- Что значит, вы не можете? Мы же договаривались о встрече! – негодующе воскликнула Лера. Несколько посетителей смерили ее недовольными взглядами. - Я понимаю, что договаривались, но у нас вечером выступление, – ответил ей мужской голос по ту сторону телефонной трубки. – Мы только начали программу, в понедельник ее отпремьерили. Уж извините, но расслабляться нам сейчас нельзя. - Вы не поверите, но у меня тоже работа кипит, мне интервью надо сдавать. Вы поймите, я у вас много времени не займу, всего полчаса... - Нет у меня сейчас лишнего времени, даже полчаса. Если вам так нужно это интервью, хотите – приходите на представление, я на служебном входе предупрежу, вас пропустят, в зале тоже посадят. Вот после него я весь ваш. Ну не могу я раньше, никак. - Хорошо, но после представления вы мне время уделите! – резко потребовала Лера. В трубке послышался тихий смешок. - Обязательно. Когда раздались гудки, Лера, фыркнув, швырнула телефон в сумку, откинулась на спинку стула и насупилась, глядя в окно. Она проторчала в этом кафе почти два часа и что в итоге? Скажите, пожалуйста, какая великая звезда на небосводе, времени на простых смертных у него нет! Вот надо было Кузнечику послать на это интервью именно ее... Допрыгал бы сам до цирка Кузнецов Борис Петрович, все равно носится по редакции, как самый настоящий кузнечик – так к нему это прозвище и приклеилось. Не успела эта мысль погаснуть, как проснувшийся телефон затрезвонил где-то в недрах сумки. Быстро в ней порывшись, Лера извлекла мобильник на свет божий и поднесла к уху. - Ну как там наша знаменитость? – поинтересовались на том конце провода. - Никак, – угрюмо буркнула Лера. - То есть как это – никак? – тон говорившего вмиг утратил всю свою доброту. – Ты что, интервью не взяла что ли? Рудакова, у нас номер в печать идет через два дня! - Борис Петрович, ко мне какие претензии? – возмутилась Лера. – Это не я на встречу не пришла. И вообще, почему именно с ним мы должны интервью сдать? Неужели никого другого нельзя напечатать, а его в следующий номер, а? - Некого больше, – отрезал Кузнечик. – Остальных либо уже печатали, либо они в запасах давно валяются до лучших времен. А времена эти еще не наступили... «Интересно, когда они наступят, времена эти», – подумалось Лере, но она промолчала. - А тут такой интересный товарищ, – продолжал Кузнечик, – молодой, талантливый, звезда! А ты – почему с ним, почему с ним... Что он сказал-то? - Перенес встречу на вечер, сказал, после выступления на все вопросы ответит. Раньше не может. - Главное, чтоб ответил. Нам это интервью позарез нужно. А ты заодно и представление посмотришь, расскажешь, так ли этот парень отчаян, как про него треплют. - Звезда... – фыркнула Лера. – Ладно, посмотрю. Куда я теперь денусь с подводной лодки... - Скорей уж из тигриной клетки, – усмехнулся напоследок Борис Петрович, прежде чем повесить трубку. С секунду Лера с досадой смотрела на мобильник, словно желая пробуравить в нем взглядом дыру, затем поднялась, сунула деньги за выпитые три чашки кофе в поднесенную официанткой книжку и вышла из кафе, хлопнув дверью. Английская набережная встретила ее проливным дождем – под стать ее настроению. Раскрыв яркий зеленый зонтик, Лера перебежала дорогу и быстро зашагала по набережной навстречу бьющему в лицо ветру. Вот как будто дел у нее интереснее больше нет, чем вечерами интервью брать да цирковые представления смотреть!.. Не то чтобы у нее были планы на вечер, но ей совсем не улыбалось работать в ночное время, когда вместо этого можно устроиться в кровати с какао и ноутбуком. А тут... С трудом удерживая вырывающийся зонт, Лера добежала до машины, быстро открыла дверцу, села и заперлась, спасаясь от ледяного ветра. Ехать до дома при такой погоде предстояло долго. Что ж, делать нечего. Интервью так интервью. Спустя