– Не обязательно стоять у кассы. Можете присесть за столик, – раздался позади нее мужской голос. Сюзетта обернулась. С ней заговорил клиент, который сидел за стойкой, дородный мужчина лет пятидесяти, одетый в коричневую рабочую куртку и поношенную джинсовую бейсболку. Он бросил на нее оценивающий взгляд. – Нечасто к нам захаживают такие дамочки! – В его голосе слышались нотки восхищения. – Вы не здешняя, да? – Да, – сказала Сюзетта, прижимая к себе сумочку. – Просто проезжала мимо. – Садитесь, – сказал он, указывая на стул рядом с собой. – Лиз сейчас выйдет. Она заваривает кофе, – он указал подбородком в сторону качающейся алюминиевой двери. – Нет, спасибо, – чопорно ответила Сюзетта. – Мне просто нужно что-нибудь навынос. – Ну, как хотите. Она поняла, что он говорит с упреком. Когда Сюзетта оканчивала колледж, она заметила, что у нее есть какое-то неуловимое обаяние. Магнетическая притягательность. Харизма. Люди тянулись к ней и хотели быть ее друзьями. Поначалу она это позволяла, и за каждым ее шагом следила большая толпа ее приспешников. Сейчас она поняла, что скучает по тем временам. Внимания Джейкоба и Мэтта ей было недостаточно, а ее друзья из попечительских советов благотворительных организаций не могли поддерживать его на нужном уровне. Сюзетта села на табурет рядом с рабочим. – Привет, я Сюзетта. – Когда она поздоровалась, он оживился и поднял свою чашку кофе, словно выпивая в ее честь. – Привет, Сюзетта. Рад познакомиться. Я Крейг. Он протянул ей руку, и она с улыбкой пожала ее. Его рука была большой и теплой. – Приятно познакомиться, Крейг. Поможете мне раздобыть еды и кофе навынос? Что-нибудь быстрое, например, слойку или тост? Он медленно улыбнулся. Мужчины любят помогать. – Конечно. – Он сложил ладони рупором. – Лиз! Давай сюда, тут тебя ждет очень голодная леди. – Он повернулся к Сюзетте. – Она сейчас придет, – уверенно сказал он. Почти сразу в закусочной появилась женщина с кофейником в руке. – Черт побери, Крейг. Неужели обязательно так орать? Он ткнул большим пальцем в сторону Сюзетты: – Это срочно. Вот этой даме нужно что-нибудь навынос. Лиз повернулась и поставила кофейник на конфорку. – Что бы вы хотели? – Кофе со сливками и что-нибудь легкое, что можно съесть за рулем. У вас есть слоеные булочки или, может быть, тосты? Прежде чем она успела ответить, в разговор вмешался Крейг: – Лиз, может быть, ты попросишь повара сделать ей сэндвич? Сюзетта нахмурилась: – В этом нет никакой необходимости… Крейг выпрямился. – Ну, тут нет слоеных булок, а тоста может быть недостаточно. Такая леди, как вы, заслуживает чего-то особенного. Лиз, он ведь сможет по-быстрому сделать для нее сэндвич? Лиз кивнула: – Подождите немного. Ждать придется не дольше тоста. – Ну, тогда ладно. Сюзетта хотела было спросить, что будет в сэндвиче, но Лиз уже ушла на кухню. Поэтому Сюзетта завела с Крейгом непринужденную беседу. Она делала вид, что интересуется его работой в строительстве. Когда он закончил бубнить про строительные площадки и наконец спросил о ее работе, она сказала: – В молодости я была моделью, но сейчас управляю благотворительной организацией для детей с ограниченными возможностями. – Моделью? Не удивлен, – сказал Крейг. – Когда вы вошли, я принял вас за модель. В вас что-то есть. – Он покачал головой. – Настоящая элегантность. – О, вы так добры. – Она положила руку ему на локоть. Но прикосновение было мимолетным, как невесомое касание крыльев насекомого. – Но это было так давно. – Она положила руку на грудь. – Вряд ли настолько давно, – сказал он. – У вас нет ни единой морщинки. Как и всегда, когда она общалась с мужчинами, Сюзетта представила, каково это – быть девушкой или женой Крейга. И через минуту решила, что, хотя вначале лесть может быть приятной, разговор быстро ей надоест. И как бы мерзко Мэтт ни обращался с ней