят два часа. Джейдер еще раз скользнул взглядом по цифрам прогноза запасов кислорода, словно надеясь на чудо. Но индикатор был жестоко непреклонен. Двадцать два часа. — Похоже, по прилете сюда бригада застанет лишь остывший труп. Если найдет. Холодный, бесконечно измученный пейзаж был изуродован внутренней тектоникой и ударными кратерами упавших метеоритов. Здесь не было никакого выбора. Нужно было идти и пытать счастье среди острых хребтов и разорванных пластов темного льда. Джейдер понимал, что там, среди непроходимых скал и утесов, его ждет гибель. — Напоминаю о вашем намерении, — неожиданно прозвучавший голос Уилсона заставил Джейдера вздрогнуть, — о вашем намерении активировать астровизор для определения вашего месторасположения. Сделать это? — Да, — напряженно выдохнул Джейдер. — Запусти астровизор в режиме анализа звездного неба. Локация — поверхность спутника Ганимед. — Астровизор активирован. Запущен режим калибровки, — Джейдер почувствовал, как ожил и зашевелился объектив камеры, установленной где-то сверху на шлеме. Астровизором называлось программное обеспечение, которое на основании анализа звездного неба рассчитывало текущее месторасположение. Для его работы были нужны только камера, звездное небо и, в частности, Юпитер, акселерометр и гироскоп. Сопоставляя данные из всех перечисленных источников, астровизор выдавал сравнительно точный результат. И этот результат скафандр уже был готов озвучить. — Внимание. Калибровка астровизора затруднена. Обнаружен сбой в работе акселерометра. — Какой еще сбой?! — вскипел Джейдер. Последнее время практически все его попытки ухватиться за жизнь обрастали целым ворохом проблем. — К черту акселерометр! Запускай калибровку принудительно! Пусть работает с тем, что есть! — Анализ звездного неба запущен. Внимание! Возможна погрешность! — Ну конечно же, погрешность! Еще бы в этом чертовом скафандре что-то работало нормально! Теперь этот проклятый анализ займет целую кучу времени. У меня же его так много! Я подожду, чего уж там, — Джейдер в злости хотел плюнуть на землю, лишь в последний момент вспомнив, что он в скафандре и к тому же не на Земле. — Уилсон! Мне нужна карта поверхности Ганимеда! Скафандр молча высветил трехмерную карту местности, в центре которой располагалась шахта. Каждому планетарному инженеру она загружалась автоматически вместе с сервисным бюллетенем, содержавшим описание задания и дополнительную информацию, способную оказаться полезной. Открывали ее только зеленые новички, к числу которых Джейдер себя не относил, но сейчас он жадно вгрызался глазами в трехмерные модели, пытаясь увидеть знакомые черты рельефа. Бесконечные утесы, череда далеких хребтов и близлежащих расщелин — все они были как две капли похожи друг на друга. Ни одной примечательной детали, за которую можно было бы зацепиться. Пока астровизор анализировал небо, нужно было искать иной способ ориентации. — Уилсон, сверни карту в угол визора, — приказал Джейдер и посмотрел далеко вниз, туда, где произошел взрыв капсулы. Небольшой кратер от падения мог дать ответ на вопрос, в каком направлении нужно двигаться. — Капсула летела по намеченной траектории. Верно? Верно! Следовательно, если бы все прошло в штатном режиме, она приземлилась бы четко неподалеку от шахты. Однако все прошло ни хрена не в штатном режиме! Тормозные импульсы произошли значительно позже запланированного, — Джейдер сделал паузу, направив взор в глубокое звездное небо. Оно неизменно хранило гнетущее молчание. Каждый колонист проходил курсы ориентирования по небу своих миров, благо здесь оно не сильно отличалось от земного. Да и о чем речь! Разбудите посреди ночи любого человека, работающего в космосе, и попросите его найти на небе Вегу, и тот, прежде чем набьет вам морду, тут же укажет на красивое созвездие Лиры, чьей альфой является Вега, только если этому не воспрепятствует сильное световое загрязнение или потолок каюты. Звезды могли указать направление, но без знания, где лежит шахта, даже они были бесполезны. Наконец Джейдер понял, что отвлекся. Оторвав свой взгляд от неба, он продолжил рассуждать. — Если капсула в момент посадки не досчиталась тормозных импульсов, очевидно, что скорость не снизилась и оказалась выше намеченной. Таким образом, изначальная траектория посадки сдвинулась. Сдвинулась дальше. Капсула попросту пролетела шахту! Джейдера на секунду озарила надежда. Хоть на что-то он еще был способен. — Моя капсула упала на поверхность Ганимеда под углом, образовав небольшую воронку. При таком косом падении воронка будет неравномерной. Большая часть осколков, получив инерцию, будет выброшена дальше и опадет по направлению падения. А раз капсула, вероятно, пролетела место залегания шахты, то для того, чтобы ее найти, нужно двигаться назад. Двигаться в противоположном направлении от вектора падения. Джейдер быстро бросил взгляд далеко вниз, где когда-то была его капсула. Теперь там была лишь одна проблема. Но даже ее одной было достаточно, чтобы поставить крест на всех его логических изысканиях. Взрыв, что уничтожил капсулу, начисто стер с лица поверхности все очертания былой воронки, раскидав во все стороны тысячи ледяных фрагментов. — Идиот! — выругался про себя Джейдер. — Эту версию глупо было даже рассматривать! Вектор падения можно было учитывать, если бы не мое хаотичное торможение в последний момент. Черт знает, в какую сторону я мог отклонить вектор, в панике направляя сопло! Размышления Джейдера прервало уведомление от голосового ассистента.