еще полтора часа она, злая, насквозь промокшая и жутко раздраженная, толкнула дверь своей квартиры. Любимый зеленый зонт сломался почти у самого подъезда, куда она бежала от парковки. Бежала по лужам, потому намочила все – от плаща и шевелюры до тонких капроновых носков. Сердито стянув мокрые ботинки, Лера отставила их в угол и взъерошила начавшие завиваться волосы. Кажется, сегодня весь мир настроен против нее. А впрочем... Задумчиво посмотрев на себя в зеркало, Лера сощурилась. Что там говорила эта «звезда»? «Если вам так нужно»? Ну уж нет, нужно – это не то слово. И так легко он от нее не отделается. А вот поощрение у Кузнечика попросить стоит, хотя бы выходной. Особенно после такого. Лера коротко кивнула своему отражению, лукаво улыбнулась и направилась в ванную. Первым делом стоило распрямить волосы и привести себя в порядок. Вскоре она, выделив напоследок разрез светлых глаз и подчеркнув линию губ, стояла в коридоре, облаченная в узкие джинсы и теплый вязаный свитер. От плаща пришлось отказаться – он мирно сушился в комнате, сморщенный. А с таким летом, которое было нынче в Петербурге, свитер был как нельзя кстати. Она еще помедлила, собирая сумку, потом завязала волосы в короткий хвост, удовлетворенно взглянула на свое отражение и вышла из дома. До Невского проспекта она добиралась в объезд ремонтных работ. Машину пришлось оставить недалеко от Фонтанки и идти по набережной пешком, потому как сквозной путь через дворы оказался перекрыт – к ее вящему недовольству. Тяжелые серые воды реки пенились и шипели, натыкаясь на каменные стены набережной, словно желали разбить их в мелкую крошку и вырваться из плена. Но подпитывающий их дождь, льющий с самого утра, постепенно прекращался, а тучи тускнели. Подождав под козырьком какого-то сувенирного магазинчика и сжевав купленный на бегу пирожок с вишней, Лера осторожно вышла из укрытия, сунула сменный пятнистый зонт под мышку и бодрым шагом отправилась дальше. Служебный вход она нашла только после второго прохода вокруг здания. На неприметной дверце не было никакой таблички, а надпись под самым козырьком в первый раз Лера не разглядела. Старенький флегматичный вахтер на входе встретил ее безразличным взглядом. Лера терпеливо ждала, пока он медленно и вдумчиво переписывал данные с ее удостоверения, сверяясь с каждой буквой. - Говорят, у вас сейчас новая программа, – попыталась завести разговор Лера. Вахтер нехотя улыбнулся уголком губ, не отрываясь от своего занятия. – Ходят слухи, что даже сильная. Животных много, артисты талантливые, номера красивые... - В нашем цирке все номера сильные и красивые, – сообщил старичок. Лера округлила глаза и поджала губы. - Я так и поняла... – пробормотала она себе под нос. Вахтер еще раз перепроверил пропуск и уже собрался было отдать его, но в последний момент передумал, крепко сжал карточку в руке и посмотрел на девушку. - А к кому, вы сказали, идете? - К Громову. Или вас обо мне кто-то другой предупреждал? - Вообще-то ко мне приходил Георгич, еще с утра была Ларисочка, а вот кто из них... - Спасибо, я поняла. – Лера аккуратно вытащила пропуск из хватки вахтера и мило улыбнулась. – Так в какую мне сторону? - Гримерки по коридору – и направо. Выход на манеж вам там тоже покажут, у нас тут все всё знают, весь цирк, все помещения. - Не сомневаюсь, – еще раз широко улыбнувшись, ответила Лера. – Огромное спасибо! Вахтер проводил ее взглядом до самого поворота, а когда она скрылась за углом, убрал журнал посещений, аккуратно поставил ручку в стаканчик и проковылял к дивану. - Молодежь... вечно спешат куда-то... – недовольно пробурчал он. – А куда спешить-то? Тут и так все торопятся, только в итоге все в один и тот же час начинается. Оказалось, что «направо» – это длинный коридор с множеством ответвлений. Многие из них были подписаны