в последнее время, по крайней мере, его образование и профессия обеспечивали ей нужный статус в обществе. Каково это – посещать светские мероприятия для строителей и их жен? При мысли об этом она содрогнулась. Нет, Крейг подходит только для флирта. Она немного с ним поболтает, подразнит. И спустя годы он будет вспоминать рыжеволосую Сюзетту, бывшую модель, которая однажды утром улыбнулась ему в дорожном кафе. Он будет вспоминать, как она легко коснулась кончиками пальцев его руки и думать: «А что было бы, если?..» – О, спасибо, – сказала она. – Это так мило. – Получается, вы управляете детским благотворительным фондом? – Он глотнул кофе, не сводя глаз с ее лица. – Да вы, черт побери, почти святая. – Я верю, что за это воздастся. – Сюзетта посмотрела на алюминиевую дверь. Когда же она уже откроется? Почему так долго? – Когда я покину этот мир, мне хочется думать, что благодаря мне он станет чуточку лучше. – О, это мило. – Он одобрительно кивнул и рассказал ей о своей сестре, дипломированной медсестре, которая работала в доме престарелых. «Фу». Как будто это можно сравнить с благотворительностью для детей-инвалидов. Сюзетта изобразила интерес, но почувствовала облегчение, когда Лиз наконец вернулась с бумажным стаканчиком и белым бумажным пакетом. Лиз поставила их на стойку перед Сюзеттой – вместе со счетом. Крейг схватил листок бумаги и сказал: – Я заплачу. – Какой вы милый! – Сюзетта встала и взяла пакет и чашку. – Спасибо. До свидания. Она вышла из закусочной, не оглядываясь. Оказавшись в машине, она поставила кофе в подстаканник и открыла пакет, радуясь, что в него положили салфетки. Сюзетта убрала с сэндвича бекон, откусила кусочек и одобрительно вздохнула. Жареное яйцо и сыр чеддер на слоеном тесте. Крейг был прав. Это намного лучше тоста. Она съела половину сэндвича и завела машину. Остальное можно доесть и в дороге. Глава 45 Джейкоб видел, что Ники очень напряжена – она отпускала руль только для того, чтобы покрутить ручку на магнитоле. Спустя минуту или две она сдалась. Они ехали молча, не сводя глаз с дороги. Время от времени она хмурилась. – Ты сердишься на меня? – спросил Джейкоб. – Нет, – ответила Ники, глядя на дорогу. – Почему ты спрашиваешь? – Ты ведешь себя ужасно тихо. Джейкоб не стал говорить о настоящей причине, по которой, по его мнению, ей стоило на него рассердиться. Он сыграл определенную роль в том, что Мия осталась жить с ними, – и это ее ужаснуло. Это ясно. Посторонним не понять, какую власть мама имела над ним и его отцом. Ее настроение влияло на поведение каждого члена семьи. Она манипулировала, лгала и делала вещи, которые нельзя было обернуть вспять. Снова и снова она настаивала на своей версии событий. Даже понимая, что она не права, он все равно сомневался в себе. – Я просто подумал, что ты рассердилась… – Джейкоб посмотрел на телефон. – Я не сержусь. Я молчу, потому что не привыкла ездить по автостраде. – Ники вздохнула. – Честно говоря, я вообще не привыкла водить. У меня есть права, но нет машины и очень мало опыта. Я очень нервничаю из-за того, что еду на такой скорости. – А… – В этом есть здоровое зерно. – Извини. Хочешь, я поведу? У него тоже было мало опыта вождения, но на превышение скорости ему было плевать. – Спасибо, но нет. Я справлюсь. – Я знаю, что когда мы найдем Мию, нам придется звонить в полицию. Ее заберут. Я буду очень по ней скучать, – признал Джейкоб. Мия была единственным человеком, кто встречал его с улыбкой. Ему почти ничего не стоило сделать ее счастливой. Она была благодарна за сущие мелочи. Мия не просто его любила. Она любила его просто за то, что он есть. Мия была воплощением любви. – Ну, поскольку у нее нет родственников, ее отправят в приемную семью. Она еще маленькая. Может быть, кто-нибудь ее удочерит. – Но у нее есть родственники, – ляпнул Джейкоб, не подумав.