просто служебными помещениями, но на некоторых висели иные опознавательные знаки: медпункт, ветпункт, костюмерная. Один такой коридорчик оканчивался высокими двойными дверями, на которых значилось «Конюшни и слоновник». Стрелку «Манеж» Лера увидела издалека. Перед занавесом уже был разложен самый громоздкий реквизит, но основное пространство оставалось свободным – прямо перед выходом маячил маленький щуплый мужчина и широко размахивал руками. - Сколько раз можно повторять – не занимайте место перед манежем! Весь реквизит выносится по мере выступления, тут еще клетки должны будут стоять и много что еще! Господи, вы будто первый день работаете, а не много лет! - Виктор Василич, в том то и дело, что много лет, – возразила проходящая мимо гимнастка, уже успевшая облачиться в обтягивающее трико небесно-голубого цвета. – А вы нам не устаете об инвентаре напоминать каждый день. - А вы не ставьте его сюда каждый день, я и напоминать перестану, – огрызнулся Виктор Василич и тут заметил Леру. – Девушка, а вы-то куда? Уйдите с прохода, тут сейчас загоны повезут, уйдите, я говорю. Он оттолкнул ее с дороги – Лера при этом умудрилась удариться локтем о край стремянки – и удалился, недовольно бормоча проклятья про нерадивых артистов и непрофессионализм. Лера проводила его раздраженным взглядом и только успела присесть на высокую круглую тумбу, чтобы переждать всю суматоху, как прямо перед ней возник молодой парень с наполовину раскрашенным под клоуна лицом. - Виктор Василич, там Кире плохо! – заорал он так, что Лера невольно удивилась, откуда в молодом щуплом пареньке такая сила. Пробежавший мимо нее Виктор Василич чуть не споткнулся от волнения. – К ней медиков вызвали. - Час от часу не легче! Что с ней? Есть кого вместо нее выпустить? - Вроде отравилась, там сейчас Игорь рвет и мечет, – сбивчиво рассказывал клоун. – Не знаю, с кем он выступать будет... Виктор Василич чуть не лопнул от негодования, вовремя скрывшись за углом. Перепуганный клоун бросился за ним. А Лера, все это время наблюдавшая за ними с ошарашенным видом, вздохнула и в очередной раз прокляла этот день. Мимо нее прошли несколько акробаток, смерившие ее удивленными взглядами, потом прошагала парочка эквилибристов, а сразу за ними девушка повела за поводок пуделей. Лера с любопытством наблюдала за их беготней. Интересно, в цирке каждый день проходит в такой суете? Некстати вспомнилось злосчастное утро и отмененная встреча. Что ж, если такова жизнь циркачей, неудивительно, что Громов не смог вырваться. Закусив губу, Лера внимательно оглядела снующих вокруг артистов. Она ведь даже не поинтересовалась, кто из них Громов. Конечно, она готовилась к интервью, читала многочисленные хвалебные отзывы зрителей, изучала его детство и юность, но вот фотографии почти не смотрела, да и найти их оказалось не так-то просто – все редкие кадры с его участием были сделаны издалека во время представления или в полумраке. Интервью он практически не давал, от участия в телепередачах отказывался, и если выступал, то только на радио. У нее создавалось впечатление, что Громов не любит быть в центре внимания, однако выполняет самые сложные номера. Не дать, не взять ирония. Когда до представления осталось всего сорок минут, Лера решилась встать со своего временного укрытия и попробовать найти кого-нибудь из администрации. - Простите ради бога, – мимо как раз проходила девушка в кожаных брюках и обтягивающем верхе. – Не подскажете, где мне найти директора? - Да он тут всегда бегает, вы его не пропустите, – улыбнулась девушка. – Все время все контролирует, сразу узнаете. Лера подозрительно сощурилась, легкая улыбка коснулась ее губ. - А его часом не Виктор Васильевич зовут? - Он самый, – откликнулась артистка. – Вообще странно, что его сейчас нет, до начала времени осталось... Ничего, скоро...